Elastic Heart

Алфея встречает Айси и Перси распростертыми объятиями — школе фей нет дела до того, что одна из учениц никогда больше не ступит на её территорию. Перси поднимает чемодан и молча несет его ко входу. Мальчишка наотрез отказался поступать в Красный фонтан, считая, что он должен обучаться магии, а не премудрости ведения рукопашного боя. Перси должен быть как Блум, его любимая, идеальная, добрая мамочка… Тем более, что к магии у Перси способности были, а к единоборствам — нет. — Располагайтесь, — неизменная Гризельда открывает дверь в бывшую комнату Трикс своим ключом, а после передает его Айси. — И запомните, юнная леди, что собрание преподавателей начнётся в шесть вечера — не опаздывайте. — Я запомнила, мисс Гризельда, — ведьма кивает и ставит сумки у входа. Весь багаж, следовавший за ней по воздуху, немедленно падает рядом с поставленными сумками, образуя свалку. По комнате разносится оглушительный грохот, и Перси раздражённо вздыхает, протаскивая свой чемодан мимо кучи. Со стен отовсюду смотрят фотографии. Блум смеётся, Блум улыбается, Блум влюблённо перебирает гитарные струны… Айси отводит взгляд, стряхивая с себя тепло воспоминаний, не давая волю слезам — с ней ребёнок. Ведьма смотрит на Перси, будто впервые осознающего, что тяжело здесь не только ему. Мальчишка проходит к стене, срывает фото и долго-долго всматривается в голубые, словно небо, глаза. У Айси глаза другие — в них лёд, сугробы, бескрайняя арктическая пустыня — но не на фото. На фото — прохлада морских волн, тепло океанов, и все это плещется в бесконечно влюблённом взгляде Айси. — Почему не ты? — в голосе Перси сталь, и Айси сглатывает, понимая, к чему он: — Не знаю, — слова даются Айси с трудом. Она в самом деле не знает. ***

В прошлом…

С каждым днем Айси все меньше понимала, зачем вообще пошла за Дарси, и почему вообще решила, что идея сдаться феям на помилование чего-то стоит. Ведьм избегали. От них прятались по углам, шарахались при встрече, и это не забавляло… Это раздражало до ужаса, возрождая в душе злобу и гнев, убивая желание тепла и любви. И Сторми была права, когда говорила, что их никогда не примут в ряды «защитников всего живого» — они из разных миров, разных вообще вселенных с разными правилами и законами. Только Дарси это нисколько не заботило. — Представляешь, Айси, она играла мне на флейте, — Дарси старательно, остервенело стирала с ногтей фиолетовый лак. — Она меня недолюбливает, я это вижу, но ничего не могу с собой поделать. — Романтическая чушь, — бросила Айси, прежде чем нервно вскочить с кровати и пройти к окну. — Они ненавидят нас не меньше, чем остальные ученицы. — Так давайте, наконец, разрушим эту чертову школу, как хотели, — надоедливо и привычно раздраженно высказалась Сторми из своего темного и жуткого угла. Айси была почти готова принять предложение Сторми, пока не заметила Винкс на поляне. Феи собирались на какое-то свое задание. На очередную битву-тренировку с ведьмами-последовательницами Трикс. И внутри Айси вдруг вновь закипела злоба — на идиоток Винкс, на идиотку Блум и на идиотку себя. Злость за то, что позволила себе оказаться в ловушке. — Блум! — оказавшись во дворе школы, Айси громко окликнула фею. В компании затихли разговоры, и феи обернулись, непонимающе уставившись на приближающуюся ведьму. Айси необходимо было выпустить пар, чтобы не сорваться и не потерять голову — чтобы не разрушить к чертям Алфею. — Не вы одни тут умеете драться. Я иду с вами. Винкс переглянулись, а Стелла собралась даже что-то возразить, но Блум прервала ее: — Не надо, Стелла. Любая помощь ценна. — Но не помощь ведьмы! Она же… — Тшшш, — Блум шикнула на подругу и вернулась взглядом к помрачневшей Айси. Ведьма дожидаться Винкс не стала, а потому прошла сквозь толпу и рванула вперед. Ей не важны были детали, не важен враг — хотелось отдать кому-то в руки и душу ту стужу, что внутри скопилась и, того гляди, снова заморозила бы сердце. Слишком много боли было не потрачено, и потому Айси так хотелось… убить кого-нибудь, неважно насколько виновного. Тем более что Винкс никогда жестокостью не славились — тех же Трикс они отпускали не раз и не два. И поэтому в пылу сражения, когда Винкс безуспешно пытались схватить сопливых ведьмочек и терпели поражение, Айси не стала проявлять благодушие. Ее хватило на десять минут спектакля, пока ведьмы с четвертого курса Облачной Башни втаптывали феечек-первокурсниц в грязь. И хватило всего секунды, чтобы этот спектакль прервать. Выйдя из тени деревьев мстительным духом, Айси превратила влагу в воздухе вокруг незадачливых ведьм в лед — и раздробила получившуюся глыбу одним лишь сжатием кулака. На землю посыпались куски льда, окрашенного в красный. До Айси долетели капли крови, осели на пепельных прядях, испачкали юбку, топ и руки — и внутри развязался тугой комок долго скрываемой тяги ко злу и жестокости. Ведьма ухмыльнулась и перевела торжествующий взгляд на зависшую в воздухе Блум. Флора вскрикнула и закрыла рот руками, не в силах отвернуться от кровавого зрелища. — А ведь я говорила, — Стелла отвернулась и бросила взгляд на опешившую Блум. Фею огня трясло мелкой дрожью от ужаса и от осознания, что случившееся произошло с ее согласия. И все было предрешено еще в Алфее, когда она разрешила ведьме идти с ними. Тем страшнее было видеть ухмылку Айси. Она не видела в своих действиях ничего предосудительного, и продолжила гнуть свою линию даже перед директриссой: — Милосердие Вам не поможет убрать все зло вселенной, Фарагонда, — Айси скрестила руки на груди, закрываясь от осуждения и ярости немолодой уже женщины. Отгораживаясь от нее, не давая себе свободы в действиях, убеждая себя, что попытка убить еще и ее — ничем хорошим не кончится. Ничем не поможет, и к цели не приблизит уж точно. Это откат назад. — Жестокость так же ничего не решит! — Фарагонда встала со стула, опираясь на стол обеими руками. Тишина давила и звенела в ушах. Айси не желала признавать своей вины, даже при том, что хорошо отдавала отчет своим действиям — она поступила жестоко, даже чрезмерно жестоко в отношении не такого уж и сильного врага. Но совесть ее молчала. — В этом есть и моя вина, директриса, — впервые подав голос за вечер, медленно приходя в себя, проговорила Блум. — Это я позволила Айси пойти с нами и… Я не проконтролировала ее. Фея храбрилась, ведь перед глазами все еще стояли истерзанные ведьмы. — Я хочу понести наказание. «Показушница!» — всплыло у Айси в мыслях, когда она отводила взгляд в сторону. Она не могла понять, почему фея на поверку оказалась такой нежной и беззащитной перед разрушением. Разве не то же самое Винкс раз за разом хотели с ними сделать? Разве не было у фей в мыслях идеи убить бесконечно злых ведьм? Отомстить за все? Отомстить за боль? — «Под Вашу ответственность»… Это Ваши слова, Блум, — слова директрисы стали мягче. — И я дам Вам еще один шанс, если… Айси, прошу, не повторяйте подобного впредь. Ведьма искоса посмотрела на директрису. На уставшую директрису Фарагонду, которая (может ли такое случиться?) почему-то поверила своей ученице, и поверила в… ведьму? Айси не нашлась, что ответить. Она лишь набрала воздух в легкие, чтобы возразить, укольнуть в привычной манере, но заметила взгляд Блум — отчаянный и умоляющий. Ведьма льда молча покинула кабинет вслед за Блум. Стук каблуков, размеренный и спокойный, совсем не дарил спокойствие. Внутри Айси все еще сидел колючий комок невысказанных возражений, никак не хотел исчезать запал на ссору с директрисой, позицию которой ведьма принимать не желала. Раздражение било изнутри, покалывая кончики пальцев, сжимающихся в кулаки, разъедая броню «безобидности». — Оно того не стоило, — Айси вскинула голову, приготовившись к всплеску ярости со стороны Блум. Это было бы логичным, по мнению ведьмы, разрешением ситуации — раз Блум пришлось выслушать нотацию от Фарагонды, она, должно быть, была смертельно зла на Айси, но… Плечи феи беззвучно подрагивали, что ведьма заметила лишь сейчас. — Айси… — Блум обернулась, и лицо ее обезобразилось в нахлынувших рыданиях. Храбриться не вышло, и фея зажала руками рот, чтобы не всхлипнуть, прижалась в порыве к ведьме льда, ища спасения. — Айси, пожалуйста… Пожалуйста, перестань быть такой жестокой! Пожалуйста, Айси… Раздражение вмиг ушло куда-то, оставив после себя растерянность и тупую боль. «Она…» Этот бой был проигран изначально. Смирившись, ведьма неуверенно обняла фею за плечи. — Я постараюсь…