Проблемные

Из обязанностей у Бруно было подметание пола сегодня, чем он и занимался, но когда пророк почти закончил — в дверь постучали. Так же как и вчера, после настойчивых ударов кулаком, послышался грубый голос. — Открывайте! — Не сложно догадаться кто это. — Верни нам сына, и вы больше никогда нас не увидите, — похоже сегодня пришла и мать Камило. — Eh, малец, — мужчина вновь постучал в дверь повышая голос, — открывай. Бруно замер, стараясь вслушаться в шёпот, на который неожиданно перешла женщина. Они не могли знать, что пророк стоит так близко к выходу, а значит у него сейчас самое выгодное положение, чтобы подслушать их дальнейшие планы. Вот только это почти не получалось: провидец лишь слышал отрывки фраз, слова, по типу: «окно», «здесь», «смогу» — но они не собирались в полную картину. Тогда Бруно решил отвлечь их, чтобы сбить с толку и остановить от составления какого-то плана. — Чего вам? — Грубо сказал пророк. — Oh, — вскрикнула женщина, после прокашливаясь, — ты знаешь зачем мы пришли. — За чем? Может быть за кем? — Они конечно не видели, но Бруно недовольно сложил руки на груди. — Как я могу доверить вам Камило, если вы его человеком-то не считаете? — Парень, не лезь не в своё дело, — было слышно, будто мужчина оттолкнул жену и подошёл к двери почти вплотную. — Если тебя воспитали неправильно, то это не значит, что ты можешь так говорить с нами, тем более указывать как воспитывать сына! — Побои — это не воспитание! И вообще, с чего вы решили, что меня неправильно воспитали? Вас двое, вы растили одного ребёнка, и всё равно не справились, а моя mamá в одиночку растила тройню! — Без отцовского кулака невозможно правильно воспитать, — ухмыльнулся мужчина, — ты даже не сможешь выйти и дать мне отпор сейчас, что ты за мужик? — Я не поведусь на провокацию. — Отрезал Бруно. — Уходите, всего вам хорошего. Пророк развернулся, захватывая с собой метлу, что упёр о стенку. Отец Камило вновь начал стучать кулаком, кричать что-то, сыпать оскорблениями, но женщина в секунду успокоила его и теперь настал её ход. — Брунито, хочешь я расскажу тебе, почему ты его так защищаешь? — Её мягкий голос не вызывал доверия. — Почему стараешься обезопасить, помочь? Конечно мать Камило хорошего о сыне ничего не скажет, даже думать о таком смешно, но Бруно остановился, правда ничего не отвечал. Просто хотелось узнать, что ещё она о кудрявом парне может сказать и в какое дерьмо погрузить в этот раз. — Он внушил тебе, что ты любишь его. — Промурчала женщина. — Дай угадаю, мой сынок признался тебе первый? Делал комплименты, лез, старался обратить всё твоё внимание на себя? Неужели то, что кудрявый парень сделал первый шаг — это плохо? Нет-нет, мать Камило как всегда старается выставить его в худшем свете. И всё же Бруно невольно повернулся к двери, слушая интересные байки про своего парня. — О ком он тебе рассказывал? Даниэль и Риккардо? — Звонко хихикнула женщина. — А про Луиса, Хуана, Вихо, Эдьера? Говорил? А говорил, что был одновременно с двумя? Я тебе больше скажу, одному из них было за тридцать. Подумай, вдруг ты тоже делишь его с кем-нибудь из жителей постарше? Хотелось напихать ваты в уши, потому что слышать столь грязную ложь о Камило было больно, либо же в рот матери кудрявого парня, чтобы она не смела говорить эти ужасные вещи о нём. — И все его отношения заканчивались после секса, — грустно протянула женщина, — так что если хочешь уберечь его от… нас, — хмыкнула она, — то ни в коем случае не соглашайся. Или ты уже.? Злость кипятила кровь. Ну сколько можно?! Если отца Камило вытерпеть легко (достаточно просто находиться по ту сторону двери, чтобы спастись от него), то мать была просто невыносима. Она будто заклинала своей добренькой интонацией, милым и звонким голосом слушать, а потом говорила такое, чего не хотелось бы. Тем более эту отвратительную клевету. — Хватит! — Почти прокричал Бруно. — С чего вы решили, что мы вообще вместе? Если вы подозреваете, что Камило спит со всеми, кого видел хотя бы раз, то это лишь вновь доказывает одну вещи — в воспитании вы ужасны! — Значит мой сынок ещё не завладел твоим разумом? Тогда это вопрос времени. — Уходите и больше не возвращайтесь, а если не сделаете это, то клянусь — я обращусь в полицию, надеюсь вас заберут куда следует. — Не волнуйся, Брунито, мы уже уходим, — послышались звуки шагов, женщина с мужем оставили пророка наедине с мыслями. Бруно сжимал метлу до побеления костяшек, был очень зол, долго всматривался в дверь, которая была в сантиметрах десяти от него (похоже неосознанно он подошёл к ней в порыве гнева, чтобы его слова точно дошли до родителей Камило), после лбом упёрся в неё и громко выдохнул с полустоном досады. Постояв так какое-то время, пророк поджал губы на секунду, моргнул пару раз и развернулся. Около лестницы стоял Камило, смотря прямо в глаза Бруно и давя ногтями в ладошки. — Камило, — от неожиданности метла выпала из рук, ударяясь о плитку с неприятным шумом, из-за которого оба поморщились, — уже проснулся? — Я здесь примерно с момента, когда она перечисляла всех кого могла только вспомнить, — он сделал паузу, — так что я всё слышал. — Я не верю ни единому её слову. — А вдруг я правда такой? Откуда у неё уверенность в том, что я встречался с несколькими сразу, со взрослыми, со многими? Вдруг я врал тебе, чтобы использовать? Или чтобы попасть сюда? Вдруг мне хотелось увидеть этот дом и магию своими глазами? Вдруг я думал, что смогу тоже получить дар, если попаду в ваш дом? Это уже четвёртый раз, когда кудрявого парня доводят до такого состояния, что было просто ужасно. Казалось, если бы мать всё ещё была здесь и продолжала монолог о сыне, то он бы вовсе свалился обморок от стресса, волнения, несомненно вины. Да кстати, это самое ужасное — Камило чувствовал себя виноватым, хотя ничего плохого не сделал, и из-за этого слова матери казались ему самому уже правдой. Бывало, его воспоминания заменялись рассказами о нём, поэтому говоря все те слова пророку он не врал — просто не помнил. Бруно сначала нахмурился, осматривая Камило, которого сейчас жутко трясло. Затем, переступая метлу, быстро подошёл к нему и обнял, успокаивающе гладя за затылку и целуя в плечо. — Ты не такой. Я здесь с тобой, твоя мать придумала всё, чтобы заставить меня усомниться в тебе, но запомни, — он перехватил Камило за плечи, отстранился, — пока я сам не увижу всё это — не поверю не единому её слову. И все твои «вдруг» тоже бред, ты же идти сюда не хотел, помнишь? Я верю только тебе и тому, что ты говоришь. — Поверишь, даже если я скажу, что как-то обходил всю планету вокруг? — Sí, а ещё сварю café и попрошу всё рассказать. — Выслушаешь, даже если будешь знать, что это ложь? — Если для тебя это будет правдой, то и для меня тоже.