***
Зрелище, конечно, было неслабое. Следопыт сидел на какой-то приступке у подобия арены или бассейна. Ничего грозного и тем более страшного в нëм не было. Так, тощеватый мужичок, в меру симпатичный, бледный, как поганка. И даже не похож на зомби или тень. Вот только этот тëмный пузырь, етить его через коромысло... Единственное, что делало его похожим на Гариуса. И пугало это несоответствие до ужаса. — Плохо выглядишь, малышка Фарлонг, — поприветствовал он меня. А я сама знала, что <<хороша>>. Лицо стеклянное, глазищи на нëм горят, как у кошки. Как Касавир ещë от меняя не шарахается? — На себя посмотри, — фыркнула. — Ты там живой ещë? — Да хрен его знает, — пожал он плечами. — После того, как я с утра до вечера стоял на ледяном ветру, срывал голос и так ничего и не добился, Гариус решил меня наказать. Знаешь, пытка всегда пытка, даже если внешне с тобой ничего не происходит. Если твоë сердце или печень норовят расплющить, как спелый помидор, однохренственно, как ты выглядишь. Даже, если ты при этом надуешь в штаны. Потом меня зашвырнули в портал, сказали, что я больше не нужен, и я сидел тут дурак дураком, ждал неизвестно чего... Пока в меня не начало вливаться... это. Я так и не понял, что, но мне хреново. Чувствую, что лопну. И ещë чувствую себя неживым, как будто меня поместили в лëд... А что, Гариус сдох? — Ага, — ответила я. — Только нити теперь принадлежат Королю Теней. Никуда они не делись. — Вот дерьмо! — выругался Бишоп. — Ты сможешь с этим что-то сделать? Одно дело, когда я и впрямь хотел тебя кинуть, другое, когда, это, сильное, но тупое, меня заставит... — А с чего ты вдруг хотел меня кинуть? — усмехнулась. — Из-за троллинга, что ли? — Да троллинг ладно, это было даже смешно. Просто ты... добренькая. Всех спасаешь. А я, такой козëл, сначала свою деревню лусканцам на разграбление отдал, потом и сам чуть не сдох, пока их резал... Ну, бывает же, в одной деревне родится герой, в другой — я. Да ещë ты была племянницей Дункана, который меня сделал своим должником. Вот я и возненавидел тебя. Потом пожалел, попробовал перевоспитать. А когда Гариус за меня всерьëз взялся, то уже, наверно, полюбил. И это было совсем мерзко. Я — и эти сопли. И вот результат, — он потрогал чëрный пузырь, отдëрнул палец. — Ну, короче, ты меня недооценил, — вздохнула. — И чувство своë переоценил. Просто захотел необычненького. А я ещë тебя к себе не подпускала, отчего твой интерес только возрос. Так что без претензий, друг. Всë, что с тобой стряслось, ты сделал сам. И что теперь, пойдëшь против меня? — Если Король Теней прикажет, то пойду, куда денусь. — Как раб? Возникла пауза. — А ведь ты права. Только из этого рабства мне не освободиться. — Уверен? — И что ты сможешь сделать? — А вот что! — Я сделала взмах Мечом. Или Меч сделал взмах мной. На секунду мы стали единым целым, и это было страшно. Бишоп обмяк, меня отпустило, накатила слабость. — Ты... сломала метку? — неверяще спросил он. — Да. Гляди-ка, пузырь начал истаивать... Значит, получилось. Теперь беги отсюда! Он без лишних разговоров рванул к лестнице. Откуда лестница? Да неважно. — Стой, дурак! В другую сторону! — крикнула я и указала на тëмный проход рядом с Ареной. Для Короля Теней он был слишком мал. Бишоп перекрутился в прыжке и помчался в указанном направлении. — И даже помочь не предложил, — буркнул Келгар. — Да и пошëл он лесом, — сказала я. — Надеюсь, я ничего не перепутала, и он не сдохнет. Заныкается в каком-нибудь лесу со своим вол... Тьфу ты, он даже волка забыл! Давайте его освободим, пусть чешет за хозяином! Мы подтащили клетку с волком, которого явно держали в заложниках, Нишка отомкнула еë, и бедное истощавшее животное на максимальной скорости рвануло за Бишопом. — А вот теперь, господа меченые, встаньте передо мной, как лист перед травой. А ты, Зджайв, готовься меня спасать... Меня едва успели привести в порядок, когда явился Король Теней собственной персоной... Ну, что тут описывать? Ладно, попробую, хотя моя дурная голова, наполовину захваченная Мечом, в тот момент была неспособна запоминать, что и как происходило. Вначале он попытался с нами заговорить... Ой, я вам скажу! Там крыша не просто потекла — еë смыло бурными потоками и унесло в море. И я даже пожалела беднягу — брошенного, преданного всеми, не знающего ныне иной радости, кроме как мстить... Всему человечеству? Тем, кто ни ухом и ни рылом, что тогда произошло в Иллефарне? * Это пробудило меня, вырвало из гипнотического состояния, и я произнесла длинную речь, где приличных слов была примерно половина, аргументированно объяснив ему, почему ни я, никто другой не сядем с ним... на одном гектаре. Обиделся ли он? Не знаю. В таком случае, мой Меч тоже может обидеться. Личность Иллефарнского стража давно утонула в Короле Теней. Перед нами стояла натуральная хтонь, запрограммированная на уничтожение всего живого. И она тут же этим занялась. К счастью, народ разбежался по залу парами <<воин — маг>> или чём-то похожим. Так что удар исхитрилась нанести даже Нишка, правда, в спину. А когда наш враг в очередной раз телепортировался, угодил ногой в клетку из-под волка и отчего-то потерял способность скакать по залу, на него накинулись все. Потом он разделился. Несмотря на внешность, похожую на Конструкта. Их стало много-много маленьких, слабых и агрессивных, и лезли они почему-то из статуй, растыканных по залу. Мы их перебили, хотя и они нам изрядно напакостили. К счастью, число мини-корольков оказалось ограниченным. И наконец, он явился великаном размером с башню. И тогда Нишка, как самая слабая в боевом плане, выпала из битвы и помчалась ломать статуи. Затем из битвы вывалилась я, точнее, меня выпихнула Зджайв, крикнув: — Бей по порталу, чтоб он не вернулся, он вылез оттуда! И я разрубила надëжный с виду портал, ударив всего несколько раз Мечом. Потом пришлось вернуться. Ребятам приходилось туго. А учитывая, что все они должны были оставаться в сознании, битва вообще застопорилась: народ не столько бил, сколько бегал, кричал и уворачивался от ударов, благодаря (как выяснилось) нашим умникам просчитав их алгоритм. Я подкатилась под ноги Короля, полоснула... надеюсь, по сухожилиям. Иначе мой решающий удар следует назвать позорным! Он потерял равновесие и упал. Попробовал бить нас из сидячего положения... Потом из лежачего... Что ж, это был достойный воин. Жаль, голову потерял до того, как еë отрубили. И вообще, жаль его. Не повезло мужику с работодателями. А что дальше было? Тут вообще туман. Такое ощущение, что моя команда вызубрила всë, как хорошие школьники, и действовала автоматически. Сразу после битвы мы рванули в тот тоннель, по которому убежали Бишоп и Карнвир. Почему? Да потому что лестница посыпалась сразу же, не зря я чуяла неладное. Помню Гробнара верхом на Конструкте, который вынес завал, почти закупоривший проход. Помню Элани в облике кабана, прикрывшую телом... Зджайв, а та колдовала на неë железную кожу, лечила и ехала на спине, цепляясь за передние копыта... Помню Нишку, промчавшуюся между сыплющимися с потолка камнями и открывшую дверь на той стороне, куда мы и хлынули, пользуясь паузой между землетрясениями. Помню Кару и Сэнда, сотворивших огромный пламенный пузырь, взорвавший и раскидавший падающую с потолка плиту. Эта плита могла раздавить половину нашего отряда... Помню Аммона Джерро, обнаружившего за спиной толпу разношëрстных демонов и гаркнувшего им: <<Помогайте, иначе вместе сдохнем! >> И те ринулись помогать, хотя в любой момент могли улететь, как приличные фольклорные элементы... Помню Касавира, упëршегося спиной в каменную колонну, и Шандру, выливающую на него зелье — как оказалось, Каменной Кожи. Мы пробежали мимо, и она выдернула учителя за руку в недалëкий проход. После этого колонна стояла ещë пару секунд. Помню Келгара, схватившегося с четырьмя наëмниками, как потом выяснилось, из Лускана. К нему присоединилась я со своим мечом. Ну, короче, парни остались под землëй вместо нас. Помню, как самые крупные и сильные вышвыривали в отверстие на уровне головы Касавира более мелких. Келгара выкинул Конструкт, ибо весил он немногим меньше паладина... А потом вылезали сами. Конструкт разворотил отверстие, весь помялся, исцарапался и утратил половину лезвий. И вдруг — уныло-зеленоватое небо, затянутое хмарью. Тень или? Нет, тенью это точно не было. Это была болотная ядовитая дымка. Мы оказались в самом сердце Мëртвых Топей. С неба сыпались серые хлопья и тонули в бочагах. А мы стояли на каком-то балконе или веранде, и видели всю панораму края, убитого Тенью, но ещë сохранившего крохи жизни, и эти крохи ещë могли расцвести. И сами мы были — живые. У нас получилось.***
Когда Ари, моргнув несколько раз, оглядев безрадостный пейзаж Топей Мертвецов, глубоко вздохнула, со свистом загнала Меч в ножны и вдруг как-то сдулась, съëжилась, осела на камни, Касавир понял: сейчас начнëтся. Он догадывался, что творится в еë душе. Догадывался, что она на грани не только из-за Меча, и случись ему либо кому-то ещë погибнуть в этих подземельях, она бы вполне могла удавиться собственным ремнëм. И, в принципе, ожидал срыва. Потому и упал рядом с ней на колени, прижал еë буйную головушку к побитым доспехам. А ей было всë равно. Слëзы прорвались бурным потоком, тихое поскуливание превратилось в вой. Ари ревела, как и полагается женщине, попавшей в смертельную опасность, благополучно выбравшейся из неë... А дальше можно уже лицо не держать. Никто ничего не скажет. Постепенно к ним подтянулась вся команда, получился комок обнимающихся тел. Девицы рыдали белугами, тоже осознав, что выжили. Мужики всë же старались держаться, но Касавир ощутил, как колотит Сэнда. — По грани прошли, — выдохнул маленький эльф. — Реально, чуть не сдохли. Я бы обругал тебя, Ари, но победителей не судят. К тому же... Он не закончил. Все и так всë поняли. Они бы в любом случае пошли за Ари. Хотя бы просто потому, что одной ей было бы не справиться. А паладин и сам чуть не плакал. В него проникало ощущение того, что самое страшное позади, и он мельком подумал, что теперь у него два дня рождения... А затем это спонтанное единение нарушил писк Гробнара: — Ой! Ребята! Это что, такое страшное, сюда летит? Надо отдать должное Команде. Все мгновенно подобрались, схватились за оружие, клубок рыдающих и обнимающихся тел распался. Даже Ари, всë ещë красноносая и опухшая от слëз, ухватилась за рукоять Меча и выхватила его быстрее, чем поняла: — Это гаргульи! Они за мной! А дальше паладину почудилось: <<Спасите! >>, и видимо, не ему одному. Полуэльфийку тут же затолкали за широкие спины воинов, те взяли еë в <<коробочку>>. Нишка и Гробнар схватились за луки. А маги вызвали какие-то заклинания, у Кары вообще возникло в руках что-то угрожающе-багрового цвета, размером с медвежью голову и пульсирующее. Существа, действительно оказавшиеся гаргульями, приблизились и тоже вызвали заклинания, но применить побоялись. Перевес был явно не на их стороне. Некоторое время чудовища висели над каменным балконом, и Касавир даже сквозь доспехи чувствовал, как бешено стучит сердце Ари. Потом гаргульи развернулись и полетели прочь. — Надеюсь, они не вернутся, — произнесла полуэльфийка таким безнадëжным голосом, что паладин понял: они действительно могут вернуться. — Расскажи, пожалуйста, что это за гаргульи, кто их мог послать, и почему именно за тобой, — попросил он максимально мягко и взял еë за руки. — И почему ты не сказала о них раньше? И Ари поведала. Все слушали, и на их лицах был написан ужас. Оказывается, есть такой Пожиратель Душ. Существо на свой лад не менее жуткое и хтоническое, чем Король Теней. В данный момент он скован клятвой или заклинанием под древним курганом в Рашемене, и пусть бы там лежал... Но ничто, как говорится, не вечно под луной, и освободить его мог любой дурак. Или дура в красном платье тэйской волшебницы. И лучшей кандидатурой на роль Пожирателя являлась Ари. Почему? Потому что у неë в груди осколок, а в ножнах — Меч. И то и другое подлежало отъëму, а сама Ари должна была либо умереть и дать дорогу тому, кто стал Пожирателем, либо собственноручно вернуть его в жизнь или подарить смерть. Последнее было осуществимо при помощи восстановленного Меча. — Только я не хочу, — закончила она. — Я знаю, что это такое, и не факт, что справлюсь. А вы останетесь одни. И я не верю Нашеру. Если ему что-то взбредëт в голову... — И правильно. Пошли эти тэйцы на хутор, бабочек ловить, — неожиданно вклинилась Шандра. — Негоже свою дурость чужими руками исправлять, — поддержал еë Келгар. — Сами кашу заварили, сами пусть и расхлëбывают. — Или пусть по-хорошему договариваются, — подал голос Аммон Джерро. — Никогда не любил кукловодов. Касавир, отпусти жену, никто еë у тебя так просто не отнимет. Мы не позволим. Пойдëмте лучше дорогу искать, нутром чую, за время нашего отсутствия здесь прибавилось воды... Некоторое время вся толпа медленно брела по стене небольшой крепости, утонувшей в болоте. Касавир отметил, что выстроена эта крепостица в три яруса. Верхний, чудом уцелевший, возвышался над головами победителей примерно на четыре человеческих роста, но попасть туда не представлялось возможным из-за обвалившихся лестниц. Средний, по которому и брела Команда, пострадал больше. На пути то и дело попадались ямы чуть ли не в человеческий рост. Край стены так и вовсе кое-где осыпался, и по этой пологой осыпи можно было даже рискнуть и съехать вниз. Но рисковать никто не хотел — искали лестницу или более-менее крепкий зубец, чтобы закрепить верëвку. Низ оказался залит водой. На взгляд Элани, в некоторых местах слой болотной воды доходил до колена. И досталось этому ярусу будь здоров, в некоторых местах вода образовывала тëмные глубокие лужи геометрических очертаний, контрастировавшие с неглубокими или вовсе сухими местами. На одном таком месте, у каменной осыпи, обнаружилось человеческое тело: то ли неудачливый лусканский разведчик, то ли просто бродяга, решивший покопаться в древних костях. Голова его лежала на самом краю лужи, почти свешивалась в неë, и отросшие рыжеватые волосы колыхались в воде. Элани сказала, что голова у парня пробита, и это подтверждал розоватый оттенок воды. Рядомс ним сидел и плакал зверь, похожий на большую собаку. И это был... — Бишоп! Мать честная, Бишоп! Чтоб мне гоблином родиться! — рявкнул Келгар. У прочих состояние было похожим: шок пополам с досадой. Вот тебе и спасли, вот тебе и избавились... — М-да, сидеть дураку в Стене Неверующих, — вздохнула Ари. — Планида у него, что ли, такая? Не мы убьëм, не при обвале сгинет, так сам себе башку расшибëт. Наверняка проскочил по нашей дороге, а когда трясти начало, хотел спуститься, но увидел тех лусканцев и рванул коротким путëм... — Да он живой! Кнокает! — возразила Нишка, от волнения сбившись на бандитский жаргон. — Нога у него дрыгается, чуть-чуть. Наверное, судороги. Давайте к нему спустимся, голову перевяжем. Тут, вроде, не так опасно, камни довольно крупные. Или Конструкта попросим ступеньки вытоптать... Бросать живого Бишопа умирать в болотной воде не захотел никто. Даже Касавир. Тем более Касавир. Как бы он ни относился к этой кукле чëрного мага, оставлять его теперь, когда он беспомощен и безопасен, было не по-паладински. Все принялись обсуждать, как лучше подобраться к нему, и до чего-нибудь дорешались бы, но тут... Из-за зубца уцелевшего верхнего яруса тяжело вылетели давешние гаргульи. Они перемахнули средний, на котором толпилась Команда, и спустились на нижний. Одна из них очутилась по щиколотку в грязной воде, но это их не волновало. Они осторожно подобрали лежащего без сознания следопыта, положили его на какое-то полотно, и с этими импровизированными носилками поднялись обратно. У одной из-под мышки торчали дрыгающиеся волчьи лапы и хвост. Команда в шоке наблюдала за ними, пока они не скрылись за зубцами верхнего яруса. <<Ари понятно, но на кой чëрт им сдался Бишоп? >> — гадал Касавир. И словно в ответ на его вопрос, со стены слетел журавлик из рисовой бумаги, клюнул Ари в плечо. Та подобрала его, развернула... — Осуществить задуманное так, как я хотела, у нас не получилось. Придëтся играть в открытую. Я не знаю, насколько дорог вам этот человек, но именно ему предстоит пройти твой путь, Носительница Осколка. Он станет живым сосудом для того, кого называют Предателем. Но он — не ты, ему понадобится твоя помощь. А Меч всë равно должен быть восстановлен, в таком виде он не способен справиться со своей задачей. Тем более, тебе и самой выгодно, чтобы твоë сердце избавилось от этой досадной помехи. Я надеюсь, что ты примешь правильное решение, Ариадна Фарлонг. Портал мы оставим, но пройти в него смогут только пятеро из вас, потом он станет нестабильным. Также мы спустим для вас верëвочную лестницу. Потом оставшиеся смогут ею воспользоваться, чтобы спуститься и выйти на дорогу. Жду твоего решения. Основательница. Вот с-сука! — не сдержалась полуэльфийка, и Касавир не стал еë одëргивать. Чëртова Основательница, кем бы она ни была, всë же переиграла их.***
Основательница нас переиграла, и это только подтверждало еë виновность. Это насколько же надо любить кого-то и при этом быть сволочью, чтобы ради этого человека подвергнуть опасности целый мир? Вы спросите, а как же мы с Касавиром? Да в том всë и дело, что ни я, ни он даже не допускаем подобного. Если всë же такое с нами случится, и один из нас ради другого начнëт мстить всему миру, наплевав на то, что он в наших бедах не виноват, значит, мы просто сошли с ума. Как в своë время сошла с ума Арибет, точнее, еë планомерно свели. Так что Основательница сильная, смелая, умная... сука. Или сумасшедшая, что маловероятно, учитывая то, каким языком написано еë письмо. — Не хотелось, а всë равно придëтся, — выдохнула я, наконец, перестав материться и сыпать проклятиями. — Как же я ненавижу... Ещë и Бишоп. Нашли, в кого Предателя заселять. Да тот сожрëт этого пи*араса в два счëта! А скольких он сам сожрëт перед этим, матерь божья! Худшего Пожирателя Душ вообще сложно придумать! Слегка ошалевший народ понемногу начал оттаивать, и Зджайв робко возразила: — Зря ты возводишь напраслину здесь на сего негодяя, ибо в постели с мужчиной он не был ни разу замечен! Все так и грохнули: своим высказыванием гитцерай подлила масла в огонь. — А ты над ним свечку держала? — простонала Кара. — Может, он тихонько, чтоб даже Нишка не заметила... Хохот пошëл по второму кругу. Кое-кто не удержался на ногах и плюхнулся на задницу. Наконец, коллективный ржач прекратился. Все выпрямились, я взяла себя в руки и сказала: — Пятеро. Портал рассчитан на пятерых. Значит, со мной пойдут файтер... То есть, воин... Клирик, то есть, лекарь... вор и маг. Раз у нас всë пошло наперекосяк, не факт, что мы встретим за порталом именно тех, кого я жду. Может, мы вообще их не встретим, Бишоп сожрëт. Хотя вряд ли, конечно, это случится быстро. Словом, надо перестраховаться. Ладно. Воины. Касавир, Келгар, Шандра? — Я пойду, и это не обсуждается, — отозвался мой муж. — Ты ведь ещë тогда обмолвилась, что готова идти хоть в Рашемен, хоть в Тэй, чтобы избавиться от Осколка. А я сказал, что пойду с тобой. И это, солнце моë, была клятва. Вот только Крепость неизвестно кому достанется. — Известно, — горестно хмыкнул Келгар и поскрëб в бороде. — Мне же ж. Я вить Нашеру поклялся, что ежели с тобой, Ари, что-й-то случится, то я приму и Крепость, и Плащ Девятки. А тебе, Касавир, тама теперича одному делать неча. Тады ж Офала с тобой неспроста замутила — науськали еë. Кому-й-то ты любимый мозоль отдавил. И пока Нашер того негодяя не приструнит, тебе туда дорога только с Ари. Еë та сволочь тронуть побоится. — Даже знаю, кому я отдавил, — пробормотал Кас. — Ещë надеялся, что его вместе с теми четырьмя... Эх. Ну, тогда всë очевидно. Не Шандру же с тобой отправлять... — Шандре я и не позволил бы, по крайней мере, пока есть другие кандидатуры, — категорично влез Аммон Джерро. — Девчонка и так нахлебалась по моей вине. Пусть отдохнëт и... замуж выйдет за своего Нивалля... — Опачки, — ухмыльнулся Келгар, а Шандра покраснела. — Вот и хорошо, — улыбнулась я. На самом деле я и сама хотела, чтобы со мной пошëл Касавир. Расставаться с ним на столь долгое время я не была готова. — А теперь маги. Кара, Сэнд? — Кручу, верчу, запутать хочу, — неожиданно выдал маленький эльф. При этом в руках, спрятанных за спиной, он что-то перекидывал. — В какой руке камешек? — В левой, — азартно выкрикнула Кара. — Ни в какой! — предположил Джерро. — Вот зараза, угадала! Хотел же я его в правую сунуть, — вздохнул Сэнд. — Тогда сам бы пошëл. Ну, Ари, береги мою дурëху, не давай ей перетруждаться, и вообще... Кара, ты вроде уже девочка умная, сама понимаешь, когда, кого и как. Колдунья шустро перебежала ко мне и Касу, показала язык обоим мужчинам.. Но на <<дурëху>> не обиделась. Тем более, Сэнд сгладил <<оскорбление>>, похвалив еë. — Вор у нас один. Разве что Гробнар? — с сомнением посмотрела я на карлика. — А зачем вам ещë один бард? — печально вздохнул тот. — Пока мы большой толпой ходили, я ещë мог пригодиться. Но моя ученица во многом превзошла учителя, или превзойдëт. Может, даже найдëт себе что-то вроде Вэндерказу. Ты, главное, не забывай хоть иногда быть ребëнком. А я не смогу бросить Конструкта, — вспомнил он. — Ему по этой лестнице не залезть. И стена для него слишком высокая. — Не то, чтобы я хотела, — помялась Нишка, — но да, я хочу. Новые места, новые сокровища и... Слова <<Бишоп>> она так и не произнесла. — Остались клирики, — произнесла я. — Я бы пошла, только время моë, господа, на исходе, — как-то извинительно произнесла Зджайв. — Миссию выполнив здесь и с Теней Королëм разобравшись, буду я ждать корабля, иль портала, иль просто призыва. Он прилетит или явится скоро — тогда я исчезну... — А я учителю обещала, но... В общем, он поймëт. Ему ведь главное, чтобы я выжила. Если встретите, привет ему передайте, ладно? — как-то жалобно сказала Элани и присоединилась к нашей четвëрке. Мы взобрались на стену. Наша пятëрка избранных, а ещë Сэнд и Аммон Джерро (на всякий случай), и Зджайв, решившая ждать <<корабля>> на самом высоком месте. С остальными я наобнималась и наплакалась ещë внизу. Портал действительно был на месте. Но... — Обманула, проклятая! — рявкнул чернокнижник, глядя на мелко дрожащее тëмно-синее зеркало. — Он уже нестабилен! — Думаю, что ей просто наплевать, — возразил ему Сэнд. — Она письмо отправила, Бишопа утащила, а как за ним пройдëт Ари, и куда еë при этом занесëт — дело десятое. Главное — осколком завладеть. Но я попробую эту штуку стабилизировать, правда, силëнок мне может не хватить даже при поддержке Кары... Ведьмочка резво подскочила к нему, обняла, поцеловала в ухо. Тот покраснел и как-то воспрял. — А может, и хватит, — сказал он. — Ну, с богами, братцы кролики. Это он воспроизвëл мою фразу из время службы в Невервинтере. Почему-то в его исполнении она прозвучала особенно трогательно. Мы по очереди обняли тех, кто должен остаться и встали перед застывшим тëмно-синим зеркалом. Оно приобрело почти чëрный оттенок, и пока сохраняло его. Первым, подавая пример, в портал шагнул Касавир. Потом туда запрыгнула Нишка. Затем вбежала Кара. Степенно вошла Элани, на всякий случай приняв облик медведицы. Я оглянулась на Сэнда, который страшно побледнел и смотрел умоляюще... На внешне невозмутимую Зджайв, чьë волнение выдавали только глаза... На Аммона Джерро, за спиной которого проявлялось нечто, не имеющее к его магии никакого отношения... Махнула им рукой и спиной вперëд упала в портал, прямо на руки Касавира... — Ух, темнотища! — первой подала голос Кара. — Нишка, ты тифлинг, скажи, где мы? Увы, портал, к вящему нашему ужасу, оказался односторонним. Как только мы выпали в эту... пещеру, он пропал. — Пещера, — подтвердила Нишка. — И алтарь. На алтаре какие-то оковы. Фу, мы, никак, к каким-то сектантам угодили? Касавир вытащил старательно замагиченный Сэндом молот, и одновременно Кара зажгла простенький файербол. К этому времени мои глаза тоже вспомнили, что принадлежат эльфийской полукровке, а Элани прозрела ещë раньше. Я разглядела, как еë медвежий нос морщится от отвращения. Вот что мы увидели. Довольно большой алтарь, на алтаре кровь (но немного, как будто человек, приносимый в жертву, отделался травмой головы) и цепи с кандалами. — Бедный Бишоп, — выдала Кара. — К такому его жизнь не готовила. Только куда он делся? Пожиратель-Предатель слопал? В ответ раздалось жалобное, почти щенячье поскуливание, и из угла выполз волк. Знакомый. И сильно отощавший. Он припадал на раненую лапу. — Карнвир, бедняжка! Опять тебя хозяин бросил! — воскликнула Элани. — Иди сюда, пожалею! — Боюсь, что всë намного сложнее, — произнëс Касавир, глядя на то, как медведица лижет волка, а барсук на еë спине ревниво шипит. — Мне кажется, он сам убежал. — Похоже на то, — вздохнула я. — Звери чувствуют, кому можно доверять. И если Бишопу, несмотря ни на что, волк верил и любил, то Пожирателю Душ, который неизвестно когда сорвëтся... Вот и напугалась животинка. — Вы знали Пожирателя? Вы его друзья? — раздался новый голос. — Я Сафия. Я должна была помочь ему выбраться отсюда, но... — Что случилось? — хором ответили мы. Во мне начал нарастать ужас. Погиб? Тогда что, всë сначала? И где искать самого Пожирателя в его новом теле? Сафия, кстати, оказалась совсем молоденькой, чуть постарше Кары, большеглазой и беззащитной. Даже красная мантия не придавала ей веса. — Он ушëл. Сожрал дух волчицы, побил Окку, потом чуть не поглотил ледяного духа, потом послал меня... не скажу, куда... и ушëл. А волк от него удрал. Вот, — чуть не плача, воскликнула тэйка. — Эх, Сафия, — вздохнула я. — На его месте я бы послала тебя ещë дальше. Но не буду. Ты не Основательница, а всего лишь маленький осколочек еë души, и вряд ли знала, что затевает твоя родственница. А сделала она, к сожалению, страшную вещь. Готова еë исправить? Девчонка кивнула. — Тогда пошли с нами. Будем ловить нашего <<пожирателя>>, пока он не натворил чего. Карнвир, след! Как ни странно, волк исполнил эту собачью команду и встал на след, после чего повëл нас прочь от пещеры с алтарëм.