***
Вернон пришел в себя слишком поздно. Также как и всегда бывает после приступа, он никак не мог вспомнить что было. Голова раскалывалась и он с замиранием сердца думал о Петунье и надеялся, что она не пострадала. А затем он почувствовал это. Запах крови, буквально, был удушающим, в перемешку с ним чувствовалось что-то ещё, что-то мускусное и противное. О, нет, нет, нет, нет, пожалуйста только не это. Только не Пет! Но было уже поздно. Тело Петуньи лежало изломанной куклой, абсолютно голой с множеством ран на теле. Он был уверен, что ноги человека никогда не должны быть повёрнуты так. Но хуже всего было её лицо. Оно было так сильно разрушено, кровь текла из носа и тонкой струйкой изо рта. Кожа под челюстью выглядела так будто её содрали зубами. И он заметил множество таких ран по всему её телу. Казалось какое-то чудовище решило разорвать Петунью. Это выглядело ужасно. А потом он взглянул на себя, руки в крови, рубашка была порвана, лицо сильно болело, у него не было брюк. И белья. А потом он внимательнее пригляделся к телу Петуньи и заметил белесые капли на теле и…и… Нет! Страх и ужас наполнили сердце Вернона. Он же не мог это сделать это с ней, правда? Не мог же он избить её насмерть и изнасиловать?! Это же была Петунья, которая всегда так красиво улыбалась. Петунья с её смешинками в поразительно зелёных глазах. Петунья что была для него светом в этой мерзкой тёмной жизни! Петунья, которую он, чудовище, так любил! И он сломал её. В день, что должен был ознаменоваться счастьем и радостью, в день, когда она должна была сказать «да!». Он унизил её. Растоптал. В её собственном доме. Это не простить. Она не простит его, её семья сделает всё чтобы его убить. Но самое главное, он сам себя не простит. Не сможет жить с этой болью. У него был один шанс, чтобы быть счастливым, но он его уничтожил. Большего не дано. Надев на себя свою одежду и последний раз взглянув на тело Петуньи он покинул дом. И сев в машину, уехал. Может он и монстр. И никогда не сможет смыть кровь со своих рук, но, хотя бы, он сможет сделать так, чтобы впредь её жизнь никогда не была трудной. Он это сделает.***
У инспектора полиции, Мортимера Греймса, были самые отвратительные три дня в его жизни. До Рождества осталось всего лишь несколько дней, а он всё ещё не купил семье подарки и этот случай с молодой мисс Эванс, что не давал ему покоя. Его помощник, ещё зеленый Ричард Моро, тот кто в будущем, как он надеется, займёт его место, принял случившееся близко к сердцу. Кто ж знал, что это должна быть именно та девушка, которая была для него то ли другом детства, то ли первой любовью или всем вместе взятым. Греймса это не интересовало. Единственное что его волнует, это то что он не сможет провести Рождество с семьёй, вместо этого проводя «расследование». К сожалению. Была бы его воля всё было совсем не так, через месяц его ожидала долгожданная пенсия. Он хотел провести оставшееся время помня о своём отделе лишь хорошее. Но увы… Малыш Ричард решил лично вести дело и ладно бы, уже понятно кто преступник, но именно здесь и кроется всё дерьмо. Подозреваемым был Вернон Дурсли. Тот самый Вернон Дурсли, наследник очень и очень состоятельной семьи. Которая, между прочим, является главным спонсором их города, пусть сейчас и проживающая в Лондоне. Но черт побери, мэр ему голову отсечет если узнает кого они подозревают. А старый дурак узнает, в этом он и не сомневается. Коукворт слишком маленький город, чтобы в нем что-то прятать. А слухи, о том что старшую Эванс изнасиловали и чуть ли не убили в собственном доме, уже начали гулять. Греймс признает, что ему уже жаль девушку. Сплетницы их города, оружие пострашнее чем его собственный пистолет! А это о чём то говорит… Продолжить дальнейшее рассуждение не дал звонок из стационарного телефона. Мортимер надеется, что это не мэр. В данное время он не готов ругаться с ним. — Инспектор Греймс на связи, — чуть ворчливо говорит он. — Сэр, это офицер Смит из службы столичной полиции, — раздался молодой голос из трубки. Греймс возвёл свои глаза на вверх. Какого черта, неужели сейчас в полиции служит лишь один молодняк?! — Слушаю, офицер, — ответил инспектор уже более приличным голосом. — Сэр, мы получили известие, что именно вы ведёте дело некой Петуньи Эванс. — Да, я, — начал говорить Мортимер, —Но при чём здесь… — В прямом, сэр, — перебил его офицер, — сегодня утром в одиннадцать часов и двадцать две минуты, нам позвонил мистер Вернон Дурсли, с признанием о совершённом приступлении над мисс Петуньей Эванс. — И где сейчас находится мистер Дурсли? — хмурясь спросил его Мортимер. — Мертв, его тело с письменным признанием нашли в его квартире, — ответил всё тем же лаконичным голосом, полицейский. И не дав ответить Греймсу продолжил, — он застрелился, сэр. — Понятно. Мы с моим помощником приедем в Лондон завтра в 10 утра, —сказал Греймс, уже отменяя все планы на завтра, в голове. Чёртов Ричард! — Отлично. Тогда я буду рад вас встретить в Скотланд-Ярде, — ответил офицер и попрощался, — До скорой встречи, Инспектор. — До скорой встречи Офицер, — ответил на прощание Мортимер. И вздохнул устало когда поставил трубку. — Ричард неси сюда свой тощий зад, мы завтра едем в Лондон! — крикнул инспектор не срывая своего раздражения. Чёртов Ричард, чёртов Дурсли вот надо было им всем портить его выход на пенсию!