Рука в руке

– Да, уже подъезжаю, – Сяо Чжань вывернул руль вправо, направляясь на северо-запад города, где его уже ждали. Капли дождя мерно барабанили по стёклам, унывной песней завывал ветер, но в салоне ауди было на удивление довольно спокойно и тихо, благодаря хорошей звукоизоляции. Дворники исправно смахивали влагу с лобового стекла, а ненавязчивый соул, что мягкой периной стелился по салону, не давал нервозности взять верх. Апрель, пускай и радовал погодой, не отменял того факта, что дождь мог разразиться в любой момент, впрочем, заниматься делом это никак не мешало, поэтому, припарковав машину на подземной парковке, Сяо Чжань оттуда на лифте доехал до двадцать пятого этажа, сразу же выходя в лофт господина Юй. Удобно, ничего не скажешь. Не нужно даже ходить по коридорам, как простые смертные. Господин Юй уже ждал его, сидя за длинным столом с каким-то бумагами, раскиданными по поверхности. Он даже не поднял головы, когда вошедший коротко поклонился в знак приветствия, зато махнул рукой в приглашающем жесте, призывая сесть на стул напротив. – Господин Сяо, – голос господина Юй был довольно низким, с урчащими нотами, словно тот был хищником, готовым напасть в любой момент. Сяо Чжань его не боялся, он знал каким может быть господин Юй со своими врагами, но он никогда не относился к их числу. – Всё до банального просто, – он порылся на столе, перебирая некоторые листы, затем передал Сяо Чжаню пять из них, скрепленные вместе степлером. – Я даже удивился, потому что думал, за этим делом стоят более внушительные фигуры. Но вот это, – господин Юй пальцем дотронулся до верхнего листа в руках Сяо Чжаня, – детский лепет. – Однако, – Чжань медленно вчитывался в текст, стараясь при этом вникнуть в суть разговора, – травма Ван Ибо всё же существует, и довольно серьёзная, это повлияет на его карьеру, – он поднял взгляд на собеседника. – Господин Сяо, тебе не стоит так беспокоиться, теперь у тебя на руках есть имена тех, кто хоть как-то причастен к этому, я даже смог указать причины, даю гарантии, что не ошибся. Ты ведь знал, что одну из основных ролей играл Чжоу Исюань – его тренер? – Косвенно. – И всё же, он причастен, я дал тебе полный список, ознакомься с отчётом, – мужчина откинулся на спинку стула, наблюдая за собеседником, что бегал взглядом по строкам, жадно впитывая информацию. – Ты два года назад меня очень хорошо выручил, я не мог не отплатить тем же, но теперь мы квиты, – он не спрашивал. Он утверждал. Но Сяо Чжаню и не нужны больше его услуги, он получил всё, что хотел, хотя одно имя здесь действительно выбивалось, и принадлежало оно не тренеру. – Ты меня поражаешь, господин Сяо, – тем временем продолжал мужчина, – такие чувства, желание отомстить обидчикам любимого, прямо таки сюжет фильма, где ты в роли благородного рыцаря. – Господин Юй, в тех кругах, где вы вращаетесь, понятие долга и чести никто не отменял. И пускай я не отношусь к этой категории людей, эти самые понятия мне не чужды, и на благородного рыцаря не тяну даже с натяжкой. Не люблю, когда меня заставляют страдать или, когда кто-то считает, что может безнаказанно обижать моих родных, за всё в этой жизни надо отвечать, и я дам этим людям возможность оплатить свой долг. – Могу помочь, мне нравится твой настрой, правда, не обещаю, что обойдётся без крови. Даже так, – уголок его губ дернулся в усмешке, – обещаю, что кровопролитие непременно будет. Если ты захочешь, конечно. – Спасибо, господин Юй, – Сяо Чжань встал из-за стола, крепко сжимая в руке заветные листы. – Вашей помощи более, чем достаточно. Дальше я сам. И, конечно, всё это остаётся между нами. Он вновь коротко поклонился, затем развернулся и направился к дверям лифта, где его и настиг чужой голос: – Я могила, господин Сяо. Не переживай ни о чем, я верю в тебя. Когда створки лифта закрылись, отрезая его от мужчины, Сяо Чжань выдохнул, нажал на кнопку и поехал вниз. Последние слова господина Юй были для него словно бы благословением, напутствием, назиданием. До гостиницы в которой временно жил Исюань, он добирался слишком долго, успев схватить по пути две пробки. Зато у него было время для размышлений, ведь наконец-то полная картина предстала перед его глазами, благодаря чему он мог выдохнуть, переходя ко второму этапу своей мести. Он помнил про попытку Ибо удержать его от этого шага, пускай тот и не говорил напрямую, но всё же чувствовал, что Сяо Чжань замышляет что-то, и он бы и рад послушать любимого и не опускаться до такого, но понимал, что не сможет спать спокойно, если те, кто заставили Ибо пройти через этот мрак, не поплатятся за это. Ибо был слишком добрым и наивным, раз верил в то, что жизнь сама накажет тех, кто посмел это сделать. Для Сяо Чжаня выбор не стоял вовсе. Посягнули на святое, поэтому он не станет ждать гипотетического бумеранга для них, он сам станет этим бумерангом возмездия, а они потом пускай винят жизнь и самих себя. Открыв дверь номера, Исюань отошел в сторону, давая гостю войти внутрь, а затем прошёл за ним вглубь комнаты. – Ты действительно живёшь в отеле всё это время? – Сяо Чжань приподнял бровь, останавливаясь посреди номера. – А как же Юби? – Не думаю, что ты приехал поговорить об этом, – Исюань сел на край постели, одной рукой облокачиваясь о кровать. – Ты прав, – лицо Сяо Чжаня сразу превратилось в каменную маску, за которой невозможно было разглядеть его истинные эмоции. Исюань ещё никогда не видел того настолько сосредоточенным и серьёзным, и это отчего-то пугало. – Я приехал, потому что получил вот это, – он поднял руку с зажатыми в ней бумагами и слегка потряс ими в воздухе. – Это информация про каждого участника инцидента? – Я бы не назвал это инцидентом, Исюань, – вкрадчиво продолжил тот, – это полный пиздец, потому что из-за этого «инцидента», совершенно невинный человек сильно пострадал, и мне было бы плевать, если бы им не оказался Ибо. Почему выбор пал именно на него? Целенаправленно на него. Явно не для фееричного финала соревнований, и ты знаешь об этом. Помнишь, я предупреждал тебя, что мы ещё поговорим о твоей роли во всей этой вакханалии? Так вот я здесь именно для этого, раз ты так хотел узнать. Впрочем, я и так знаю уже всё, твои слова нашли здесь подтверждение, – мужчина кивнул на бумаги, – единственное, что мне нужно сейчас, так это твои объяснения, как ты довёл всё до того, что случилось? Как ты, взрослый человек, довёл себя и нас до той задницы, в которой мы оказались? Почему тебе не хватило десятка лет разобраться со своим прошлым, из-за чего сейчас это вынужден делать я? И я не спрашиваю тебя о твоих душевных терзаниях и чувстве вины, я хочу услышать вразумительный ответ на вопрос: почему ты оказался настолько трусом, что не смог разобраться со своими проблемами сам? У Исюаня, казалось, все прошедшие годы пролетели перед глазами, он вновь окунулся в воспоминания о том роковом дне, что стал для него испытанием на многие годы вперёд. – Я сейчас чувствую себя героем дешевой драмы, но я не хочу доводить это до абсурда, мы взрослые адекватные люди, и мы не в фильме, в жизни всё происходит немного иначе, – Чжань отошел к столу, слегка облокачиваясь на него бёдрами. – Ты не подстраивал ничего Ибо, ты никогда не желал ему зла, ты и сам был в шоке, когда он упал. Ты ни сном, ни духом обо всём, Исюань. И всё же это ты виноват, что не разобрался со скелетами своего прошлого, а поплатился за это не ты. Разве это справедливо, скажи мне? У Исюаня покалывали кончики пальцев от нервного напряжения, глаза лихорадочно забегали в попытке ухватиться взглядом за что угодно, что могло бы его успокоить. Но перед взором был только непоколебимый Сяо Чжань, глядящий на него исподлобья и впервые за все годы их знакомства, недружелюбно. Он совсем забыл о том, кто перед ним и какой властью и силой обладает этот человек. Он привык видеть его вместе с Ибо, практически всегда он видел его только тогда, когда рядом был младший, и все эти разы Сяо Чжань улыбался и светился рядом с ним, походя на обычного парня, за плечами которого не стояли выходцы из мафии, влиятельные друзья и партнёры, держащие в своих руках огромную власть. Он не был мягким и милым, он никогда не был готовым прибежать на помощь любому, как это делал Ибо. Исюань всегда видел его в паре с Ибо, который был словно его личным тормозом, персональным переключателем, и поэтому он забыл, что Сяо Чжань создан из стали, власти и силы. И он не пожалеет его, если посчитает нужным наказать за слабость духа. Здесь нет Ибо, который одним своим существованием превращает Сяо Чжаня в открытого и общительного парня, здесь нет Ибо, который мог бы его защитить. В горле пересохло и одновременно запершило, хотелось выпить чего-нибудь, желательно с градусом и покрепче. – У меня нет ответа на твой вопрос, – наконец прохрипел он, чувствуя накатывающую волну слабости. Прошло только несколько минут с начала их разговора, но он уже выжат как лимон. – Я могу только подтвердить всё то, что ты говорил. Я действительно трус и слабак, все эти годы я понимал, знал, что не виновен перед Шэнь Тао, но всё равно продолжал себя закапывать. Я не думал, что он решится на такое, мне казалось, того, что я покинул спорт, было достаточно. Тем более, спустя столько лет... У меня нет для себя оправдания, Чжань, ты прав, я не виноват в том, что случилось с Ибо, и вместе с тем, на мне лежит эта вина, и я могу только помочь сейчас тебе отомстить, потому что Шэнь Тао не понял ничего, он всегда будет винить меня, я это уже выяснил. – Ты мне помощь предлагаешь? – Исюань уставился на него в ответ, не понимая, что Сяо Чжань имел ввиду. Тот правильно расценил его удивлённый взгляд, и продолжил: – Вместо ответа за свою бесхребетность, ты просто хочешь мне помочь? – А что я ещё могу? – Исюань, ты не понимаешь, – Чжань рывком стал в полный рост, подходя к сидящему мужчине, – дело не в том, что ты уже никак не исправишь это, а в том, что ты не понесешь никакого наказания. И дело даже не в Ибо, я сам ничего не смогу с тобой сделать, – он навис над Исюанем, глядя ему прямо в глаза и видя насколько у того расширены зрачки. Он пришёл сюда не для того, чтобы запугивать мужчину, ему нужно, чтобы тот дал ему ответ, но они оба понимали, что он лежит на поверхности. Ответа просто не было, Исюань просто пустил всё на самотёк, и он сам себе не мог дать вразумительного ответа на заданный Сяо Чжанем вопрос. – Расслабься, ты же не думал, что я с тобой что-то сделаю? Мы не в тех отношениях, и я не монстр, даже если сейчас тебе таковым кажусь. Ты бесполезен, прости, но это так. Ты не смог уладить всё тогда, ты не можешь ответить мне сейчас, ты не можешь ничего изменить и исправить. Ты ничего не можешь, и это уже твоё самое большое наказание. Сяо Чжань отошел обратно к столу, вновь облокачиваясь на него. – Прости, если грубо, – отрывисто бросил он, глядя на мужчину с отстранённым взглядом. – Я терпеть не могу несправедливость, а сейчас столкнулся именно с ней. Для твоего друга у меня пока никаких идей, но это дело времени, а судьбу остальных участников я уже решил. – Юби мне сказала, кто сломал его коньки, – подал голос Исюань, стараясь прийти в чувства после слов Сяо Чжаня. Он и так знал всё то, что тот ему сказал, но сейчас, когда его ткнули в это носом, ощутил себя потерянным и израненным. – Как она узнала? – Через знакомого врача на Чемпионате. – На самом деле, – Чжань сделал небольшую паузу, – я даже удивился, прочитав имя, потому что мотивы мне не понятны, но думаю, это не так и важно, главное, я знаю, что мне нужно сделать. И раз уж ты, – Сяо Чжань перевёл дух, помолчав пару секунд, а затем продолжил, – хочешь мне помочь, я знаю, как это можно устроить. – Я тебя слушаю.

***

Стоя напротив холодильника, Ибо размышлял о целесообразности своего решения. Приготовить ужин было внезапной идеей, да и порадовать Чжаня очень хотелось, и не то, чтобы он не дружил с готовкой, кухню точно не спалит, но назвать себя великим кулинаром язык не поворачивался. Обычно, каждый вечер шёл у них по одному сценарию, Чжань возвращался с работы и либо готовил ужин, либо они заказывали доставку на дом. В обоих вариантах Ибо играл роль принимающего, а сделать что-то приятное аж руки чесались. Парень позвонил Сяо Чжаню, уточнив через сколько тот будет дома, и, получив ответ, прикинул, что у него есть чуть более получаса. Поэтому, Ибо оказался здесь, на кухне. Он смотрел на холодильник, холодильник смотрел на него в ответ. Парень решил, что выживать как-то надо, и с готовностью распахнул дверцу, по очереди вынимая продукты. Самое простое и наименее энергозатратное – жареная лапша с яйцом, овощами и курицей. Начал он с лапши, проварив ту в течении трех минут, затем промыл и обсушил. Далее настал черёд куриного филе, и Ибо мысленно дал себе медаль за то, что ни разу не поранил пальцы, пока нарезал мясо тонкими полосками. Пекинская капуста и морковь нашинковались тоже без особых проблем, Ибо приходилось готовить сидя, чтобы не перенапрягать ногу, и это забирало у него дополнительное время, так как резать стоя было бы гораздо удобнее. Ему пришлось повозиться прежде, чем он нашёл на их кухне чеснок, благо тот вообще там оказался. Разогретую сковороду он щедро сдобрил оливковым маслом, после чего обжарил на нём мясо с мелко порубленным зубчиком того самого чеснока. Спустя несколько минут туда же полетели и морковь с капустой, а за ними отправилась лапша. Он определённо заслуживал на похвалу, и если это действительно окажется не просто съедобно, но и вкусно, он пообещал себе написать хороший отзыв на сайте рецептов. Смешав воду, соевый соус и коричневый сахар, он залил полученной смесью лапшу с мясом, и накрыл сковороду крышкой, врубив сильный огонь. Он даже время засёк, пока нарезал зелёный лук, который отправился прямиком в адскую котельню ещё на пару минут. Ибо был уверен, что Сяо Чжань съест даже покрышку от колеса, если тот скажет, что сам это приготовил, но всё таки хотелось, чтобы получилось вкусно. Судя по запаху, так и есть, а судя по удивлённому возгласу за спиной, Сяо Чжань уже заценил его старания. Ибо обняли со спины, крепко прижимая к груди и целуя в шею. Ему мгновенно захотелось свернуться клубочком и остаться так надолго, но он всё ещё бдил за временем, чтобы не пропустить, когда нужно будет полить кунжутным маслом его шедевр кулинарии. Расслабляться было ещё рано. – Спасибо, – вопреки ожиданиям, что Сяо Чжань начнёт сейчас вновь ругать его за то, что тот не отдыхает, старший удивил его, просто поблагодарив. В груди у Ибо разлилось целое море и сдерживать эти чувства вновь не было ни единого шанса, от желания поцеловать кончики пальцев покалывало, а дыхание участилось, что невозможно было не заметить. Однако, нежности на потом, сейчас – ужин. О чём он и сказал Сяо Чжаню, отправив его мыть руки и переодеваться. – А то остынет! – стало решающим аргументом. Сев за стол, он разложил по тарелкам еду, и, схватив палочки в руки, не спешил приступать к ужину, вместо этого следя за реакцией Чжаня. Тот спокойно отправил в рот первую порцию, прожевал, блаженно прикрыл глаза и с аппетитом облизнулся. – Вот жук! – Ибо притворно возмутился, слегка ударив мужчину по плечу. – Это не может быть настолько вкусно, простая лапша с мясом, ты мне подыгрываешь. – Но это правда очень вкусно, Бо-ди, – Чжань накрыл лежащую на столе руку Ибо. – Или ты думаешь, что еда обязательно должна быть экзотической и сложной в приготовлении, чтобы называться вкусной? И разве я тебя когда-нибудь обманывал? – теперь уже Чжань наигранно обиделся, откладывая палочки в сторону и хватаясь за сердце. – Ешь давай, Чжань-гэ, – Ибо не сдержал яркой улыбки, и поцеловал тыльную сторону ладони мужчины, поднеся их вновь переплетенные руки к губам. Затем свободной рукой снова взял палочки и попробовал, понимая, что тот не врёт и получилось действительно вкусно, а значит, можно выдыхать. Посуду вызвался мыть Сяо Чжань, убедив Ибо, что раз тот готовил ужин, то нужно поровну делить обязанности, и только таинственно улыбнулся на слова Ибо о том, что до этого Чжань всё делал один, и никакой дележки обязанностей не было. Старший припечатал: – Тебе нельзя перенапрягаться, сиди и не шевелись! Шевелиться всё таки пришлось, но только пальцами, пока он печатал на телефоне хвалебный отзыв под рецептом. За окном уже стемнело, когда они перебазировались в спальню, укладываясь на заправленную постель. Ибо громко вздохнул и перекинул одну руку поперёк груди мужчины, прикрывая глаза. Они выключили верхний свет, оставив гореть только один светильник на стене, создавая полумрак, от которого, разумеется, клонило в сон. – Как дела на работе? – нарушил уютную тишину младший, чувствуя как его бережно обнимают одной рукой, крепче прижимая к горячему боку. Сяо Чжань рассеянно чмокнул того в макушку прежде, чем отвечать на его вопрос. С работой он конкретно зашивался, но приходилось передавать часть полномочий своим заместителям, чтобы справляться с наплывом задач, которые, как на зло, сыпались словно из рога изобилия. В добавок к этому, он уезжал с работы раньше времени, встречаясь то с господином Юй, то с тренером. Поэтому, завтра ему предстоит на одну встречу больше, так как он перенес обсуждение договора с одним из потенциальных инвесторов, сразу как получил сообщение от господина Юй. Но это всё такие мелочи, Боже, такие мелочи, важнее ведь, что Ибо сейчас в его руках сладко посапывал, так и не дождавшись ответа на свой вопрос. Нужно было сходить в душ и Ибо отправить туда же, а лучше – вместе, но так не хотелось его будить, Чжань знал, что сон – лучшее лекарство, а в дуэте с его объятиями – сильнейшая панацея для младшего. Ночные кошмары перестали быть таким частым явлением, пускай и появлялись иногда, острой болью напоминая о том, что как прежде уже никогда не будет. В такие моменты Чжань прижимал к себе Ибо, баюкая в руках, а тот ни за что, никому и никогда не признается, что в свои двадцать четыре плачет из-за снов, словно ребёнок, теснее прижимаясь к спасительному теплу, что олицетворяет безопасность и так ярко контрастирует с пронизывающим холодом льда из кошмаров, в которых он каждый раз падает, но ещё ни разу не вставал. В голове мужчины беспорядочным потоком лились идеи, одна ярче другой, и каждая из них была либо слишком жестокой, на которую он не сможет решиться, либо слишком явной, чтобы заподозрили Ибо или Исюаня, и всё это совершенно не подходило, потому что бросать даже малейшую тень на своего любимого он не собирался. Он точно знал, какая участь ждёт остальных, но Шэнь Тао... Господин Юй нарыл на него действительно много информации, где работает, где бывает, сколько зарабатывает, на какой машине ездит и куда предпочитает ходить на выходных. Привычки, хобби, распорядок дня. Имея на руках всю эту информацию, Сяо Чжань понятия не имел как ею распорядиться наиболее красиво и наименее палевно. Голова кипела от роя этих мыслей, и прошел возможно уже целый час, когда Ибо сонно зашевелился у него под боком и громко зевнул. – Я уснул? – а затем сам хихикнул с глупости своего вопроса. Ну конечно, он уснул. В руках Сяо Чжаня было тепло, уютно, так хорошо, что у него не было никаких шансов сопротивляться. – Да, я не решился тебя будить, – Чжань мягко погладил кончиками пальцев волосы младшего, отчего тот на несколько мгновений прикрыл глаза. – Но сейчас нам надо в душ и уже будем спать нормально, завтра тяжёлый день. – Это связано с работой? – простой, казалось бы, вопрос, таил для Сяо Чжаня более глубокий смысл, который Ибо может и не вкладывал в свои слова, но старший стал слишком мнительным в последнее время. Он ни за что не должен допустить, чтобы Ибо пронюхал про его планы, а тот никогда не был дураком, поэтому догадаться мог с лёгкостью. – Да, много навалилось в последнее время, ещё новые инвесторы, это всё на мои плечи. – Мне иногда кажется, что генеральный директор у вас там просто для галочки. – Совету директоров тоже так кажется, – Чжань коротко хохотнул. – Они даже думали собрать через месяц внеплановое собрание акционеров, на котором встал бы вопрос о замене генерального директора. Должность эта подразумевает ещё больше ответственности, но гораздо больше свободы, чем моя. – Так... значит? – Ибо выпутался из объятий, облокачиваясь на локоть и всматриваясь в лицо старшего, на которое падали слабые отблески света, придавая ему неземной вид. – Да, есть такая вероятность, но об этом пока рано говорить. – Ни для кого не секрет, что ты сам тащишь на себе всю компанию, поэтому если эту должность не отдадут тебе, я буду очень зол. В ответ Сяо Чжань мягко рассмеялся, притягивая младшего вновь в свои объятия. – Ты мое сердце, моя жизнь, моя единственная мысль, но ты же знаешь об этом, да, герой мой? – прошептал он в каштановую макушку. – Знаю, но я так люблю, когда ты не даёшь мне об этом забыть.