20
Антонио. Увидев его, сердце и душа Мирабель успокаиваются. Немного. Она выдыхает, собираясь окончательно с мыслями, стараясь отогнать ночной дурман от воспоминаний. Что как гниль разъедает мозг. Девушка дрожит, она понимает это лишь тогда, когда на плечо ее ложится рука Тени, а Антонио делает шаг вперед и обнимает ее за ноги. А после она поднимает взгляд выше и встречается с другими глазами. Тоже такими же родными и ,кажется, далекими одновременно. Луиза. Стоит переминаясь с ноги на ногу, неловко заведя руки за спину. Мирабель подмечает, что глаз ее дергается еще сильнее, лицо бледное и худое, а под глазами черные тени. Мирабель не может смотреть на такой жалкий и болезненный вид сестры. Она тянется к ней рукой, приглашая присоединиться к объятьям. Сильные руки и плечи словно укрывают от всего. От бед и темноты коридора. Они стоят так на пороге комнаты какое-то время. Прежде чем Мирабель понимает, ее все еще кто-то помнит. По щекам текут слезы то ли от счастья, то ли просто от всех накопившихся эмоций. Непонятно. Она старается быть тише, но всхлип предательски вырывается наружу. —Мирабель, прости меня. Я так перед тобой виновата, я так сильно виновата перед тобой,— хрипло говорит Луиза и кажется она тоже плачет. Потому что голос ее дрожит. Девушка лишь кивает и затаскивает кузена и сестру в комнату. Они усаживаются на постель. Антонио жмется с одной стороны к ее боку, Луиза присела с другой сперва отдаленно, будто боясь даже нечаянно коснуться. Но Мирабель тянет ее ближе, обхватывая своей маленькой ручкой большую и жилистую. —Я хотела прийти раньше к тебе, но меня так загрузили работой...и тогда... так хотела помочь. Когда...Абуэла начала ....все то безобразие,—начинает она. —Но мое тело словно не слушалось. Оно не могло сдвинуться с места и я ощутила себя камнем. Тяжёлым, неподвижным. О, Бель, мне так жаль, мне так жаль...что я даже не смогла выкрикнуть что-то в твою защиту. Мне было так страшно за тебя, за всех нас. —Мирабель ободряюще поглаживает сестру по руке, —Мне иногда кажется, что не будь этого волшебства, все мы были бы намного счастливее. Я бы так этого хотела. А не всего этого раздора. Кажется и Касите плохо от наших ссор, как-то раз я видела трещины. Хотя возможно мне просто показалось... —Трещины? —Да. Такие черные, глубокие. Они ползли по стене, где свеча. Луиза замолкает в раздумьях. —Иногда мне чудится, что я теряю силу. И не знаю рада ли я этому или нет. Но я так устала. Мирабель тянет Луизу ниже. Обнимает ее лицо ладонями, утирает слезы. Сердце ее разрывается на части. О, если бы все было по-другому. О, если бы все они были просто обычной семьей. —Все беды из-за магии. Все беды из-за Альмы,—шипит двойник из-за спины. Мирабель, к своему стыду, не может не согласиться. Она ненавидит магию. Никто в эту ночь не спит. Они прижимаются друг к другу, ютясь на маленькой, узкой кровати и в пол голоса разговаривают обо всем на свете.***
На завтраке они сидят рядом. Родители косятся с непониманием, а Альма с ярой злостью. Похлеще вулканов и бурь. Мирабель замечает, как Луиза ежится, Антонио чуть дергается, ближе к ней. Мирабель ободряюще хлопает их по ладоням, хотя и сама испытывает немалый страх. —Луиза, милая, почему вы с Антонио отсели от нас? Идите сюда. Нечего одним сидеть,— говорит мамита и Мирабель чувствует болезненный укол в сердце. Она сжимается, стараясь совсем пропасть. Ее милая, любимая мамита не видит ее. Ее милая любимая мамита, перестала замечать ее. —Любовь моя, мы рядом. Мы рядом с тобой. Ты не одна,— шепчет двойник рядом с ухом, отчего кожу опаляет теплое дыхание, словно живое. Мирабель вспоминает тот лед, что был раньше и удивляется. Но слова помогают, она успокаивается и даже выпрямляется на стуле. Похоже ее успокоение действует и на Луизу с Антонио. Они заметно расслабляются. Сестра хмурится: —Но мы не одни. Здесь Мирабель. Антонио нежно обхватывает руку девушки и кивает на слова Луизы. Мирабель улыбается краешком губ, прикрывая глаза. Мирабель все так же замечает еще более злой взгляд Альмы.***
Вновь картина, пыльные мрачные коридоры застенья и писк крыс. Вновь мрачное и одинокое помещение, пропитанное болью и грустью. Но на этот раз она не одна. Позади нее еще две фигуры: высокая и широкоплечая и маленькая худенькая. —Мирабель, куда мы идем?—шепчет сестра. —Скоро узнаете. Я хочу кое-кого вам представить и кое-что показать. Косая и старая дверь открывается их встречает сутулая фигура в кресле. —Знакомьтесь, это дядя Бруно и он никуда не уходил. Бруно подпрыгивает от неожиданности и страха. Его глаза широко распахнуты и кажется, сам он вот-вот готов провалиться под пол если не еще дальше, сразу под землю. Мирабель оглядывает помещение еще раз и понимает, она делает все правильно. Также девушка замечает какое-то движение за спиной дяди. Нечеткое, слишком быстрое и очень высокое. —Приглядись повнимательнее,— Тень кладет подбородок ей на плечо, чуть проходясь носом по шее. За спиной у дяди Бруно маячит беспокойная тень. За его спиной маячит такой же двойник, только сотканный из темноты и теней, весь черный с выделяющимися ярко-зелеными глазами. Он смотрит на них хмуро, ловит взгляд ее Тени и вдруг ухмыляется в такой же ядовито-зеленой улыбке, точеной как осколок зеркала. —Боль его тоже глубока. Но из-за сомнений и нерешительности он не может сделать ничего. Но ты у меня смелая девочка, милая. Мы с тобой все изменим. Сделаем так, как и должно было быть. Верно? Мирабель кивает. —Я хочу со всеми вами кое-что обсудить. И как хорошо, что именно в этот момент Долорес послали на окраину города.***
Оно появилось тогда, когда и появилась жизнь создания. Появилось из воздуха и пыли, из мглы и лунного света, что крупинками переплетались между собой. Оно появилось и было невидимым сгустком, впитывая в себя звуки краски этого чудного мира. Оно росло вместе со своим человеком, пылинками порхая совсем рядом и радовалось тому насколько чудесно чувствует себя эта малютка. Такая же как она, но другая. А после она почувствовала горечь. Первые крупицы, такие омерзительные в своем послевкусие. Она почувствовала боль, в тот момент, как все глаза смотрели на них. Как люди-великаны возвышались над ними и скалились, показывая клыки. и постепенно подкрался холод. Тень больше не могла летать так свободно и радостно, как раньше. Она еле передвигала ноги и шевелила руками. Утяжеление происходило постепенно. Сперва даже и незаметно. «Мирабель, отойди от сестры!» «Бездарная Мирабель! Почему только родилась на свет!» «Абула говорит, что ты принесешь несчастья. Она говорит, что очень жаль, что ты моя сестра. Я не хочу чтобы ты приносила беду моей семье. Плохая Мирабель!» «Милая, не сейчас!» «Хватит!» И голоса эти изо дня в день твердили одно и тоже, они оглушали, они текли и текли непрекращаясь. Тень металась ночами по комнате, из угла в угол! Выла и плакала! Она так хотела защитить это создание! Но была слишком слаба. Ее конечности не могло поднять предмет, она не могла сделать сама шаг, произнести слово, ничего не могла. С каждым днем тень становилась плотнее. Она чувствовала как к ее телу присоединялись еще частички чего-то. Они были странными, легкими и холодными. Ей не нравилось все то что она чувствовала. Но человек мирно спал, означало ли это, что все не так плохо? Но почему тогда было так неприятно?