"И мир все еще вращается"

Это был типичный вечер в квартире Евгении Ластович: пачка сигарет, бутылка ликера и очередной сериал от Netflix, казалось, ничего особенного не должно было случиться. Она давно привыкла к такому режиму дня, когда утро начинается не раньше полудня, на завтрак вчерашняя пицца, а затем кофе из любимой кофейни по дороге на работу. Так случилось и сегодня, только вот завтра на практику-работу не нужно, ведь начались долгожданные каникулы. Новый сезон «Бумажного дома» давно досмотрен, а начинать что-то новое для Жени всегда было тяжело (и речь не только о сериалах). Ее единственная подруга, если можно так назвать, Даша сегодня гуляет, поэтому даже она, одна из немногих знакомых в этом городе, не смогла приехать и скрасить одиночество рыжей девушке. Вот слегка перевалило за полночь, как по однокомнатной квартире разнесся звук дверного звонка. «Кого это черти принесли так поздно?» — пронеслось в голове, гости у неё были редко, и всех она всегда встречала сама. — Кто там? — опасливо спросила Женя, проклиная съемную квартиру за отсутствие дверного глазка. — Откроешь? — неуверенно донёсся из-за двери до боли знакомый голос. — Лера? — недоверчиво спросила девушка, проверяя собственный разум на звуковые галлюцинации. — Она самая, откроешь, солнце? Женя мигом прокрутила замок, замирая перед открытой дверью. Ее лучшая подруга, а по совместительству ещё и первая подростковая любовь, неловко мялась на пороге, из-под шапки с интересом поглядывая на девушку. Лера ничуть не изменилась с их последней встречи, разве что волосы стали немного длиннее, насколько можно было судить под шапкой. Все такая же застенчивая и очень милая, с красными от мороза щеками, неловко перебирающая руки и избегающая длительного зрительного контакта. Выйдя из оцепенения, Женя освободила проход пропуская девушку внутрь тамбура, закрывая дверь. В голове вертелось тысяча вопросов, задать которые язык не поворачивался, казалось, она просто не имела права. — Ты как тут… — Я тут это… — одновременно заговорили девушки, и вновь замолчали, смущаясь. Лера с интересом разглядывала свои ботинки, а Женя обои в коридоре, проклиная себя за такую реакцию на эту девушку. — Прости, что я без предупреждения, но, если честно, это было спонтанным и очень необдуманным решением. Я до последнего хотела сбежать к сестре на квартиру, чтобы не доставлять тебе хлопот. Приехав на такси, я довольно долго ждала пока кто-то выйдет или зайдёт в подъезд, зная, что за домофон ты не платишь, — Женя невольно усмехнулась, даже спустя столько времени Лера слишком хорошо знает её, — ну вот, а потом ещё минут 10 решалась позвонить в звонок, и ты ещё раз прости меня за это, я понимаю, что скорее всего не вовремя, и у тебя должно быть планы… Черт, ты, наверное, не одна! Прости, я последняя дура, раз решила, что…— словесный потом ругательств на саму себя и извинений от Леры, был прерван тёплыми и такими родными объятиями, заставляющими забыть обо всем, что вертелось в блондинистой голове. Женя пахла сигаретами и спиртным, но, если прижаться носом чуть ниже волос, к шее, то можно было различить запах цитрусового скраба, ну и устоявшийся навеки табака в домашней футболке. Что ж, могло быть и хуже. — Я скучала, — произнесла Женя, утыкаясь носом Лере в макушку. Она всегда была немного выше ростом, в связи с чем все время подначивала подругу, — и невероятно рада видеть тебя. Проходи, чувствуй себя как дома. Женя неловко отстранилась, переминаясь с ноги на ногу. В голове, словно в огромном муравейнике, носились мысли, но в данный момент преобладали те, где она судорожно убирает остатки пиццы, разбросанные вещи, пепельницу и кучу неделями немытой посуды куда-то, где Лера никогда не увидит. Уже собираясь бежать выполнять свой план в жизнь, девушка развернулась, снова глядя на Леру. — Ты голодная? Поставить чайник? Или цель твоего визита подразумевает разговор за бокалом чего-нибудь покрепче? — Женя мысленно отвесила себе подзатыльник. Лера не пьёт, в отличии от неё, пристрастившейся к бокалу виски на ночь. — Давай начнём с чая. *** Напряжение можно было резать ножом, параллельно затачивая его. Пока Лера мыла руки и осматривала кухню, не Решаясь пройти в комнату, Женя в ней судорожно распихивая грязные вещи по отдаленным уголкам Квартиры, продумывая план беседы с … лучшей подругой… нет, слишком громкое название для девушки, с которой она не общалась в течении последнего года — давней Знакомой, так будет лучше. Обдумывая всевозможные мотивы приезда ночной гостьи, Женя поняла, что в панике так и спросила у Леры, как она нашла её адрес. Собравшись с мыслями, и, хоть немного, приведя комнату в надлежащее состояние, Женя сделала глубокий вдох, а затем шумно выдохнула, останавливая бешеное биение сердца (От этого действия оно начало колотиться ещё быстрее, так и до тахикардии недалеко), ей все же пришлось выйти из своего укрытия и пройти на кухню. Лера все также сидела на табурете, осматривая интерьер, особое внимание уделяя бутылке с алкоголем и полной пепельнице с бычками. — Меня все волнует вопрос, их, на самом деле очень много, но этот главный: как ты узнала мой адрес в Киеве? — А ты не помнишь? — весело спросила Лера, ловя удивленный взгляд Жени, — ты ведь сама поставила нам Локатор друг друга. Женя снова отвесила себе мысленный подзатыльник, как она могла забыть? Решая чём-то занять свои руки, а заодно зрение, чтобы не смотреть на девушку, она набрала воды в чайник, достала последние чистые чашки и кинула по пакетику ромашкового чая. Далее последовал этюд: «вечность могу смотреть как закипает вода, и на то, чайный пакетик окрашивает воду в желтый цвет». Спустя 5 минут, когда созерцание плавающего квадратика перестало быть отмазкой для начала диалога, Женя таки решилась посмотреть в серые глаза напротив. — Я рассталась с Сашей. Ой! Перед глазами все побелело, а в мыслях снова появился вопрос о наличии звуковых галлюцинаций. Саша — парень, уже бывший парень, Леры, с которым они были вместе, по подсчетам Жени, примерно 2.5 года. Немалый срок. Осознание, что именно это событие сподвигнуло Леру проехать 500 километров, вывело Женю из ступора. Понимая, что молчит как идиотка, она не смогла выдавить из себя ничего, кроме нелепого: «Угу». Определенно идиотка. — Я знаю, что мы довольно долго не общались, и ты явно не ожидала увидеть меня, ещё и без предупреждения, но… Когда-то ты говорила, что смена обстановки помогает привести мысли в порядок, ну вот я и решила воспользоваться твоим советом. И теперь мне нереально стыдно, что я вот так напросилась к тебе. — Лера, стоп, — прервала очередную бессмысленную тираду извинений Женя, — что бы между нами не произошло, я всегда рада видеть тебя. Мой дом — твой дом. Конечно, я хотела бы, чтоб обстоятельства твоего приезда были более радужными, но это не отменяет того факта, что я очень рада видеть тебя! А теперь, мы можем поговорить, о чем захочешь, я не буду мучить вопросами о разрыве. Расскажи то, что считаешь нужным. Лера опустила глаза, настала ее очередь подбирать слова и колебаться при начале рассказа. Девушка перед ней была родной и любимой, но нельзя быть до конца уверенной как она отреагирует на столь занимательную историю. Также Лера боялась невольно загрузить Женю своими проблемами, тем самым оттолкнув, этого ей сейчас хотелось в последнюю очередь. — Я бы хотела тебе сейчас все рассказать, но боюсь, что для 5 минут встречи, это будет слишком. Спасибо за то, что не давишь. Мы можем поговорить о тебе? А потом я приму душ, и мы просто ляжем спать? — умоляюще произнесла Лера. — Как скажешь, солнышко, — прозвище незаметно вылетело изо рта Жени, напугав до усрачки. Но Лера лишь тепло улыбнулась, положив свою руку поверх Жениной, в успокаивающем жесте, — я сейчас работаю на киностудии… За душевными разговорами, ностальгии по прошлому и глупыми шутками девушки провели больше часа, и только, когда частота зевков от Леры увеличилась до 3х в течении минуты, Женя обратила внимание на Часы. — Похоже, кому-то пора в кроватку. — Мне нужно в душ, — зевая произнесла Лера, изо всех сил стараясь держать глаза открытыми. — Завтра время будет, можем просто почистить зубы, это моя квартира, а значит и правила тоже устанавливаю я, без возражений! — Лера хотела было возразить, но сразу же сдалась под напором Жени, в конце концов, это ей терпеть девушку после поезда в своей постели. — Дай мне минуту перестелить тебе и себе бельё, я не готовилась, поэтому 2ю, кровать не застилала, — Женя начала суетиться, выуживая из шкафчиков чистый комплект постельного. — Ты будешь спать там? — возмутилась Лера, — это твоя постель, я не буду выгонять тебя на раскладушку, а сама занимать двуспальную! Я пойду туда! — Лера, ты моя гостья, а значит я с удовольствием уступлю тебе нормальную кровать, — объясняла такие элементарные, как казалось, правила гостеприимства Женя. — Значит мы будем спать вместе! Выбирай: либо я на этой рухляди, прости, но других слов, чтоб описать «ЭТО» просто не существует, либо ты со мной на большой кровати! Только так, и никак иначе! — командным тоном заявила Лера, давая понять, что возражения более не принимается. Жене оставалось только вздохнуть и, принимая поражение. «Чувствую, веселая будет ночка…» — пронеслось у неё в голове. *** — У тебя холодные ноги, — произнесла Лера, натягивая одеяло и придвигаясь ближе к Жене, обнимая. — Ну извините, что тебе, как в прочем и всегда, стало очень жарко, и, напомню, что это ты настояла на открытии форточки на ночь, — ворчала в ответ Женя, скидывая руки девушки со своего тела. — Ну извините, что я не привыкла спать в затхлом прокуренном помещении, — не осталась в долгу блондинка. — Тебя что-то не устраивает? — слишком резко. Женя повернулась и оказалась лицом к лицу с блондинкой. Непозволительно близко. — Прости, просто я беспокоюсь о тебе, а именно об образе жизни, который ты решила вести, обретя самостоятельность. Мне в новинку подобные условия, а также твоё поведение. Оно обескураживает, если честно. Прошу прощения, если мои высказывания оскорбили тебя. — Это мне стоит просить прощения за нетактичность, мне не следовало высказывать своё недовольство, особенно в такой грубой форме. И тут случилось то, от чего сердце Жени пропустило удар, и помчалось в галопе, а внутренности сделали кульбит: Лера искренне и заливисто засмеялась. — Что? «Чего ты смеёшься?» —спросила она, хотя сама еле подавляла усмешку, от столь милого зрелища. — Ты смешная, — её лицо озаряла чистая и светлая улыбка, — и ты не находишь наши предыдущие высказывания отголосками времён давно ушедших? — Женя в недоумении вскинула бровь, хотя во мраке комнаты, Лера вряд ли могла это видеть, — речь, солнышко. Такие обороты редко используются в современном мире, я уже и отвыкла от обширности твоего словарного запаса, это подкупает. — Ты всегда так разговаривала. Помню, как дразнила тебя «Ваша светлость», а при встрече делала книксен. — В то время как ты, сквернословила как сапожник, — Лера снова заливисто засмеялась, притягиваю Женю в крепкие объятия, перекатываясь на кровати, пока девушка не оказалась сверху. — Мое нынешнее окружение, не может похвастаться таким количеством оборотов, их высказывания довольно однотипны, а также содержат неимоверное количество тавтологий. Приятно, наконец, поговорить с достойным человеком, — Женя поднесла руку Леры к губам, и оставила невесомый поцелуй. — Перестань, я же сейчас лопну от смеха. — Смех — продлевает жизнь! — уверенно заявила Женя, оставляя лицо невозмутимым, глядя Лере прямо в глаза. — Но не в 2 часа ночи. Как бы мне не хотелось ещё подискутировать об ограниченности нового поколения, но ещё больше, мне бы хотелось окунуться в беспробудный сон, — Лера зевнула, как бы в подтверждении своих слов. Женя убрала прядь волос с лица девушки, невольно проводя по бархатной коже, в который раз за вечер убеждаясь в особой притягательности блондинки. Затем, она позволила себе ещё одну вольность: оставила легкий, почти невесомый поцелуй на щеке. — Спокойной ночи, солнышко, — Лера приблизилась, и проделала то же самое Жене. —Приятных снов. Нехотя, Женьке все-таки пришлось слезть с тела девушки, и вернуться на свою половину постели. Сердце колотилось, а дыхание было тяжелым, как после тренировки. Лера не помогала — вновь прижалась всем телом, закидывая руку, оставляя покоиться на грудной клетке, а ее дыхание приходилось куда-то за ухо, что точно не способствовало развитию адекватных мыслей в голове Жени. — Я люблю тебя. 3 слова, напрочь убедивших Женю, что заснуть ей сегодня не удастся. *** Сказать, что эта ночь выдалась тяжелой для Жени — ничего не сказать. Преподаватель по актерскому мастерству говорил, что внутренний монолог остановить невозможно, что ж, сегодня девушка убедилась в этом как нельзя лучше. Но как, скажите на милость, можно сомкнуть глаза дольше, чем на несколько минут, когда чужое размеренное дыхание так приятно щекочет кожу за ухом, а нежные руки бессознательно поглаживают оголенный живот. Футболка сползла вверх к рёбрам, когда Лера запустила руку в невинном объятии, и для Евгении эти прикосновения уже не казались столь невинными, но обвинять в этом нельзя было никого, кроме себя самой, за эти распутные мысли в отношении прекрасной девушки, прижимающейся к ней во сне. Она полчаса назад в мыслях дочитала Евгения Онегина, повторила все известные алфавиты, таблицу умножения и квадратов до 50, а количество барашков уже несколько раз перевалило за десятки тысяч, но долгожданный сон так и не приходил. Как бы в подтверждении Жениного тяжелого положения, Лера смачно причмокнула во сне и только крепче сжала талию девушки. «Та ну еб твою ж налево» — подумала Женя, уже кричав (мысленно) от бессилия. На часах было уже 5:16 утра, за окном постепенно светало, когда ей удалось забыться. В 6:11 глаза снова распахнулись. Пытка началась снова. Это стоило не человеческих усилий, но Женя все-таки смогла недолго поспать: 4 раза примерно по 30-40 минут, что уже считала невероятным прогрессом. *** «Zitte è buoni» теперь по праву считается самой ненавистной песней по мнению Жени. 10:57! Она не сразу вспомнила, что обещала к 12 подойти в университет за документами. Лера все ещё мерно спала, наверняка наслаждаясь прекрасными снами, как предположила Женя, глядя на ее улыбку. «Что же тебе такого снится?» Но она не дала ходу этим мыслям, и, натянув первое, что попалось под руку, поспешила ретироваться из квартиры, оставив Лере записку на тумбочке возле кровати. Не удержалась. Все-таки поцеловала подругу в щеку перед уходом. Слабачка. Морозный воздух немного освежил голову и дал возможность проснуться. Сделав пометку в голове не забыть заскочить за кофе, девушка поплелась в университет, параллельно продумывая планы на день. На удивление, ей не пришлось никого искать, ни за кем бегать по всему университету и ждать не пойми чего, и вот уже через 10 минут Женька была абсолютно свободна. Заветная красная папка с документами про успешную сдачу практики покоилась в рюкзачке, а настроение медленно устремлялось вверх. — Привет, сделаешь 2 капучино, пожалуйста, — бариста Толик из их с Дашей любимой кофейни возле университета мило улыбнулся, кивая девушке: она была постоянным и одним из любимых посетителей, — как твои дела? Как колено? — Явно лучше, чем твоё, Жень, — усмехнулся парень, взбивая молоко, — А ты чего здесь? Я думал, что у вас каникулы. — Так оно и есть, но я просто не представляю свою утро без твоего фирменного кофе, и, поздравь меня, я забрала документы о практике! Теперь я официально закрыла зимнюю сессию на отлично! — Я ни на секунду в тебе не сомневался, ботаник, — Женя фыркнула на прозвище, — А где же Даша? Или, дай угадаю, она нежится в постели, а ты, как истинный романтик и джентльмен, принесёшь ей кофе и завтрак в постель? — парень пошло поиграл бровями ставя 2 стакана на барную стойку. — Эх, Толик, ты прав, но лишь на половину: я действительно несу кофе одной прекрасной девушке, которая прямо сейчас спит в моей постели, но, к твоём большому сожалению, это не Даша. Картой! — Ровно 70. Жаль, но я не предстану надеяться, что ты когда-то нагуляешься, и вы двое сможете быть вместе. — Ну это вряд ли. Я про «нагуляешься», я ценю свою свободу и независимость, а значит пока мне никакие отношения не нужны. И вообще, ты бариста и варишь кофе, а не бармен-психолог за стойкой, подливающий гостям виски. Хорошего тебе дня! — В прекрасном настроении Женя покинула кофейню, под крики Толика: «Ты просто не видишь мой потенциал!» Усмехаясь подобному ребячеству, Женя осознала, что в одном Толик прав: в ее холодильнике давно мышь повесилась, а кормить Леру позавчерашней пиццей просто кощунство! Довольствуясь малым, и за отсутствием альтернативы, она зашла в «Хлебный» за утренней выпечкой, и поспешила домой, будучи уверенной, что подруга уже не спит. Какого же было удивление, когда она обнаружила Леру, развалившуюся поперёк кровати, все ещё плавающую в сновидениях. «Так она весь день проспит, а я ведь даже не спросила, надолго ли она приехала, вот черт!» —Лерка, солнышко, просыпайся, так и весь день проспать можно, — поставив кофе и круассаны на тумбочку, она легонько тормошила девушку, намереваясь разбудить. Никакой реакции не последовало, — Лерочка? — в ответ лишь тихое «Мг, маг, мем…» — малышка, просыпайся, уже почти полдень, а я хотела показать тебе Киев, — Лера вяло открыла один глаз, глядя куда-то сквозь, а потом снова закрыла, лишь перевернувшись на другой бок. Женя решила пойти на крайние меры: аккуратно залезла под одеяло, касаясь холодными руками оголенного животика Леры. — Твою ж мать, холодно же! Путиииииии, — вскрикнула девушка, прогоняя остатки сна. —Вставай, я тебе кофе купила и свежий круассан, — проговорила рыжая, утыкаясь Лере в шею, ласково целуя да ушком. — Ммм, звучит очень вкусно, но я сейчас хочу не этого, — загадочно проговорила Лерка, прижимаясь ближе. — И чего же хочет мой маленький ангел? — Весь день лежать в постели и обниматься! — Лера перевернулась, оказываясь в миллиметре от лица Жени, игриво закусывая губу. — Ну уж нет, я не потрачу столь ценное время до темноты на ленивые валяния, ты же никогда нормально не гуляла по столице! — возмущалась Женя, пугаясь биения своего сердца на предложение Леры. *** — И куда же, позволь узнать, мы держим путь? — поинтересовалась Лера, держа подругу за руку, по пути к назначенному месту, которое Женя упорно отказывалась называть. — Потерпи ещё немного, обещаю, оно того стоит! — усмехнулась Женька. Они медленно обошли Мариинский парк, приближаясь к «Мосту Влюблённых», с которого открывался прекрасный вид на Киев. У Жени не было четкого плана, ей просто захотелось привести Леру в это поистине чудесное место. Только подойдя ближе, уже когда Лерка вслух прочитала название, Ластович осознала, НА ЧТО это было похоже. — Это очень мило с твоей стороны, — смущенно произнесла Фрелик, — здесь очень красиво! Спасибо! — Лера крепко обняла Женю, утыкаясь носом в шею, где в такую погоду явно должен был быть шарф, а затем быстро, как по старой привычке, чмокнула в губы. Обе девушки были смущены до предела: блондинка быстро отстранилась, а Женя принялась разглядывать свои ботинки. Недосказанность прошедших лет давила, не позволяя поддаться эмоциям, преодолеть барьер, разделяющий их. Женя столько хотела сказать, сделать, но невидимая грань их отношений мешала признаться Лере о всех тех ночах, проведённых за алкоголем, о бесчисленных девушках в постели, в попытках избавиться от боли, о надежде найти в незнакомках частичку СВОЕЙ блондинки. Но горькие слова застревали в горле, стоило увидеть искреннюю улыбку, светящиеся счастьем и благодарностью глаза, услышать заливистых смех, почувствовать тепло руки с переплетенными пальцами. «И к черту летят все проблемы, сгорая в ее чистой, ничего не требующей взамен любви». Жене было 14, когда она написала это про Леру. — Что ж, куда пойдём сейчас? — поинтересовалась блондинка, натягивая шарф почти до носа. — Ну, мне кажется, или ты немного замёрзла, — усмехнулась Женька, поправляя выбившиеся из-под шапки волосы девушке напротив, — поэтому предлагаю проехаться на метро до Крещатика, прогуляться там, а потом посидеть где-то покушать, как тебе? — Великолепно! Веди меня, папочка! Женя в очередной раз поразилась, как очередное глупое прозвище легко соскакивает с Лериных губ, не теребя старые раны, а наоборот, давая надежду на нечто большее и совершенно новое, доселе неведомое обеим. С широкой улыбкой, Лера переплела их пальцы и, заливисто рассмеявшись, побежала к выходу из парка. — Я все забываю спросить, а ты надолго приехала? Ты же по воскресеньям всегда работаешь? Лера резко остановилась, улыбка сошла с ее лица. Немного поколебавшись, она грустно ответила: — Завтра занятие отменили — какой-то плановый ремонт в аудиториях. В понедельник нужно быть на работе. Этот ответ, казалось, вернул Женю в реальность: они живут в разных городах, имеют работу, друзей и семью — привычную и размеренную жизнь, с которой ни одна не готова проститься ради детских невозможных фантазий о будущем. Напряженное молчание вновь окутало девушек. Они больше не держались за руки, не бежали наперегонки и не смеялись, полностью погрузившись каждая в свои мысли. Лера первой решилась нарушишь давящую тишину. — Ну до вечера воскресенья ещё далеко, давай не будем терять драгоценного времени вместе? — она натянуто улыбнулась, пытаясь разрядить обстановку. В голове Жени пронеслось «Мы уже потеряли так много. Кажется, больше, чем могли себе позволить». В метро они ехали молча, «увлечённо» листая ленту в Инстаграм. Обеим хотелось снова взяться за руки, поделиться смешным видео, обсудить общих знакомых, но бесконечная пропасть в отношения мешала это сделать. Как от такого прекрасного утра, они перешли к неловкому молчанию? Как великолепное настроение опустилось ниже плинтуса из-за одной фразы? Женя не знала ответов на эти вопросы. — Что случилось у вас с Саньком? — как гром среди ясного неба произнесла Ластович. «Разрядила обстановочку, блин!» — Да ничего не случилось, так-то… — промямлила Лера, — Просто я, наверное, перегорела, если можно так назвать. Я не хотела, понимаешь? Я не хотела его, я не хотела отношений с ним, прогулок, поцелуев… Все время придумывала отмазки, чтобы не видеться, ну и тому подобное, — на одном дыхании протараторила Фрелик, затем, выдохнув, продолжила, — Давай придём домой, а там за бутылочкой, я тебе все расскажу, обещаю. Лера была такой красивой, и такой уязвимой в этот момент. Слезинка скатилась по щеке, но Женя не дала ей упасть: по инерции собрала губами, задерживаясь чуть дольше положенного. Вдруг Лерка повернула голову и быстро соединила их губы. Поцелуй был отчаянным, с привкусом недосказанности и обид прошлого, но также полным надежды и обещаний. Трепетный и нежный, сводящий с ума и переворачивающий весь мир — это были они, только вдвоём, только в эту минуту. И не существовало ничего вокруг, кроме двух девушек, поглощённых друг другом. А на Крещатике, тем временем, пошёл первый в этом году настоящий снег! Уже вовсю горели предновогодние огни, висели гирлянды, витрины магазинов привлекали покупателей яркими витринами и сезонными скидками, но Лере и Жене на это все было абсолютно плевать. Отстранившись, они прижались лбами, вглядываясь в глаза напротив в поисках ответов, с блаженными улыбками. — Солнце, смотри! Это же первый снег! — закричала Лера, начиная кружиться и прыгать вместе с постепенно опускающимися снежинками. — Давай быстрее сюда! — Подожди секунду, — улыбнулась Женя, доставая телефон, желая запечатлеть двадцатилетнюю девочку, ловящую снежинки ртом. Они продвигались вперёд, разглядывая новогоднее убранство главной площади страны, как вдруг уши уловили слабое подобие звучания живой музыки. Возле перехода стоял мужчина преклонного возраста, со скрипкой, а рядом ещё два с саксофоном и барабанами. «All of me», девушки моментально узнали песню. С ней было связано многое из их прошлой жизни: хорошее и плохое, душевное и тёплое, а также разрывающее изнутри. С этой песней в сердце они испытали лучшие совместные моменты, с ней же им пришлось расстаться на долгих 2 года, разъехаться на 500 километров. И вот сейчас, находясь на пороге «нового начала», именно эта песня может стать этим толчком. И Женя сделала шаг, вводя Леру в медленный танец. Они кружились в такт музыке, параллельно снежинкам, спускающимся с небес. «I give you all of me And you give me all of you» «Здесь и сейчас! Мир все ещё вращается» — одновременно произнесли девушки, прежде чем слиться в нежном поцелуе.