***
Нас разбудил гонец от Нивалля, совсем как в игре. Хорошо, что мы спали уже одетыми. Я правильно предположила, что вся мертвячья армия подойдëт к замку через два дня после нашей разведки боем, и во вторую ночь решила не расслабляться, оторвавшись за вечер. Как только парень убежал, Касавир, ещë не в доспехах, но уже в поддоспешнике, обнял меня, поцеловал, так, что голова закружилась и в ушах зазвенело, сказал: — По крайней мере, у меня есть стимул выжить. Да и помирать будет не обидно. — Ишь чего удумал, помирать! — стукнула я его кулаком в грудь. — Только попробуй! Оживлю и веником отшлëпаю. — Фу, только некромантию ко мне не применяй, а то съем! — щëлкнул он зубами. Мы засмеялись. — Ладно, не буду помирать. Всë равно некромант из тебя, как из меня танцовщица в <<Маске>>. Под мой смех он напялил свой панцирь, а я — любимую зачарованную кожанку, и мы побежали на собрание. Ситуация, по правде говоря, была не смешная. Страшненькая она была. Замок оказался переполнен эвакуированными деревенскими. Плюсом к ним всякие беглецы из Хайклиффа, выбравшие прямую дорогу и решившие, что далеко им не убраться. Плюс — наши, из Западной Гавани, все двадцать с лишним человек, спасëнных в последний момент от Тени. Запасов нам хватило бы максимум до конца зимы. Но осаждающая армия и не собиралась давать нам столько времени. Мëртвым же не больно, и себя они не берегли, надеясь, что в атаке они не лишатся головы и снова встанут. И они, вместо того, чтобы брать нас измором, собирались раздавить нас массой. Это было и хорошо, и плохо одновременно. Нам надо было всего лишь пережить массированную атаку и нанести при этом врагу как можно больше ущерба. А сможем ли? Я судорожно вспоминала всë, что знала об осадах и действиях осаждëнных, потом плюнула (прочитанное в прошлой жизни фэнтези оказалось так себе справочником, а исторические факты я помнила смутно) и обратилась к Касавиру. И правильно сделала! Дальнейший совет прошëл легко и быстро, все в темпе поделились знаниями, я в ответ выдала свои. Безоговорочным победителем в плане полезности был признан Касавир, второе место занял Гробнар, третье — Келгар. И мы разбились на группы, поскольку ходячая мертвечина уже окружала замок, и каждой стене требовалась защита... Стрелки осторожно высунулись и послали вниз огненные стрелы. Обычные тут не канали. Внизу заполыхали несколько костров. — Жаль, до этих дур дострелить не получается, — вздохнул парнишка, ставший командиром этого десятка. <<Дуры>>, то есть осадные башни, подползали медленно. Это уже не пугало, но бесило неимоверно. <<Жаль, Гробнар не оснастил своего Конструкта крыльями>>, подумала я. Упомянутый Конструкт торчал тëмной массой на стене. Стрелы врагов разбивались о его железную грудь. А пока они разбивались, мы ещë пару раз подожгли толпящихся внизу мертвецов. Притаившийся у зубца Сэнд, непривычно добродушный и румяный, вдруг нахмурился: — Так, они совсем близко. Скажи ребятам, пусть дадут по залпу и перегруппируются с ящерами! Знаний у маленького волшебника об осадах примерно столько, сколько у меня. Мы изо всех сил пользуемся тем, что почерпнули у воинов и Гробнара, который дал мне ключ от голема и команды на всякий случай — поскольку гигантская машина вполне автономна. Сам Гробнар в это время помогает на другой стене. Осадные башни подобрались на расстояние для стрел, и лучники воспользовались этим. Одна из башен загорелась, с неë посыпались тëмные фигурки. Некоторые при этом зависли в воздухе и мягко спланировали вниз. Тени, чтоб их. В ответ с уцелевшей башни выстрелили, мои стрелки нырнули под защиту стен, но двое остались лежать. Вот и первые потери... Лизарды утащили эти тела куда-то во тьму, а сами встали к катапультам. Гигантские арбалеты частично заслоняли их от стрелков с башни. Один из них поджëг стрелу и запустил в почти вплотную подобравшуюся башню. Та занялась пламенем, но медленно, и я начала молиться, чтобы тупые мертвецы не догадались сразу тушить пожар. Затем то же самое сделал второй. Сэнд высунулся и добавил огонька, после чего быстро спрятался. В волосах у него запуталась стрела. А затем уцелевшие скелеты и тени начали прыгать на стену из разрушающейся на глазах башни, и одновременно снизу протянулись лестницы...*** Дальнейшую битву я помню смутно. Попробуй-ка, расчлени событие, когда враги сыплются и лезут на тебя сплошным потоком. Троих из десятка ящеров мы потеряли, а могли бы всех. Ещë один неосторожный лучник погиб, истратив все стрелы и кинувшись врукопашную. К счастью, теневых жрецов то ли берегли, тот ли мы их основательно подчистили — словом, на моей стене их не было, и некому было поднимать наших погибших. Гробнаров Конструкт не подкачал: он изрядно потоптался по толпе нежити. Теням его действия приносили мало урона, зато материальной пакости он подавил немало. Он же и сбросил обе лестницы на головы осаждающим, а следом опрокинул чан со смолой. Сэнд тоже творил чудеса. Помимо обращения во всяких монстров (почти таких же опасных, как Конструкт), он использовал обычные боевые заклинания с массовым уроном, а однажды наложил защиту сразу на всех наших. И я догадывалась, что такая мощь у него появилась не с бухты-барахты. Сэнд умница и талант, но не гений. Неужели Кара поделилась? Но как? И кстати, как она сама воюет? Позже я всë узнала и сильно удивилась... А я пела. В бой меня не пускали, и я до поры держала Святилище. Но когда мертвяков на стене стало слишком много, я сменила <<пластинку>>, поочерëдно исполняя "Каменную кожу" и "Усиление", и взялась за меч. Атаку мы отбили. На разных стенах с разным успехом, но отбили. Но госпиталь до утра оказался переполнен, а погибших с нашей стороны оказалось гораздо больше, чем два дня назад. Зато до следующей ночи нас не трогали. И, кстати, осадные башни у супостатов кончились...***
Нишке было плохо. Она не хотела в этом признаваться, но еë тëмная половинка мучила еë уже третий день. И когда они с Келгаром и восемью гномами отгоняли отрядик нежити, проскочивший мимо основной дороги... Тогда проклятые голоса чуть не внушили ей воткнуть нож в спину приятелю, благо, он был без доспехов. И когда она вместе с Касавиром и теми же гномами сбрасывали лестницы, а лучники в серых плащах посылали огненные стрелы в приближающуюся осадную башню. Тогда ей пришлось поступить вопреки всему собственным правилам: повиснуть на паладине, услышать его растерянное <<Ты чего? >>, прохрипеть <<Погибаю>> и быть осенëнной знаком Тюра вкупе с короткой молитвой. Кожа у неë зачесалась совсем нестерпимо, зато голоса, внушавшие убежать или напасть на Касавира, смолкли. И вот теперь, но на сей раз тëмная половинка была не причëм. Или почти не причëм. Перед воротами топтался Бишоп****. И ладно бы он был зомби. Так нет! Он был живым. И кричал. Умолял впустить. <<Ох ты и дурища, Нишка>>, — шептал ей здравый смысл. — <<Откуда здесь Бишоп? Он же собирался в Лунные Горы, вроде бы, так сказала Ари. Или куда он там хотел? И он всë равно тебя бросил. Он вообще всех предал, по-хорошему, его следовало бы повесить на воротах, в назидание, но Ари, добрая душа, почему-то его спровадила, и даже денег дала, как наëмнику, выполнившему задачу. Так что же с тобой, Нишка? Может, это вообще не Бишоп...>> Но глупое бабье сердечко, которое тифлинг, на горе себе, обнаружила у себя в начале весны, подсказывало: это он, Бишоп. И он в беде! — Ты чего, а? — пропищали откуда-то снизу. Гробнар. Странно: поëт нормальным голосом, а говорит — словно детская игрушка. Как так? Странно, но эта мысль кое-как помогла ей собрать мозги в кучку. — Там Бишоп внизу. Он, наверное, в беде. Может, в плен попал и сбежал, теперь просит его спасти... — Бишоп? Попал в плен? Просит? — карлик иронично заломил бровь. — Что-то у меня не состыковывается. Он же бежал на север, а армия Короля Теней шла с юга. И это... Бишоп просит его спасти? У меня, похоже, когнитивный диссонанс! — заявил бард, и Нишка, вопреки ужасу ситуации, прыснула от смеха. Ари от этого самого <<когнитивного диссонанса>> избавилась, а своего коллегу и учителя заразила, теперь он его вставляет во все ситуации. И что характерно, к месту. — А что ты предлагаешь, оставить его там? — спросила. — Как ни прискорбно, да, — вздохнул Гробнар, и тифлинг поняла, что он и сам колеблется, такое решение противно его доброй натуре. — Он опасен для всех. Он уже меня чуть не подставил. Я его спасал от запоя, дал поковыряться в Конструкте, а он его чуть не испортил. И ключ пришлось менять из-за него. А представь, он бы сбежал, увëл Конструктика, использовал его против нас — ведь он это делал с подачи Гариуса! А я остался бы виноватым. А лебëдку, помнишь, он попортил? Не знаю как, не знаю чем, но она была похожа на мочалку! Нет уж, пусть торчит там, мы его не пустим! — Что случилось? — спросила подошедшая Ари. Ей вразнобой объяснили, она глянула вниз и выдала: — Ох, ëкарный багбир... — Да уж, ещë какой ëкарный, — произнëс новый голос. Катриона. — Знаете, ребята и девчата, я бы такого типа не стала впускать. Доводилось мне как-то с ним в разведку ходить. Он тогда реально запивался и хрень творил, ну я, по просьбе Каса, и включила его в отряд. Знаете, он не дурак. Совсем не дурак. Профессию знает от и до, мне сто очков вперëд даст, а ведь я не профанка... И я не верю, что он случайно свернул с севера на юг. Он следопыт, и классный! А значит, либо он осознанно рванул к нашим врагам, либо, как говорит Кас, управляем. Сам он, в таком случае, бежал бы и бежал, куда хотел, но метка, установка или что-то ещë заставило его дать кругаля и прибежать к Гариусу. Кстати, он был довольно мерзким, странно, что от него девки тащатся. Еле отшила его, он-то был уверен, что я дура деревенская, и от одиночества на него западу... Кстати, а где его волк!? Почему он один? Волк стал решающим аргументом. В молчании четверо смотрели на одинокую фигурку внизу, которая охрипла и теперь просто стояла и пялилась наверх. Бишопа было жалко, но не так, как Карнвира. Бедное животное пострадало, возможно, погибло всего лишь за то, что его хозяин — чудак на букву <<м>>... Наконец Бишоп не выдержал. Катриона потом клялась, что он вздохнул с облегчением. Так или не так, но он отвернулся от стен и потопал в снегопад, и белая пелена вскоре скрыла его. А четверо ушли со стены со скорбью в душе и отправились в <<Хвост Феникса>>. Им требовалось выпить, и не пива, а чего-нибудь покрепче. Там их и нашëл Касавир. Мгновенно оценил ситуацию и понял: друзей надо спасать. — Так, — сказал он. — Не думайте, что только вы видели Бишопа под стеной. Я тоже его видел. Он там торчал с раннего утра, как мне сказали. И вы правильно сделали, что его не впустили. Ари, помнишь наш разговор? — Помню, — чуть хмельным голосом произнесла Ари. — Ты тогда предположил, что Бишоп с нами не просто так, что им управляют. — А ты мне сказала, что именно он откроет ворота нежити... Нишка разглядела, как глаза Катрионы становятся большими и круглыми. Она сама не выпучила глазки только потому, что знала: Ари просто так не ляпнет. Она знает. — Да, так я и сказала. И ещë сказала, что постараюсь, чтобы этого не произошло... — продолжила полуэльфийка. — И тебе это удалось. Ты молодец. И молодец, что не поддаëшься жалости, хотя и я, признаюсь, чуть не дрогнул. И ты, Гробнар, молодец вдвойне, что извлëк урок. А тебе, Нишка, я сочувствую. Не ты первая, кто западает на этого порочного красавчика и его выкрутасы. Мэлин из Порт-Ласта много чего о них рассказывала, и до сих пор от него не выздоровела. Кат, надеюсь, ты пьëшь только, чтобы компанию поддержать, и у тебя ничего с этим парнем не произошло? Тогда завязывайте все четверо. Раз появился Бишоп, то вскоре появится и Гариус. И устроит нам сюрприз. Не помогут и закрытые ворота. Надо быть готовыми. Ари? Пьяноватая бардесса кивнула, вышла из-за стола, опëрлась на локоть паладина, и они вышли. — Еë-то он протрезвит, — вздохнула Нишка, на которую спиртное почти не действовало. — Эх, и почему одним счастье, а другим Бишоп? — встретившись с непонимающим взглядом Катрионы, она пояснила: — Ари действительно знала, что так будет. И знала, как может быть. Она... — Она не от мира сего, больше, чем я, — добавил Гробнар, видя, как замялась тифлинг. — И знает очень много. Эээ... Пожалуй, если всë закончится, и мы победим, я попробую объяснить или сложить песню о душе, которая угодила в чужой мир и чужое тело, и в результате этот мир спасла. Пока просто прими на веру, что она знает то, чего мы не знаем. И это, не удивляйся ничему. Даже тому, что они с твоим другом обменялись сердцами. Она и это знала. — И обо мне? — зачем-то спросила Катриона. — Наверно, — пожал плечами карлик. А Нишка просто пожала руку растерянной воительнице: — Судьба та ещë сучка, заподлистая, как... этот тип под стеной. И даже наша горе-провидица не может от всего увернуться. В том числе и от любви. Сейчас Кас приведëт еë в порядок, и она снова будет искать способы нас всех спасти. А нам останется только молиться и держать кукиш в кармане... В молчании трое снова взошли на стену. Бишопа там уже не было. Не было вообще никого, только метель стеной. Но за этой стеной скрывалось воинство врага — поредевшее, ослабленное, потерявшее половину во вчерашней атаке на стены, но всë ещë опасное. И Нишка раздумывала над тем, как она, такая опытная, циничная и недобрая, умудрилась вляпаться? Ведь только поиграть собиралась! Угу, поиграла. И проиграла подчистую, забыв, что она не столько демон, сколько человек. И Ари, небось, сейчас волосы на себе рвëт. Ведь поверила еë убеждениям, дала добро. А узнает, как Нишке сейчас больно, вообще впадëт в депрессию. Потому — молчать! И до последнего бороться с окаянной любовью (если это она). Всë. Никаких Бишопов. Точка. Неподалëку разговаривали Катриона и Гробнар: — Я-то вначале думал, что она то ли свободу боится потерять, то ли как-то обидеть Каса! А паладин тоже еë обидеть боялся, чуть ли не пылинки с неë сдувал, хотя оба и притворялись, что так и должно быть. Они вообще долго с собой боролись, больше чем полгода. Они же разные. У Каса его принципы, ограничения, вера, Ари, наоборот, всякие ограничения противопоказаны — она же как я! А потом я узнал, что Ари на самом деле совсем взрослая тëтя. А Касавир об этом знал сразу. Представляешь, она ему первому открылась! И вот тут я понял, что это судьба! Она их зачем-то свела, таких разных, заставила влюбиться, измучиться, а потом раз — и они стали вместе. И поняли, что это правильно. Что так и надо! И ей теперь легче, и ему. И вдвое они смогут то, что Ари одна не могла. Ей ведь тоже трудно. — Потому что она что-то знает? — Потому что она знает всë. Знает и боится. Боится ошибиться, погубить всë и всех. Хотя она-то меньше всего во всëм виновата. И вот она выгнала Бишопа ещë до битвы, и правильно сделала! А теперь думает, как спасти вообще всех, кто с ней пошëл. Потому что мы еë одну не оставим. А она думает, что на смерть идëт. — Так вот оно в чëм дело... Видишь ли, Каса уже погубила одна высокопоставленная вертихвостка, он теперь под подозрением, и чуть что... Я думала, Ари Фарлонг тоже такая же. Поиграет с ним и бросит. И когда они поженились, я не знала, что и думать. Они вообще здорово тихушничали, я до той свадьбы вообще ни о чëм таком не подозревала. Только моськи их сияющие наталкивали на кой-какие мысли. Но произошла свадьба, и у меня паззл сложился. Эх, как бы мне перед ней извиниться, боюсь, я ей наговорила всякого... — Она тебя уже простила. А ты? — ... Знаешь, тоже. Да и было бы, что прощать. Он же сам еë выбрал... Если они счастливы, то пусть так и будет. <<Пусть будет, как будет>>, — подумала Нишка вслед за Катрионой... ... А потом из метели стали появляться тëмные фигуры. Одна, две, десять, сто... Всë войско Гариуса, и он сам. Замок словно обступила тьма. Трое опрометью скатились со стены.***
Когда Гариус устроил нам обещанный сюрприз, мы все, в принципе, были готовы к чему угодно. Даже к аватару Короля Теней. Ведь призрак же, не настоящий, и силы у него меньше, чем у настоящего. Подлость была в том, что Гариус колданул эту пакость прямо через стену. На мой осколок навëлся, не иначе. Этот осколок вообще, несмотря на посвящение, начал жутко морозить, а прибегать за помощью к Зджайв и Касавиру у всех на глазах было, прямо скажем, неловко. И перерезать нить нежизни недокоролю теней пришлось — мне. Прочие могли нанести урон, но не убить. При этом проклятущий Меч вспомнил, что собирался, вроде бы, заместить меня собой. Позже мне говорили, что я материлась, как портовый грузчик, которому переехала ногу гружëная железным ломом телега. Но ничего — обошлось. Выкарабкалась. И развеяла монстра. Только... — Что будем делать, Носитель Осколка, и как защищаться? — вопросила Зджайв, буквально вминая тощие ладошки в мою грудь. Касавир придерживал меня за плечи, чтобы не грохнулась в обморок. — Если он снова такое страшило призвать умудрится, не пережить нам всей ночи, и тем, кто сегодня за нами! Двор был усеян трупами. К счастью, их было относительно немного, большая часть воинов вовремя отскочили от опасного места. На мою команду тоже без слëз было не глянуть. — Чëрт... Дайте собраться... — Я вдохнула, выдохнула, запихнула истошно голосящий Меч в ножны. — Если бы была возможность схватить Гариуса, посадить его в яму или в клетку... — Такой клеткой можно сделать двор, — произнëс Аммон Джерро. — Вот этот самый двор перед воротами. Я даже согласен потратить силы, чтобы создать здесь такую ловушку. — То есть, ты предлагаешь поступить, как Бишоп?! — пискнула Нишка. М-да. Ещë проблема, причëм допущенная по моей оплошности. Хотела моя подружка поиграться, да доигралась. Теперь еë ломает и корëжит тем самым чуйством, которое она бы и рада забыть, да не выходит... — Я бы и рад иначе, да никак, — развëл руками чернокнижник. — Их ещë много. Гораздо больше, чем людей в замке. Выйдем — все будем обречены. И гонца послать некуда и некому, поскольку Нашер тоже у нас в замке. И он не в том состоянии, чтобы чем-то руководить. Контузило его знатно. Не хуже Альданона слова мешает: не так давно спрашивал у меня (у меня!), кто войскодыр в твоей Крепости. Хотел, наверное, сказать <<командир войск>>. — Паршиво, — вздохнула я. — Если он не вылечится, хреновый из него глава города получится. — Если вообще доживëт до столь счастливого момента, — покачал головой Джерро. — Если Крепость накроется, ему однозначно придëт кирдык. — Как ни прискорбно, ты прав, хоть готова с тобой я поспорить, — покачала головой гитцерай. — Мерзкая сущность сия до сих пор непомерно опасна. Выйти в ворота нельзя — нас раздавят всей мëртвою массой. Ждать невозможно, неведомо нам, что ещë призовëт он. Верно, придëтся рискнуть, только как, чтоб избегнуть нам смерти и не сгубить тех людей, что мы взяли под нашу защиту? — Он пойдëт впереди всего войска, — нерешительно сказала я. — Ему нас... наплевать на эту мертвечину, для него она всего лишь инструмент, куклы. Тогда, у моста — помнишь, Кас? — он вëл с нами переговоры лично. И первым нанëс удар. Ему почему-то важно убить именно меня. Но тогда он сбежал, видимо, решив, что добыча ему не по зубам, и оставил своих покойничков разбираться со мной. Я выжила. Он попытался взять замок целиком и опять облажался. Теперь он дошëл до тактики измора, кто кого быстрее передавит морально. Но эта тактика ему претит. Он слишком... неравнодушен ко мне и хочет завладеть моим осколком и Мечом. А при удачном раскладе и мной. И если я права, он побежит в замок впереди собственного войска, думая, что я сдалась. А мы тут же поднимем мост... Все уставились на меня, затем Сэнд изрëк: — Ари Фарлонг, я всегда знал, что ты гений, но надеюсь, не сумасшедший гений и знаешь, что предлагаешь... Гариус, конечно, не вбежал в замок. Он был слишком горд для этого. Но он действительно вышагивал впереди собственного войска: толстый, массивный, страшный. И тоненькая фигурка напротив казалась совсем беззащитной. Она стояла, поникнув головой, а Меч Гитиянки лежал у еë ног. Гариус ликовал: наконец-то! Он распотрошит эту девку на глазах у всех, а затем устроит резню. Живых не останется! Лишь некоторые, заслужившие его уважения, станут его рабами. Вот как этот святоша, что сопровождал полуэльфку в еë вылазке. Или любой из магов. Или... За спиной его со скрипом начал подниматься мост. Раздалось плюханье и треск: лëгкие тела скелетов разбивались о лëд, тяжëлые зомби его пробивали. Тени с шелестом рассыпались, такое падение не было для них смертельным, но и они не могли удержать равновесия. И лишь немногие <<везунчики>> скатились по скользкой горке, в которую превратился мост, и влетели во двор крепости. Куча-мала навалилась на не ожидавшего подвоха Пожирателя и подмяла его. Он выкарабкался на верхушку горы из переломанных скелетов и слабо шевелящихся мертвецов. Его окружили тени — десять штук, отборных, крупных, единственных, кому катастрофа не принесла вреда. Чувствовали они себя, однако, не очень хорошо. Воздух был пропитан святостью, по кругу горели свечи, а из-под тел виднелся рисунок — пентаграмма? Или нечто иное? А где же Калак-Ча? Где эта сломленная, готовая просить пощады девчонка? — Попался, Гариус, — сказала я и выпрямилась. Ко мне с обоих сторон подходили друзья. Меч я сжимала крепко, но свободная рука у меня тряслась, и в груди застыла не ледышка, а целый айсберг. — Всë-таки без мозгов плохо, согласись? И не пытайся выйти из круга, сгоришь. В подтверждение этому Сэнд и Зджайв пуликнули чем-то в одну из Теней, крупную, в три метра ростом. Та зашипела и отползла к хозяину, в груди у неë зияла большущая дырища. — Сотри круг! — прошипел мой враг. — Сотри, глупая девчонка! Ты не знаешь, чего хочешь себя лишить! Это сила! Истинная сила! Сила и... — ... Тлен. Спасибо, — ëрнически поблагодарила я его. — И что мне, живой, делать среди покойников, кому петь? А главное, где гарантия, что ты сразу не вырвешь мне сердце? Ты ведь этого так хотел, и вдруг переобулся в воздухе. Не верю! Гариус понял, что со мной не прокатит, и обратился к моим друзьям: — Сэнд, ты же хотел стать сильнее! Неужели упустишь такой шанс? — Благодарю, я нашëл свой способ усиления. Твой мне не подходит, — с ледяной вежливостью ответил маленький маг. — А ты, Кара? Ты сильна, а станешь ещë сильнее! — А зачем? Я бы рада, но не таким способом. Я колдунья, а не пидо... — Кара!!! — шикнула на неë Элани. — Я маг нормальной ориентации, — закончила она и взяла Сэнда за руку. Демонстративно. Тут-то я и поняла, что реально что-то изменила в этом мире. — А ты, Нишка? Неужели ты позволишь им и дальше себя обижать? — А разве меня тут кто-то обижает!? — фыркнула Нишка. — По-моему, всë как раз наоборот. За кого ты меня тут принимаешь, за крысу неблагодарную? Потерпев фиаско с <<мечеными>>, Гариус попробовал совратить остальных и, естественно, получился облом. Впоследствии я долго гадала, почему он не попытался сражаться сразу? Ведь он мог поднять уцелевших зомби, натравить на нас всех своих теней... И шанс победить у него был, между прочим. Но он зачем-то затеял этот пустопорожний трëп, поиграл в соблазнителя... и упустил шанс. Мы смогли сосредоточиться, подготовить заклинания... А он — был на чужой территории. И не мог убежать. И если бы он убил нас всех, то мог бы опустить мост... Но... В общем, мы его убили. С помощью Истинного Имени, прочитанного Аммоном Джерро, и моего Меча, который опять попытался залезть в мою голову. Доделали то, что следовало бы сделать ещë весной. И даже выжили все. Хотя я боялась... Очень боялась... Касавир держал меня за плечи, Зджайв лечила. А рядом разговаривали Нишка, Кара и Сэнд: — Не то что я против, чтобы ты вытащила на свет наши новые отношения, но... не так же сразу! — Но ведь сам сказал, что не против! Кстати! Гариус сдох, мы теперь свободны? — М-да. Нишка, иди-ка поближе, я сейчас немного не того... Эх... Вынужден вас огорчить, юные леди, но нет. Как были с метками, так и остались. Только нити теперь тянутся не от Гариуса, а прямиком в этот, как его... в Иллефарн. Ну то есть, в Мерделайн. — К Королю Теней? — Ага. — Ху... плохо. — Нишка! — Я же не сматерилась! И ведь плохо — явно не то слово, а то, это которое я хотела сказать! Элани, что там? Наша, как ни странно, наименее пострадавшая друидка повернула тяжëлую медвежью голову: — Расползаются, кто куда. Некоторые падают. Видать, сила Иллефарна их здесь не держит, а держались они, в основном, с помощью Гариуса... — Который был проводником силы Короля Теней? Логично, — непривычно тихо продолжил Аммон Джерро. — Но Тень-то никуда не делась! Она разрослась настолько, что от этого замка всего в дне пути начнëтся преисподняя! И Королю Теней ничего не стоит найти замену Гариусу. А подберëтся эта Тень поближе, и вся эта дрянь начнëт вставать! — Тогда стоило ли напрягаться с Гариусом? — подала голос Шандра. — Ить он же ж мог тут всех поубивать, — продолжил Келгар. — А нас так поделом, ибо дурни! — Может, у себя дома он был бы сильнее? — предположил Касавир. — Дома насчёт сильно сказано, но в остальном всë же верно, — ответила ему Зджайв. — Сила Теней Короля там питала б его и держала. Здесь эта нить слишком слабой была, и легко прерывалась. Мëртв он, и кончено с ним, позабудьте, и думайте дальше: как Иллефарнского стража свалить вместе с чëрною сутью? А неподалëку пылал гигантский костëр. На нëм сгорали скелеты, окончательно упокоенные мертвецы, чëрный пепел, оставшийся от Теней — и сам Гариус, вместо красивого поединка в своей обители некрасиво попавшийся в ловушку, устроенную совместно одним чернокнижником и двумя служителями Тюра, и совершенно бесславно погибший. От него осталась богатая мантия, провонявшая гнилью, и всë тот же чëрный пепел. Даже разложившееся тело под мантией оказалось иллюзией. И у нас оставался один шаг. К победе. Или к скорой гибели. Всë зависело, насколько хорош окажется мой план. — Давайте, для начала приведëм себя в порядок, — наконец, решила подать голос я. — Поедим, починим доспехи, оружие, подготовим заклятия, зелья всякие, артефакты... Время у нас есть. Пока Король Теней сообразит выдвинуть кого-то из выживших Пожирателей, Тень никуда не сдвинется. А сообразит он не скоро, с мозгами у него тоже не очень — только боль, ненависть и неимоверная силища. Потом соберëмся, найдëм Альданона, и перенесëмся в Мерделайн. Вряд ли он его покинул, так и сидит там... Вот так. Морда каменная, речь спокойная. И не показывать, насколько мне страшно. А мне страшно. Ведь если я хоть в чëм-то ошиблась, то мне останется повеситься на собственном ремне. И не только потому что потом будет хуже. Но и... Потому что мои друзья не должны умереть. Они этого не заслужили.