Другой мир алхимии

Диалог Эдварда и Роя прервал Энви: — Мне не хорош… — промямлил тот. К горлу подступила соленая жидкость, и он откашлялся кровью в таком количестве, словно был в припадке сложной болезни… — Энви?! — удивился Эдвард, — ты в порядке?!.. — Не знаю… — кашляя, ответил Энви, а тем временем подступила «вторая волна» и вырвалась наружу. Теперь, словно ручеек, кровь полилась изо рта. Видимо, Энви явно что-то серьезно повредил внутри своего тела… — Что происходит?!.. — недоумевающе смотрел на это все Эд, — ты так НИКОГДА раньше не реагировал!.. — Похоже, на сей раз мне суждено умереть от потери сил… — утираясь от крови, пошатываясь в ногах, прохрипел, насилу усмехнувшись, Энви. — Спасибо, Элрик… Энви сделал то, от чего у Эда глаза увеличились размером с блюдце — он пожал его руку двумя своими ладонями, словно жест благодарности!.. — А ты Мустанг… Вы все были правы! Это действительно правда, я завидовал людям за их способность поддерживать и сочувствовать друг другу искреннее, без корысти! Да!!! Признаю! У меня никогда не было друга, и я понятия не имею, что такое дружба! Ты можешь не верить, но сейчас мне искреннее жаль, что я стал причиной смерти твоего товарища. Если это что-то изменит, я сожалею! Это правда… После этих слов, Энви не выдержал. В глазах поплыл горизонт, и гомункул утратил возможность себя контролировать. Ноги подкосились, и он повалился на пол, попутно ударившись затылком. — Энви!.. Эй, ты чего?!.. Гомункулы не умирают от удара об пол!.. — Эдвард первым сообразил, что произошло, и ухватил узника за плечи, чтобы потрясти и привести в чувства. Но это не помогало, тот уже ушел в отключку. — Он не выдержал?!.. — ошарашенно сказал Мустанг, словно только сейчас пришел в себя. — Помоги, доставим его в исследовательское крыло, к Фокс! — судорожно сказал Эд, — И если мы это сделаем быстро и сейчас, никто ничего не узнает про… этот инцидент! — Я к нему не притронусь, — отморозил Рой. Эд раздраженно зыркнул на него: — Не время тут принципи свои демонстрировать, придурок! — Не забывай, с кем разговариваешь, — вновь держа оборону отчужденности, продолжал Рой, — Охрана! Так как дверь уже была покарёжена, необходимости стучать не было, и Рой просто крикнул в коридор, где, как ни странно, были военные. Приходили в себя после того, как их пару минут назад «раскидал» Эдвард Элрик: — Сейчас же приведите сюда Хелен Фокс! Живо! — скомандовал фюрер. — Да ну тебя! Нет времени ее ждать! Я сам его доволоку! — недовольно фыркнул Эд, взваливая через плечо на себя обмякшее тело гомункула. Так как Хелен Фокс последнее время практически жила на работе, оказалось большой удачей, что ее не пришлось вызывать из дому. Фокс сидела в мед-пункте и с упоением делала записи в свой дневник исследователя, перечитывая собственные результаты по крови гомункула. Так любопытно, его кровь была настолько похожа на обычную, человеческую! Но ее покой прервал отчетливо слышный топот ног. К тому же, он был очень сильный и шумный. Это напрягло Хелен. Она услышала Эда еще в коридоре и удивилась: гостей она не ждала… Однако, увидев его в компании Энви, ей стало все понятно… — Что это с ним? — подняла брови Фокс, увидев Энви без сознания, испачканного кровью с блаженной улыбкой на лице, как только Эдвард появился в дверном проеме. — Его силы на пределе, он без сознания! Вы можете что-то с этим сделать?! — выпалил Эд. Хелен нахмурилась: — Естественно, — пожала плечами Фокс, — снимем фиксатор для начала… Только у нее и Мустанга было право снять этот ошейник. К тому же, как это сделать знали тоже лишь они… Хелен быстро стянула вещицу с шеи подопытного, как только Эд кинул Энви на койку. Фокс сделала маленький порез на пальце пострадавшего, но тело не подавало признаков регенерации. — Очень странно… И плохо, — еще больше нахмурилась Хелен, — сейчас… Попробуем-ка это! Она быстренько стала что-то набирать в пузырёк. — Что вы ему собираетесь дать?!.. — Инсулин… Доктор сделала укол Энви в область плеча. В комнате повисла неловкая тишина. — Это не отмена приговора… — начал было объяснять Эдвард. — Я знаю, что это сделал Мустанг, я вижу следы ожогов по всему телу, — ничуть не смутившись, ответила Фокс, — все мы догадывались, что это произойдет… Ну и досталось ему! — Хелен поглядела на Энви. — Даже присутствует легкий запах гари… — Но есть еще кое-что… Энви думал, что умирает, и… В это невероятно поверить, но он сказал, что сожалеет о смерти Хьюза. — ЧТО?! — округлила глаза Фокс, — что за бред?! Этого не может быть! — Эээ… Почему?!.. Я лично слышал! — Энви имеет полный букет отклонений. Социопатические проявления, навязчивые идеи, полное отсутствие сострадания, отсутствие эмпатии, сопереживания. Да что там, хотя бы малейшие признаки мирного сожительства с окружающим социумом. В результате это привело к безрассудным и фатальным склонностям следовать своим любым безрассудным желаниям. Таким как он нужен «лидер» для ведомого, потому что без его авторитета с такими склонностями его поступки очень быстро приведут к фатальным результатам! Как он смог бы самостоятельно к этому прийти? — затараторила Фокс, и тут же сорвалась на эмоции. — Другим словами, этот убийца-фанатик СОЖАЛЕЕТ?! Да это же прорыв в психиатрии! — пробурчала, нахмурившись Фокс. — Вы это сейчас серьезно или шутите?.. — Сама не знаю, — нервно ответила Фокс, не отрывая взгляда от Энви. — Аахххкххх… Моя голова! — наконец пошевелился гомункул, нащупывая место недавнего ушиба. — Энви! — засуетился Эдвард. — Ты как, пришел в себя?.. — О, нет!!!.. — Энви только успел открыть глаза, как увидел перед собой Эдварда и Хелен. Он скривился так, словно ему дали пожевать дольку лимона. — Элрик, опять ты?!.. — Энви хлопнул себя по лицу и рухнул обратно на койку. — Ай! Кхххх, чееерт!.. Ааай, все тело так жжет! По телу Энви стали бегать мелкие искорки. Друг за другом, формируясь в искру больше, затем еще больше, они быстро восстанавливали обгоревшие, покрасневшие участки тела гомункула. И судя по тому, что они становились больше, его силы увеличивались, а пострадавшие части тела регенерировались.  — Скорее, — ухватила фиксатор Хелен, — держи его, иначе сбежит! Эдвард не терял бдительности. Все-таки Энви был мастером маскироваться и играть на эмоциях. Другими словами, он был прекрасным лжецом. Где гарантия, что сейчас он не разыгрывает спектакль, чтобы воспользоваться ситуацией и сбежать?  — Я не сбегу, — резко отрубил Энви низким, сдавленным голосом.  — Я не могу верить тебе на слово! — готовясь принять позицию нападающего, объяснил Эд.  — Хорошо, — Энви покорно, но при этом не скрывая своего раздражения, сел на краю кушетки, возле Фокс. — Надевайте! Я не сбегу. Тут Хелен засомневалась. Она была совсем не спортивной. А Энви силен, был убийцей, который получал моральное удовольствие от криков своих жертв. А она… Отношения до сих пор у них были так себе… Ну так, не сильно дружеские, мягко говоря… Не хотелось бы помереть от рук психа… Но, поборов этот страх, Хелен вспомнила, что она доктор до последнего своего вздоха, и резко сделала шаг вперед! Фокс приложила части эластичной ткани, свела кончики между собой и они, словно живые, скрепились, слившись в сплошную гладкую материю. — Ну… Так вы меня откачали?.. — Да… — Зачем?! Чтобы… Убить уже третий раз?! — в отчаянии покосился Энви на Эда, — эти две недели стали АДОМ… Я уже больше не могу!.. Если вы хотите меня уничтожить, уже сделайте это раз и навсегда! Я с ума сходил в той клетке от тишины, одиночества и собственных мыслей!!! — сметая волосы, упавшие на глаза продолжил он. — Я больше не вынесу, Элрик! Я все осознал!!! Я понимаю, кто я по-прежнему для вас… Каким чудовищем вы меня считаете! И что тому причина… Но уж лучше вырви мое сердце, вновь, чем это продолжится! — Ну… Энви, уж это не тебе решать, — испытывая чувство двойственности, протянул Элрик. — Как ты и сказал, ты по-прежнему потенциально опасен… И… — Тогда… Я прошу, нет, я умоляю! — Энви резко и цепко вцепился в руку Эда, чего тот не ожидал, — помоги мне, прошу, закончи все здесь и сейчас!!! Или ты, белобрысая, — резко повернул он голову в сторону Хелен, оставив Эда в покое. — Прости, не помню как тебя зовут… Хочешь, возьми мой философский камень?! Или ударь током! Со всей дури, сильно!.. Только прекратите это, прошу!!! Люди! Я так больше не могу!!! Энви в порыве эмоций пролил слезы, прикрывая лицо рукой. Без всхлипов и криков. Такое внезапное проявление чувств у него вызвало неловкость и стыд… Пожалуй, это можно было назвать агонией. Он беспомощно закрылся ладонями, чтобы Фокс и Эд не видели этого позора… Наступила тишина. Эдвард, все еще не веря своим ушам, никак не мог решить, как теперь он относится к гомункулу. — Пребывание в этих четырех стенах свело меня с ума… Невозможно сидеть сутками и ни о чем не думать. А ожидая решения о своем будущем, невозможно не вспоминать о прошлом!.. Если Отец использовал нас только ради своих корыстных целей, то достигнув запланированного, он бы просто нас убил, и все… Так поступают и люди, обманывая друг друга и оставляя без благодарности. Но не все люди такие, не все одинаковые… И это я понял. А раз так, чем мы значительно отличаемся от них? В чем тогда был весь смысл?! Вся моя прежняя жизнь была ошибкой! Слепое и фанатичное следование приказов Отца? И даже если так, Отца ведь больше нет. Мне нет смысла теперь жить… И я хочу уже со всем покончить.  — Энви… — ошарашенно смотрел на него Эдвард. — Эм… Э-э-э… Слова гомункула застали его врасплох… Даже не знаешь, что на такое сказать! Фокс, казалось, погрузилась в размышления. Но внезапно на ее лице проскочило… Сочувствие? — Успокойся, — наконец нарушив тишину, очень мягко и ласково сказала она, улыбаясь, — твой смертный приказ будет отменен. И все испытания без учета медицинской этики тоже. Я это обещаю. — Какой Вам смысл это делать? — спросил Энви. — Обстоятельства меняются. И, кстати, меня зовут Хелен Фокс. — Эдвард, подойди на минутку ко мне, — подозвала Хелен, видя, что у Энви состояние на грани истерики с депрессией. — Слушай… — она перешла на шепот, — его надо переместить в камеру побольше. В спортзал, например. — Эээ, что?.. Вы имеете в виду выделить новую камеру для него? — Ну да… Поместим в спортивную зону. Или ты собираешься его отпустить, потому что он пустил скупую слезу психопата? Психопаты нередко плачут! Ой, у меня уже скулы от этой улыбки сводит… Эта Хелен Фокс… Самого Элрика нередко ставила в тупик своими поступками и действиями. Похоже, это она тут изображала искренность, а не Энви. — Вы думаете, он играет?.. — сумбурно предположил Эд. — Как раз нет… Но это состояние может быть быстротечным. Сейчас он искренен, но не факт, что завтра останется таким же. А особенно, если создать более комфортные условия. — Кто угодно будет чувствовать себя лучше в комфорте. — Но мы лишили его всего по максимуму, — усмехнулась Хелен, — а он очень подвижный… Ему надо пространство. Посмотрим, что он будет говорить, если мы оставим его в большей и комфортной камере. — Ну, это еще возможно. — Распорядись, замолви словцо… Ты же не последний человек в нашем деле. — Я не могу просто так взять и отдать приказ!.. Но… Я понял, в общем… — Эдвард! — Элрик обернулся, увидев своего брата и дежурных военных во главе с Хавоком и Брэда. Все они были в полной готовности к бою и обороне. — Я только что услышал!.. Что с Энви?! — Он отрубился из-за упадка сил, но доктор привела его в чувства. С ним что-то…произошло. — Что?!. — Что-то перевернулось в его сознании. И если он не врет, то изменения в лучшую сторону… А Хелен тем временем приложила палец к виску и постучала, мол «крыша поехала». Но на ее саркастическую шутку в этот раз мало кто обратил внимание. — И что же?.. — Он говорит, что сожалеет, — развёл руками Эдвард. — Ааа?!!! Энви?! — Да, но сейчас нам нужно вернуть его в камеру, — заявил Ал. — Конечно. И доктор Хелен советует переместить его в местный спортзал. Так и сделали. Эд, припомнив эпизод «самосуда», немного надавил на Роя, чтобы тот позволил разрешить выделить для Энви новую камеру. Эда, конечно, смутило, что упрямый и гонористый Мустанг, обычно посылавший все его советы и слова куда подальше, быстро на это согласился. Просьба была выполнена на следующие сутки. Теперь Энви обитал в той самой исследовательской комнате, где проходил «бег с испытанием». Две стены тут были обтянуты мягкой обшивкой. Немало турников, причем на странном расстоянии друг от друга — в порядке возвышения чуть ли не до потолка. Также парочка листов мягких матов. И еще имелись крюки на потолке для канатов. Их раньше не наблюдалось, теперь же присутствовал один. И Энви больше всего радовался именно ему. Имея пространство, можно хотя бы двигаться и тренироваться в ударах. Можно изменять оболочку по максимуму (на что хватало сил), не упираясь головой в потолок! Чтобы ощутить это, Энви на радостях попробовал стать высокой химерой. И, о-о-о да, получилось! Здорово вновь почувствовать себя высоким, м-м-м!.. Но больше всего теперь он обожал по несколько часов висеть головой вниз на этом канате. Именно в таком виде его застал Марко. Он явился буквально на следующий день после всех шумных происшествий. — А-а-а-а, это ты! Привет, извращенец! — язвительно усмехнувшись, помахал рукой Энви. — Кто бы говорил, парень с длиной волос, как у девчонки, и коротенькими шортами, словно у путаны, — эстетично скривился Марко, узрев слегка оголившиеся ягодицы Энви. — Ааа? Я тебе таким не нравлюсь? — сложив руки на груди и продолжая удерживаться одними лишь только ногами, воскликнул Энви. — Ты же знаешь, я по девушкам. — О, я-то знаю, ты сохнешь по моей покойной сестре, — ухватившись руками за канат, Энви перевернулся и вновь встал ногами на твердую землю. — И то, что я тебе не нравлюсь, меня только радует! — Прекрасно, ближе к делу, — оборвал Марко. Энви заметил, что сейчас Марко было явно не так комфортно в его присутствии, как это было ранее. Он нервничал, дергался и злился. Еще бы! Теперь камера была в разы больше. И присутствие дежурного было не обязательным. Но хитрый и рисковый Марко этим воспользовался. Его не страшила идея того, что Энви в какой-то миг мог сорваться и покалечить его. Фанатичные идеи безумца были дороже: — Неделю назад я предложил сделку. Уговор в силе?! Энви ухватился руками за турник. Сделав оборот, он остановился: — Нет. — Я так и знал, — хмыкнул Марко, — слово гомункула ничего не значит! — обозленно топнул ногой он. А еще его бесило то, что Энви позволял себе заниматься своими делами, игнорируя его ожидающий взгляд. — Чушь собачья, — рявкнул Энви, — после того, что случилось, я не могу причинить вред Эдварду Элрику. — О чем ты?! — стукнув по периллу, рявкнул Марко, — ты же почти свободен! Тебе осталось мелочь — только снять удавку с шеи и ты свободен! Свобода! Ты что, забыл, что это такое?.. — Ты думаешь, свобода — это только преобразования и нахождение вне камеры? — нахмурился Энви, расставив руки по бокам. — Так себе свобода. То, что есть у меня сейчас, намного больше меня устраивает. — Что, сидение в спортзале?!.. Господи, ты же гомункул, сверхчеловек, ты ведь можешь… Да ты можешь этот мир к рукам прибрать, если захочешь! А ты вместо этого сидишь тут и катаешься на канате, как пацан?.. Энви хмыкнул и вернулся к позиции «головой вниз» на канат: — Да, потому что я и есть пацан! Сижу тут, в четырёх стенах и наслаждаюсь покоем… К тому же, количество ударов тока мне сократили. Я теперь чувствую себя намного бодрее!.. Ты хоть знаешь, как это здорово — ни от кого не зависеть и никому не быть должным?.. Я — счастлив. Говоря это, Энви думал о своем прошлом. О том, как ранее он сильно зависел от указаний и запретов Отца и своих собратьев. Но Марко понял его слова слишком буквально: — Так уж прям «ни от кого не зависеть и не быть должным»? Видать, хорошо ж ты головой о плитку ударился! Ты в тюрьме, дурень!!! — Пусть так, но я уже один раз «прибрал этот мир к рукам» и… Ничего хорошего из этого не вышло. Ни выгоды, ни удовольствия… В общем, нихрена. Так что… можешь болтать что угодно, мне все равно! Ты мне больше не нужен и не интересен, как и твои камни! Элриков я не трону! — Это твое последние слово? — Да. — Ладно. Хорошо… Развлекайся!.. — И тебе не хворать, Извращюгаааа! После случая встречи Мустанга и Энви вопрос о выдаче гомункула в руки народу на «справедливый суд» был твердо и окончательно закрыт. Рой Мустанг все-таки был подкован. А среднестатистический человек может почувствовать себя богом и пустить свой гнев не в то русло. Так что этой причудливой идее не суждено сбыться никогда!