Фауст Эдема

      Офис Чону встретил их ярким светом люминесцентных ламп, глухим шумом конденсаторов кондиционера и отдаленным скрипом лифта доносящегося сквозь коридоры. Звукоизоляция, как ожидаемо, для офисного филиала надлежаще отсутствовала, принуждая местечковых клерков безукоризненно выслушивать недовольство здания. Усталость и тревога настойчиво преследовали по всем закоулкам сознания Чону, а непонимание отражалось в глазах - Чону переваривал все недавно случившиеся события что произошли с ним в самую роковую для него ночь. Он был в растерянности, практически не понимая что делать дальше, учитывая, что его жизнь поставлена на кон, и все ради чего? Он толком то и не знал с чего начать, что стоит запланировать, и сколько ему вовсе рассчитано времени на свою сделку. Все казалось каким-то эфемерным, расплывчатым и ускользающим от его внимания, которое было полностью расфокусировано вплоть до серого вещества, бестолково бьющегося о стенки черепа, безрезультатно пытаясь вернуть Чону в будничное состояние. Шоковое состояние до сих пор цеплялось за пятки, а разум все громче нашептывал череду сомнений, побуждая Чону нехотя выволакиваться из затуманенной желаниями пленкой, и задумываясь о необходимости сделки. Но задумываться уже было поздно. Он итак все решил. Хотя, о отсрочке сделки, возможно, стоило бы попросить.        В любом случае, решение уже было принято, и ничего не оставалось делать, кроме как обрабатывать информацию в скорейшем темпе, приводить воображаемые шестерёнки в голове в рабочее состояние. Учинитель сделки же расположился неподалеку, изучая рабочее место Чону, каким-то образом сразу вычисляя чье это место. Мунджо неторопливо оглядывал его стол, проводя длинными и костлявыми пальцами по гладкой и ровной поверхности стола, собирая на подушечках пальцев едва заметную пыль. Странный мужчина вновь принялся проходить указательным и средним пальцами по плоскости объекта, равнодушно спрашивая застывшего Чону: - Так значит, здесь ты работаешь? Уютное место... - последнее предложение вышло вовсе сухим, звуча несколько высокомерно. Вопрос, прозвучавшим достаточно громко для фрустрирующего Чону, в замкнутом, сжатом пространстве обставленным минимальным набором мебели и предметов, на удивление создавая хорошую слышимость, вывел Чону из задумчивого кокона: - О, да. Здесь общий офис, я работаю с моими коллегами, ты скоро их увидишь. Наверное? А дальше в правом углу кабинет Джэ-Хо, но его обычно здесь нет. - Понятно, - бросил мужчина, флегматично откидывая тетради его коллеги, которые тот, не предусмотрительно оставил в беспорядке. Затем он вновь вернулся к внимательному осмотру его стола, небрежно игнорируя существование остальных вещей по соседству. Обсидиановые глаза прошлись по скромной полочке на столике, где были собраны несколько книжонок, что когда-то читал Чону, среди них насколько не изменяла ему память, имелись книги Достоевского и Станислава Лэма*, вперемешку друг с другом и соседствуя с двумя детищами Ёко Тавады. Это определено заинтересовало Мунджо, судя по его лёгкой улыбке, которая так же стремительно исчезла как и появилась. Затем его внимание переключилось на соседствующее с полкой устройство, именуемой ноутбуком, рядом с которым лежали несколько папок, набитых различными документами, привитых скрепками. Недалеко находились ручки с искусанным концом, пару листков бумаги, где были нарисованы очертания зданий и какие-то замысловатые словосочетания, написанные слишком размашисто, скорее в спешке. Комнатное растение находилось на соседнем подоконнике, печально опустив тусклые листки.       Чону же принялся раздумывать над тем, как объяснить появление постороннего в их офисе своим коллегам, в частности неугомонного Джэ-Хо. Сказать о том, что это просто его знакомый, случайно зашедший сюда в такую рань - абсолютный абсурд. Чушь о том, что Мунджо его дальний родственник и вовсе казалась глупой, поскольку Джэ-Хо, росший в их родном городе с самых малых лет с Чону, определено знал всех членов его семьи, и ни о каком далёком забытом родственнике из Сеула не могло быть и речи: в этом единичном смысле Джэ-Хо оправдывал свою должность начальника, он четко запоминал информацию, тем более о всех его знакомых. По большому счету это связано с тем, что его "старший" был падок на различные сплетни, особенно если они связаны с его знакомыми и близкими людьми. Такова уж его натура, впрочем, винить в этом его Чону не стремился, сейчас нужно было придумать оправдание. Ненавистные оправдания когда-нибудь утопят бедного провинциала, а поток нескончаемой лжи сметет его с лица земли. Подумать только, Чону отдал свою душу чтобы избавиться от всей этой мерзкой рутины, что изнуряла его целыми днями, что в итоге его не избавило от сей проблемы. - Значит, ты любишь и мечтать? Скорее, и мечтать, и страдать в одном лице, - усмехнулся мужчина, оглядываясь на понурого Чону. Заметив изменения в лице парня, Мунджо решил сменить тему. - Каков распорядок дня?       Чону повел бровью, вздернув напряженными плечами, что свидетельствовало о начинающемся раздражении: - Это что так важно?       Мунджо не предпринял никакой попытки осадить спесь юнца, снисходительно промолвив излишне дружелюбным тоном: - Конечно, ты ведь заключил сделку, чтобы я тебе помогал и в насущных делах, так? Мне нужно ознакомиться с чем необходима моя помощь, расставить твои приоритеты и если у тебя имеется свой график, то разумеется соблюдать его, - мужчина провокационно ухмыльнулся. - Или же ты хочешь обойтись без "лишней" помощи?       Чону несколько опешил предложением, однако отвергать помощь не спешил: - Нет-нет, просто я, признаться честно, не понимаю, что мне сейчас делать. Все так навалилось, все эти твои фокусы, а ещё у меня вчера был тяжёлый день, что все вылетело из головы.       Мунджо снисходительно кивнул, оценивая психоологическое нынешнее состояние парня: - Все в порядке, у тебя достаточно времени чтобы подумать над своими желаниями: вовсе не подумай, что я тебя тороплю. Однако, тебе стоит как следует поразмыслить над своими планами, желательно, до следующего вечера.       Чону облегчённо выдохнул: откровенно признаваться Мунджо в том, что он даже не решается установить первое желание, сильно било по сердцу и гордости. Чону незамедлительно решил, что время может подождать, и что сейчас ему нужно сосредоточится на реализации его мечт. Пора оставить бумажную работу позади, оставляя свое будущее за слоем творчества. -Конечно. Я бы хотел подольше поговорить с тобой, но боюсь, что мне предстоит доработать день и отчитаться перед Джэ-Хо, раз я надумываю увольняться, - вымолвил Чону, уже мысленно проецируя в голове неприятные грядущие события, где Джэ-Хо недовольно отчитывает его, как годовалого юнца, заглушая его речь своей глупой и сухой тирадой о том, что он безответственный и своевольный для работы в их офисе, и что ему пора бы повзрослеть и принять свои обязанности. Ему часто хочется возразить: о каких обязанностях может идти речь, когда Чону исполняет больше работы, чем сам Джэ-Хо, склоняющийся в это время по всем возможным кабакам и пабам. Однако мысль о том, что он больше не задержится в этом злорадном месте услащала разум, приятно охлаждая вспенившуюся ярость и раздражение. - Ты всегда можешь призвать меня, стоит мне только оказаться тебе нужным. Я прибуду: минута в минуту. И, - продолжил Мунджо, поправляя свои манжеты с серебряными прямоугольными пуговицами, поблескивающими при холодном свете ламп. - Как ты уже говорил, это твой последний день. Не унывай так, а лучше, придумай что сочинишь Джэ-Хо. Что-то мне подсказывает, что такой человек не отпускает людей от себя просто так. В любом случае, я рядом, - отчеканил мужчина, заканчивая речь как раз в тот момент, когда главная дверь в офис открылась, позволяя зайти некому иному как Джэ-Хо. Он вальяжно перешагнул через порог, удивлённо вскинув брови заметив Чону, обычно не славившемся ранними визитами на работу. В панике, юноша устремил свой взор на Мунджо, однако как ни странно, самого демона на том месте уже не было, создавая впечатление, словно тот никогда и не существовал. Хотя бы одна проблема была решена, на облегчение парню.       Чону и сам не ожидал, что Джэ-Хо придет так скоро, он рассчитывал подсобить отговорку к обеду, желательно при дружеском настроении обоих, и особенно Джэ-Хо, в наиболее приятный и подходящий момент. Похоже, придется действовать лоб в лоб. Руки Чону сжались, а растерянность заметно плескалась в глазах: - Х-хён? Ты что-то рано сегодня. - Да, впрочем и ты тоже. Случилось что, Чону? Или, небось, опять выгорело с квартирой? - Джэ-Хо казалось, вовсе не пытался возиться с ним лояльно. Годы творили с его "старшим" страшное, особенно после некоторых лет в армии, где местные хёны научили его ретроградным взглядам.       Глаза Чону мысленно закатились вверх, и в этот момент он отчаянно хотел перемотать свои глазницы увесистым бинтом, чтобы не видеть злосчастного Джэ-Хо, а заодно и уши, чтобы параллельно не слышать его высокомерную ересь, пригодная только для заполнения тишины. - Нет, с жильем у меня все нормально. Но, ты прав, случай у меня действительно не отлагаемый. Это по поводу работы.       Джэ-Хо к тому времени уже достиг кабинета, и приглашающее открыл для него дверь: - В таком случае, давай выкладывай внутри. Мне тоже работать надо, да поскорее бы. Комиссия и так жарит мозг, как капусту в кастрюле.       Но, зайдя в кабинет, и оставаясь один на один со своим начальником, а по совместительству старшим приятелем, юноша растерял свой былой пыл и храбрость. Возможно, так действовало замкнутое помещение на неуверенного парня, или же сама энергия, что источал Джэ-Хо, не предполагающая к дружелюбному разговору, дело не ясное. Говорить новости о том, что тот совершил сделку с дьяволом, скорее изрядно рассмешит его в благоприятном случае, а в худшем - собьёт с толку, что приведет к новой порции раздражения. Однако, оттягивать не было смысла, а потому Чону решился прорезать резину их отношений, начиная, вполне возможно, один из самых сложных диалогов в его жизни: - Вообщем, Хён. На днях, совершенно случайно, я наткнулся на одного... человека, - уточнять факт о происхождении подразумеваемого парень счёл странным и абсурдным, а потому, переиначивая информацию, тот продолжал осторожно излагать, временами поглядывая на своего начальника. - Который предложил мне одну занятное дельце. Ты не подумай, конечно, я все обдумал и полноправно пришел к мысли о том... - но пылкой речи Чону не суждено было закончиться должным образом, каким должно было в голове Чону, ибо его оборвал Джэ-Хо, не отличавшийся терпением: - Небеса, Чону заканчивай тянуть болтовню. Сейчас рабочее время, а ты забираешь его у нас обоих. Давай по-быстрому опиши что случилось и дуй отсюда.       Под шелест бумаг и звук разбирающихся папок документов, Чону стоически произнес: - Я ухожу. Я нашел человека, который может помочь мне с моим творчеством, так что больше я тут не нужен. Спасибо тебе за предоставленную работу и помощь, я этого не забуду, - последнее стало произносить тяжелее, слова казались тяжёлыми на подъем языка и вовсе не хотели раздаваться сквозь гортань.       Джэ-Хо изогнул бровь. Выражение его лица было отнюдь не довольным, и даже не нейтральным, а скорее близким к надсмехающейся эмоции. Возможно, тот готов был разразиться смехом, учитывая вверх ползущую улыбку старшего: - Под творчеством ты имеешь в виду свою писанину что-ли? Ну ты и балда, Чону. Ясное дело, что он тебя разводит.       В момент Чону одолело жгучее недовольство, отчаянно бившее по самолюбию на долю секунды. - Ты называешь мое творчество писаниной? - недовольно изрёк парень, уже и не скрывая своего настроения. - Вовсе нет, дружище. Просто это слишком подозрительно, не находишь? Кто в наше время вообще заинтересуется этим посреди Сеула, где каждому друг на друга абсолютно фиолетово. - Это не важно, Джэ-Хо. Я прошу только тебя подписать мою увольнительную. Я хочу заняться своим делом, - настойчиво ответил парень, сложив руки. - Знаешь, Чону, тебе не мешало бы научиться терпению и упорству в трудных делах. Ты ведь сам понимаешь, что буквы буквами, а настоящие деньги крутятся только так. И учиться их добывать надо уже отсюда, считай я дал тебе старт, а ты вот так его выбрасываешь без использования.       Чону мысленно возразил, что гораздо лучший старт преподаст ему Мунджо, но никак не бестолковый в финансовых делах Джэ-Хо, устроившийся на работу сквозь семейные узы и бюрократическую паутину. - Ладно, подавай свою бумажку, салага, - пробурчал начальник, неохотно беря ручку в руки. Такая короткая и даже не льстившая фраза, послужила для парня бесценным облегчением. - Никак я не могу понять, ну что даст тебе эта писанина? Ты ведь сам прекрасно понимаешь, что без бумажных шелестов в кармане в редакцию даже целый Роман не пустят, - недовольно высказался Джэ-Хо, на что Чону эмоционально возразил: - Но этот случай выдастся исключительнейшим образом! - юноша сложил руки почти что в молитвенном жесте, показывая как он нуждается в этом. - Да ты всегда так говоришь, Чону. "Это исключительный случай, Хён"! А напомнить тебе про то, что произошло при инциденте с новеньким из нашей школы, когда ты заступился за мутного типка, когда мы не хотели брать его с собой на подработку и в итоге он украл оттуда кофейный автомат, или же при случае с ДжиЫн, когда бродячая псина, которую мы затащили в машину из-за тебя, которому внезапно стало так жаль " беднягу", в итоге оказалось заражённой бешенством и укусила ДжиЫн. Благо, я знал короткий путь к местной больнице! - Что?! - воскликнул Чону. Гнев начал вырабатываться в его нутре, прорывая себе путь, грозясь расцарапать всю глотку. - Это в корне не так! Откуда я мог знать, что новенький промышлял воровством, вы все его хвалили и даже называли славным парнем! Откуда я мог знать что он сумеет украсть гребаный кофейный автомат, посреди белого дня!       Затем, юноша немного опустил взгляд и виновато продолжил: - А про собаку я и не знал. Я не кинолог, чтобы определять заразна ли эта собака или нет, учитывая, что ты её сбил на дороге! Она не проявляла агрессии, ни лаяла, ни кусала, как я мог ещё догадаться, что она болеет бешенством?! К тому же ДжиЫн сидела рядом с собакой, хотя я ее отговаривал. Она просто оказалась ближе всех. - Это то понятно, но как ты не заметил, что псина больна, когда у нее пена со рта текла как с шампанского! - громогласно промолвил Джэ-Хо, на что Чону сердито возразил: - Она лежала ничком, ты сбил ее на значительной скорости, чудо, что она была ещё способна даже дышать, не что кусать! Более того, я не кинолог, как ты сам думаешь, я мог это определить? Спросить у нее?! - отлично, теперь они пререкаться друг с другом из-за инцидента столетней давности с дворнягой.       Брюнет недовольно вздохнул: - Давай придем к общему соглашению, иначе мы такими темпами ничего не добьемся. Что ты от меня хочешь?! Что мне сделать, чтобы ты отпустил меня?! Сплясать бачату или сыграть мазурку?!       Чону не мог понять почему Джэ-Хо так противится отпускать его на волю. Должна ведь быть какая-то веская причина, по милости сердцу здесь точно его не держат. Джэ-Хо также был недоволен разговором, и примирительно кивнув, откинулся в кресле. Удивительно, но неокортекс у него все же работал исправно. - Ладно, есть одно дельце. На днях приедет комиссия, а отчёты надо доделать уже сегодня. Бухгалтерские документы, мягко говоря, не в порядке. Нужно все привести в наимилейший вид и загрузить в сеть. Работы много, но думаю, при желании справится можно, - деловито продолжил Джэ-Хо, складывая руки в замок. Так Джэ-Хо стал больше имитировать не гендиректора какого-то крупного филиала, а скорее жилистого бульдога, которого посадили на кресло начальника смеха ради, закутав в офисный пиджак. Чону было не до смеха, однако образ схожести Джэ-Хо с бульдогом приятно щекотало мозг. - Если успеешь до сегодня, считай завтра свободен, как птаха в небесах. Выплачу компенсацию и даже отпускные, слово держу! - заманчиво произнес тот. Чону недовольно скорчился, что было видно по его стремительно опечалившемуся лицу. Ясное было дело, что тот не уйдет просто так. Однако, если это единственный его шанс уйти отсюда скорейшим образом и сэкономить свое, теперь уже драгоценное время, то нельзя было терять ни минуты. - Ладно - вдохнул Чону. - Давай документы. - Нужно что то ещё? - Да, верёвку с мылом и стремянку, а то на креслах невозможно повеситься. - Никогда в тебе не сомневался!- пропел Джэ-Хо, прежде чем дверь с грохотом закрылась.       Пока Чону мысленно соображал как ему предстоит все это доработать, учитывая что он и со своей то работой никогда не укладывался в сроки. Обдумывая над своими действиями, приведших его к неудовлетворительным результатам, он и не заметил, как ноги сами привели его в ближайшую уборную. Яркий свет ламп встроенных в потолок ослепил на мгновение Чону, что побудило его слегка прищурить глаза. Свет отражался от холодных стен и кафельного, белого как стены в психиатрической больнице, пола. Квадратные плитки образовывали своей комбинацией прямоугольники, а те ещё большие. Такой ряд фигур отвлекал чону от мыслей, при предстоящей работе, от которого текли не только мозги, но и слезы. Недовольство Чону невозможно было измерить в этих плитообразующих фигурах, которое простиралось за границы этих стен. Юноша принялся успокаиваться и сохранять настрой, ополаскивая свое лицо холодной водой. Что плохо получалось, судя по его цепко сжатым пальцам сжимающим края раковины, из-за чего бледнели костяшки пальцев, обнажая свои очертания сковзь кожу. Кажется, в этот момент Чону поскорее желал раствориться в этих геометрических параметрах пола. Холодные капли едва остужали лицо, и уставившись на себя в зеркале, юноша видел лишь оболочку своего внутреннего я, сравнимую с палиэтиленовым пакетом надетую на мясо окружённое кровеносными сосудами. Синяки под глазами подтверждали пессимистичный настрой провинциала. - Человек рождается свободным, а между тем он всюду в оковах. - произнес знакомый загадочный, и такой бархатный голос издали. Чону обернулся увидеть говорившего, однако никого так и не увидел. Когда же Чону вновь посмотрел на зеркало, его уставшие глаза ухватились за высокую фигуру позади него, вальяжно привалившуюся о стену. Свет ясно освещал помещение, таким образом вычислить лик негаданного "философа" было не трудным делом. Мунджо безвредно оскалил улыбку: - Жак Жан Руссо. Забавно подмечать тот факт, что я всегда нахожу тебя в унылейших состояниях. Что на этот раз тебя так опечалило, лапуля?- Чону не мог определить подразумевает ли Мунджо последней фразой издевательство или демонстрирует свою, так называемую "заботу", но, судя по заинтересованному взгляду, мужчину это действительно интересовало. Чону не мог сказать точно, подслушивал ли он. Парень все же соизволил пожаловаться зеркалу: - Джэ Хо снова повесил на меня тонну бумажной работы чтобы перспектива уйти выветрилась из моей головы. - Ответа не последовало, но Чону он сейчас вовсе и не нужен. Казалось, ему необходимо заверить себя в происходящем: - Я понятия не имею почему он так безобходителен со мной. у нас ведь были хорошие отношения, и я к нему всегда тепло относился, но с тех пор как ему передали компанию - он будто.. - за не имением подходящих слов, так и танцующих на языке, парень нервно провел по губам, пытаясь изнечтожить слова вырывающиеся наружу. Он не хочет сквернословить за спиной хёна, он не тот человек. Он взглянул на стройный стан Мунджо, чьи глаза, заметив внимание юноши, тут же зрительно подорвались от его губ к образовавшемуся зрительному контакту. Подобное действие смутило Чону, однако фокусировать на этом внимание сейчас тот хотел в последнюю очередь. - Джэ Хо выродок из августейших особ. Такие люди как он, всегда имеют уйму открытых дверей, однако необходимая унция мозга для вступления сквозь эти двери, у них отсутствует. Это почти что, закономерность. - произнес Мунджо, сокращая расстояние между ними. - Да уж - вздохнул Чону.- Он так отчаянно обвиняет меня во всех проступках. Да будто бы он их не совершал! - - Он цепляется за прошлое не потому что ему нравится тебя обвинять, а потому что ему оно нравилось. Ему хочется остаться в прошлом. - таинственно произнес Мунджо в пол голоса, будто не желая полноценно озвучивать мысль. Он проверяюще взглянул на юношу, по видимому решая стоит ли продолжать. - Что ты имеешь в виду? - сомнительно произнес Чону. - Не думаю что ему так нравились годы проведенные в нашем округе, так далеко от столицы, без благоприятных условий и собственной кампании под боком.- - Возможно, так он хочет показать. Но попробуй вспомнить, что могло бы его радовать - тогда? - настоичиво продолжил брюнет, сложив руки сзади. Чону незамедлительно призадумался, но в памяти не всплывало ничего стоящего. моменты проведенные за школьной партой тот помнил смутно, да и они оба их не сказать что любили, а про университетские годы тот слышал только из его уст, и исключительно про всяческие вечеринки и девушек. Но если попробовать вспомнить фрагменты из детства, то определенно кое что да вспоминалось. Но Чону категорически не хотел озвучивать предположение вслух, он в неверии оглянулся на Мунджо, который определенно понял причину его настороженности: - Ему нравится "кто-то" из вашего прошлого. Вот почему он так любит скидывать на тебя все повинности, омрачая твое поведение. Вернее, он хочет, чтобы так было. Ему нравится ваше прошлое, несмотря на его жалкие попытки исковеркать свое отношение к этому. Он ясно понимает, как и любой другой человек, что это часть его жизни. Проблема лишь в том,- Мунджо неожиданно приблизился таким образом, что Чону невольно почувствовал замогильный холод источающийся с его тела. Создавалось неизгладимое ощущение, что его окружает свита ледянющих флюидов повисших в воздухе, вынуждая все вокруг него застывать и обращаться вспять. Веющая ужасом сила скрывалась под его восковой маской фарфорового лица. Мужчина внезапно сфокусировал на нем взгляд, обхватывая его плечи своими пальцами, заключая парня в своеобразный плен своих рук: - Что он не хочет отпускать эту часть, стремится поглотить ее в себя. Но она уже вобрала в себя совсем другую личность. Угадаешь, кто бы это мог быть, м? - Чону с тревожность взглянул на потустороннего собеседника, сомневаясь в изложенном доводе. Мысли череда чередою подталкивали его к этому предположению, однако юноша не хотел окончательно складывать весь пазл у себя в голове, оправдывая это за неимением убедительных доказательств. Но, порой доказательства не всегда нужны чтобы правильно понять что за чем стоит... - Ты в этом...уверен?- А что если и Джи Ын об этом знает? Может быть они...нет, этого точно не может быть. Мунджо усмехнулся, чуть сжимая пальцы на его рубашке, молчаливо отвечая на неуверенный вопрос. Ощутимая тяжесть веса на плечах заметно чувствовалась Чону, в комбинации с конфузно-маленьком расстоянии между ними, приносила юноше легкий дискомфорт, наводивший на мысли оттолкнуться и отбежать на наиболее безопасное расстояние от этой жуткой нечисти. Возможно, это как то отобразилось на его мимике лица или телодвижениях, однако Мунджо тотчас же отшел на один шаг от его спины,пряча свой взгляд на своих руках. - В любом случае, мне нужен совет. Ты можешь решить мою проблему? - обреченно произнес Чону. - Я мог бы решить твою проблему в сию минуту. Тебе не нужно будет больше выслушивать изнуряющие нотаций пустоголового болванчика из под копирки тысяч таких, выуживать крохи времени ради выполнения различных работ, поручаемых от столь грязных, лживых, мерзких свиней, подобных ему. - процедил тихий, несмотря на весьма агрессивный настрой слов, голос мужчины, чуть наклонившимся к уху парня. - Тебе стоит только приказать. И проблема решится. Чону ожидал всевозможные варианты последующей речи демона, но то к чему действительно толкало его существо страшило его рассудок, едва успевшему адаптироваться к столь катарсисным условиям. В начале сделки его слова о реализации его мечт и устранений проблем, богемский образ жизни, успех в карьере - вся эта струящаяся медом речь Мунджо обезоружила юношу, заманивая в свой губительный омут бесконечных удовольствий, обрекаемых одним концом. Неужели, так называемая помощь Мунджо представляет собой то, о чем он сейчас догадывается? - Что ты с ним сделаешь, если я послушаю тебя? - Чону понурил голову вниз, не в силах заставить себя взглянуть на отражение сзади. Он не хотел видеть его молчаливых бездонных глаз. В них не было ничего красивого, приятного...живого. Сзади гулко раздались четкие, но столь не желанные Чону слова: - Я его убью. Подстрою так, что никто даже не заподозрит тебя. Это безопасно. Глаза Чону широко распахнулись, резко взглянув в зеркало, в неверии уставившись на обладателя злосчастной ухмылки. Его уверенный тон не сулил и о толики лжи, а пугающие глаза сардонически ухмылялись жалкому существу, не способному переступить границы ни совести, ни морали. - Я не убийца! Ты не станешь никого убивать. Я не хочу прибегать к таким жестоким методам, я не настолько выжил из ума чтобы устранять его...- Чону в попытках успокоить себя, рефлекторно погладил свои волосы. - Джэ-Хо может и не лучший человек, но он не заслуживает смерти. - Ты просто не готов признать самому себе. - флегматично ответил Мунджо, осматривая свои часы, поправляя перешеек. Прежде восклицательных возгласов парня, мужчина жестом руки остановил толком не начавшуюся оборонительную тираду: - Обычно, я не люблю играть в "чистую", за этим достаточно скучно наблюдать. Но поскольку это ты, лапуля, то пожалуй, я повинуюсь приказу. Есть у меня парочка идей. Под обвинительным взглядом Чону, Мунджо поднес тонкий палец ко рту: - Если хочешь выбраться отсюда без проблем, слушай внимательно: предоставь все необходимые бумаги на столе, абсолютно все нужные документы и черновики. Разложи их отдельно друг от друга, соблюдая порядок правильно. Поверх своего стола ты положишь это. - Рука мужчины прошла сквозь зеркало, будто через водную грань, нарушая правила четвертой стены. Парню казалось что Мунджо не соблюдал правила даже всеподвластной физики. На его руку упал металлический ромб, на гранях которого были обозначены древние казистые руны, сильно искаженные от подобных человеческим. Они были слишком вычурными и изогнутыми под странным наклоном. Со стороны могло показаться будто больной шизофреник с бывшей карьерой неудавшегося художника решил исписать на заказ маленький ромб под очередным бредом. Изучая новый предмет, Чону вовсе не заметил как Мунджо бесследно исчез, а его силуэт незаметно растворился в иллюзорной имитации зеркала. Но рассмотреть иноземный предмет по лучше тот так и не смог: его прервал резкий звук открывшейся двери, впуская двоих офисных клерков внутрь. Вздрогнув, Чону поднял голову чтобы привлечь внимание непостоянного собеседника, но он наткнулся лишь на свое отражение в зеркале, такое каким он обычно привык видеть. Поняв, что дьявол покинул его в самый подходящий момент, парень поспешил ретироваться из комнаты. Наэлектризованный белый свет мазолил глаза из-за длительного пребывания под ним, а болтовня клерков больше нервировала и отвлекала парня. **** На следующее утро, после того как Чону провернул дельце продиктованное дьяволом, его вызвали прямиком в кабинет Джэ-Хо. Как и ожидалось, несмотря на достаточно странное задание Мунджо, его бумажная волокита действительно была сделана - причем, совершенно точно. Не будь Чону соучастником провернутого дела, он бы и впрямь не поверил в удавшуюся аферу. Не известно как именно это случилось, но похоже, тот о ком мужчина упомянул Чону был мастером своего дела. Судя по удивительно не поддельной реакции Джэ-Хо, ошеломляюще смотревшему на готовые документы, перекидывая взгляд с одной бумаги на другую, он торжественно пожал ему руку, нехотя подписывая документы об увольнении. Под прощальным взглядом остальных коллег, которых, подозревал Чону, он больше никогда в жизни не увидит, направлялся к выходу из здания, где как он и предполагал, его ожидал некто иной как Со Мунджо. Он вальяжно прислонился к стене здания, облаченный в новый костюм, позволил себе отметить брюнет, все так же безупречно выглядя как и всегда. У ублюдка получалось быть идеальным даже не стараясь таковым выглядеть вовсе, что натолкнуло Чону о причастности всех моделей и красивых людей к черной магии и дьявольщине, впрочем что он так же быстро выкинул из головы. - Ты всегда забегаешь в какой нибудь стильный бутик перед нашей встречей ,чтобы выглядеть как Алан Делон? - саркастично отметил Чону, вместо устоявшихся приветствий. Мунджо шагнул к нему навстречу, подставляя свою голову под декабрьский снег. На его смольные и уложенные волосы падали хрустальные снежинки, кружась под лёгким ветром, обдувая лицо и руки. А его красивые ресницы грозились стать следующей жертвой белоснежных узурпаторов, оккупировавших большую часть Сеула: улицы были покрыты налетом снега, небо было практически не видно, а единственным освещением служили многочисленные фонари, неоновые вывески, зазывающие посетителей с заманчивыми названиями, фары автомобилей и свет исходящий из окон жителей жилых комплексов и зданий. Любви к холоду Чону никогда не питал, чем можно объяснить его отсутствие энтузиазма в период Рождества, который в Сеуле проходит с наибольшим торжеством и эйфории. Мунджо же, казалось, холод никак не беспокоил: на его плечах было накинуто пальто, не достаточно теплое, чтобы не дать телу в холодный вечер окоченеть. Однако по его застывшему выражению лица и уверенной стойке, Чону смело мог предположить что мужчине вовсе и не требовалось пальто, на вряд ли он в общем смысле мог испытывать холод. Испытывал ли он хоть что нибудь? - Ты же знаешь, я должен соответствовать образу дьявола. - шутливо отозвался Мунджо, наклоняя голову в бок в игривой манере. - Кстати об этом, - Чону оглядевшись по сторонам, подвёл Мунджо подальше от здания, опасаясь лишних ушей поблизости. Когда же они отошли на безопасное расстояние, Мунджо заинтриговано опустил голову к Чону, когда тот слышимо продолжил: - Как ты это провернул? Я имею в виду, кто это был? Тот приятель о котором ты говорил, он совершенно идеально исполнил работу, даже кадровый и бухгалтерский отделы были в шоке. - Мунджо понимающе улыбнулся, потворствуя Чону, он заговорщески ответил: - Кихек, мой подчинённый. Обычно он исполняет черную работу, когда бы я ему не приказал, он всегда справляется с ней отлично. Вот почему я доверяю ему проворачивать многие дела в мое отсутствие. Тот ромб который я тебе отдал, служил знаком для него, а он ужасный перфекционист, вот почему порядок необходимо было соблюдать. - Чону осознано кивнул, начиная идти вдоль дороги, рассматривая высокие небоскребы и огромные билборды. Мунджо же шел вслед за ним, неспешно переставляя ноги, издавая лёгкий хруст хлопьев снега под тяжёлым весом туфлей. - Какова была реакция ДжэХо?- спросил Мунджо, поравнявшись с брюнетом. Судя по траектории их направления они в скором времени должны были пересечь центральную площадь. Чону блаженно закрыл глаза, подло ухмыляясь: - Он был в немом шоке, я читал это в его глазах. Он даже слово толком вымолвить не смог, представь? Наконец то настал день когда его непомерной гордыне пришел конец. - - Поверь, это ещё не конец. У тебя будет достаточно времени проверить это несколько раз. - Замечая глянцевое лицо одного из популярных актеров на экране, от которых тошнотворно пищали девчонки по близости, Чону недовольно скривился. Он не мог их винить в подобного рода реакции: для людей поиск кумиров и вдохновение ими служило для них вторым дыханием, источником сил и вдохновения. Правда была в том, что у самого парня как такового образа кумира никогда не было. Он не помнил когда в последний раз вдохновлялся бы кем-то, за исключением культовых персонажей глупых мультфильмов в далёком детстве. Тогда он не подозревал о своем нынешнем проблематичном состоянии. Подкралась мысль о том, что он так и не придумал что ему делать. Чону должен успеть до назначенного времени, а он ещё даже не определился с целью. Чтобы отвлечь себя от навязчивых и отнюдь не приятных мыслей, провинциал решил прервать оглушительную тишину, слегка покрываемую звуками автомобиля: - Слушай, Мунджо, - юноша решил прервать их длительное молчание, продолжавшееся уже как несколько минут. С ДжиЫн молчать было приятно, а вот с Мунджо - молчание обретало нагнетающую атмосферу, оно давило на черепные стенки Чону, вынуждая чем-то ее заполнять. - тебе бы заключать контракты с модельными агентствами, а не со сломленным людьми. И толку было бы больше. - Мунджо оглянулся на экран, понимая почему это неожиданно стало темой для разговора. Он пожал плечами, махнув рукой, будто бы отмахиваясь: - Мне не нужны человеческие потребляемые ресурсы. Да и этот бизнес весьма нестабилен. - Нестабилен?- спросил Чону, пытаясь оттянуть диалог. - Да. Подумай, возможно это и удобно в некоторых моментах, но многие из подобных бизнесом являются шаткими и хаотичными по природе своей. Это служит удобной площадкой для старта в другое ремесло, более серьезное и последовательное. Ты можешь разгуливать в одежде всемирно известных брендов, но никто не даёт тебе гарантии что ты появишься в них завтра. Да, это могут быть одежды других, менее известных дизайнеров, но ощущение будет разным и чувства тоже. Это-разница. Многое в человеческом мире не стабильно, это часто нервирует. - презрительно, но довольно учтиво, изрёк Мунджо, сделав акцент на последнем предложении твердым тоном. Затем, демон вернул свой любезный тон: - Я люблю стабильность в сделках. Речь дьявола прозвучала достаточно экзистенционально, что соответствовала его регалиям, однако углубляться во внутренний мир этого крайне странного существа юноша не стал. Ровно как и не предпочел продолжать диалог и сам Мунджо. Многочисленные школьники спешили домой, студенты красовались среди сверстников и оживлённо беседовали о новом сериале, взрослые же стремились спуститься в метро, одетые в похожие друг на друга смокинги и пиджаки. Местные Сельские красавицы заинтересованно поглядывали в их сторону, очевидно, по мнению Чону, глядя на его собеседника. Маскируя неловкость под смех, они пытались ненадолго привлечь их внимание. Впрочем, эта проблема касалась не только их: чего ожидал Чону, на них внезапным образом стало обращено много внимания, львиная доля которого была направлена на его прекрасного и галантно выглядящего спутника. Заинтересованные взгляды прохожих, начиная от склонных к флирту молодых городских девиц - заканчивая удивлёнными взглядами старцев и ревнивых мужчин, неизгладимо сопровождались заинтригованностью, словно видели ангела спустившегося с небес, (что очень иронично), метафора конечно двусмысленная, но смысл точно передавал действительность. Чону конечно и сам был не дурен собой, многие люди признавались ему, что он очень красив для стандартов Кореи, но на него явно никогда не смотрела вся улица, растопырив глаза и не смыкая их, словно боясь упустить какую либо деталь. Конечно, все они были направлены на обворожительного мужчину, эффектно смотревшемся в деловом костюме, посреди покрытой белым снегом улицы, заметно выделяясь своим ростом, возвышаясь над доброй части мужской половиной, и обточенными выступами лица выровненными симметрией. Мунджо действовал на них как магнит. Чону готов был признать, хотя, возможно это и были трюки самого демона, но Мунджо обладал очень притягательной натурой и харизмой, вкупе с коварством, мельтешившем в его взгляде. Возможно, этим он и привлекал, пронеслось в голове брюнета, что укололо его самолюбие. Оглядываясь, на виновника происшествия, парень заметил что мужчину оказанное внимание ничуть не смутило: он как и прежде шел размеренной, не торопливой походкой, неприступно вглядываясь вдаль, все так же надменно возвышаясь своей осанкой, будто демонстрируя свое высокомерие к окружавшим. Чону немного поник, задетое самолюбие терлось внутри, как жалостливый кот. Рядом с таким как Мунджо, уверенным, красивым и идеальным, он совершенно терялся: он проигрывает по всем критериям, если судить в рамках эволюционистической теории, то такой победитель генетической лотереи в биологическом, широком понятии, как Мунджо, имеет большее предпочтение, чем он. Чону никогда не имел такой пререгативы как зависть, однако только в данную минуту он понял какого это ощущать... Не замечая ажиотаж вокруг, Мунджо достал ключи из кармана, звеня ими прямо перед Чону, привлекая его внимание. В ответ на изгонутую бровь парня, мужчина обольстительно улыбнулся: - Хочешь прокатиться по ночному городу? - * * * Несмотря на присущий Чону всепоглощающий скептицизм и довольно остраненную, но выраженную пессимистичность, он завороженно оглядывал салон автомобиля. Мягкие, текстильные кресла обтянутые кожей, создавали приятную мягкость и упругость. Скрепления каркаса отдавали мятным неоновым цветом, а гул автомобиля мягко раздавался снаружи. Внутри пахло гибискусом и мятой, дополняя остальной образ визуальной составляющей. Такое могло присниться ему в грёзах, но сбыться в реальности, без знакомства с дьяволом, к сожалению, составляло всего ноль процентов. На такое не мог рассчитывать даже состоявшийся бизнесмен,так что он боялся даже неправильно дышать на стекло машины. Мунджо оценивающе взглянул на Чону, пытаясь проследить за его реакции. Сам мужчина находился за рулём, в привычном состоянии - абсолютно безэмоционально оглядывая улицы ночной столицы. Ох, Сеул был прекрасен ночью. Сердце города всегда светилось яркими огнями, но окраины города зачастую спали вместе с солнцем. Чем дальше они ехали от города, тем пустынее казалась дорога. - Нравится? - спросил мужчина, искоса поглядывая на юношу. - Шутишь?! Конечно! - воскликнул Чону, благовейно проводя ладонью по каркасу автомобиля. - Где ты ее нашел? Ты сам ее создал? Не говори мне что ты её купил...- с энтузиазмом распрашивал Чону, воодушевленный случившимся. Мунджо лишь усмехнулся, не отрывая взора от дороги: - Чону, не будь таким ребенком, к тому же я предпочитаю умалчивать об источнике подарков. Но куда легче использовать второй вариант: я могу воздействовать на факторы среды, в том числе и на био-организмы, то есть на ваш вид. Людьми куда легче манипулировать, чем ты себе представляешь. Я много кому помог взобраться на вверх, то были твои предшественники. Как говорится, услуга за услугу. - По коже Чону прошла дрожь от упомянания весьма неприятной участи ему подобных людей, которая прибавлялось в геометрической прогрессии учитывая факт того, что в скором неизбежном времени и он послужит фаршем для Мунджо. Мунджо однако продолжал разъяснять как ни в чем не бывало: - Скажем так, многие из тех кого ты знал по ту сторону экрана, журналов, социальных сетей и прочих популярных медиа: являлись моими клиентами. Так что раздобыть удобную машину для моего любимого лапули не такая уж и проблема. - игриво закончил мужчина, подмигивая обомлевшему Чону, побледневшему от столь жестоко сказанных слов. - Должен признаться, изначально я вовсе не планировал ее дарить: лишь хотел побаловать нас перед дальнейшим сотрудничеством. Ну, раз она тебе так понравилась, она твоя. - Мунджо кинул ключи на колени Чону, чуть задержав на них взгляд, что не осталось незамеченным чуть смущенным парнем. И все же, такой широкий жест перекрывал все возмущения брюнета, а потому неловкость сменилась искренней радостью на лице. Чону несколько раз поблагодарил Мунджо за такую щедрость, хотя, юридически, по их контракту это была его обязанность. Но парень вырос в весьма принципиальной и консервативной семье, так что принять это просто так Чону не мог, а уж учитывая азиатский менталитет, это являлось меньшим что Чону мог сделать. Они ехали в тишине, и с течением времени Чону казалось будто чем глубже они едут, тем подозрительнее безлюдные становится улица. Более того, Чону даже не догадывался о пункте назначения, несколько раз спрашивая о том, куда они едут. Однако скупой ответ Мунджо не сулил ничего хорошего, по словам Мунджо это был "сюрприз" которым он хотел поздравить Чону от долгожданного избавления от паразитной системы корейских корпорации. Тем не менее, не стоило терять бдительности, в прямом смысле его водителем был дьявол, и он мог сотворить с ним все что угодно. Будь это обычный мужчина, Чону бы не волновался так сильно, как сейчас. Когда ты видишь перед собой существо не из нашего мира, твоя уверенность рассыпается о землю. Чтобы мысленно себя не дискредитировать в ближайшие покойники, он предпочел рассматривать красоту ночного мегаполиса, отгоняя мысли о его близкой кончине: Улицы были безлюдны, как в самом счастливом сне ассоциального Чону. Тишина застилала уши, а небосвод осыпал узорчатыми хлопьями город. По дороге все больше встречались высокие ели и деревья, что натолкнуло Чону к мысли о том, что они едут ближе к горам. Но зачем? Спрашивать у мужчины уже не казалось логичным, а потому Чону решил вновь прервать тишину. Мунджо не включал радио, а Чону не хотел лишний раз и двигаться, находясь с ним в одном узком пространстве. Краем глаза он занимательно рассматривал идеальный профиль Со. - И все же, я бы порекомендовал тебе пойти в модели. - невольно вырвалось из уст Чону, но тот успел накинуть на себя спесь спокойствия, не выдавая своей неловкости. - у тебя есть все данные. Это единственное твое лицо? - Спасибо за комплимент моей внешности. - мягко ответил Мунджо, криво улыбаясь своей убедительной, но фальшивой улыбкой. - Но боюсь, занимаясь такой деятельностью, я бы просуществовал едва ли не неделю. Встречный вопрос тебе. Делать было нечего: до необходимой отправной точки их маршрута оставалось достаточное расстояние, поэтому Чону решился продолжить пустой диалог, какой обычно в своей повседневной жизни тот ненавидел и избегал: - Хм, я никогда не хотел быть человеком которого любят лишь из-за внешности. - -К тому же, эта работа требует постоянной социальной активности, а учитывая сумбурную природу человека, мне бы не хотелось взаимодействовать с ними. - пояснил Мунджо. - настолько противны люди? - А тебе они не противны? - усмехнулся Мунджо. Чону задумчиво кивнул головой, мысленно соглашаясь с позицией демона. В конце концов он никогда не видел себя счастливым в окружении людей, он мог занимать много ниш: от посмешища в начальных классах до серой мыши, применяющего роль милого и удобного парня, в студенческие годы. Сколько он себя помнил, Чону всегда старался быть удобным, обладая покладистым характером, примеряя уготованные ему маски окружением, как вода способная трансформироваться в агрегатные состояния. В книгах, резюмирующие быстрый успех, дабы продать себя как можно скорее, говорится, что это качество самое главное. Но Чону никогда не хотел примерять маски. Удивительным образом так сложилось, что теперь его маску трудно содрать с его кожи лица, разве что проходясь по нему лезвием правды. Осознание того, что он отплясывает минуэт под отвратительный темп заданный обществом, под гнетом установленного порядка, Чону захотел взвыть. Взять двухствольный дробовик, используемый охотниками, и усыпить снарядом беспокойную голову. Такие мысли его часто навещали, но фрагмент наличия собственной смерти, воображаемой раскрашенной головы, окрашенный в насыщенный бордовый цвет, конечно не естественный, но для парнишки выросшем на депрессивно-эстетической классике литературы - смерть должна выглядеть красиво, эстестически покрывая кожу белыми пятнами, давшая знать судмедэкспертам о причине его агональной смерти. Воображение так и осталось читать на задворках его сознания, а дело, дальше просмотра дробовика через поисковик, не пошло. От вдумчивых мыслей прервал приятный голос Мунджо, выпутывая его из своего клубка сознания: - Как удивительно, мы оба - питаем ненависть к среде, через которую мы непосредственно вынужденны искать источники для пропитания. Забавно что для тебя, одного из представителей этого вида, взаимодействие с твоими сородичами кажется отвратительным. - по ходу разговора, тот неспешным движениями доставал бурый портсигар, и поводив пальцами, над предполагаемыми сигаретами, будто имитируя игру на пару клавиш фортепьяно, достал сигарету без видимой марки правой рукой, и стиснул ее губами. Чону внимательно наблюдал за действиями загадочного мужчины: тот, зная о пытливом взгляде любопытных глаз, слегка потёр указательным и большим пальцами о ножку* сигарет, воспламеняя конец, полыхнувшим маленьким языком пламени. Провинциал удивлённо вскинул брови, мозг отказывался воспринимать только что увиденную сцену, а учинитель сего мини-представления, оказался довольным своим шоу. Судя по его ехидному взгляду. Чону хотел стереть это самодовольное выражение лица, адресованное ему, в качестве очередной минуты самодовольствия. Юноша не упустил шанс съязвить: - Ты используешь порт-сигар? В каком веке ты родился? Кошмар, я заключил контракт с ретроспективным дьяволом. - Мунджо неодобрительно сузил глаза: - Позволю заметить, молодой человек, что подвергать вкусы другого человека стереотипам крайне не приятное поведение. Более того, порт-сигар, на минуту, до сих пор остаётся лучшим аксессуаром для любого уважающего себя человека: но откуда же вам знать, такое рядовым офисным сотрудникам не позволить. - Настала очередь дуться Чону, недовольно скрестившим руки на груди: - Можно подумать я стремлюсь заработать рак лёгких. Я даже не стану спрашивать какого черта у тебя порт-сигар, атрибут людского потребления. У вас что там, в аду, периодически поставляют их?- - О да, капитализм добрался и до ада! - намеренно высокопарно провозгласил мужчина, на что оба разразились глухим смехом. В какой то момент, Чону подумал что дьявол, возможно, не столь далёк от человеческого рода. Мужчина выруливал на следующем повороте, останавливаясь у обрыва. Провинциал мгновенно понял, куда его привез новоприобретенный "приятель". Перед ними распростерся отличный открытый вид на город. Мунджо не удосуживший и промолвить и слова, вышел из автомобиля. Чону неохотно застегнул ворот куртки, мысленно третируя мужчину за безудержное эксцентричное поведение, повторив действие: - Что на этот раз? Куда ты вышел? Господи...- - Слушай, Мунджо. - поток слов непроизвольно вытекал изо рта Чону, биохимическая система которого явно прибавила дозу дофамина в мозгу после произошедшего накануне. Речь откровенной благодарности прервал внезапный голос Мунджо, созерцавший ночное обиталище города. - Здесь открывается прекрасный вид на город. Ты бывал здесь когда нибудь? Здесь так тихо и спокойно, душа будто вновь перерождается в тебе. Мне уже не испытать этого чувства вновь. - - Почему мы здесь? - Чону подошёл ближе к Мунджо, повернувшегося к нему спиной. Впервые юноша видел как он сбросив свое обычное монотонное и хладное омраченное состояние, рассматривает нечто столь завороженно. - Ты сказал что ты ненавидишь людей. - очевидно, Мунджо предпочел играть в собственную игру со своими правилами, не утруждая растолковывал Чону ни черта, довольствуясь неведомостью юноши. - Что?- - Ты сказал что ненавидишь людей, тогда, в машине. Моя ненависть к людям всегда жила со мной, сколько я себя помню. И даже в существовании в этом состоянии она не улетучилась. В этом мы схожи. - произнес мужчина, его смольные локоны легонько развевались по ветру. Снег перестал идти, и Чону не мог точно определить, действительно ли снег прекратился или же это очередные проделки дьявола. Чону закатил глаза, он не намеревался выслушивать софистические высказывания Мунджо, коими он любил забавляться иной раз. Чону исходя из них не получал односложных ответов, на свои вопросы. Или ему так казалось. - Отлично, я рад что мы пришли к консенсусу. Только вот ты то почему их ненавидишь? Они источник твоего существования, если можно так выразиться.- - А ты почему их ненавидишь?- ответил Мунджо, повернув голову, теперь уже наблюдая за Чону, как обычно, своим тягучим взглядом. Чону опустил взгляд, сдаваясь: - Разумно, но как мне кажется, глупо не любить то, что даёт тебе жить? - Люди любят солнце? Оно способствует их существованию, как и вода, земля, и все прочее что окружает их, но остаётся таким привычным и долговечным из-за продолжительного соседства с людским миром. Люди относятся ко всему этому как к само-собой разумеющемуся, для них это не более чем ресурс. Так и для меня, люди - ресурс. - чуть тише произнес мужчина следующее: - но так было не всегда. Однако этого было достаточно для Чону, чтобы понять о чем говорил демон: - хочешь сказать, ты был человеком?! Но ответа он не получил. Мунджо будто выйдя из оцепенения, приподнес к Чону банку пива. Оно было ощутимо холодным даже сквозь жестяную аллюминивую оболочку, будто только что доставшееся из холодильника. Пить холодную жидкость при холодной погоде отнюдь не самая лучшая идея, но Чону не рискнул сказать об этом мужчине, склонившемуся о перила. - Могу я спросить личный вопрос? - прервал тишину Чону. Мунджо заинтересованно взглянул из под ресниц, сминая кольцо банки в руках: - Валяй. Но я задам встречный, ты согласен? Чону нерешительно кивнул, затем продолжив: - Ты мог убить Джэ-Хо если бы я попросил в тот день. Это наталкивает на мысль что тебе не привыкать исполнять такие обязанности. Сколько раз ты убивал? Мунджо незамедлительно ответил: - Я сбился со счета, стоило количеству жертв достигнуть и ста. Не могу ответить точно, но кажется более тысячи за годы моего существования. - Чону непроизвольно сглотнул. Трудно не задумчиво пить пиво в открытом безлюдном пространстве находясь бок о бок с не человеческим существом, который не брезговал и замарать руки. - Моя очередь. У тебя на телефоне в контактах отмечена некая Джи-Ын, также о которой ты ранее упомянал. Кто это?- - Ты рылся в моих вещах?! И даже в телефоне??- - Не стану отрицать. Считай это сбором анамнеза о "клиенте". - Чону недовольно вскинул брови. Ему не нравилось куда разговор вел оборот, и более того, он уже возненавидел свою затею. Было бы лучше просто сесть в машину, настояв уехать. - Да, это моя девушка. - - Вот оно как. - судя по незначительному спектру эмоции на лице мужчины, нельзя было сказать что он действительно удивился. Скорее напротив, подтвердил свои догадки. Чону заметил опустившиеся уголки губ мужчины. - Тебя это огорчило? - раздался смех Чону последовавший за вопросом. Мунджо завораживающе смотрел на юношу, продолжая выпытывать его своим тягучим взглядом. - Может быть и да. - расплывчато ответил мужчина, наклоняя голову вбок. Такое пристальное изучение начало раздражать и искренне смущать скромную натуру юноши. - Я хочу задать второй личный вопрос. - вновь подал голос Мунджо, практически не выпивший и банку. Кажется, ему это было и не нужно. И не дождавшись разрешения, продолжил: - Как долго вы встречаетесь? - Это странно, не находишь? - сконфуженно произнес юноша, поставив банку о пол. - Ты можешь задать мне похожий откровенный вопрос. - Вероятность того, что Мунджо явно намеревался узнать о его личной жизни куда больше чем стоило было столь ясно как дважды два четыре. И все же, Чону подпитываемый интересом, решил пройтись на поводу : - Мы начали встречаться ещё в старшей школе, но тогда мы были больше друзьями, нежели парой. Я думаю, мы осознали нашу увлеченность только после выпускного. - - Она звонила тебе?- интригующе наклонился Мунджо, интерес которого рос непомерно с каждым произнесенной словом Чону. Он был похож на пса, вслушивавшийся в каждое слово хозяина. Однако такая миниатюра представлялась достаточно ошибочной, поскольку Мунджо может и не всегда подразумевал, но вел себя как хозяин положения вещей. Даже сейчас он буквально высасывает информацию от Чону, требуя ответа. - Нет, кажется с четверга. И это уже третий вопрос.- недовольно отозвался юноша. Ему начинало наскучивать играть с Мунджо в его странные игры, роли которых ему не известны: они даже не друзья, но тот уже вынуждает его делится личной жизнью. Создавалось ощущение что вся эта поездка была запланирована Со, но каким образом она ему способствовала? Почувствовав нарастающее давление со стороны собеседника, Мунджо отодвинулся, уже чуть мягче произнося извинения. - Ты был человеком? Значит ли это что люди возрождаются вспять? - Возможно, я расскажу тебе обо всем позже. Но, отвечая на вопрос, да, был им, очень много лет назад. И не люблю об этом вспоминать, многое из памяти уже утеряно, да и в моей жизни не было ничего того, к чему я мог бы испытывать тоску до сих пор. Это довольно...занятная история. Что же до второго вопроса, я могу сказать лишь о своем примере - я не хотел этого перерождения, это случилось...волею судьбы? Остальным людям везёт куда больше, и они не заключены между этим миром. - - Повезло больше? Многие люди желают бессмертия, узнай они о таком исходе жизни, жить стало бы куда проще. - Вовсе нет, лапуля. Боюсь, они не знают чего жаждут. Многие из тех с кем я заключал сделки, изливались слезами стоило их мечтам исполниться. - Чону невольно подумал, что он может оказаться одним из них. - Третий вопрос. Почему ты всё ещё называешь меня лапулей? Это слишком...вульгарно.- Мунджо беззлобно оскалил улыбку: - Потому что ты мне нравишься, лапуля. Люди дают имена тому, что их окружает, что им нравится, что они любят. Чону обречённо вздохнул, жалея свои силы и нервы. Кажется, спрашивать это у Мунджо было столь же бессмысленным занятиям, как и прикладываемые усилия поднятия камня на гору Сизифу. - Раз уж мы освободили тебя от деспотии твоего начальника, у тебя появились идеи для ближайшего будущего? - фамильярно поинтересовался мужчина. - Да, я хотел поговорить с тобой об этом. Я хочу подать первые главы своей книги на рассмотрение редакции, пожалуй, я готов написать ее. - оживлённо ответил Чону, его уголки бровей размягчились а осанка выпрямилась. - Рад это слышать. О чем будет история? - - Ну, повествование задумывалось вестись с лица убийцы. - начал осторожно Чону. Казалось бы, что такого может смутить дьявола, но Чону привык к типичной реакции большинства его круга знакомых, а потому язык на секунду будто пытался ослушаться хозяина, наровив солгать что то более приземлённое и практичное, что можно пускать в массы. Не заметив и капли изменения выражения на лице мужчина, брюнет все же продолжил: - история о пианисте. Он является музыкантом. Но чтобы замечательно отыгрывать композиции, ему необходимо слышать музыку. Музыку в привычном понимании он не слышит, но слышит ее в человеческих телах. Вот основной мотив его убийств. - В момент Чону слегка смутился, опустив лицо, из-за того как эмоционально и волнительно объяснял тот сюжет. В такие моменты он не мог себя контролировать иначе. Большинство его слушателей ужаснулись задумке сюжета, чуть щуря глаза или смыкая губы в тонкую поджатую линию, как это делала его любимая ДжиЫн. В ее глазах читалось молчаливое неодобрение, что Чону предпочитал игнорировать, ссылаясь на слишком различный полюс их характеров и интересов. Однако, Мунджо, вопреки ожиданиям Чону, напротив, слушал с неподдельным интересом и впитывал информацию, словно для него это было действительно важно. Так же важно как и для Чону. Если это был ещё один из его психологических трюков, то здесь он абсолютно верно попал в точку, потому как Чону нуждался в слушателе, читателе, лице, с которым он делится информацией. Глаза Чону осветились, стоило Мунджо сказать: - На мой взгляд, это чертовски хорошо прописанная идея. Мне нравится твой сюжет, и не подумай неправильно, мне лишь хотелось дополнить твоего персонажа. Что, если твой пианист...будет слышать музыку только в момент убийства, когда он душит их шеи?Человеческое тело по сути своей очень теплое, а гланды и трахея судорожно сжимаюся при нехватке кислорода. Возможно, то будет фетиш злодея? Во всяком случае, это лишь мое предположение, в конце концов не я писатель, а ты, и ты волен не соглашаться со мной. - Нет-нет, мне нравится твоя идея. Я возьму ее! - Чону не стал спрашивать о том, откуда именно тот знает об особенностях гланд во время удушья. Впервые, Чону кто-то поддержал в его личном начинании, не уничижая его творение, а напротив. Чону все больше нравился Мунджо, если подумать, то он довольно неплохой друг. Если его так можно назвать вообщем смысле? - Как думаешь, это понравится людям? - с долей сомнения произнес Чону. - А ты сомневаешься в ней? - - Стоит признаться, но да. Возможно, каждый писатель сомневается в своем детище. Не знаю как выразить точно, но я опасаюсь что книга повлечет нежелательное внимание или слишком острую критику. - - Порой, череда сомнений все лишь усугубляет, извращая действительность в дурном свете. - - Но сомнения это константа. Как же от них избавиться? - возразил Чону. - Именно, лапуля. Ничто в сущности всецело не уничтожается, даже мысль. - Мунджо придвинулся ближе. - Допускай тревожащие мысли, но не позволяй им спекулировать тобой. Рискуй и наслаждайся, Чону. Остальную работу сделаю я. - сентенциозно произнес дьявол. Чону поддался соблазну улыбнуться ему в ответ. В затылке как то промелькнуло мысль о том, что Мунджо подсознательно нравился ему как образец для подражания, коего он не имел в своей жизни. Взаправду, Мунджо был воплощенным идеалом всех высоко ценимых качеств в социуме, претенциозно подражая каждой роли, которую он играет. Возможно, Чону хотел равняться на него? Неужели он нашел человека, что его понимает? Теперь, он вопреки своему здравомыслию, некомпетентно ослушивался всех предостережений, допуская огромную ошибку в своей жизни, о которой в дальнейшем он будет неистово сожалеть - Он начал доверять Мунджо. С этого момента, парень начал падать в изящно созданную паутину, сотканную из лжи самого Дьявола. Безвозвратно и стремительно.... - Знаешь, думаю ты прав.-