Dragon - Tiger

Казутора любит смотреть на людей глазами чёрной птицы. Он устал, возможно, устал сильнее, чем кто либо мог. Его мир — тысяча разноцветных звёздочек, и в осколках одиночества он любит ловить одному ему известные истины. Возможно Казутора самый сильный на свете омега, но как бы ему хотелось, чтобы кто-то его оберегал. Он прихрамывая привык ходить, пока дышишь значит идти можно дальше, и пускай спина болит, да больно, да тот самый удар арматурой не прошёл зря, но мы с тобой, мальчик, ещё проходим. До тринадцати лет Казутора превосходно танцевал. Любил это дело, тащился от того как тело его — невероятные звёздные звенья, тонут в ритмах, он их слышал, он чувствовал их каждой клеткой. Потом оказалось, что если тебя ебнуть по спине арматурой, а после трахнуть в два члена разом, то звёздная пыль не спасает. За последние годы честно, он и не помнит, когда бы не болело, поясницу ломит всегда, словно напоминание о том самом ударе, а плечевой пояс не может расправится в полную ширину. Врачи тогда сказали: Мальчик ходить не сможет, но мальчик смог. Ходить смог, но танцевать, танцевать как тогда танцевал больше уже никогда не смог. Дело даже не в спине, не в ней вся суть, он бы смог, по настоящему смог бы, но что-то внутри надломилось, и танцы умерли, а вместо музыки, ее ритма и пения навсегда застыла тишина. Врачи сказали, что ему повезло, что могло и хуже, что шанс есть, если он накачает ноги и спину. Казутора может задушить бёдрами, его мышцы держат херовенький костный каракас, Казутора многое может, но ей богу. Казутора больше не может танцевать. Не может танцевать как тогда танцевал, не может делать шаг и не думать: ещё шажок, Казутора, ещё один, мальчик, мы устоим, мы сможем. Шаг он каждый раз делает, но цена… Шиничиро и знать не мог названия всех лекарственных препаратов, да и подумать о том, что тот, кто летает над бордюрами, как Бог, ещё недавно совсем уговоривал себя на каждый шаг. До сих пор уговаривает, если быть честным. Потому что спина болит, потому что глупые отговорки приходится придумывать, «соски натирает», хаха, да если бы, потому что там, в районе поясничного отдела, надломом, потому что иногда больно даже сесть. Знал бы Шиничиро, чего будет стоить рожать ему детей. Казутора ходил по тонкой грани: Возможно после первых родов у мальчика откажут ноги. Ох как забавно, отец тогда чуть не убил врача, а Казутору не ебало и это. Он не мог ходить, вы хоть представляете, что это? Казутора научил себя ходить заново, бегать заново, дышать заново, и никто никогда не узнаёт чего это стоило. Дышать без танца, без того, что был тогда, и пускай Малена ставит ему Бьенсе, Казутора так больше не танцует, никогда наверное и не сможет. Он ведь это променял на будущее Тосвы. Когда врачи сказали, что стоит накачать ноги, Казутора не слезал с тренажёров, пускай потом болело так, что папа ему лично вискарь с ибупрофеном смешивал, зарывался в чёрные волосы носом, качая на руках, совсем как в детстве , пока отец ходил чёрной тенью у порога, пока рвал на себе волосы и проклинал себя. Иногда Казутора думал, как живет с этим его крестный? Пускай ты позволил надругаться, пускай изуродовал, но… Ты лишил ног, мудак, как тебе такое? Неужели мои ноги стоили этого урока? А потом Казутора всегда думал, что крестный дал ему кое-что большее: он дал ему крылья. Ведь если ты калека, и не можешь ходить, значит летать должен научиться? Казутора послушный мальчик, Казутора научился, и пускай спина болит, но лететь, лететь то это не мешает. Пускай, мальчик, мы с тобой не потанцуем, но полетаем, ноги в обмен на крылья, готов заплатить?