A Court of Light and Melody

Застегивая кожаные ремни, Гвин пыталась выкинуть из головы образ спящего Азриэля. Он заснул, держа ее в своих объятиях и слушая ее бесконечный лепет о последней прочитанной книге. Гвин говорила и говорила, словно не собиралась предавать его доверие. Словно она не собиралась ускользнуть и отправиться на опасное задание против его воли. Она натянула сапоги, вдыхая холодный воздух, и напомнила себе, что если все пойдет по плану, то она вернется к завтраку. Пусть он ругает ее за то, что она солгала ему, когда они окажутся победителями в этом противостоянии. По крайней мере, ей будет чем похвастаться. Черт, если он захочет, она заключит с ним сделку. Поклянется больше никогда не хранить секреты. Ведь что хорошего было в секретах между ней и Азриэлем? Идя по залитому лунным светом коридору, Гвин подпрыгивала почти от каждого звука. Это задание строго между ней и Рисандом. Гвин не знала, что бы она сказала, если бы Неста, Фейра или Эмери застали ее в коридоре в боевой одежде и с оружием. К счастью, ее путь прошел без помех, и, придя на кухню, она увидела Рисанда, терпеливо ожидающего у задней двери. Он был одет в ту же красивую накидку, что и ранее. Возможно, он сказал Фейре, что хочет прогуляться. А может быть, он тоже выскользнул из покоев и схватил первое, что попалось под руку. А может... Сосредоточься, Гвин... Кэтрин права. Не имело значения, что Рисанд сказал Фейре или что она сказала Азриэлю. Что сделано, то сделано. Настало время действовать. Рисанд жестом велел ей следовать за ним на задний двор. Бесшумно, как сама ночь, Верховный Лорд открыл заднюю дверь и вышел. Гвин последовала за ним, надеясь, что она будет такой же тихой. Рисанд продолжил путь через лужайку к линии деревьев. Они не обменялись ни словом, пока он не остановился, расправив крылья. — Я спрошу только один раз, — мягко сказал Рисанд, — ты уверена, что хочешь этого? На мгновение мысли Гвин вернулись к Азриэлю. К его мирно спящей фигуре. К его улыбке, когда она сказала ему, что хочет принять их связь. К ленточке, которую он достал из-под подушки. Это задание выше всего. Она сделает это для всех, включая его. Если они не вернут Элейн, то битва с людьми приведет к большому кровопролитию. Возможно, Азриэль погибнет. Этого нельзя было допустить. И меньше всего — не то чтобы Гвин призналась в этом даже самой себе — она хотела противостоять Элейн... — Я уверена, — сказала Гвин. Ее взгляд прошелся по крыльям Верховного Лорда (она старалась не сравнивать их с крыльями Азриэля, которые явно были больше). — Почему ты не можешь оставить меня сразу там? — Я хочу проверить маршрут до места нашей встречи. Убедиться, что ты не столкнешься с какими-нибудь неприятностями, — сказал он так непринужденно, словно обсуждал погоду. Вероятно, для ее же блага. — Готова? Гвин кивнула и подошла к Верховному Лорду. Он подхватил ее на руки. Гвин затаила дыхание, и тут они взмыли в ночное небо. Некоторое время они летели молча, и Рисанд сканировал серебристые деревья и травянистые равнины под ними в поисках любых признаков угрозы. — Там мы встретимся через несколько часов. Вот здесь, — сказал Рисанд примерно на полпути их полета. Гвин проследила за его взглядом до небольшой поляны с тремя большими валунами. Ее было достаточно легко обнаружить. — Поняла. — Он простит тебя, Гвин. Она перевел свой взгляд на Верховного Лорда, но выражение его лица было бесстрастным. — Откуда ты знаешь? — Я злю его на протяжении столетий, — беспечно ответил Рисанд. — Он отличается короткой памятью и всепрощением в отношении близких ему людей. Он держит зло только на своих врагов. — Приятно слышать. — Приняв это решение, ты не могла поступить по другому. Он не мог узнать, и он это поймет, — добавил Верховный Лорд. Он быстро подмигнул Гвин. — Или если потребуется, я позабочусь о том, чтобы он это понял. Верховный Лорд явно умел поднимать настроение. Как и положено хорошему лидеру. Гвин смущенно улыбнулась ему в ответ. — Я могу справиться с ним. — Я знаю, что можешь. Вдалеке Гвин различила освещенную луной крышу поместья Арчерон. Они были еще слишком далеко, чтобы что-то разглядеть, но особняк наконец-то попал в их поле зрения. Время почти пришло. — Волнуешься? — спросил Рисанд. Гвин кивнула. — Хорошо. Это будет держать тебя в тонусе. Используй это волнение. — Азриэль говорит, что волнение, как страх и гнев, — опасное топливо, — улыбнулась Гвин. Рисанд усмехнулся. — У каждого из нас свои методы. Методы Азриэля, несомненно, самые безжалостные и последовательные, так что он, наверное, прав. Но сегодня воспользуйся этим. — Да, Верховный Лорд. Она услышала, как он фыркнул, и остаток пути они провели в молчании. Наконец, Рисанд опустил их в лес, окружающий поместье. Оттуда они отправились пешком — осторожно, с кинжалами наготове. Но вокруг было тихо. Никакой видимой угрозы. Но это ничего не значило. Если Элейн знает о них, то стража может появиться тогда, когда они меньше всего этого ожидали. Эта мысль сводила с ума. Игра в карты, где твой противник знает всю колоду. — Ты видишь это? — спросил Рисанд, указывая пальцем прямо вперед, на разрыв в кронах деревьев. Гвин сузила глаза и различила впереди каменную стену того, что, должно быть, было забором, окружавшим сад. Внутрь вела арка, увитая белыми розами. — Вы сказали, что сад будет патрулировать один стражник, — подтвердила Гвин. Рисанд кивнул. — Да. Тот самый, кого ты подчинишь своей воле. — Верховный Лорд встал перед ней, сложив руки на груди. — Расскажи мне план еще раз. Гвин глубоко вздохнула и засунула кинжал обратно в ножны. — Дождаться в саду стражника, заставить его позвать Элейн и сказать ей, что Грейсен ждет ее в саду. Приказать ему обездвижить себя после того, как он выполнит свою задачу. Как только он доставит ко мне Элейн, он позаботится о себе, а затем я прикажу Элейн тихо пойти со мной. Рисанд кивнул, затем указал на дорогу позади себя. — Идите прямо в ту сторону, пока не дойдете до поляны. К тому моменту солнце уже должно взойти. Оттуда я выведу нас троих обратно. Гвин криво улыбнулась и пожала плечами. — Легко. Рисанд в ответ усмехнулся полусерьезно. — Я сказал, что спрошу только один раз, но, боюсь, рождение ребенка смягчило меня... ты уверена, что хочешь сделать это? В ее сознании промелькнули сверкающие глаза Азриэля, когда он достал ленту. Потом Элейн. Элейн и ее притворная дружба. Ее скрытая жестокость. Внутри Гвин запылал огонь. Она сохранила его в себе. Гвин сделала шаг к Рисанду, подняв подбородок. — Я не подведу вас. Он еще несколько секунд держал ее взгляд, а потом молча исчез. Гвин глубоко вздохнула и повернулась лицом к поместью, которое она едва могла разглядеть сквозь деревья. Я — скала, о которую разбивается прибой, Гвин согнула ноги и пошла вперед, ничто не сможет меня сломить. Гвин прижалась спиной к каменной стене и выглянула за угол арки. Затаив дыхание, она смотрела, как спина стражника исчезает за углом. Это был патрульный. Гвин дважды наблюдала, как он ходит по одному и тому же маршруту. Он всегда выходил через крайний левый вход во двор и возвращался через крайний правый. Когда он прошел этот маршрут в третий раз, она начала действовать. У нее было несколько мгновений, чтобы занять позицию до его возвращения, и она сделала свой ход. На негнущихся ногах Гвин проскользнула через арку, луна, словно огромный глаз, следила за каждым ее движением. Сердце заколотилось, а грудь сжалась. Используй это, сказал Рисанд. Используй свое волнение. Волнение говорило действовать быстро, и она так и сделала. Но где спрятаться? Она вряд ли сможет укрыться за цветочным ящиком... И тут в дальнем углу патио Гвин заметила небольшую постройку, — сарай. Если она прижмется к самой восточной стороне, то окажется вне поля зрения охранника, когда он вернется, чтобы снова пройти по маршруту. Она окажется скрыта со всех сторон, кроме правой. Даже Азриэль одобрил бы такую тактику. Это было не так рискованно, как казалось. Утешившись этой мыслью, Гвин бесшумно прокралась через сад к выбранному ею укрытию. Сначала она заглянула внутрь, чтобы проверить, нет ли там лишних охранников, а затем, убедившись, что он пуст, прислонилась к боковой стенке сарая. Оставалось только ждать. Гвин сделала несколько успокаивающих вдохов, одновременно прислушиваясь к каждому звуку. Она должна полагаться на свой слух, чтобы понять, когда приблизится стражник. После этого ей нужно будет только подчинить его... О, боги. Что, если она не сможет этого сделать? Из-за чувства вины, занявшего каждый уголок ее сознания, Гвин не успела подумать о надежности своего дара. Весь этот план вращался вокруг того, чтобы она смогла подчинить своей воле стражника. Если она не сможет, если он нападет на нее... Гвин не может летать и не может рассеять себя. Может быть, она сможет оттащить задницу обратно в... Даже не думай об этом, Гвин, яростно сказала Кэтрин. У тебя получится. Ты справишься. Рисанд не привел бы тебя сюда, если бы не был уверен. Но что, если я не смогу, Кэтрин? Перестань думать об этом. Ты сможешь. Ты уже делала это. Ты сделаешь это снова. — Я делала, — прошептала Гвин, закрывая глаза. — И сделаю снова. Ты — валькирия. В твоих жилах течет кровь Поющий со Светом. Ты ослепляла и испепеляла одним своим голосом. Ты заставила Верховного Лорда Ночного Двора и его Шпиона выполнять твои приказы. Ты — Гвинет Бердара. И ты не проиграешь. — Я не проиграю, — сказала она, хватаясь за рукоять кинжала. — Не проиграю. Гвин обвела глазами сад, продолжая ждать возвращения охранника. Оставались считанные минуты. И тут Гвин осознала, что этот сад — точная копия того, что был у Элейн в Доме у реки. Вплоть до фиолетовых цветов, высыпавшихся из ящиков, и ярко-розового куста роз, стоявшего перед скамейкой. Боги. Как долго Элейн обманывала свою семью? Как долго она приезжала сюда с намерением предать Фейру и Несту? Как долго она говорила с Гвин как с другом, не сводя глаз с Азриэля? Дура. Гвин была такой дурой. Она ненавидела себя за ком в горле, за влагу в глазах. Она прокляла воспоминание о том, как Элейн поправляла ей волосы и обращалась с ней как с сестрой. Сосредоточься. Шаги по камню. Сапоги. Охранник. Гвин приготовилась. Она наполнила легкие воздухом, почувствовала, как в венах бурлит ее магия, сосредоточилась на своей силе, которая шептала ей вместе с солнечным светом. Шаги приблизились, и Гвин выскочила вперед. Охранник застыл перед ней, голубые глаза расширились от удивления. Он открыл было рот, но Гвин заговорила прежде, чем он успел позвать на помощь — прежде, чем рука, направленная к его короткому мечу, успела коснуться рукояти. — Остановись. И он остановился. Гвин не стала праздновать свою первую победу. Она не хотела об этом думать. Она продолжала держаться за свою жужжащую силу — за ее вкус, прикосновение и звучание — и продолжила. — Ты пойдешь в покои Элейн. Ты скажешь ей, что лорд Грейсен просит ее присутствия в саду и что он, кажется, нездоров. Ты проводишь ее сюда, ко мне. Как только она окажется под моей опекой, ты будешь биться головой об эту стену, — она ткнула пальцем в ближайшую к ним каменную стену сада, — пока не потеряешь сознание. Иди. К моменту окончания фразы ей стало не хватать воздуха в легких. Никогда еще она не выполняла столь сложного внушения. Никогда за все семь дней ее обучения... Гвин постаралась замедлить сердце, ожидая, подчинится ли охранник ее командам. Она чувствовала, что магия работала. Разве нет? Глаза охранника остекленели, а затем, после паузы... ноги понесли его в сторону крайнего правого выхода. Гвин вздрогнула от неожиданности. Это сработало. Она не только подчинила кого-то, но и преодолела силу Элейн. Догадка Гвин о том, что Элейн не следила за ее решениями, оказалась верной. Она недооценила Гвин, и теперь это станет гибелью и для нее, и для Грейсена. Гвин закрыла глаза, готовясь к последнему этапу плана. Подчинить Элейн. Глубокий вдох. Глубокий выдох. Просто внушить ей, чтобы она последовала за ней. Вот и все. Она мне не друг. Она мне не друг. Она никогда им не была. Гвин почувствовала, как ее магия снова набирает силу. Она никогда не испытывала такого раньше. Это изнеможение было не столько борьбой с усталостью, сколько с ее собственным умом. Как будто она только что совершила ошибку. Так и есть. Верно. Потому что она даже не должна была использовать эту магию. Она лишала кого-то выбора. Гвин имела в виду то, что сказала Азриэлю перед тем, как они с Рисандом начали вынашивать весь этот план. Ей не нравилось использовать внушение. Что-то в том, чтобы заставлять других выполнять ее волю, даже если это безвредно или во благо, казалось неправильным. Возможно, именно так Азриэль относится к своим теням... к своей работе... и он все равно заставляет себя это делать. Гвин не завидовала своему мэйту этих моральных терзаниях. Боги, она и представить себе не могла, как часто ему приходится бороться с чувством вины. Ее сила, возможно, не столь отточенная, как у Азриэля, могла быть такой же смертоносной. Достаточно. После сегодняшнего вечера она проведет жесткую линию. После этой ночи она больше никогда не будет использовать свою силу внушения. Шаги. В два ряда. Гвин выпрямила спину. Она сделала еще один глубокий вдох. Она потянулась к своей силе. Она ухватилась за тонкую пульсацию в крови. Шаги приближались. Выдохнув, Гвин выскочила из-за угла, выхватила кинжал — и оказалась лицом к лицу с Элейн и... Грейсеном. В одно мгновение он выхватил меч, а в следующее — мир стал белым.