***
Антон смотрел в нескончаемый тёмный коридор и корил себя, что не догнал напавшего на них зомби. Он с досадой выкрикнул имя девушки, надеясь, что она откликнется, но в ответ — ничего. Только кружившиеся пылинки в воздухе напоминали о хаосе, царившем здесь всего несколько секунд назад. Позади послышалась ругань подоспевших к нему Щербакова и Дубровой. — Что за марафон ты устроил? — недовольная Мила отдышалась и выпрямилась. — У вас чё там все такие "выносливые"? — не удержался Лёха от шутки. Он как раз-таки ничуть не устал. — Где там? — Ой! Всё. Забей, — он отмахнулся и хихикнул. — Он только что меня унизил, да? — спросила она Антона, указав на Лёшу большим пальцем. Шастун, сложив ладони вместе, обратился к ребятам с просьбой успокоиться. Он был в панике от незнания, во-первых, куда утащили Эмму, а во-вторых, как выбраться отсюда. Он призвал их сосредоточиться и помочь разобраться со сложившимися проблемами. Сержанта трясло, слова давались ему с трудом. Щербаков подбодрил Антона дружеским похлопыванием по плечу, после чего включил фонарик на телефоне и принялся осматривать стены. Копы переглянулись. Мила пожала плечами и последовала за ним, пока тот не убежал исследовать очередной поворот. Её мало волновала Эмма. — Нужно разделиться, — сказала она Антону, пока они слепо следовали за Лёшей. — Зачем? Здание огромное. Мы точно потеряемся! — мужчина встал на месте и заговорил на тон выше. — У тебя своя цель. У меня — своя. Всё просто! — развела она руками. — Ты серьёзно?! — Это не игры. Тут всё серьёзно. Опасный преступник важнее какой-то там девчонки. — Она не обычная! — вдруг закричал Антон. Где-то вдалеке остановился Щербаков. Фраза донеслась и до него. Понимая, к каким последствиям может привести их словесная перепалка, он замигал фонариком, подзывая к себе. Антон обернулся, а затем вновь столкнулся взглядом с Дубровой. Он понимал, почему она внезапно стала язвительной и резкой. — Вне себя от ярости, потому что тебя опять не слушают? А Попов наверняка слушал хорошо. Как и ты его, соответственно. — Заткнись, — девушка оскалилась. — Слухи про вас и до меня дошли. Я всё знаю. — Слухи про всех ходят, не только про меня. — Ты о чём? — Антон на долю секунды был озадачен неоднозначным взглядом Дубровой. — В основном это коротенькие истории про копа с синдромом отличника, который всю свою никчёмную карьеру пытался быть похожими на коллегу. Тот был лучшим на службе, всегда зарабатывал высшие баллы. Дружба с таким человеком пророчила быстрый карьерный рост, только вот "лучший друг" использовал бедняжку, чтобы в конце присвоить себе чужие достижения и продвинуться по службе, — Мила зависла в мечтательной позе. — А потом, если не ошибаюсь, наш отличник выслуживался уже перед лейтенантом, чтобы стать лучшим хотя бы среди других сержантов, но... Что-то пошло не так, — она с мнимой грустью покачала головой. — Не смей со мной так разговаривать. Сейчас мы оба по ту сторону баррикад. Наш путь справедливости давно закончился. Дуброва не заметила, как медленно прижала Антона к стене. Её указательный палец упирался ему в грудь, а глаза сверлили в нём дырку. К счастью, к этому времени к ним подошёл Щербаков. — Путь справедливости? Звучит как название к дешёвому фильму про супергероев, — сказал он. — Ну или как очередной каламбур от Графа. Что? В последние дни он ими направо и налево раскидывается. Девушка сменила гнев на милость и сделала шаг назад. Шастун отлип от стены и, отряхнувшись, спросил парня, что он нашёл. — Эмму утащили по вентиляции, — сказал тот. — Ты уверен? — Рот на район ставлю. То есть... Я уверен, — Лёша смутился и потупил взгляд. — На карте отмечена схема вентиляции, поэтому примерно можно отследить путь. — Всё, ты узнал, что тебе было нужно. Теперь мы идём до Арсения, — Мила резким толчком отодвинула сержанта и, схватив Лёшу за руку, пошла в противоположном направлении. — Эмму найти важнее! У неё... — Антон замолчал. Щербаков прочитал всё по глазам Антона, но промолчал. Обычно память его подводила, но тот особый факт о Джонсон он помнил. Скорчив недоумевающую физиономию, он попрощался с другом.***
Эмма забралась на кровать. Скорчилась и сдавила голову руками, уткнувшись лбом в колени. В таком положении она просидела долго. Она пыталась рассуждать вслух, но почти ничего не слышала из-за жуткого приступа головной боли. И всему виной совсем не то, что её огрели по голове тяжёлым предметом. В последние дни спросонья она чувствовала на языке солёный металлический привкус. Или густая прядь волос до ужаса щекотала лицо, из-за чего было трудно уснуть. В ушах раздавался противный и протяжный гул. Ощущения были чересчур реальными, чтоб называться просто снами. Джонсон думала с тревогой: ей потребуются ещё таблетки. Наконец боль притихла, но на смену пришло ощущение пристального взгляда. Эмма открыла глаза, подняла голову, и волосы на затылке встали дыбом. На другом конце кровати, в кромешной темноте кто-то сидел. Кожа покрылась мурашками, почувствовав могильный холод. Дыхание перехватило. Фигура была на расстоянии вытянутой руки. Лица невозможно разглядеть, но это точно девушка. — Кто ты? — Эмма разлепила пересохшие губы. Незнакомка зашевелилась. Джонсон была уверена, ей посмотрели прямо в глаза и улыбнулись. Пересиливая себя, Эмма протянула руку вперёд. Она дрожала, как при лихорадке. — Осталось мало времени... Антон не должен узнать, что... — женский голос оборвался на полуслове. Джонсон по-прежнему сидела с вытянутой рукой, хотя в комнате уже никого не было. Голос показался ей чертовски знакомым и от приходящих предположений она помотала головой. Всё, она здесь одна. В тот же самом здании, а значит, ребята где-то поблизости. — Может, я всё же сплю? Мне это снится? — спросила она саму себя. Вспомнились ночи, когда её успокаивал Шастун после очередных кошмаров. — Точно. Надо найти Антона. Она резко соскочила с кровати, вдохнув пыльный воздух. Плечи тут же свело, а мышцы начали болеть. Так дальше нельзя. Нужно принять таблетки или она окончательно потеряет контроль. Эмма еле-еле отыскала в полумраке рюкзак. Вещи не тронули, что радовало. На крайний случай у нее имелось несколько гранат и зарядов С4. Выйдя из комнаты, она обнаружила два пути: направо, где простирался длинный коридор, и налево, где возвышалась огромная железная дверь. Пришлось напрячь память, чтобы вспомнить, куда она вела. — Пожарная лестница! Точно, — сказал она. Джонсон приложила немало усилий, и дверь открылась. В нос тут же ударил неприятный запах гнили, будто кого-то выпотрошили. Пока она шла, в глаза попадались крупные песчинки. И только спустя время девушка поняла, что это такое. — Споры. Плохо дело. Даже имея иммунитет, мало кому захотелось бы дышать этой гадостью. Эмма натянула воротник джемпера на нижнюю часть лица, чтобы не вдохнуть заражённый воздух. Для себя отметила, что находилась в месте, куда давно не ступала нога человека. Обшарпанные стены обросли тёмными пятнами плесени, тяжёлые нити паутины свисали неподвижно. Стало страшно от мысли, что теперь везде так и практически невозможно найти уютного, чистого местечка. Она прибавила шаг, и тут впереди послышались звуки, от которых мгновенно взмокла спина. Голос, раздавались проклятия, крики, рычание зомби. Джонсон машинально полезла в рюкзак и достала гранату. Кинуть и убежать, закрыв за собой дверь? Или дождаться, чтобы узнать, чей это голос? Но тогда они не успеют скрыться. — Думай-думай-думай! — она топталась на месте. Снова услышав голос, она встрепенулась. Это Шастун! Лишь он мог таким лютым матом крыть тварей. Он постоянно так делал, когда они вместе попадали в передряги. Она выкрикнула его имя и тут же пожалела. — Дура! — обвинила себя. Он же мог отвлечься и затормозить, тем самым попавшись в объятия зомби. Решив помочь, Эмма подбежала к железной двери. Был маленький шанс пробежать. У Шастуна, увидевшего девушку, будто открылось второе дыхание. Противогаз мешал обзору, однако каким-то чудом ему удалось сделать последний рывок и оказаться около неё. Пара улыбнулась друг другу на секунду, но этого хватило для обдумывания плана. Они много раз сбегали таким образом. Девушка оторвала чеку, бросила гранату в приближающуюся толпу зомби, после чего они вместе закрыли за собой дверь. Три, два, один... Вслед за грохотом взрыва, потрясшего здание, с потолка посыпалась порция штукатурки и песка. Звуки умирающих зомби были для героев как музыка для ушей. Рыки плавно переходили в кряхтение, а затем вовсе умолкали. Одна опасность миновала. Ребята сползли на землю от изнеможения и рассмеялись. Мужские руки схватили противогаз и хотели наконец-то стянуть его, но девушка запротестовала. — Рано, — констатировала она. За маской Антон скрывал удивление. Он всмотрелся в её глаза, которые ничуть не раскраснелись и даже не слезились от спор. Её кожа была гладкой и чистой, пока он ощущал на себе тонны этой зловонной гадости. Вместо того, чтобы спросить, как Эмма до сих пор спокойно дышит, он сказал: — Я рад, что ты жива. — А я то как рада видеть тебя! Внезапно она пересела мужчине на колени и крепко обняла. Длинные пальцы легонько легли на спину, начав медленные поглаживания. Не самое лучшее место для романтики, однако Эмме было всё равно. Впервые за долгое время тревога её отпустила. И всё благодаря тому, что Антон рядом. — Ты не ранен? — спросила она, щупая тело мужчины от плеч до талии. — Нет. А ты? Кто тебя украл? Как ты выбралась? Джонсон встала и предложила рассказать всё по пути. Раз один путь до пожарной лестницы закрыт, нужно идти к другому. Дальше по пути им никто не встречался. Антон даже снял ненавистный противогаз и немного приободрился. Только Эмма спешила, помня фразу тёмной фигуры. По её мнению, похищение было запланировано чтобы разделить ребят и потянуть время. То, что его осталось мало, она почему-то рассказать побоялась. И то, что перед ней появилась Кузнецова, она тоже не осмелилась сказать. Это лишь её глупые предположения. Возможно, увиденное лишь галлюцинации от недостатка таблеток, и ей причудилась эта фигура. — А вот и лестница. Я пойду первым, хорошо? — Шастун проверил заряжено ли оружие, после чего развернулся к Эмме. — Хорошо. Она не заметила, как её нога нашла ямку в полу. Равновесие было потеряно за короткое мгновение. Вскрикнув, Джонсон вскинула руками и не поняла, как повисла у сержанта на шее. Было поздно. Повернувшись друг к другу лицом, они уже ничего не различали и полностью растворялись в своем нервном дыхании. Непонятно, кто к кому потянулся первым, но, подчиняясь неведомой силе, их губы сомкнулись. Женские пальчики ласково гладили шею там, где обычно проверяли пульс. Он, кстати говоря, зашкаливал. У Шастуна голова раскалывалась от дикой, ломящей виски боли. Все эмоции смешались. Ему не хотелось заканчивать поцелуй, ведь это было единственное хорошее событие, которое произошло с ним за последнее время...***
Воздуха из-за забившихся фильтров противогаза не хватало, каждая секунда была на счету. Всё отчётливее слышались характерные для щелкунов звуки, и вот они заполнили узкий коридор, перекрывая последний тусклый свет со своей стороны. Нурлан, оставшись почти в полной темноте, хладнокровно ждал команды Кристины. — Огонь! — закричала она изо всех сил, насколько позволяли голосовые связки. — Бросаю гранаты! Из-за выстрелов она не услышала щелчка ударного механизма, понадеявшись, что он сработает. Спустя секунды взрыв зацепил большую часть стаи, но при этом ударная волна повалила её с Нурланом на колени. Выронив оружие, он закричал. Очередная пара щелкунов стремительно надвигалась, а он не успевал отбиться. К счастью, Швец крепко держала свой пулемёт. Скошенные очередями враги полегли в пяти метрах от них. Следующие зомби уже спотыкались на трупах убитых сородичей. Герои потихоньку отступали к выходу на крышу. Один за другим раздавались хлопки разорвавшихся гранат, разбрасывающих в разные стороны до десятка убитых врагов. Звук стрельбы перекрывал звуки раненых щелкунов. Часть их в страхе бежала, отделившись от стаи, но легче от этого не стало. Кристина сменила три рожка, стреляя длинными очередями. Нурлан подвергся жуткой панике и не мог понять в азарте боя, что происходило вокруг. Вдруг он выдохнул, достал кукри и бросился на врага. Уже в прыжке ударил одного из них в шею. Гнилая голова покатилась по полу, остановившись прямо около Швец. — Осторожнее! Нурлан! — кричала девушка. Как же она не любила, когда он так рисковал собой. Тем временем он, кувыркнувшись через труп, вскочил, но тут же был сбит с ног второй атакующей тварью. Они покатились по полу, собрав вокруг еще несколько зомби, которые отвлеклись от девушки на более доступную добычу. Это позволило Кристине уже прицельно на порядок сократить ряды врагов. Внезапно раздался громкий, неприятный для ушей звук. Кристина с Нурланом закричали от насильно проникающего в мозг сигнала, бросив при этом оружие. Несколько секунд и всё прекратилось. Натиск резко ослаб, остатки стаи начали покидать коридор. Словно кто-то подул в свисток и дал команду "отступить". Девушка тут же подбежала к Сабурову, пристрелив в упор ползущих к нему тварей. — Кажется, мы одержали победу, Крис, — с трудом проговорил Нурлан. Бой действительно был окончен, но сам он находился в ужасном состоянии. Его защитный костюм, которым его снабдила девушка, превратился в лохмотья. Из ран сочилась кровь. Лицо напоминало кровавое месиво, разорванная гнилыми зубами правая рука еле держалась на своём месте. — Всё будет хорошо. Держись! Чёрт, времени совсем нет... Боже, что сподвигло меня согласиться на это?! — Швец металась, не зная, то ли отсрочить время взрыва, то ли начать вытаскивать отсюда близкого друга. — Мы выживем, Нурлан. Не переживай.***
В момент, когда Гудков замахнулся для последнего удара, дверь вылетела вместе с петлями. Мила с Алексеем, обвешанные патронами и с оружием в руках, вошли внутрь. Со стороны выглядело эффектно, как будто эпизод из голливудского фильма, однако Гудкова это лишь позабавило. Он навис над Поповым с поднятой рукой, в которой он держал огромный кирпич. Дуброва быстро среагировала, выстрелив, и он рассыпался на мелкие кусочки. В комнате раздался пронзительный и жуткий смех. Было страшно, если бы Щербаков не попробовал бы его повторить. — Что? Я не боюсь его! — громко заявил Лёша. — Так держать! — слабыми голосом поддержал его Арсений. Гудков завис, и Арсений воспользовался выигранной паузой, воткнув железный прут в голову чудовища. Оно взвыло от боли, схватившись обеими руками за железо. Тут же по нему начался обстрел со всех сторон. Пули застревали в теле десятками, доставляя неизгладимую боль. Гудков хотел убежать прочь, но усиливающееся жжение в спине и груди не давало пошевелиться. — А-А-А! — вопил он. — Арс, уходи! — крикнула Мила. — Вы ещё пожалеете! — пригрозил Гудков, после чего произошла вспышка. — Он уходит! Уходит! — Щербаков преследовал убегающего монстра, продолжая стрелять без остановки. — Пусть. Нам надо срочно уходить. Скоро здание взорвётся! — Попов поговорил так быстро, как только смог. — Что? Почему? Когда? — сыпались вопросы от друзей. — Просто уходим отсюда. Всё потом! Все потом! — на этом Арсения подхватили с двух сторон и поволокли к выходу. Герои почти дошли до дыры в стене, которую сами и сделали, как в комнату ввалилась толпа зомби. Щербаков взял ношу в виде Попова на себя, отойдя назад, а Мила встала в оборонительную позицию.Она действовала наверняка. Без раздумий бросила гранату в толпу. Пол и стены моментально содрогнулись. — С ума сошла? Тут и так все еле держится. Хочешь, чтобы мы под завалами сдохли? — Попов негодовал. — Всё под контролем! — девушку не заботило мнение парней. В принципе, как и всегда. Выстрел из дробовика попал прямо в живот зомби и его разорвало пополам. Верхняя часть его тела уцепилась руками за стоящий рядом шкаф, а нижняя — свалилась рядом, как подкошенная. — Что ты на это скажешь? Сделаем большой БУМ? — поведение Дубровой походило на сумасшедшего, только что сбежавшего из дурки. Она сменила оружие и сделала несколько коротких очередей из автомата. По её мнению, это должно было превратить головы зомби в кровавое месиво. Первая очередь отстрелила одному из них левую руку, которая теперь безжизненно валялась на земле, а вторая — превратила мозг другого в желе со свинцом, пройдя через оба глаза. Щербаков между тем времени не терял. Он аккуратно усадил Графа на землю и повторно открыл огонь по тварям. Вдвоём они ожесточённо давили на спусковой крючок до тех пор, пока не кончились патроны. К счастью, на этом закончились и все зомби, поэтому в комнате стало совсем тихо...***
Все до единого собрались вместе на крыше здания. Взрыв должен был произойти с минуты на минуту. Они уже выяснили, что всему виной сила внушения Гудкова, с помощью которой он овладел сознанием Швец. Она собственноручно установила взрывчатку в главных блоках своего же здания и запустила отсчёт. Впрочем, сейчас это было далеко не главная её проблема. Вторая — Нурлан, который истошно молил о помощи, распластавшись на краю крыши. Он желал спрыгнуть, но Кристина остановила. В ответ же ей показали смертельные раны и последствия от начавшегося заражения. Кожа побледнела, а вены почернели. Глаза время от времени меняли цвет: от жёлтого до красного. — Прошу! Помоги ему! — Кристина обращалась к Эмме. Та склонилась над парнем и с большим сожалением выдохнула. Невооружённым взглядом заметно, что у Нурлана нет шансов. На этот раз его не спасти. — Извини, но... — Джонсон встала с колен, сдерживая из последних сил слёзы. — Эмма! Пожалуйста! — Кристина сделала шаг, но её тут же потянули назад. Девушка стояла недалеко от них. Слёзы текли рекой, а сама она всем нутром не принимала факта, что неизбежное совсем близко. Часы на руке сигнализировали, что осталось меньше двух минут до взрыва, но ей было плевать. Она не была готова потерять друга. Сидящий позади Щербаков кивнул, говоря этим, что готов сдержать Кристину, если понадобится. Антон на всякий случай достал оружие и при этом оглядывался по сторонам. Для пущей безопасности, конечно же. — Ты знаешь, что нужно сделать, — сказала подходящая ближе к Нурлану Мила. — Здесь и думать не нужно. У него нет шансов, — сказал Арсений и поравнялся с девушкой. В глазах Нурлана не было уже ничего, кроме боли, просьбы о помощи и одновременно — упрёка за то, что собирались сделать ребята. Попов прочитал это и впервые за годы преступной жизни дрогнул. Он осознал, как ожесточила его служба Березину, превратив в бездушное, выполняющее приказы существо. Он перевёл взгляд на Дуброву, которая смотрела на него как на существо, готовое убить своего товарища во благо общества. Размышления пугали. Проявленная слабость пугала вдвойне. — Не доверяй им, — прохрипел Сабуров, обращаясь к Кристине. — Я слышал их разговор. Они используют тебя. У Эммы есть... Прозвучали пистолетные выстрелы, а за ними разъяренный крик Швец. Она кинулась к другу, но Щербаков накрепко удержал её в своих руках. Она рыдала и наблюдала как чёткая круглая дыра зияла в центре его лба, быстро заполняясь кровью. — Убийца! Что ты наделал?! — кричала навзрыд Кристина. В ответ на неё развернулись две пары глаз. Взгляд Попова был как всегда холоден, как сто океанов. Он опустил пистолет, из которого ещё клубился дым, и затем бросил его на землю. — Надо уходить. Быстрее, — скомандовал он и, хромая, куда-то направился. — Д-да. П-п-пора... — заикаясь, сказала Дуброва. Глаза копа были на мокром месте. От пережитого дыхание сбилось, заставляя грудь вздыматься гораздо чаще. Прикрыв веки, Мила последовала примеру Графа. Оружие со звоном упало на пол. У Кристины ком встал в горле, когда она увидела, что из дула пистолета Милы также клубился дым...