Солнце

      Борис вернулся домой к Олесе. Как предложить ей то, что он собирался предложить, он просто не знал. Когда он вошёл в квартиру, то понял, что что-то не так. В доме явно был кто-то ещё. Ответ нашёлся сам собой.       В зале на полу сидели Ума и Багира и заразительно смеялись. — Встань, пол холодный. Тебе нельзя, — угрюмо сказал Бизон. Теперь разговора было не избежать. — Я так и знала, что ты не выдержишь, — прокомментировала высказывание Бориса Рита. — Багира, нам надо поговорить. Ситуация осложняется. — Да. Давайте наконец обсудим всё, что случилось.       Они переместились на кухню. Борис и Рита долго рассказывали Олесе, с чего всё началось, почему они решили, что есть крот. Олеся слушала и пыталась понять, что же им делать дальше.       Они думали над тем, как обеспечить безопасность Олесе. Багира и Бизон спорили о том, стоит ли говорить Бате и ребятам. А если говорить, то о чём конкретно.       Тут в разговор вклинилась Олеся. Она долго размышляла над тем, что хочет сказать. Теперь ей нужно будет заботиться не только о себе. Она вернулась из комнаты и положила на стол листок бумаги и ручку. — Рита, Боря, я ценю вашу заботу обо мне. Но вы оба не учитываете один фактор. Я на третьем месяце беременности. Я всё равно не выйду на работу через несколько месяцев. Я хочу уйти в штаб, но в нашем КТЦ, я так понимаю, работать мне нельзя. Я переведусь к Рифу. Он давно меня звал. Тем более он сейчас на Чёрном море. Свежий воздух и всё такое… — Откуда такая осведомлённость о жизни Рифанова? — взвинтился Бизон. — На третьем месяце беременности? — услышала самое главное Багира. — Батя нас убьёт… Поздравляю вас. — Я прошу вас только об одном — не скрывайте от меня ничего. Я хочу знать, как вы тут. А когда придёт время, я вернусь. — А я тебя отпускал? Никуда ты не поедешь! Кто будет за тобой следить? Кто будет заботиться? Лесь, через пару месяцев ты не сможешь так просто выполнять даже простые действия. — А я считаю, что это лучший вариант. Если Олеся просто уйдёт, то ты же каждые пять минут будешь здесь. Нет. Это лучший вариант. Пиши рапорт о переводе, Умка. Завтра же вылетишь к Мише.       Бизон угрюмо уставился в одну точку. Он понимал, что Рита права, но отпускать малышку всё равно не хотел. Олеся, красивым почерком написала рапорт. Ровные строчки сейчас всё сильнее отделяли её от Бизона. Оба это понимали, но правильные решения не бывают лёгкими.       Ума закрыла дверь за Ритой. На душе было одновременно и тяжело, и спокойно. Теперь она хотя бы знала, что Тарасов не отказывается ни от неё, ни от ребёнка. — Ты как? — приобнимая её сзади, спросил Бизон. — Нормально. Только устала. — Лесь, я прошу тебя не ввязывайся ни во что. Береги себя и нашего… нашу… — Нашего ребёнка. Я не узнавала ещё пол. — Лесь, я так соскучился, — выцеловывая её шею, прошептал Тарасов. — Я тоже скучала. Очень скучала по тебе, — со вздохом ответила она. — А тебе…ну…можно ещё? Это не опасно для малыша? — Можно. И раз уж я завтра улетаю, то хочу тебя прямо сейчас, — уже между поцелуями договорила Ума.       Тарасов не нуждался в том, чтобы ему повторяли дважды. Он подхватил Олесю на руки. Для Бизона сейчас она была самым важным и самым хрупким существом на свете.       Обычно их секс был больше похож на сражение. Каждый пытался перехватить инициативу. Сегодня же Олеся готова была сдаться без боя. Она плавилась под его поцелуями и руками. Казалось, он касался её везде.       Борис был нежен, как никогда. Когда он снял с неё трусики, она была уже влажная. Олеся неосознанно раздвинула ноги, и Борис принял приглашение. Языком пройдясь по её клитору, он осторожно ввёл в неё несколько пальцев. Олеся протяжно застонала. Он растягивал её нежно, долго. У него самого уже кружилась голова от желания.       Олеся притянула его к себе и поцеловала. «Пожалуйста, я уже больше не могу», — сбившимся шёпотом произнесла она. Борис был совсем не против. Он нежно вошёл в неё и двигался плавно. Сейчас ему хотелось любить её так, как никогда до этого. Сбивчивый шёпот, стоны, припухлые от поцелуев губы. Олеся выглядела прекрасно. Она была настолько красивой, что у Бориса перехватило дыхание.       Они заснули под утро. Борис притянул Олесю к себе и накрыл пледом. Его девочка улетит уже через несколько часов, а сейчас они могут ещё немного насладиться друг другом.