A Court of Light and Melody

Гвин застала Несту, Эмери и Морриган беседующими на кухне, пока на террасе заканчивали последние приготовления к празднику. Эмери была одета в черную блузку, ниспадавшую с плеч, и очень облегающие брюки цвета оникса. Гвин подумалось, а может, просто показалось, но Морриган, похоже, слишком смеялась над шутками Эмери — ее кроваво-красные губы прекрасно контрастировали с идеальными зубами. Котел, она была сногсшибательна. Неудивительно, что Азриэль столько лет сох по ней... Гвин присоединилась к Несте у стойки, где они занялись уничтожением небольшой тарелкой сыра, ведя приятную беседу. Время от времени Гвин бросала взгляд на дверной проем кухни, когда кто-то проходил мимо. Она старалась не искать Азриэля глазами, но это было почти инстинктивно. — Он будет здесь, — сказала Неста. Гвин изо всех сил старалась выглядеть растерянной. — Кто? Старшая Арчерон разразилась смехом. — Кто, она меня спрашивает. Она окинула ее знающим взглядом. — Ты знаешь, кто, Гвин. Маджа сказала, что ему лучше оставаться в постели, но он настоял на том, что придет. Чувствуя свои пылающие щеки, Гвин пожала плечами и перевела взгляд на сырную тарелку. — О. Неста не стала подливать масло в огонь. Вместо этого она спросила, как дела у Гвин с луком, и не хочет ли она принять участие в соревнованиях. Гвин ответила, что это будет не очень похоже на соревнование, поскольку она только недавно взяла в руки это оружие, но все равно согласилась. Наконец Верховные Лорд и Леди объявили о том, что приготовления завершены. По всему поместью послышались шаги: семья Несты стала выбираться наружу, но Гвин обнаружила, что ее ноги будто прибиты к полу. Неста и Эмери остановились, заметив, что она не пошла за ними. Голос Эмери был нежным. — Гвин? Ты в порядке? Гвин сразу же кивнула, затем перевела взгляд на Несту. — Где здесь уборная? Глаза Несты сузились. Она указала на дверной проем позади Гвин. — В конце того коридора... Заставив себя сдвинуться с места, Гвин двинулась в указанном направлении с благодарной улыбкой. — Гвин, — позвала Неста, останавливая жрицу. Она окинула ее мрачным взглядом. — Не заставляй меня идти за тобой. Несте удалось добиться от нее искренней улыбки. — Я ненадолго, — сказала жрица. В уборной Гвин брызнула ледяную воду себе на лицо и шею, замедляя мысли в попытке успокоиться. Здесь не так-то много людей. Точно меньше, чем было на церемонии, со всеми официантами, музыкантами и флористами. На этот раз, в отличие от того дня, ей были знакомы все лица. И теперь она знала, что мужчину, с которым была Амрен, звали Вариан. Кроме того, вокруг этого праздника не было такого давления. Это не событие, которое случается раз в жизни. У Амрен будет еще много дней рождения. Этот вечер будет бесконечно лучше и менее напряженнее, чем церемония мэйтов. Гвин передернула плечами, пытаясь избавиться от нахлынувшего беспокойства, и вышла из ванной. Это вечеринка, Гвин. — Спасибо, Кэтрин, — сухо пробормотала Гвин. Взяв себя в руки, она повернулась к кухне, чтобы пройти во внутренний дворик. Затем она заметила Морриган, выходящую на улицу. Она потянула за собой мужчину... Тени вились вокруг его плеч. Гвин не могла разобрать, о чем они говорили, но слышала смех Морриган, когда они вышли. У тебя нет поводов для ревности, Гвин... И ты не можешь сердиться. Он не был обязан говорить тебе. Кэтрин была права. Точно также он не был обязан рассказывать ей кулоне. Азриэль только "заботился" о ней. Ничего больше. Ничего больше. Гвин сглотнула комок в горле, пытаясь набраться смелости выйти из дома в празднично освещенный внутренний дворик. Что с того, что Морриган висела на руке Азриэля? Что с того, что единственное место, куда Гвин могла вписаться, было между Эмери и Нестой? Что с того, что в последний раз, когда она видела Азриэля, он признался, что его чувства к ней возросли, или с того, что она рыдала над его телом? Гвин инстинктивно сделала шаг назад, глубоко вдыхая, в попытке охладить жжение в груди. Склонив голову, она краем глаза заметила сад Элейн. Он находился сразу за двумя стеклянными дверями слева от нее. Да. Несколько минут наедине с собой, снаружи. Несколько минут, чтобы собраться с мыслями под сумеречным небом. Затем, она поклялась, она пойдет во внутренний дворик. Гвин направилась к дверям, в последний раз оглянувшись через плечо. Никто ее не заметил. Все чисто. Она незаметно выскользнула наружу. Хрустящий ночной воздух, ударивший в лицо, освежил и охладил ее покрасневшую кожу гораздо лучше, чем вода из раковины в ванной. Сад Элейн был таким же великолепным, как запомнился ей. Тут росли и распускались цветы всех размеров и цветов. Она провела пальцами по мягким лепесткам маргариток в цветочной клумбе и направилась к краю сада, откуда открывался вид на прилегающие территории и частный храм. В окружении сладкого запаха сада и прохладного вечернего бриза ей вдруг стало легче поверить, что она может получить удовольствие от сегодняшнего вечера. Позади нее послышался звук открывающихся и закрывающихся дверей. Так хотелось остаться незамеченной... — Я иду, Неста. — Не Неста. Оглянувшись через плечо, Гвин увидела, что к ней приближается Кассиан с извиняющимся видом. — Интересно. Неста послала кого-то сделать за нее грязную работу. Он криво улыбнулся и присоединился к ней на краю сада. — Она... беспокоится. — О? Слишком занята, чтобы прийти и напасть на меня? — Гвин ухмыльнулась. Кассиан бросил ей ответную ухмылку и сложил руки на широкой груди. — Поверь мне, когда я говорю, что она все еще ведет себя, как курица-наседка, только на расстоянии. — Мне не нравится, как это звучит. На мгновение они замерли в комфортной тишине. Гвин трудно было сейчас вспоминать об этом, но когда-то Кассиан был для нее пугающим. На самом деле, он быстро исправил это впечатление вскоре после их более близкого знакомства. Разбирая с ней боевые стойки в день её первой тренировки, иллириец сразу же стал относиться к ней так, словно они уже встречались раньше. Как будто она уже была его другом. — Избегаешь вечеринки? — неуверенно спросил он. Гвин подняла на него глаза. — Немного. Но я приду. Мне нужно всего несколько минут. — Конечно. — Лучше перестраховаться, если дело касается моих переживаний. Я не хочу, чтобы меня снова стошнило в комнате Никса. Глаза Кассиана расширились, губы расплылись в призрачной улыбке. — Что, еще раз... Ей пришлось вспомнить, что Азриэль, скорее всего, позаботился обо всем ради нее. Что никто не знал о произошедшем, кроме нее... и Азриэля... и Элейн... и теперь Кассиана... который, вероятно, расскажет Несте... — Забудь то, что я только что сказала. Кассиан хмыкнул. — Это было в день нашей с Нестой церемонии? — Понятия не имею, о чем ты. Он усмехнулся на мгновение, затем кивнул. — Справедливо. Они снова молча уставились на окружавший их пейзаж. Компания Кассиана была приятной. Успокаивающей. Ей было интересно, знает ли он о том тепле, которое излучает. — Как ты держишься после... после того, что случилось? Гвин поджала губы. — Он в порядке. Это все, что имеет значение. Это, и еще мое желание искупаться в крови того, кто причинил ему боль... Гвин сжала челюсти при появлении этого злого голоса. Страшнее всего было то, что на каком-то уровне она поддерживала его. На другом уровне — более рациональном —она говорила себе, что "купание в крови" ничего не решит. — Он имел в виду то, что сказал. Гвин крепко сцепила руки. — О чем ты? Иллириец фыркнул. — Не начинай. Я тоже был на грани смерти и смотрел в глаза женщине о которой заботился, как мне казалось, в последний раз. Я точно знаю, что произошло между вами. — Он тренирует меня. Мы друзья... И ничего больше. Кассиан проигнорировал ее слова. — Сначала ты говоришь то, в чем боялся признаться долгое время. Потом ты чувствуешь себя... открытым, безоружным, выходя на другую сторону. Это может заставить другого человека предположить, что ты сожалеешь о сказанном. На самом деле, — продолжил он, глядя ей в лицо, — ты просто боишься того, к чему может привести твое признание. От его слов у нее защемило сердце, и она не могла понять, хорошо это или плохо. Он давал ей надежду на то, что она действительно значит для Азриэля больше, чем могла представить, и хотя это, конечно, не было плохой новостью, сейчас она просто примирилась со своей безответной привязанностью к Поющему с Тенями. Примирение было непрочным и надежда, которую внушал Кассиан, могла разорвать туго натянутую нить, которую она сплела. Гвин, Азриэль сказал, что ты ему небезразлична. Кассиан только констатирует факты. А не поощряет иллюзии, — простонала Кэтрин. — Я... ценю твою проницательность. — Не ценишь, — сказал он просто. — Ты пытаешься откреститься от моих слов. — Ничего личного, Кассиан. Я просто... пытаюсь забыть об этом. — Ты не хочешь, чтобы тебе причинили боль, верно? Она чувствовала на себе его сочувствующий взгляд. Гвин заставила себя посмотреть на свои ноги. Она не хотела — нет, не могла — открыться подобным образом. По крайней мере, не перед Кассианом. — Оставим эту тему, — выдохнул он. — Но сделай одолжение, вспомни мои слова. Если он... если Азриэль не продолжит то, что, черт возьми, начал, это не значит, что он сожалеет. Он просто боится. Боится возможных чувств к монстру... или того, что его чувства взаимны? Гвин кивнула и сглотнула комок в горле. Она нацепила улыбку, которая обманула тысячи душ. — Принято к сведению. Спасибо. Кассиан лишь склонил голову. — Я оставлю тебя. Но не задерживайся, иначе следующим, кто придет за тобой, будет Неста. Гвин рассмеялась — настоящим смехом. — Есть, сэр. Кассиан удалился, за ним послышался звук открывающейся и закрывающейся двери. Она позволила нескольким слезам упасть, а затем быстро вытерла их. Если она будет плакать дальше, то распадется на части, а Гвин не очень хотелось реветь два праздника подряд. Если она собирается когда-нибудь покинуть эту проклятую библиотеку, ей необходимо стать частью мира снова. Как и при обучении чему-то новому, поначалу будет трудно, но после нескольких попыток, когда она будет настойчиво добиваться своего, она выйдет победительницей. Неудача не означала, что что-то невозможно. — Нашел тебя. Гвин подпрыгнула от низкого, музыкального голоса. Повернув голову, она увидела, что рядом с ней стоит Азриэль. Жрица прижала пальцы к груди, чувствуя учащенное биение сердца. — Прости. Я не хотел тебя напугать. Гвин покачала головой и оглядела его с ног до головы. Цвет вернулся к его щекам и губам. На нем не было ни единого синяка, а смотря на его стойку можно было решить, что два дня назад ничего не произошло. — Ты... выглядишь лучше, — заметила Гвин. Азриэль рассеянно провел рукой по груди. — Как только Маджа удалила осколки, мое исцеление пошло быстрее. Сегодня утром я проснулся как новенький. — Мне сказали, что тебе настоятельно рекомендовали оставаться в постели, Поющий с Тенями..., — помрачнела Гвин. Азриэль посмотрел на девушку и одарил ее душераздирающе кривой ухмылкой. — Я должен был сдержать обещание. Гвин почувствовала, как ее лицо залилось краской, и закатила глаза. — Я бы простила тебя. Его улыбка стала горькой. — А ты можешь простить мне... твой кулон? Пальцы Гвин тут же поднялись, чтобы коснуться подвески ожерелья, которое она сегодня не надела. — Неста, она... очень... воодушевленно сообщила мне, что Элейн рассказала тебе о настоящем происхождении кулона, — его взгляд смягчился. — Я сожалею. Искренне. Гвин покачала головой. — Неста не должна была ничего говорить. Все действительно в порядке. Ты же специально не стал говорить, что оно от тебя, дабы избежать подобной ситуации. — Да, этого и... и я не хотел, чтобы у тебя сложилось неправильное впечатление. Она ничего не могла с собой поделать. Она вздрогнула. То, что он предпочел сделать подарок анонимно, чтобы не ввести ее в заблуждение, не было неожиданностью, но то, что он сейчас сказал это ей в лицо, еще больше подтвердило, что он не испытывает к ней никакого романтического интереса. По крайней мере, ничего такого, что он чувствовал к Элейн... или Морриган. Но тебя это устраивает, помнишь? Да. Полностью устраивает. — Я... ну, на тот момент, то есть. Ее брови приподнялись. На тот момент? — Неважно. Я должен был сказать тебе, — продолжил он. — Надеюсь, ты оставишь его, — он скорчил гримасу, — или можешь швырнуть его мне в лицо. Ее улыбка была настоящей, она приподняла подбородок. — Хоть последний вариант кажется очень заманчивым, я думаю, что оставлю его у себя. Теперь он мой. Губы Азриэля изогнулись вверх. Какое-то время они просто смотрели друг на друга. Звуки праздника в другом конце дома стали приглушенными, а затем исчезли. Остались только она, Азриэль и его тени, которые, казалось, были очень рады ее видеть. Они оба стояли совершенно неподвижно, но у нее перехватило дыхание. Сердце бешено колотилось, ударяясь о ребра. Беспокойство о монстре внутри нее и безответной любви к Азриэлю никуда не делось. Оно скреблось в глубине ее сознания, но она с легкостью сдерживала его. Она запомнит этот момент, спрячет его и будет хранить в безопасности. Что бы ни случилось дальше, у нее был момент, когда он смотрел на нее вот так. Как будто она была всем, что имело значение. Когда он говорил, что она ему небезразлична, он имел в виду именно это. — Если ты не готова пойти во внутренний двор и... присоединиться ко всем, — тихо сказал он, — с крыши Дома у реки открывается прекрасный вид. — С крыши? — удивленно спросила Гвин. Азриэль кивнул и указал на серую крышу. — Она плоская на самом верху. Там совершенно безопасно. Я могу поднять нас туда с помощью крыльев. Она окинула взглядом Дом у реки. Более привлекательным, чем этот "вид" или перспектива еще нескольких мгновений в одиночестве, будет Азриэль, держащий ее на руках. Если он возьмет ее на руки, к сегодняшнему вечеру добавится еще один идеальный, совершенный момент, в котором он будет держать ее в объятиях. Мне нужно быть осторожной. Нет. Не нужно, — огрызнулась Кэтрин. — Забудь об осторожности, сестра. Неужели ты ничему не научилась, когда твои руки были вымазаны в его крови? Не упусти свой шанс снова. — Мы можем остаться здесь... — Нет. Пойдем, — сказала Гвин. Как только она произнесла эти слова, чувство эйфории проникло в каждую ее клеточку. Она чувствовала, что наполнена светом. Как будто она оживает. Боже, как приятно было поддаться этому влечению к нему. Это было правильно. И она видела, что он изо всех сил старается не улыбаться слишком широко. Почему, она не знала, но чувствовала то же самое. Она боролась с улыбкой, которая грозила расползтись по ее губам. — Замечательно, — кивнул Азриэль. Он протянул ей руку. — Когда ты будешь готова. Когда ты будешь готова. Котел, была ли она готова. Гвин придвинулась к нему боком, наслаждаясь теплом его тела, которое было так близко, подавляя дрожь, которая пыталась пройти по ее позвоночнику. Затем, медленно и нерешительно, рука Азриэля обвила ее талию и притянула к себе. Когда он встретился с ней глазами, его горло перехватило. — Все в порядке? Ее голос был едва ли громче шепота. — Да. Его дыхание было дрожащим, улыбка смягчилась. — Хорошо. Держись за меня. Одна ее рука пробралась вверх по его спине, чтобы обхватить его шею. Другая обхватила его торс. Азриэль согнул колени и выпрямил их в резком прыжке. Так же быстро, как поднялись, они опустились на крышу дома у реки. Он поддержал жрицу и медленно отстранился от нее, одна рука осталась на ее спине. — Ты в порядке? Гвин кивнула. — Да. Отсюда открывался прекрасный вид на реку и крыши других домов. Вдали виднелись горные вершины и верхушки высоких деревьев. Снизу доносились звуки оживленного разговора гостей вечеринки. Они существовали где-то там, внизу, не замечая присутствия Гвин и Поющего с Тенями над ними. В тишине они вместе любовались видом, а Гвин продолжала тщательно запоминать этот прекрасный, чудесный, совершенный момент, которого хватит на целую вечность. Это спасет ее, когда Азриэль даст понять, что у нее нет ни единого шанса. Еще немного, еще чуть-чуть, и ее сердце будет в безопасности. Вернее, у нее будет достаточно воспоминаний, чтобы собрать его воедино, когда придет время. — Я пришел не только извиниться, — наконец сказал он, фиолетовый свет неба отбрасывал тени на резкие черты его лица. — Я пришел, чтобы... чтобы сказать тебе, что все, что я сказал, когда умирал... Сердце Гвин дрогнуло, паника начала рости. Она повернулась к нему лицом и увидела, что он выглядит удрученным. Замолчи. Не разрушай это. Мне просто нужно еще немного времени. Мне просто нужно притвориться, что у тебя тоже есть ко мне чувства, еще на несколько минут. Она не могла услышать это. Она не могла услышать, что все это не всерьез. Что Азриэль не имел это в виду. Недавние слова Кассиана успокаивали, но это были только его слова. Слова Кассиана. А Азриэль не был Кассианом. Он открыл рот, чтобы продолжить, чтобы разрушить этот идеальный момент, и Гвин почувствовала, как ее взгляд становится безумнее в попытках сохранить все, как есть. Она пыталась придумать, как защитить свое сердце, как защитить этот единственный момент, когда она чувствовала себя обожаемой и любимой. Кэтрин практически кричала на нее. — Ты прекрасно знаешь, что Азриэль имел в виду то, что сказал. Ты знаешь, что Кассиан прав. Ты знаешь, что твоя интуиция никогда не ошибается. Покажи ему, что с тобой ему нечего бояться. И она прокляла свои страхи, прокляла своих демонов, прокляла свои неоправданные сомнения и опасения по поводу того, что она может быть монстром. Она прокляла всех и вся ради этого момента. Гвин ухватилась за ткань расшитой черным рубашки Азриэля и притянула его к себе, привстав на цыпочки и прижавшись губами к его губам. Она закрыла глаза, запоминая ощущение мягкости его рта. Она была так поглощена моментом, что могла представить тепло его широких рук, опустившихся на ее талию и скользнувших к бедрам. Нет. Нет, это не было плодом ее воображения. Он действительно обнимал ее своими руками. Его пальцы впивались в ее кожу. Она вдыхала его запах. Ночной туман и кедр. Гвин крепче обхватила его воротник и прижалась к нему всем телом. Она чувствовала, как его руки обвились вокруг ее талии, сильные, но нежные. Осторожно, стараясь не ослабевать объятие, но не пугать ее. Я запомню это. Что бы ни случилось дальше, со мной будет этот момент. В конце концов, она отстранилась, и в ту же секунду, как она разжала пальцы, Азриэль отпустил ее. Снова вспомнив то, через что ей пришлось пройти. Что он видел. Существует тонкая грань между жалостью к кому-то и заботой. Азриэль шел по этой грани так, словно хорошо ее знал. Владеющие теневой магией зачастую проявляют свои дары в одиночестве. Когда она смогла поднять на него взгляд, он вовсе не выглядел преследуемым прошлым. Его щеки раскраснелись, уголки губ были слегка приподняты, глаза озадачены. — Надеюсь, я... не перегнула палку, — поморщилась Гвин. Поющий с Тенями открыл и тут же закрыл рот, а затем расхохотался. Он сократил небольшое расстояние между ними и осторожно запустил пальцы в ее прическу, встретившись с ней взглядом. — Можно? Улыбаясь, не в силах произнести ни слова, Гвин просто кивнула. И его рот нашел ее. Когда поцелуй прервался, Азриэль рукой коснулся ее щеки. Его большой палец провел по ее нижней губе, и Гвин почувствовала, как сжались мышцы в глубине ее живота. — Я... не уверен, как давно хотел это сделать, — рассмеялся он, задыхаясь. — Вообще-то, это сделала я, — прошептала Гвин, тая под его прикосновениями. — Ты просто ответил. Он склонил голову, уперевшись лбом в ее лоб. — Гвин. — Да. — Нам нужно вернуться на праздник. Гвин выдохнула. Он был прав. Люди скоро заметят их отсутствие. Его указательный палец проследил линию ее скулы, а тени тонко коснулись ее челюсти. — Может, нам... пока оставить это для себя? Это... ну, что-то новое. — Да, — кивнула она. Пока она не была готова делиться этим. Сейчас им нужно вести себя осторожно. В конце концов, там внизу Элейн и Морриган. У Гвин свело живот при воспоминании о том, что Морриган была частью всего этого. Идеальная, красивая, уверенная в себе Морриган. Этим мыслям здесь не место, Гвин. Кроме того, это всего лишь поцелуй. Кэтрин была права. Она не станет портить этот вечер ревностью или беспокойством. И это был всего лишь поцелуй. Она просто призналась в своем влечении к Поющему с Тенями. Это не признание в вечной любви. Гвин и Азриэль спустились вниз и, улучив момент, чтобы привести себя в порядок в уборной, присоединились к празднующим на террасе. Если у кого и возникли подозрения, почему они вернулись вместе, никто их не озвучил. Неста ничего не сказала, и Эмери тоже. Разговаривать со всеми оказалось легче, чем Гвин предполагала. Все были приятны и приветливы. Ей даже удалось обнять Никса и молча извиниться перед ним за то, что ее стошнило в его детской. Ни разу ее страх или тревога не вырвались наружу. Гвин провела вечер так, словно постоянно ходила на вечеринки. Несколько раз она ловила на себе взгляд Азриэля. Он улыбался ей то тайно, то откровенно, то пряча улыбку за бокалом с шампанским. Даже когда Верховный Лорд запустил зачарованные фейерверки, и они дождем посыпались с небес, Гвин видела, что Азриэль смотрит на нее. Медленно он приблизился к месту, где она стояла в задней части внутреннего дворика. Ее пронзило насквозь, когда кончики его пальцев задержались на ее теле в легком прикосновении.