Под землей

Дженнифер совсем забыла, какими путями бежала до места схватки с наемниками. Собственно, она и не запоминала, не до того было. А вот сейчас девушка страшно жалела о том, что не включила вовремя голову. Застрять в подземном лабиринте с мутантами, не зная дороги, удовольствие сомнительное. Как же звали того героя, из довоенной сказки про лабиринт и гигантского быкоголового монстра? Она обязательно вспомнит, когда выберется отсюда, дойдет до Мегатонны и запрется у себя в квартирке, с двумя бутылками скотча, сочным стейком из брамина и шприцом мед-х. Вкусный ужин, выпивка и немного кайфа, сойдет за мотивацию выжить. Девушка пробирается по узкому коридору, вздрагивая от каждого шороха, готовая стрелять в любую тень. Выйдя на пути, она забирается в вагон и, пригнувшись, продолжает шагать наугад. Рано или поздно, это должно ее привести к желанному выходу. К сожалению, привело это ее только в «засаду» безмозглых упырей. Парочка диких гулей лежали в полумраке под сиденьями и, потревоженные присутствием человека, вылезли оттуда, желая полакомиться свежей плотью. Возникли они буквально из ниоткуда и сразу же бросились на девушку. Дженнифер, невольно вскрикнув, подскочила и, забыв про всякую осторожность, выпрыгнула в окно вагона. Неловко приземлившись, она помчалась дальше, не разбирая дороги. Снова. Привело ее это к еще большему скоплению мутантов. Они собрались на огромной куче покрышек. Странница запрыгнула в переход между туннелями, но и там ее ждали мутанты. Грязно выругавшись, девушка забежала в дверь, захлопнула ее, повернула замок в ручке и отступила на два шага, вскинула автомат. – Брось оружие, малышка, – услышала она за спиной вкрадчивый голос. Дженнифер медленно поворачивает голову и видит одного из наемников Когтей. Он сидит на полу, одна нога несколько неестественно вывернута. Прямо на нее смотрит ствол лазерной винтовки. Даже если очень постараться, наемник выстрелит первым, а значит, на данном этапе, лучше подчиниться ему. Девушка кладет на пол автомат и отодвигает его ногой в сторону. – Пистолет и нож. Они у тебя тоже есть, – напоминает парень. Поджав губы, девушка освобождается и от них. Стоит с поднятыми руками и ждет дальнейших указаний. Наемник достает из кармана разгрузочного жилета наручники, бросает их девушке и приказывает надеть. «Вот же влипла»: она наклоняется, чтобы подобрать наручники и в свете слишком ярко мигнувшей лампы замечает, что в винтовку не вставлена батарея, – «на понт, значит, взял». Итан видит, как меняется лицо девушки. Сейчас он сильно жалеет о том, что нож находится в ботинке покалеченной ноги, что пистолет застрял в кобуре и что он не оставил пустую батарею в винтовке. Все, что могло пойти не так – пошло, черт подери, не так. Странница резко бросается к нему, и наемник ощущает сильный удар ногой в лицо. Очнулся он спустя пару часов, прикованный к трубе от унитаза. Дженнифер сидела напротив и с аппетитом выскребала какую-то субстанцию из консервной банки. Заметив, что наемник проснулся, она отложила свой ужин и подвинулась чуть ближе. – У тебя еще есть? – держась за голову, язвительно спросил Итан. – Не, это последняя. Я не рассчитывала, как-то, что мне придется торчать в подземелье с мудаками, – девушка держала в руках пистолет наемника. – Что же ты меня так пожалела? – продолжил парень, пытаясь поудобнее устроиться у дурно пахнущего унитаза. – Ну, знаешь, там за дверью толпа поехавших зомби, думаю, использовать тебя как приманку, а самой бежать сломя голову к выходу, – Одинокая Странница шмыгнула носом и отхаркнула в стену скопившуюся в горле мокроту. – Такой себе план. Стоит тебе открыть дверь, как они тут же хлынут в нее и сожрут нас обоих раньше, чем ты скажешь «такой себе план», – парень начал ощущать дискомфорт в сломанной конечности, морфин переставал действовать, как жаль, что пик его эффекта пришлось проваляться в отключке. Девушка ничего не ответила, вернулась на свое место у раковин и выскребла последнюю ложку консервов. Потом бросила банку в дверь и о чем-то тяжело задумалась. А может, просто всем своим видом показывала, что не намерена продолжать разговор. Итан потер ноющую ногу и стиснул зубы, дабы не застонать от боли. – Ты видела Луизу и Джексона? – наконец спросил он. Дженнифер молча кивнула и снова погрузилась в раздумья. – Ты убила их, да? – Итан уже знал ответ, просто хотел услышать его от девушки. – Да, – тихо ответила та и поднялась на ноги. – Кто вас нанял? Наемник не отвечал, он уставился в одну точку совершенно невидящим взглядом и всеми силами пытался сдержать слезы. Получилось у него это лучше, чем отстреливаться от гулей, вероятно малышка из Убежища даже не поняла, какой чудовищной утратой стали для него погибшие товарищи. Особенно Луиза. – Отвечай! – крикнула Странница. Итан тяжело вздохнул. Вообще-то им нельзя раскрывать имя заказчика третьим лицам. Нельзя раскрывать ни мотивы, если они известны, ни суммы заказов. Хотя, данную ситуацию явно можно классифицировать, как «из ряда вон». К тому же, у наемника не оставалось иллюзий на счет того, что он покинет метро живым. Он неловко улыбнулся. – Помнишь ли ты Эдгара Веллингтона II? – спросил парень и, получив утвердительный ответ, продолжил. – Ему очень не понравилась та ситуация в Тенпенни-Тауэр, ну, когда ты угрожала ему и его жене, а в итоге заставила их отправиться на поиски нового дома. Заказчик именно он. Хотел тебя живой, кстати. Видать, не мог простить за фразу «мне без разницы, куда вы пойдете». Мы за такое редко беремся, но тут на горизонте замаячили целые горы крышек, и мы согласились. Дженнифер поджала губы, подошла к стене и так сильно ударила по ней, что плитка отлетела, поранив девушке руку. Не обращая внимания на льющуюся кровь, она закрыла ладонью глаза. По ее виду было понятно, что ситуация стала угнетать ее куда больше прежнего. Итан решил дать ей время, а сам все сильнее тер переломанную ногу, будто это как-то могло ему помочь. – Да, неважная ситуация с той башней вышла, – произнесла девушка, не отнимая ладони от лица. – Если Эдгару станет легче, можешь передать ему, что я сожалею. И что я убила Роя. Да и вообще всех гулей. Если не бояться испачкать ручки, могут возвращаться обратно. – А ты поистине интересный персонаж, – сказал Итан и дико заржал. Прямо как ребенок, которому рассказали шутку про говорящую какашку и радкрысу. – Это что получается такое, ты подселяешь рыхломордых, а потом убиваешь их всех. Как это вообще? Зачем? Что тобой движет, малышка? Блин, это прям ни себе, ни людям. Хотя, нет, постой. Ни себе, ни гулям, – наемник давится смехом, но вскоре успокаивается. – Ну, давай, объясняй, как так вышло. – Не буду я тебе ничего объяснять, – зло прошипела Странница и наставила пистолет на парня, тот даже не вздрогнул; постояв так немного, она опустила ствол и вернулась на свое место под раковинами, разглядывать рану от осколка плитки. – Эй, мы тут застряли, даже без настольных игр, так что давай, рассказывай, – он поморщился от боли, надеясь, что в кабинке достаточно темно, чтобы девушка не заметила этого. – Ладно, расскажу, – она достала сигарету и увидела протянутую руку наемника, закатив глаза, она бросила ему самую тощую самокрутку и начала рассказ. – Я тогда была совсем другой, не знала, что гулификация меняет не только тело, но и разум. И что этим тварям доверять нельзя. Мне хотелось помочь им. Помочь им всем. В конце концов, в Тенпенни-Тауэр жило довольно много людей, которые были не против, разделить хоромы с этими зомби. Даже мистер Тенпенни дал в итоге добро. Я уходила оттуда с чувством… я думала, какая же я молодец, помирила кого-то на пустоши и теперь там будет уголок любви и добра, – она прервалась, услышав едкий смешок наемника. – Отвали, это еще не конец. В общем, пока я с этим разбиралась, у меня сложились неплохие отношения с Густаво, шефом охраны, и через пару недель я решила заглянуть к нему. Поболтать перед долгой вылазкой до Новостей Галактики и прикупить патронов. Калибра пять пятьдесят шесть у него всегда было в избытке, – теперь Дженнифер замолчала, потому что на нее нахлынули тошные воспоминания. – Когда я пришла, я… не узнала этого места. Всюду грязь, жуткая вонища и одни гули. Все твердят, что люди съехали отсюда, и что благодарны мне. Я поднимаюсь к мистеру Тенпенни, а вместо него нахожу Роя. Он-то мне и рассказал, что произошло. В подвале были сложены трупы. Все, кто там жил, оказались кормом для диких зомби, вот так. Если тебе знакомо чувство, когда ты сильно налажал, то должен меня понимать. Я снова поднялась наверх, – девушка придвинулась к наемнику и заглянула ему в глаза. – Поднялась, и вышибла мозги этому вонючему куску дерьма. И его сраной подстилке Бесси. А потом я пошла по этажам, методично заходя в каждую комнату и под крики «нет-нет, не убивайте нас» выкосила все новоприбывшее население башни, – она подняла брови и невинно улыбнулась. – Конец. Итан ничего не говорил, просто слов как-то не находилось. Ситуация, и впрямь, не очень. Можно, конечно, сказать, что сама виновата, нечего такой дурой быть, но ведь девушка только из Убежища вышла, из тепличной зоны, где все не так, как на поверхности. И Итану было знакомо это чувство. Он бросил в унитаз окурок. Дженнифер ходила взад-вперед по маленькому помещению, то скрываясь от него за стенкой, то вновь появляясь. – Закрой уши, я ссать хочу, – сказала девушка, хлопнув дверью в соседнюю кабинку. Спустя полминуты она вышла и снова начала маячить по санузлу. – Как умерла Луиза? – решился-таки спросить наемник. – Кто? А, эта… – небрежно бросила девушка, но небрежность ее была скорее от задумчивости, нежели от пренебрежения. – Я подорвала ее на мине. Сама не знала, зачем таскала с собой эту хрень, а вот как, пригодилась. – Она быстро умерла? – Итан поднял глаза и в этот раз не смог до конца сдержать тоскливый блеск. Дженнифер заметила его и, почему-то, ей тоже стало тоскливо. Кажется, этот наемник потерял сегодня близкого человека. Из-за нее, получается. «Они знали, на что идут, не парься. Там либо ты, либо она»: попыталась успокоить ее Одинокая Странница, и ее доводы подействовали. На разум, но не на сердце. – Не знаю, – ответила Дженнифер. – Но, кажется, да. – Ну, хоть так, – парень сильно потер нос и кашлянул. – Ладно… Девушка ушла к двери; во-первых – чтобы послушать, что там с зомби происходит, во-вторых – чтобы хоть ненадолго оставить парня одного. Утробное рычание донеслось с другой стороны двери, а так же топот десятков босых ног. Слишком много их там, одной не справиться, а от наемника никакого проку. Из оружия – долбанный десятимиллиметровый, да и нога сломана. Что же делать? Нельзя же будет вечно сидеть тут, нужно как-то выбираться. Девушка прислонилась спиной к стене и сползла по ней. Какой же долгий, сложный и утомительный день выдался. Все, что могло, просто горело и летело к чертовой матери. Она издала усталое мычание и потерла слипающиеся глаза. Может, стоит поспать. Сюда гули все равно не проберутся, а на выспавшуюся голову, вероятно, и план придумается лучше. Она возвращается к наемнику. – Поможешь, а? – спрашивает он, протягивая ей шприц мед-х. – Ширнуться за тебя. Я не против, – съязвила Странница. – Очень смешно. У меня нога сломана, сделай укол, только аккуратно, – ему было сейчас явно не до шуток, скулы ходуном ходили, а дыхание было прерывистым и поверхностным. Зубы наемник сжимал так сильно, что Дженнифер отчетливо услышала их скрип. – Ладно, давай сюда, – она обмотала парню руку жгутом, вколола морфин, отпустила резину и выбросила пустой шприц в раковину. – Я спать иду. И ты тоже поспи. Завтра придумает, как выбираться из этой жопы, – бросила она и ушла в соседнюю кабинку. – Кстати, как тебя зовут? – спросила она, устаивавшись на холодном кафельном полу. – Итан, – отозвался парень. *** Дженнифер резко открыла глаза. Ей приснился кошмар. Что в нем было, девушка забыла моментально, но чувство тревоги не отпускало ее, а сердце бешено колотилось. Она подтянула к себе рюкзак и, покопавшись в нем, нашла лишь бутылку с водой и затвердевший питательный батончик. Поразмыслив, она вышла из своей кабинки и заглянула к Итану. – Держи, поешь хоть немного, – она протянула ему половину батончика. – Ого, щедро, – парень кивнул и в момент съел нехитрый завтрак, запив его маленьким глотком воды. – Я так понимаю, еды у нас больше нет. – Только если у тебя что-то не завалялось, – без всяких надежд бросила Дженнифер. Наемник помотал головой. Рюкзак он потерял после того, как Карл подорвал себя и толпу гулей гранатами. Даже не помнил, сам он его скинул, или тот просто слетел с него. В любом случае, есть им больше нечего. Но, вроде бы, Дженнифер была серьезно настроена покинуть это проклятое место сегодня же. Только вот, скорее всего, покидать она его будет одна. Парень потер затекшую руку, за которую был прикован к трубе. Этой ночью он спал совсем плохо, нормально устроиться так и не удалось. Но он не сердился на девушку, окажись он на ее месте, вероятно, поступил бы точно также. Или просто сразу бы убил пленника. Ну, уж точно не делился бы с ним последней едой. Девушка вновь мерила шагами помещение, потирая подбородок и хмуря брови. Не то, чтобы в ее голове было много мыслей, скорее, в ней царил полный вакуум. Но она изо всех сил пыталась вытащить из него хоть что-то полезное. Пока не получалось. От этого Странница сильно злилась и курила, задымив весь сортир. – Мы тут задохнемся такими темпами, – сказал ей наемник, когда она в очередной раз вернулась к его кабинке. – Помолчи, – бросила та. – А лучше помоги мне придумать, как выбраться отсюда. – У меня есть пистолет и три магазина к нему. Еще нож, но сама понимаешь, в моем состоянии да против гулей, – он пожал плечами. – А у тебя как? – Магазин для автомата и штук пятнадцать патронов в револьвер, – она развела руками и скорчила язвительную гримасу. – И нож, конечно. – Ясно. А там за дверью все еще толпа чертовых зомби. Можно, конечно, открыть ее, и пострелять. Но насколько тебе хватит магазина? Выплюнешь его за пару секунд. Потом револьвер, еще шесть патронов, долгая перезарядка, не успеешь. А мой десятимиллиметровый это так, запасной вариант, когда к винтовке батареи закончатся. Не очень он подходит, для ведения крупномасштабной войны. – Открыть дверь, говоришь, – она задумалась. – В любом случае, каким бы ни был план, нужно сначала открыть дверь. Она подхватила автомат и скрылась из виду. Итан проводил ее испуганным взглядом. «Вот сейчас эта идиотка впустит сюда одичавших. А я сижу у толчка, со сломанной ногой, прикованный к трубе, не имея под рукой даже ножа, чтобы вскрыть себе вены и не чувствовать, как эти твари рвут меня на части»: ему совсем не нравилось происходящее. Он услышал щелчок замка и скрип проржавевших петель. Потом автоматные очереди и вопли радиоактивных мутантов. Остервенелое хлопанье дверью, еще очередь, щелчок. Дженнифер возвращается обратно. – Нет больше магазина, – она швыряет оружие в стену и встает у раковины спиной к наемнику. – Их слишком много. – Сидим, ждем помощи? – не без иронии спросил Итан. – Помолчи, – девушка уходит подальше от наемника, усаживается в области с писсуарами. Парень вздыхает. Он закрывает глаза и вспоминает, как они с Луизой первый раз пришли на базу Когтей. Как он, тогда еще зеленый новичок, пытается доказать всем, что девушка легко пройдет все их испытания, сам до конца в это не веря. Наблюдает, как она дерется с верзилой, раза в два выше ее. Как раз за разом падает на землю, но продолжает вставать и с остервенением бросаться на оппонента, лишь для того, чтобы пропустить еще один удар. Как она метко стреляет в тире. И как легко перерезает горло пленному караванщику. Упрямство и хладнокровие – вот за что ее полюбили члены группировки. Она быстро нашла с ними общий язык. Под давлением общественности Джабско пришлось принять ее. В итоге, все остались в выигрыше и никто не пожалел. «Прости, надо было предвидеть такой исход»: шепчет Итан. – Слушай, а тот говорливый, что меня кис-кис звал, это кто? – Дженнифер появилась внезапно, словно призрак. – Это Карл, наш командир. Он тоже умер здесь, – как мог спокойно ответил наемник. – Как? Как он умер? – нетерпеливо спрашивает девушка. – На него напали гули и он подорвал себя вместе с ними, – Итан шумно сглотнул. – Меня спасал. Одинокая Странница удивленно вздернула бровь. – Вы Когти вообще, или где? Один друзей спасает, другой по бабе убивается. Что с вами, ребята, теряете хватку. Несколько секунд висит гробовая тишина, после чего Итан немного соскальзывает вниз и сильно бьет Дженнифер ботинком по колену. Та, вскрикнув от неожиданности, поднимает ногу и тут же получает подсечку. Наемник хватает ее за волосы, тянет ближе к себе и обхватывает шею девушки рукой, а тело ногой. – Слушай сюда, тварь тупорогая. Ты этих людей не знала, так что лучше помалкивай в тряпочку насчет них. Я не держу зла на тебя за их смерти, но если начнешь язык свой распускать – придушу, даже пискнуть не успеешь. Странница бьет кулаком по больной ноге парня. Итан заполняет все пространство вокруг своим криком и отпускает девушку. Она же, вскочив, резко бьет его ногой в грудь. – Не в том положении, чтобы условия мне ставить, сука, – злобно орет она и уходит. В этот день они больше не виделись. Если считать за дни те отрезки времени вялого бодрствования, что вклинивались между часами беспокойных снов. Однако Итану сегодня поспать не удалось. Звать девушку помочь с еще одним уколом обезбола он не хотел. Не хотел даже видеть ее. А вот нога наоборот требовала этого. Невыносимая жгучая боль пронзала ее и буквально сводила с ума. Парень обливался потом, скрипел зубами, но не собирался звать на помощь. Дженнифер, кажется, уже спала, тихо посапывая и дергая ногой. Он закусил край футболки и сильно сжал зубы. «Все пройдет, все однажды закончиться»: думал наемник. В конце концов, он ни то уснул, ни то просто потерял сознание. *** Проснулся Итан со скулящей болью в спине, и режущей в сломанной конечности. Он издал невольный тихий стон и попытался потянуться, теснота кабинки ему этого не позволила. Проклиная свою жизнь, наемник потер глаза и с трудом разлепил их. Дженнифер уже сидела напротив него и угрюмо сверлила наемника взглядом. «Ну, кажется, конец моим страданиям»: решил про себя Итан, и на удивление легко принял это. – Прости за вчерашнее, – начала она, когда заметила, что парень проснулся. – Сама не своя была. В общем… а, – она махнула рукой. – Да ладно, – примирительно бросил наемник. – Мы тут все на нервах. Еще раз укол сделаешь? Она невесело улыбнулась и вколола парню мед-х. Достала из похудевшей за вчера пачки две сигареты и протянула одну Итану. Сделала глубокую затяжку и выпустила под потолок клубы едкого дыма. В этой кафельной клетке она чувствовала, как крыша постепенно едет. – Почему ты пошел в наемники? – спрашивает она. – Глупо там все вышло. Я, знаешь ли, когда-то тоже был маленьким и наивным. – О, какая интересная и подробная история. Спасибо, что развлек, – девушка устало протягивает ноги. – Не развлекательная она, – отвечает парень. – Моя тоже была не невесть какой развлекательной, – подмечает Дженнифер. – И то верно, – соглашается наемник. – Ладно, слушай, раз так хочешь. Мы с семьей жили в Убежище… – Ты тоже из Убежища? – удивленно перебивает его девушка. – Прости, продолжай. – Так вот. Я жил в Убежище. Там каждые три года проходила «Лотерея Детей». В большой шар помещались бумажки с именами всех обитателей, младше шестнадцати лет. Смотритель крутил его и доставал одну бумажку, громко читал имя, и этого человека забирали. Куда? Я не знаю. Зачем? Ну, так надо для функционирования Убежища. И каждый раз безумно страшно было. Страшно попасть туда, страшно, что родители позволят тебя забрать. Можно было отказаться, и не отдавать ребенка, но тогда всю твою семью изгоняли. Знаешь, мы ведь думали, что на поверхности никто и дня прожить не сможет, – Итан делает затяжку и шумно сглатывает. – В тот год выпало имя моей сестры, – глубокий вдох. – Мать и отец отказались, нас отправили на поверхность. Прямо рядом с выходом мы встретили людей. Я знал их, потому что они ушли в изгнание, еще девять лет назад. Они отвели нас в город, дали жилье и работу. Рассказали, как все устроено. Жизнь налаживалась. Но мой отец заболел. Долго лежал с температурой. Потом начался бред. В общем, он умер. Мать не смогла этого пережить и начала пить, а сестра была совсем маленькой. Нам помогали, но все равно, мне пришлось работать за троих, получать сущие гроши и невыносимую усталость, – он сплюнул в унитаз. – И ни капли благодарности. Потом сестра немного подросла, ее взяли на несложную работу, мусорщицей, вроде того. Мать перестала пить и тоже начала помогать. Все снова налаживалось, но я уже хотел большего. Я узнал, что на Столичной Пустоши есть группировка наемников, которую все боялись, как ядерной войны. Жестокие, беспощадные, а главное, всегда при крышках. Вот я и разузнал про них и в путь. Обещал семье, что они станут богаты, взял двустволку и направился к ним. Когда подходил к форту, сердце колотилось как бешеное, казалось, там и умру. Но я все равно шел, с поднятыми руками и закрытыми глазами. Странно, но меня не убили. Спросили, что мне надо. Я сказал, что хочу к ним. А потом начался ад, – Итан выбросил окурок. – Меня долго избивали, не давали спать по несколько суток, заставляли биться с кротокрысами голыми руками, морили голодом и снова избивали. Так месяц где-то было. А потом пришел мой надзиратель, открыл клетку и сказал, – «все, парень, ты теперь один из нас». И тогда я понял, что все не зря. Крышки действительно посыпались, словно дождем. Я зарабатывал так много, что всякие моральные принципы сами залезли глубоко в задницу и замолкли там. Раз в полгода я уходил в город к своей семье и приносил им половину заработанных крышек. Цеплялся к бродячим торговцам охранником, а вместо платы просил пару мешков доставить. Только вот про работу свою так и не рассказал. Соврал, что вожу караваны по прибыльным маршрутам. Они верили. Я проводил с ними какое-то время, а потом опять нырял в озеро крови, – парень бросил короткий взгляд на Дженнифер. – Ты не подумай, я тут не исповедь тебе читаю. Мне жилось хорошо, пока ты не появилась. Мне плевать, кем меня считают. Главное – мать и сестра любили меня. И Луиза тоже, – теперь он замолчал надолго; так надолго, что сам забыл, что дальше хотел сказать. И хотел ли вообще. Дженнифер тоже молчала. Так они просидели очень долго, и лишь потрескивание лампы под потолком и рычание гулей за стеной нарушали их священную тишину. Дженнифер все думала, как отнестись к этой истории. Двояко все вышло, с какой стороны не подкопайся, а палка все еще о двух концах. Ей сейчас, как никогда, захотелось оказаться в Большом Городе, обнять Горечь и целую ночь лежать с ней на крыше общего дома и смотреть на звезды. Только вот, кажется, они никогда больше не встретятся. Как и Итан со своей семьей. Их здесь либо мутанты сожрут, либо голод согнет. – Хочется только, чтобы семья никогда не узнали о моей работе, – вдруг сказал наемник. – Итан, давай нажремся, – предложила девушка. Он поднял на нее вопрошающий взгляд. Предложение, мягко говоря, неожиданное. С учетом всех имеющихся обстоятельств, можно даже сказать – странное. Однако три прошедших дня все были странными, так что… – Почему бы и нет, раз ты угощаешь, – согласился наемник. Девушка достала из рюкзака бутылку скотча и жестяную кружку, налила в нее Итану, а сама приложилась к горлышку. Пили быстро и много, желая в кратчайшие сроки опьянеть настолько, насколько позволит бутылка на двоих. Дженнифер достала еще сигарет и печально заметила, что это последние. Они закурили и продолжили пить. – Я вот что скажу, – Дженнифер еле стояла на ногах, хотя не залила в себя и половины полагающейся ей выпивки. – Мутантов этих душить надо. Я серьезно. Гули, супермутанты, когти смерти – все едино. Всех жечь. – А мне Джексон рассказывал, что его гуль драться научил, – бросил Итан. – Да, хм-м, – девушка икнула. – Ну, навалял он мне тогда знатно. Я думала, ребра точно сломаны. – Правда? Но ты же его… это. А как? – Пистолет. Я застрелила его. Поняла, что в рукопашную не вывезу. Он ведь почти убил меня. Хотя, стоп, я же живой нужна была, в чем дело? – Скорее всего, он хотел тебя сильно ранить. Или просто больно сделать. Хотя, это было по части Луизы, – Итан невесело вздохнул, но алкоголь притупил душевные муки и развязал язык. – Знаешь, она ведь такой хорошей была. Правда. А когда она наши заказы резала. Это просто такое нечто. – Логика вышла из комнаты! – крикнула Дженнифер. – Она у меня была хорошей, и она резала людей – не сочетается. – Она со мной хорошей была, а что с остальными, так они же не я, – еще один большой глоток обжигающего скотча. – Повезло тебе. – Да. – А у меня тоже любовь была. Первая. Хочешь, расскажу? – она села рядом с кабинкой, поджав под себя ноги. – Хочу, говори. – Ее звали Амата. Дочка Смотрителя, прикинь. – А, так ты по девочкам! – Да. Нет. Не только. Не суть. Первая любовь. Мы были лучшими подругами. Я парней била, которые к ней приставали. Но не так, как ты подумал. В смысле приставали не так. А вот я к ней по-другому приставала. Но ей не нравилось, – Дженнифер пустила одинокую слезу и приложилась к бутылке. – Знаешь, я готова была на все, ради нее. Но она… предала меня. К черту, забудь. Не хочу дальше говорить. – Эй, ну, не переживай. Я думаю, ты найдешь еще себе кого-нибудь, – Итан попытался ободряюще потрепать по плечу девушку, но не дотянулся. – Я нашла. Но, все равно скучаю по Амате. Разговор как-то невольно затих, а потом Дженнифер вскочила. Нет, сейчас явно не время сидеть и упиваться горем. Второй бутылки у них нет, а значит эту нужно убить так, чтобы перед смертью вспоминать ее с улыбкой. – Предлагаю тост. За отправку в последний путь, двух самых больших неудачников из чертовых Убежищ на всей Столичной Пустоши, – торжественно заявила девушка, подливая своему собутыльнику горячительного. – Я, знаете ли, прожил отличную жизнь, вот, – заплетающимся языком пробормотал Итан. – И сейчас у меня все прекрасно. Вот прекрасно. Лучше не придумаешь. Знаешь, я застрял в гребаном сортире со сломанной ногой, вокруг психованные мутанты, я прикован к унитазу, пью с той, которая должна была меня убить, Луиза умерла, семью я больше не увижу… почему мне так плевать на все? Дженнифер наклонилась к лицу парня, долго вглядывалась в его полузакрытые глаза, облизнулась и произнесла: – Алкоголь, мальчик. Алкоголь, – последнее слова она говорила по слогам. – Серьезно, – прыснул от смеха тот. – Зуб даю. Чтоб мне под небом не жилось. Они оба начали давиться смехом, но не долго. Их прорвало и они в голос ржали. Итан запрокинул голову, по его щекам текли слезы, рука с кружкой дрожала, и он немного пролил на штаны. Дженнифер скрючилась на полу, держалась руками за живот и нервно дергала ногами. Потом они смотрели друг на друга и тоже смеялись. Тогда и наемнику, и девушке показалось, будто они старые друзья, которые сейчас вспоминают общую историю давно прошедших лет и от души смеются над ней. Словно Дженнифер не хотела его убить. Словно Итан не хотел продать ее Эдгару. Какая глупая, нелепая ситуация. Они поняли это и рассмеялись еще сильнее. *** Мигающая лампа раздражала. Свет пульсировал даже сквозь плотно закрытые веки. Дженнифер закрыла лицо руками, но и это не помогло. Она ползет по влажному полу к раковине, подтягивается. Вода из-под крана маслянистая. Мерзкая настолько, что девушку вновь начинает тошнить. Только блевать нечем, отрыжка желудочного сока выходит из нее, но живот все равно неистово крутит. Она слышит, как в кабинке кто-то блюет. Кто там? Несколько неуверенных шагов отделяют ее от ответа. – Итан? Парень ничего не отвечает, лишь машет ей рукой, давая знак, чтобы та уходила. Она уходит. Ложится около двери, за которой беснуются исчадья ада. Лампа все не перестает мерцать. Девушке очень плохо, ее лихорадит, а в голове ни одной связной мысли. Лишь обрывки слов, воспоминаний, лиц. Рваные лица. Лицо Харкнесса, переданного Институту. Лицо мистера Тенпенни, разодранное зубами диких гулей. Лицо Бесси, которая так и не поняла, за что ее убивают. Лицо Аматы, говорящее, что ей пора уйти. Лицо Отема, искаженное от злобы. Даже лица Джексона и Луизы. Страшный калейдоскоп, он все крутиться и крутиться до тех пор, пока девушка не слышит знакомый голос. – Проснись, солнышко. – Папа? – Дженнифер открывает глаз и резко поднимается; вопреки ожиданиям, голова не закружилась. Скорее наоборот, наступила некая ясность. – Я здесь, солнышко. – Папа? – девушка громко всхлипывает. – Я ведь… я так хотела с тобой поговорить. Расскажи про маму. – Не сейчас, солнышко. Сейчас есть дела поважнее. Ты должна жить. Не оставайся в прошлом, оно не даст тебе того, что нужно. Ты должна идти вперед, солнышко. – Тебя нет здесь, пап, – девушка садиться на пол, прячет лицо в колени. – Дождись ее. Ту, что сможет помочь тебе. Ее зовут… Одинокая Странница подходит к кабинке, где сидит Итан. Он устало машет ей рукой, желает доброго утра и просит налить в кружку воды из-под крана. Лицо его кривится от боли, но, кажется, он постепенно привыкает к ней. – Не думаю, что он имел в виду тебя, – с опаской говорит Дженнифер. – Что? – спрашивает наемник. – Здесь больше никого нет, – отвечает Одинокая Странница. – Дженни, это не смешно, если что, – он с опаской смотрит на нее. Девушка присела на корточки, склонила голову набок. Итан нервно сглотнул. Его напугало ее спокойное выражение лица, широко открытые глаза. Казалось, она совсем перестала моргать. Волосы убраны в неаккуратный пучок, а несколько прядей жутко обрамляют лицо, не выражающее ровным счетом ничего. Он опустил взгляд чуть ниже, и увидел, что девушка держит в руке нож. – Мы ведь давно уже тут сидим, Итан, – начала она, и наемник совсем не узнал ее голоса. – Без еды. Воду пьем из-под крана. Я думаю, время пришло. У нас, ведь, есть только два варианта. Вернее, два варианта есть у тебя. Первый – я убиваю тебя сразу, а твое тело, словно живительный источник, помогает нам выжить. – Кому нам? – спрашивает наемник. – Второй вариант – я перетягиваю твою сломанную ногу жгутом и отрезаю ее. Потом колю морфин и прижигаю рану. Мы вместе съедаем твою ногу и надеемся, что чудо произойдет раньше, чем мне придется отрезать от тебя еще куски, – Странница смотрит в глаза наемнику. – Что выбираешь? – Ты совсем поехала? – испуганно бросает тот, даже не пытаясь скрыть дрожь в голосе. – Похмелье не прошло? Вчера ты, вроде, нормально держалась. – Что выбираешь, Итан? – ничего не выражающим голосом спрашивает девушка. – Послать тебя нахер. Иди, проспись. – Ты же должен был понимать, что это время рано или поздно придет, – она задумчиво закусила губу. – Что выбираешь, Итан? – Пошла ты, – устало произносит наемник; ему уже начинает казаться, что Дженнифер просто решила поиграть с ним. – Тогда я решу за тебя. Одинокая Странница встает, достает жгут и начинает перетягивать бедро парня. Тот толкает ее; теперь ему не кажется, что она шутит. Девушка вновь подходит к нему, недолго стоит и со всей оставшейся силой бьет ногой в челюсть. Итан ударяется головой о хлипкий кафель и проваливается в черную бездну бездонного колодца. А сверху на него хищно смотрят два светящихся голубых глаза. *** Итан приходит в себя. Голова кружится, его сильно тошнит, тело, словно придавлено тяжелым грузом. Он пытается сфокусировать зрение, но видит лишь расплывчатые образы. Из них выделяется один – силуэт, сидящий рядом и протягивающий к нему руки. Парень пристально смотрит на него и вскоре узнает девушку, с которой уже несколько дней сидит взаперти. – Возьми, поешь, – в ее ладонях он замечает мелко нарезанные куски мяса. Наемник переводит взгляд вниз и видит, что одной ноги у него нет. Он вздрагивает, пытается отодвинуться от девушки, но упирается в холодную стену. Дыхание постепенно учащается и из его груди вырывается вопль ужаса. – Непривычно, поначалу. Я мелкими кусочками все нарезала и глотала, не жуя, – со странной заботой в голосе произносит она. – Ты… ты, что натворила вообще! Я думал, ты убила меня! – Я не хотела тебя убивать, – ласково говорит девушка. – Я надеялась, что нам удастся отсюда выбраться. Знаешь, я пыталась убить гулей за дверью. Потратила все свои патроны. Но они прут и прут, словно их гонит сюда кто-то. – Не хотела убивать? – яростно кричит Итан. – Ты мне ногу отрезала. Это равноценно смерти. Это хуже смерти. Что мне прикажешь теперь делать? Она испуганно смотрит на парня. – Поешь. Наемник толкает ее ногой, она падает на пол, уронив куски ноги Итана на пол. Садится под раковину, обнимает колени и смотрит куда-то в пустоту. Он смотрит на нее с бессильной злобой. Девушка задумчиво подбирает кусочек мяса с пола и, даже не отряхнув его, кладет в рот и проглатывает. Легкое, будничное движение, словно она успела привыкнуть к этому. От этого становится только хуже. – Убей меня. Прямо сейчас, я тебе серьезно говорю, – начал Итан. – Ты хотела, чтобы я принял решение – я принял его. Убивай. Даже если прямо сейчас случиться невозможное и гули за стеной каким-то чудом пропадут, мне уже нет смысла жить. Как я буду выполнять свою работу? Как я смогу обеспечивать мать с сестрой? Даже если ты сжалишься надо мной и отнесешь к ним, я просто стану обузой. Они справятся без меня. А вот со мной теперь… Давай только быстрее, а. – Ты хочешь этого? – в глазах Странницы промелькнула жалость. – Вот только не начинай, ладно. Девушка поднялась, подошла к наемнику, и тот заметил, что из глаз ее текут слезы. Ей действительно было грустно. Только какой с этого прок? Кажется, его «подруга» все же съехала с катушек. От голода ли, от долгого пребывания под землей – неважно. Она сделала свой выбор. А он свой. Странница подносит нож к горлу Итана и резко проводит лезвием по податливой коже. Несколько секунд парень ничего не ощущает, а потом он почувствовал себя прорванной канализационной трубой. Едва усмехнувшись, он закрывает глаза, чтобы больше никогда их не открыть. Странница склоняется над телом, отстегивает наручники и вытаскивает его из кабинки. Она наполняет кровью жестяную кружку, из которой несколько дней назад пил Итан. Раздевает его, чтобы проще было резать дальше. – Броня у них хорошая. Не в пример тем обноскам, что носишь ты, – говорит Одинокая Странница. Дженнифер послушно скидывает с себя кожаную куртку и джинсы. Надевает броню поверх своей футболки, влезает в чуть великоватые ей штаны наемника и медленно завязывает шнурки на своих ботинках. – Теперь гораздо лучше. Нам надо поесть. Девушка срезает куски мяса, мелко крошит их и глотает, запивая теплой жидкостью с привкусом меди. Она не поднимает головы, чтобы не видеть собравшихся вокруг призраков. Ведь пока она не обращает на них внимания, они не могут до нее добраться. Ею овладевает животный голод, заставляющий с большим остервенением кромсать ножом мертвое тело и закидывать в рот уже не такие маленькие куски. Она чувствует, как тело ее наполняется жизнью. Она ощущает вкус чужой жизни. Кровь больше не хочется отхаркивать, ее хочется пить, наслаждаться ею. В ушах гремит страшная какофония из сонма голосов, скрежета, треска, гула и торжественного пения. Девушка закрывает глаза от невыносимого удовольствия, что волнами растекается по ее телу. И среди всех этих новых ощущений, она выделяет громкий чужеродный звук. Дженнифер оборачивается. *** Сара стояла в туннеле, вглядываясь в его угрожающую темноту. От командования пришел приказ зачистить коллектор, неподалеку от Цитадели, и Прайд незамедлительно отправился на задание. У Сары был план, зачистить подступы, а потом расставить мины и ждать, пока гули сами к ним вылезут. Поначалу все работало как часы, и безмозглые мутанты сами подрывали себя, оставляя бойцам роль сторонних наблюдателей. Но со вчерашнего дня ни один гуль так и не вышел к ним. Дальше сидеть смысла не было. Сара пробирается через узкую трубу к реке, где расположен один из их лагерей. Сумрак сидела у ящиков, на которых стояла рация, и скучающе смотрела вдаль, подмечая при этом самые незначительные изменения в пейзаже. – Как обстановка? – спрашивает страж у снайпера. – Спокойно, – отвечает Сумрак, даже не взглянув на командира. – Надо связаться со вторым лагерем. Сейчас мы собираем мины и идем вглубь туннелей, – Сара снимает шлем и садиться у рации. – Думаю, мутанты забились где-то там и сами уже не вылезут. – Я же говорила, – небрежно бросила снайпер. – Много хоть навзрывали? – Порядочно, – отвечает Лайонс и говорит уже в рацию. – Страж Сара Лайонс, прием. – Это Варгас, командир, прием. – Убирайте мины, идем в туннели. Зажмем этих зомби с двух сторон, конец связи. – Отлично. В смысле, будет сделано командир, конец связи. Положив рацию, девушка подходит ближе к реке. Прохладный ветер треплет ей волосы, и шепчет нечто несвязное. Внутри что-то неприятно сжимается, так каждый раз перед боем. Хоть Сара уже давно является опытным бойцом, ее отряд выполняет для Братства самые сложные и, порой, самоубийственные операции, все же она не глупая и понимает, что даже из самой, на первый взгляд, легкой передряги, можно не выйти живым. Ничего, когда она вернется в коллектор, наденет шлем и даст команду к наступлению, тянущее чувство пройдет, словно и не было ее вовсе. Саре даже нравилось это состояние легкой тревоги, оно словно заставляло чувствовать себя живой. Сумрак уже спрятала рацию и затащила ее внутрь, а сейчас стояла у канализационной трубы и ждала своего командира. Глэйд тоже должен был успеть обезвредить все мины. Пора. В конце концов, не вечно же наслаждаться тревогой на берегу Потомака. Да и не такая уж и сложная задача перед ними сейчас стоит. К вечеру уже будут валяться на мягких кроватях в Цитадели. Отряд продвигался быстро, встречая на своем пути лишь радтараканов, в которых и стрелять-то не приходилось; все они спокойно давились под ногами закованных в силовую броню воинов. Позже стали попадаться одинокие гули, но чем дальше проходила троица, тем больше их становилось. В одном из технических помещений, они обнаружили с десяток мутантов, и если бы не миниган Глэйда, то пришлось бы туго. – Чем дальше в метро, тем веселее битвы, – сказала Сумрак, перешагивая через бездыханные тела. – Особенно тебе, в замкнутом пространстве да со снайперской винтовкой, – язвительно заметил Глэйд. – Полегче, громила. Умел бы целиться, понял бы меня, – почти не обидевшись, ответила снайпер. – Позже пушками меряться будете, – прервала их Сара. – Двигаем дальше. В туннелях зомби стало значительно меньше. Снайпер даже подумала, что ее логическая цепочка о подземельях и зомби была ошибочной. Однако решающее сражение было еще впереди. В одном из перешейков между туннелями скопилось невероятно много гулей. Но странно было то, что на полу уже лежали трупы, с простреленными телами. Сара скомандовала отступать, когда толпа мутантов ринулась на них. Сумрак отбежала подальше, встав на колено, она вскинула винтовку и стала методично выносить зомби остатки мозгов. Командир отряда подчищала тех, кого не успела угомонить снайпер, а Глэйд перезаряжал пулемет, дабы устроить противнику кровавый ад. Прокрутив стволами в холостую, миниган начал неистово плеваться пулями, превращая в фарш наступающую орду. Мужчина отпустил курок лишь в тот момент, когда последний мутант перестал даже трепыхаться в предсмертной агонии. Сара первой вошла в перешеек и услышала странные приглушенные звуки. Заметив дверь в служебный туалет, она подошла и попыталась повернуть ручку. Бесполезно, заперто. Глэйд и Сумрак уже стояли у нее за спиной. – Вряд ли эти безмозглые уродцы научились двери открывать, – заметил пулеметчик. – Вряд ли, – согласилась Сара. – Но кто-то там точно есть. Командир делает шаг назад и изо всех сил бьет ногой по замку; часть двери проминается, ручка слетает. Страж Лайонс осторожно открывает проход и светит внутрь фонариком. Спиной к выходу сидит девушка, склонившая над чем-то. Нет, над кем-то. Над обезображенным трупом. Сара вздрагивает и вскидывает лазерную винтовку. Девушка поднимает голову, словно прислушиваясь. Потом медленно, не вставая с колен, поворачивается, и стража Братства пробирает ужас. Все лицо девушки было измазано кровью, руки тоже по локоть багровые. Глаза сверкают, словно звезды на безоблачном ночном небе. Но самое жуткое заключалось в том, что Сара узнала ее. Дженнифер поднимает руки и со звоном роняет нож на пол. – Я есмь Альфа и Омега, начало и конец, – она встает с колен, берет жестяную кружку и, протягивая ее перед собой, идет к стражу. – Жаждущему дам даром от источника воды живой. – Почему ты в броне Когтей? Что тут происходит, мать твою? – Сумрак крепче сжимает винтовку. – Я есмь Альфа и Омега, начало и конец; жаждущему дам даром от источника воды живой, – словно в трансе повторяет девушка. – Дженнифер, это я, Сара, – она опускает винтовку и снимает шлем. – Что с тобой произошло? – Я есмь Альфа и Омега, начало и конец; жаждущему дам даром от источника воды живой, – Странница опускает руку в кружку и проводит окровавленными пальцами по лбу стража Лайонс. – Жаждущему дам даром от источника воды живой. Глэйд и Сумрак переглядываются. Напарники уловили тревогу друг друга, несмотря на то, что оба были в шлемах. Сара стирает со лба кровавый след. Давно ей не было так страшно. Страшно настолько, что мышцы сводит; тело скованно, словно электрошоком, глаза пересыхают так, что не проморгаешься. Дженнифер стоит перед ней с блаженным видом, словно пророк Детей Атома, держит кружку с кровью и все твердит, как мантру: – Я есмь Альфа и Омега, начало и конец; жаждущему дам даром от источника воды живой. – Дженнифер… – Я есмь Альфа и Омега, начало и конец; жаждущему дам даром от источника воды живой, – голос ее становится громче, девушка почти кричит и падает, Сара едва успевает ее подхватить; уже шепотом девушка произносит. – Жаждущему дам даром от источника воды живой.