Я верну тебе прошлое

Камило бежал, перескакивая препятствия Каситы. Он, как в книжках, выскочил за ворота в последний момент, выдернув край любимого жёлтого пончо. Он хотел в знакомый лесок, но там его найдут. Он точно найдёт. Поэтому парень рванул в город. Стоило достигнуть первых домиков, и он мгновенно затерялся в толпе. Долго плутал то в образе женщины с красивыми бусами, то усатого мужчины, прихрамывающего на правую ногу, то непоседливого ребенка. Пробегавшие отец с сестрёнками тщетно искали именно его лицо. Ха! Он добежал до окраины, не решаясь вернуть себе свою личность. Но заметив идущего на встречу мужчину, чей облик принял, запаниковал. «Срочно, лицо, которое никто не знает!» Ненавистный облик «расползся» по телу болезнью. Мимо рассеянного мужчины в толстых очках прошёл Себастиан Эстебан. Он огляделся: людей вокруг почти не было, семейство Мадригаль — тоже. Он остановился у небольшого фонтанчика и сел на край. Оставалось только придумать, что делать. — Брат-тишка? Заикающийся голос заставил боязливо дёрнуться, едва не сваливаясь в фонтан. Но за плечом уже падала в обморок не Долорес. И ни одна из кузин. И даже не тётушка или мама. А женщина в возрасте, с тёмно-шоколадными волосами и нежном белом в розовый цветок платье. — Простите?! Камило вернул себе лицо, — перед этим он долго осматривался, боясь, что кто-то следит, — и начал приводить упавшую в чувства: — Хэй? — он коснулся плеча и потряс. Женщина тихо застонала. — Пожалуйста, очнитесь! — Ммм… Он намочил руки и немного побрызгал ей на лицо. Стало лучше. Она, наконец, открыла глаза и растерянно огляделась. Увидев Камило поначалу отшатнулась, но приглядевшись, тяжело вздохнула. — Прости, mi querido, я перегрелась… Парень скептически поднял глаза к небу, где вот-вот польётся дождь. Видимо, мама покинула комнату. — С вами всё в порядке? — Да… — она снова пристально осмотрела его. В её глазах, почти чёрных, откуда-то взялись слёзы. — Ты очень… мне показалось, просто я увидела… Камило пробрало. — …Представляешь? — Бруно махал руками, — и потом случился обвал! — Dios mío… Родители?.. — Да, его родители погибли. Пепа так винила себя за ту грозу… — Одинокий… — паренёк посочувствовал возлюбленному Бруно. Он бы не пережил, если бы хоть с кем-то из его семьи случилось подобное. — Ну, — мужчина вздохнул и грустно улыбнулся. — У него осталась сестрёнка… Парень во все глаза смотрел на женщину. — Анастасия… Эстебан? Та удивлённо приоткрыла рот. Какое знакомое выражение лица… — А ты откуда знаешь? Что ей ответить? Как объясниться? — Я… Я слышал… — Ты Камило Мадригаль, да? — она скромно улыбнулась, наконец, поднимаясь с земли. Они пересели на бортик фонтана. — Я не сразу тебя узнала. — Угу, — он спешно кивнул. — Так откуда, говоришь?.. –Б-брат… Себ… я знал его. Вся краска схлынула с лица женщины. Она прикрыла рот узкой ладонью с тоненьким колечком. Ещё чуть-чуть — и снова в обморок грохнется. — По словам! — Камило поспешил вновь обрызгать её. — От… дяди, — брови удивлённо поползли вверх. — Пересохло во рту, — Анастасия перестала пить из фонтана и вытерла мокрые губы тыльной стороной ладони. — Твой дядя, значит. Его имя Бруно? Парень приготовился слушать ругань, принять на себя удары, даже проклятия в адрес! Эта женщина заслужила сказать если не ему, то через него всё семейке Мадригаль и одному человеку конкретно. — Помню его… такой хороший паренёк… — она горько усмехнулась. — Братишка любил его, представляешь? Камило сглотнул и кивнул. Анастасия внезапно коснулась холодной — после воды — рукой щеки: — Так ты похож на моего Тиано… — Угу… Она закивала, словно что-то сама себе на уме решила. Потом вздохнула. И было столько тоски в её действии, столько боли! Вся тяжесть пережитого приподнялась и опустилась обратно на женские плечики. — Я желала ему только счастья, понимаешь? — Камило кивал на каждое её слово. Он задержал дыхание. — Думала, что они даже… вот! — Она сняла колечко. — Видишь, какое? Он сам сделал. Хотел подарить… ну, этому… — Бруно. — Да… а потом домой пришёл. — Из глаз её тонкими ручейками побежали слёзы. Казалось, они прожигали борозды в её смуглых щеках. — Он его мне отдал! — Он… — Утром, да… я… я видела, он вис…вис… вис-сел… Парень неловко обнял Анастасию, которая сжала в кулак последнее, что осталось от брата. Она не обнимала, не жалась, но не отстранялась. Её тело содрогалось от позывов разрыдаться, но чужое плечо, видимо, было не очень приятным для подобных действий. — Сказал: я не тот. Не тот! — О чём вы? — Камило понимал, что женщина вряд ли ответит, но та удивила: — Себастиан сказал, что он не тот человек, что нужен его Бруно, — голос перешёл на шёпот. — Почему? Они ведь так долго были вместе? — Потому что Бруно изменился, понимаешь? Точнее… Точнее он сказал, что мой Тиано… Камило переставал хоть как-то переваривать слова Анастасии. Более того — непонятный механизм в голове, заработавший при их встрече, стал на что-то намекать, но парень только отмахивался. — Расскажите? — Прости, Камило Мадригаль, — она ласково ему улыбнулась и взъерошила волосы. Глаза всё ещё блестели, хотя щёки высохли. — Но я не могу. «Да что ж такое?!» — Не мне об этом говорить. Анастасия Эстебан поднялась, кивнула на прощание, и быстрым шагом пошла прочь. — А мне. Бруно подошёл к фонтану ближе, до боли сжимая пальцы в замок. Лицо было покрасневшим, на правой щеке расцветал синяк. — Дядя.