На мгновенье роднее

      Т/И просит недели две на раздумья. Серёжа соглашается, кажется, слишком активно, после сжимает губы и поднимает брови вверх. Обхватывает её руками и обнимает крепко. Она посмеивается и говорит, что это всего две недели, и они, вообще-то, не расстаются. Олег смотрит на них почти с улыбкой.       Девушка съезжает к маме на эти две недели, как бы это комично не звучало в данной ситуации. Теперь до работы она добирается дольше, но благодаря этому у неё появляется больше времени на размышление о том, что ей предложили. Отношения втроём ей и нравятся, и не нравятся одновременно. Выяснять, почему ей это не по нраву, оказывается очень занимательным занятием. Она даже делает специальную табличку, выписывая плюсы и минусы, и, на удивление, положительного оказывается больше. В конце первой недели девушка интересуется у Серёжи в переписке, всё ли у них хорошо. Тот появляется в сети молниеносно и пишет, что всё отлично, задавая такой же вопрос.       Следующую неделю она посвящает маме и работе, стараясь не думать об этих двоих, но получается плохо, потому что свободное время она проводит в социальной сети Разумовского и читает книгу, которую он же ей и подарил.       В кабинете создателя «Vmeste» она появляется через пятнадцать дней. На день больше, чем планировала. Виною этого становится вчерашняя задержка на работе, после которой ехать куда-то, кроме дома не хочется. Серёжа стоит почти возле стеклянных дверей, видимо, поставил Марго задачу оповестить, если девушка явится в башню. Олега на горизонте не видно, но стоит открыть двери, как в нос ударяет запах выпечки, доносящийся с кухни. Девушка удивленно смотрит на парня, поворачивая голову в сторону сладкого запаха. — Олег круассаны делает, — быстро отвечает Серёжа, переминаясь с ноги на ногу. Т/И кивает, улыбаясь лишь губами. — Что решила? — он сглатывает тут же, не отрывая взгляда от лица девушки. Посчитав, что вопрос прозвучал слишком резко, он прикрывает рот рукой, но тут же её убирает. Девушка улыбается — нервный парень с их первого знакомства на выставке вернулся. — Жизнь одна, поэтому, думаю, можно попробовать.       Разумовский пискнул, кидаясь на неё с объятиями, в которых она смеялась. Обнимала, поглаживая по мягкой ткани футболки, а он стискивал её сильнее в своих руках.       Она не знает, как подступить к Олегу. Олег тоже не знает. Возможность выдаётся через несколько недель, когда Разумовский идёт на этаж к живым работникам и пропадает с концами. Девушка возвращается с работы поздно. Злая и расстроенная. За сегодня не успела ровным счётом ничего, ибо её гоняли из отдела в отдел. Завтра придётся делать всё за два дня, и это обидно. Она заваливается на диван, запрокидывая руки на его спинку и громко вздыхая. Шаги сообщают, что в гостиную-кабинет пришёл Олег, который встал перед ней, расслабленно разглядывая её. Т/И хмурится, чувствуя на себе его взгляд. — Серый только утром вернётся, — тихо говорит мужчина, присаживаясь рядом. Девушке хочется фыркнуть, ведь она не спрашивала его про это и даже не успела заметить отсутствие Серёжи. — Он к модераторам со свободным графиком пошёл, — уточняет, а девушке хочется его ударить. Иногда она жалеет, что её бои без правил не интересуют — Волков был бы великолепным соперником. — Я поняла, — отвечает, пытаясь отмахнуться от него этой фразой.       И Олег уходит. У неё есть пара минут, чтобы вдохнуть полной грудью, после он возвращается. Девушка хочет его обматерить и запереться в ванной. Мужчина протягивает ей стакан с тёмно-коричневой жидкостью. Девушка берёт ёмкость в руки, принюхивается. Кола с виски. Теперь она смотрит на Волкова с благодарностью.       Сидят в тишине. Девушка прижимается к его плечу своим, а Олег закидывает руку ей на плечи, водит пальцами по предплечью. Без успокаивающего алкоголя это взбесило бы. Т/И поворачивается к Олегу, когда на дне стакана остаётся маленькая капелька выпивки. Смотрит в синие глаза, заполненные теплом и заботой. — Можно я поблагодарю тебя поцелуем? — тихо спрашивает, прижимая прохладное от кубиков льда стекло к горящим — от алкоголя или стеснения? — щекам. Волков кивает, улыбаясь уголками губ.       Целует куда угодно, но не в губы. Обходит их стороной, рукой обвивая шею и пересаживаясь к нему на колени. Отстраняется, смотрит долго. В глазах напротив спокойствие. Решается и всё-таки сплетает их губы. Олег поддаётся, давая ей несколько мгновений на эти мягкие касания с придыханием, позже начинает медленно действовать. Кладёт руки поверх жёсткой джинсы, ведёт вверх, надавливает на поясницу, от чего девушка сбивается, отстраняясь. Проводит большими пальцами по щетине, а пальцы мужчины добираются до пуговиц рубашки. — Я могу? — спрашивает, смотря внимательно то в один глаз девушки, то в другой.       Она кивает, после наблюдая за его аккуратными движениями. За тем, как он старательно вытаскивает каждую пуговичку из петельки. Его пальцы не дрожат, он не Серёжа. Девушке бьёт эта мысль в голову, после которой по всему телу чувствуется неприятный холодок. Волков замечает мурашки, снова смотрит ей глаза. Все пуговицы расстёгнуты, рубашка держится только на её плечах. — Я ему будто изменяю, — решает поделиться она шёпотом. — Мы об этом говорили, — Волков кладёт руки поверх её ног, проходясь по джинсам. — Ещё раз обсудим? — без стёба, просто уточняет. — Нет, давай продолжим, — она ёрзает, перемещая руки на сильные плечи. Тянется к его шее губами, но её останавливают, упирая руку посередине грудной клетки. — Только если ты пообещаешь отпустить все мысли об этом, — другая рука тянется к заплетённым в косу волосам. Резинка поддаётся легко, пальцы проходятся между заплетенных прядей. — Я постараюсь.       Волков улыбается легко, гладит по плечу сквозь ткань рубашки и чмокает в подбородок, поднимаясь выше.       Серёжа и правда приходит под утро. Идёт прямой наводкой в спальню, надеясь снять одежду и завалиться спать, планируя помыться уже где-то в обед. Но в его кровати спят сразу два человека, и у него челюсть отвисает. Он устал, но на тихую радость в виде ультразвукового писка сил у него хватает.       Время шло, синева глаз Олега стала глубже, спокойнее. Мужчина же, наоборот, стал более зажатым, его спина казалась прямее и сильнее. Первым это заметил Серёжа, всё-таки не зря провёл с ним всё более-менее осознанное детство. — Он думает о чём-то всегда, — говорит Разумовский в один из выходных. Олег ушёл заниматься в спортзал, — обычное дело для выходного дня — Т/И с Серёжей проводят своё свободное время на кухне. Сегодня девушка решила взять готовку на себя, так что вечером у них на ужин замороженная овощная смесь и вареный рис. Мясо она спланировала взять вчерашнее, приготовленное Олегом. — Видно, что загоняет себя. Могла так война сказаться? — Могла, — рассеянно отвечает девушка, помешивая овощи на сковородке, после накрывая их крышкой. — Может, мы чего-то не замечаем? — Разумовский сидит на столешнице, разделяющей кухню от маленькой столовой, болтая ногами. — Может, — она выдыхает, переводит взгляд на парня. Тот даже не улыбается, как делает всегда, просто смотрит перед собой. — Ты хоть раз видел, как он просыпается? — Нет, он же подрывается в шесть утра, даже если уснул около трёх, — теперь вздыхает парень, спускаясь на пол. И тут же замирает. Девушка от такой тишины моргает, наблюдая, за тем, как бегают глаза Серёжи по комнате, как меняется выражение его лица. Он поправляет волосы, победно улыбаясь. — Он часто не кончает, замечала? — Разумовский подходит к девушке, обнимая за талию. Васильковые глаза блестят. — Это же тоже не просто так. Нужно понять, почему он останавливает себя. — И дать ему отоспаться, — Т/И разворачивается обратно к плите. — А это значит, что нам надо его загонять, — констатирует Серёжа, обнимая девушку со спины. — Может сегодня? Он сейчас устанет в зале, а потом и в постели. — Но он может отказаться сегодня, может, сначала поговорим? — Он же тему переведёт, — девушка поджимает губы. Да, скорее всего, так и будет. Она кивает, соглашаясь на задумку Серёжи.       Волков целуется, забирая весь контроль на себя, ему не важно Серёжа это или Т/И. Волков почти всегда сверху. Волков вечно командует, что в постели, что в жизни. Нужно быть слепым и тупым, чтобы не понять, что его действия неслучайны. Оказывается, Т/Ф и Разумовский — слепые и тупые. Им нужно полгода отношений и пять месяцев совместного сна, чтобы прийти к мысли о том, что у Олега проблемы.       Олег и сейчас, вечером, в их спальне, где горит лишь два прикроватных светильника, захватывает всю власть себе, несмотря на то, что его с двух сторон зажимают. Высвобождают из одежды, целуют шею и плечи. Он даже плавится секунду, позволяя себе это, но после подхватывает девушку на руки заваливаясь с ней на кровать, нависая сверху. Когда Разумовский присоединяется к поцелуям Олега, которые он оставляет на женском теле, верх которого прикрыт тонкой футболкой, девушка думает, что тот решил поменять планы, но Серёжа перемещается, пристраивается к Волкову со спины, двое не упускают нервный вдох Олега от этого действия. Тонкие пальцы ложатся на переднюю сторону крепкой шеи, сжимая несильно, но ощутимо. Серый наклоняется ближе, шепча на ухо мужчине, но так, чтобы слышала и девушка: — Волч, давай-ка ты сегодня побудешь снизу, — тот сглатывает шумно, Серёжа пальцами чувствует, но подчиняется, укладываясь на спину рядом с Т/И.       С него снимают оставшееся бельё, у него взгляд такой тёплый, доверчивый, но желваки бегают по челюсти, все мышцы напряжены. Серёжа и Т/И раздевают друг друга быстро, не пытаясь даже поцеловаться. Сегодня всё внимание Олегу, все поцелуи ему, а если не ему, то только подразнить его же. И дразнят уже сейчас. Целуются прямо перед ним, а Волков смотрит, изучая каждое их движение. Видит, как девушка зарывается пальцами в рыжие волосы, разрывает поцелуй, оттягивая парня от себя. Тот, улыбается, пытаясь поцеловать подбородок девушки, и она не оттягивает его от себя снова. И это разрешение без слов.       Серёжа поцелуями опускается ниже, на шею, на плечи, на ключицы, на грудь. Девушка натягивает рыжие волосы снова. Мужчина быстро соображает — останавливается здесь, открывает рот, высовывает язык и порнографично лижет левый сосок. Т/И прикрывает глаза, откидывая голову назад. Олег привстаёт, тянется к ним. Всё внимание снова переключается на него, он даже успевает опешить, падая обратно на простынь.       Девушка спускается вниз по его телу, целуя куда может достать. Останавливается около низа живота, целует множество раз около пупка, наконец спускаясь на пах. Чуть ниже у Волкова волосы жёсткие, подстрижены коротко. Брить такое — чистое наказание. Т/И смотрит на мужчину исподлобья, но не видит его лица. Серёжа его целует, уперевшись рукой в грудь, а руки Олега мягко держат его за талию, девушка легко улыбается. Рыжий лишил её одного из представлений. Ну ничего, у них ещё вся ночь впереди.       Девичьи пальцы обхватывают привставший член мужчины, и тот тут же толкается в ладонь. В этот же момент рука Серёжи ложится на появившийся от напряжения пресс Олега. — Не двигайся, — шёпот такой горячий, даже у девушки по телу бегут мурашки. Она боится представить, что сейчас чувствует Волков. Тело мужчины отвечает без слов, член ощутимо вздрагивает в руке. Девушка улыбается, у Разумовского губы тоже расплываются в улыбке, она это видит, когда парень оглядывается на неё. — А я и забыл наши студенческие годы, — Т/И видит лицо Волкова, у неё голова кружится от одного его вида. Он смотрит жалобно на отвёрнутого от него Серёжу поплывшим тёмным взглядом, его губы блестят от недавних влажных поцелуев, скулы порозовели. — Покомандовать тобой, а? — Серёжа ерошит его волосы, снова смотря внимательно. — Что ты готов для нас сделать, Волчик? — он выпрямляется, присаживаясь на колени. Девушка повторяет за ним, перемещая руки на бёдра мужчины.       Олег молчит. Смотрит на них поочерёдно. Жмурится, вжимаясь головой в подушку. Его гладят по щеке, но он не поддаётся. Мотает головой и мычит. — Олеж, — теперь его зовёт Т/И. Он приоткрывает глаза, смотрит вниз. — Мы не сдвинемся, пока ты не ответишь на вопрос Серёжи, — улыбается мягко. — Мы хотим знать.       Они знают. Они прекрасно знают, что он готов на всё. Зачем они его мучают? Для чего этот разговор? Волков с надеждой смотрит на Разумовского, но тот лишь мотает головой. Мужчина сглатывает. — Всё, — тихо отвечает, выдыхая весь воздух из лёгких. — Прям всё? — удивленно шепчет Т/И. Волков угукает, смотрит то на неё, то на Серого. Взгляд у него можно назвать «Вы же меня не ударите за это? Я вас люблю и только что признался в этом.» — Какой умница, — воркует Серёжа, целуя в щёку. — Такой молодец, ну, — трётся носом о место поцелуя, спускаясь на шею. По ней тоже пробегается губами. Олег улыбается незаметно почти, вжимая голову в плечи, уходя от влажных поцелуев. — Хороший, всё готов сделать, — продолжает, чмокая в губы. — А доверяешь нам? — Олег бегает взглядом по его лицу секунды две, после всё же рвано кивает. — А словами? — Доверяю, — снова шёпот на выдохе. — Ну какой ты у нас восхитительный домашний волк, правда? — Серёжа улыбается во все тридцать два, щурясь. — Да и не кусаешься совсем, — добавляет тихо, накрывая губы Олега своими, затягивая его в нежный, но быстрый поцелуй. — Не кусаешься ведь? — Олег мотает головой.       Девушке нравится, как Олег смотрит на Серёжу. Как он реагирует на него сейчас. Как Разумовский правильно умеет с ним обращаться, просто потому что знает его с детства. Как Волков просто позволяет им управлять собой, хотя даже во снах такое не снится, это кажется невозможным. Т/И выходит из своих мыслей, когда размыто видит высунутый язык Олега, а рядом с ним член Серёжи. Смотрит вверх, а там чернющий взгляд. Рыжие волосы тонкими прядями прилипли к лицу, губы немного приоткрыты, рука направляет член в рот Олега, но бёдрами парень не толкается, лишь водит головкой по языку. Девушка пытается запечатлеть этот момент в своей памяти, оставит его до тех времён, когда уедет в командировку или они… — Повторяй, — шёпот-приказ, который девушка выполняет неосознанно. Смотря в васильковые глаза, цвет которых почти заполнил чёрный зрачок, она, открывая рот, высовывает язык и водит им по головке члена Олега — не кончиком, а полной верхней частью. Волков, не ожидающий ощутить мокрое прикосновение, выгибается в спине, хватаясь рукой за веснушчатое бедро, дёргается назад, закрывая рот, и тихо шипит. Язык с его чувствительной кожи тоже исчезает, заставляя его зажмуриться и чуть оскалиться. Он смотрит на девушку умоляюще, облизывая губы. — Понял, что нужно делать? — Серёжа поворачивает его голову обратно, направляя его взгляд на себя. Олег кивает, снова открывая рот. — Хороший волчонок, — он приподнимает уголки рта, проходясь пальцами по лбу мужчины, убирая упавшие волосы, чтобы ещё чётче видеть его глаза.       Член Разумовского снова касается мягкого языка, язык девушки снова ложится поверх головки. Она наблюдает, повторяет каждое движение Олега. Он прикрывает глаза, тянется вперёд, Серёжа сам немного двигает бёдрами, погружая в горячий рот чуть больше половины своего достоинства. Волков втягивает щёки, двигая головой назад и вперёд. — Восхитительные, — выдыхает он вместе со сдержанным стоном Олега. Когда Волков пытается насадиться полностью, сильнее сжимая пальцы на бедре Серёжи, его останавливает рука парня, упёршаяся в лоб. — Не забывай про лимиты нашей ласточки, — Волков смотрит, сведя брови вместе, будто говоря: да пусть не повторяет, я для себя. Но отстраняется, продолжая размеренные, ровные движения, захватывающие чуть больше половины. Он включается в процесс всё больше и больше. Добавляет ладонь для корня и яичек. Девушка отзеркаливает его действия, видя подрагивающий низ живота.       Серёжа сейчас приковывал взгляд Т/И к своим движениям. Тем, как он закатывает глаза, шумно дышит, и как его мышцы двигаются под кожей. Она могла бы сказать тоже самое об Олеге, и скажет, но только если сейчас увидит его глазами Серого. Видит, как тонкие пальцы сжимают короткие волосы на затылке, останавливая движения Волкова. Т/И опускает взгляд вниз, смотря на лицо Олега, который глаза закрыл, потом смотрит на рот, плотно обхвативший член Серёжи, замечает язык внизу, иногда подрагивающий. Пытается повторить и, видимо, сделав это слишком резко, давится, тут же подлетает вверх, кашляя в руку. Взволнованный взгляд Серёжи, который он сразу перевёл на девушку, сменяется весёлой улыбкой и искринкой в глазах. — Рано тебе ещё всё повторять, — он выходит из уже немного ноющего рта Волкова под его недовольное мычание. — Поменяемся местами? — девушка вытирает рот, облизываясь после, и кивает.       Она перекидывает ногу, перемещая обе на сторону, где находится Серёжа, и даже не успевает виновато глянуть на Олега, как Разумовский впивается в её рот, лезет языком внутрь и настолько жадно вылизывает изнутри, что девушка забывает про то, где она находится. Его руки сжимают талию, одна перебирается выше, проходится лишь пальцами по твёрдых от недавних действий соскам, скользит по коже выше, вскоре путается в волосах, чешет где-то на затылке, притягивая девушку ближе к себе, прижимается грудью к её груди, трётся. Т/И от такого неожиданного движения восклицательно мычит, приподнимая брови, обнимая парня за плечи. — Вы… блять, — Олег выстанывает матерно слово.       Он подползает на спине к ним, утыкается виском в бедро Серёжи, парень почти сразу опускает руку вниз, путаясь в его волосах. Т/И тоже касается Олега. Ногтями проводит по животу, не спускаясь ниже. Тот выгибается навстречу её рукам, хватается за руку Серёжи. Парень же прекращает поцелуй, опуская свою вторую руку поверх женской ладони, упираясь в неё, заставляя мужчину опустится обратно на матрас. Перекидывает ногу через мужской торс, оказываясь почти сидящим на его животе. Наклоняется, к его лицу, почти сталкиваясь носами и вкрадчиво шепчет: — Тебе же сказали не двигаться, — Олег взглядом просит прощения, его нижняя губа подрагивает, — почему не выполняешь, что велено?       Был бы у Волкова волчий хвост — он бы его поджал. Вместо этого из его рта вырывается тихий скулёж, от которого у Серёжи глаза загораются. Он целует его, сжимая в руках его щёки, спускается быстрыми поцелуями вниз. Совсем быстрыми, девушка не смотрит на рыжую голову, но видит даже сквозь щетину стремительно розовеющие щёки. Чем ближе Серый к члену, тем они ближе к алому. Открытый рот явный признак того, что, если посмотреть вниз… да, Разумовский вогнал в свой рот сразу всю длину. Девушке даже завидно стало как-то.       Она не может разговаривать в постели, так же как Серёжа, который способен при должном возбуждении (и если его хорошо попросить) описать все свои и партнёрские действия. Но если этого требует ситуация, а она требует, то Т/И будет говорить с Олегом, рассказывать какой он хороший и какой умница, как они его любят. Гладить по лицу, убирая прилипшие ко лбу волосы, или пробегаться подушечками пальцев по груди, чтобы увидеть закрывающиеся глаза и бегающий вверх-вниз кадык. По движениям видно, что он близко. По хмурым бровям, и заплывшему окончательно взгляду, и приоткрытому рту, через который он шумно дышит. — Ну же, Олеж, — девушка берёт его за щёки, приближаясь, почти соприкасаясь губами. — Разве Серёжа не старается? — Олег хватается за её руки выше локтя, сжимая несильно, смотрит открыто, прямо в глаза. — Порадуй нас, — мурлычет девушка, поглаживая колкую щетину. У Волкова закатываются глаза.       Разумовский с пошлым хлюпом отстраняется от члена мужчины, заменяя свой рот ладонью, медленно водит по всей длине. Сглатывает, облизывает губы языком, взглядом облизывает тело девушки. Волков толкается бёдрами в руку, а Серёжа останавливается, сжимая член у основания кольцом пальцем. Олег жмурится, мотая головой из стороны в сторону, Т/И оборачивается, смотрит на причину такой реакции. Натыкается на горящий взгляд, обладатель которого начинает говорить раньше, чем девушка начинает его отчитывать. — Сядь ему на лицо.       У девушки глаза округляются, она непонимающе моргает несколько раз. Серый стал таким смелым, что теперь начал говорить настолько прямо и открыто? Даже щёки не покраснели, в отличии от девичьих скул, которые пекло. Разумовский кивает в сторону Олега, после её бездействия тянется к ней, щипая не больно за ягодицу. Она ойкает, отмахивается от его руки и смотрит на Волкова, который глядит на неё щенячьим взглядом. Ладони мужчины ложатся на её талию, он тянет её на себя, но девушка не поддаётся так легко. — Ты… — она не успевает продолжить, Олег говорит уверенное «да» и снова тянет на себя.       Колени упираются в матрас около плечей Олега, она оказывается лицом к изголовью кровати, чтобы если что быстро схватиться за резное дерево и подлететь вверх. Язык Волкова горячий, расслабляющий, но не всемогущий, он не может заставить девушку перестать думать о том, как, наверное, рот Олега ноет и мышцы болят. Щетина трётся о внутреннюю сторону бёдер, девушка думает о скором раздражении и появлении маленьких царапин. Звуки слишком пошлые, чтобы их слушать — и спереди, и сзади влажное хлюпанье, девушка мычит, чтобы скрыть от своих ушей эти шумы. Щёки краснеют. Волков смотрит на неё своими синими глазами, она видит этот взгляд, когда мышцы шеи расслабляются и не держат больше голову.       Она несмело двигает бёдрами, потому так невозможно. Слишком много и слишком мало одновременно. Олег обнимает её за ноги, пальцами упираясь в низ живота, оттягивая кожу несильно. Девушка хватается за верх деревянного изголовья, потому что не знает, что от него ждать дальше. Он мычит, ёрзая, переходит на посасывания клитора, которые отдаются мелкими вспышками в ногах и внизу живота. Теперь иногда прерывается, дыша горячо на и так раскалённую плоть, девушка жмурится. Гортанный мужской стон разрывает пошлые звуки этой комнаты, опошляя пространство ещё больше. Мужчина толкается всем телом вперёд, сжимая бёдра девушки в своих руках и снова стонет, теперь громче. Только когда Олег останавливается полностью и загнанно дышит, до медленно соображающего из-за возбуждения мозга девушки доходит, что он кончил.       Т/И приподнимается, помогая дрожащим ногам руками, упиравшимися в твёрдую поверхность. Смотрит, как Олег обмякает, он закрывает глаза и выдыхает, руки ослабляют хватку. Отцепляет одну руку от дерева, замечая, что на его подбородке блестит её смазка. Она быстрым движением проводит по нему пальцами, стирая жидкость. За спиной слышен шорох простыни, девушка думает, что Серёжа сейчас появится слева или справа, но она чувствует его за своей спиной. — Ну раз начали, нужно закончить, — Разумовский тянется рукой вниз вдоль женского тела, барабанит пальцами по лобку. — Согласен со мной, Олеж? — девушка поворачивается в его сторону, смотрит хмуро. На языке крутится вопрос о том, почему не спрашивают её, но внизу угукает Волков, щурясь, целуя внутреннюю сторону бедра, вопрос испаряется.       Серёжа сжимает талию, поднимая девушку вверх, Олег помогает перенести одну ногу через него. Девушка выдыхает, чувствуя твёрдый член, приложившийся к её пояснице. Мужчина спиной опирается на деревянную спинку кровати, прижимая девушку плотно к себе, голова которой падает на плечо парня почти сразу. Руки трогают женское тело везде. Он проходится по ногам, обводит пальцами колени, от этого девушка ёрзает, а парень давит на внутреннюю часть колена, она разводит ноги шире, ставит их около икр Серого, прикрывая глаза, отдаваясь полностью в руки Разумовского. Парень проводит рукой по внутренней стороне бедра, Т/И выдыхает сквозь зубы, когда он касается раздражённой кожи. Серёжа цокает несколько раз, убирая руки с этого места, обнимая девушку под грудью. — Бриться надо чаще, Олег, — журит он Волкова, целуя девушку в соединение шеи и плеча. — Я не виноват в своих корнях, — хрипит мужчина.       Матрас прогибается, тёплые руки ложатся на её колени. Движутся ближе к бёдрам, прижимаются к покрасневшей коже. Она мычит, прогибаясь в спине. Губы целуют внутреннюю часть бедра над рукой, после проделывают такое же с другой стороны. Опускаются на живот. Прикусывают кожу, совсем невесомо. — Но я готов загладить свою вину, — выдаёт мужчина, поднимая глаза вверх, встречаясь лишь с васильковым взглядом. — Ты хотел сказать зализать? — парирует рыжий.       Олег усмехается, опаляя выдохом кожу лобка, кивает, целуя туда же. Т/И хватается за руки Серёжи, опуская взгляд вниз. А внизу Волков высовывает язык и широко проходится им по промежности, его щетина не царапает её кожу, но неприятно проходится по тыльным сторонам ладоней Олега, шурша. Мужчина смотрит своими синими глазами вверх, гипнотизируя, шея девушки не поддаётся гипнозу, так что голова снова опускается на плечо Разумовского, руки которого начинают своё движение, отдельное от языка Олега. Он ослабляет хватку проходится пальцами по бокам девушки, от чего она мычит и ёрзает — хотя, может и из-за того, что мужчина внизу решает добавить пальцы, нарочито медленно двигая ими внутри. Серёжа руками поднимается выше, добирает до груди, мнёт поочерёдно, получая сбитое дыхание, потом подушечками пальцев теребит соски, они ещё твёрдые с прошлого непривычного воздействия грудь о грудь. Влажные пальцы заменяют язык, Олег даёт время отдохнуть мышцам рта, кружит безымянным и средним вокруг клитора девушки. Этого давления хватает, чтобы почувствовать, как пальцы ног сами поджимаются и напрягаются мышцы внизу. — Быстрее, — шепчет она, не поднимая головы.       Олег ускоряет круговые движения, упирая локоть в матрас. Серёжины пальцы, наоборот, медленно кружат вокруг ореолов, он отрывает одну руку от этого занятия, облизывает указательный палец, опускает его на сосок, увлажняя. Убирает палец, вытягивает шею, чтобы приблизиться к груди ближе и легко дует.       Девушка дёргает бёдрами, приоткрывая рот. Ни одна рука не останавливается, Серёжа проделывает то же действие со вторым соском, Олег давит немного сильнее, иногда подменяя пальцы языком. Мышцы живота девушки напрягаются, она вцепляется пальцами в ноги Разумовского, приподнимаясь. Волков тормозит, убирая пальцы, вызывая раздосадованный тонкий женский стон. Он быстро закидывает её ноги на свои плечи, снова прижимаясь ртом к клитору, перед этим обвив её ноги руками и укрыв чувствительную кожу от щетины ладонями. Серёжа отодвигается немного в сторону, поворачивает её голову за подбородок к себе и целует, глотая её стон наслаждения. Она замирает, выпрямляя пальцы на ногах, брови изгибаются, девушка перестаёт дышать на несколько секунд. По телу проходится маленький разряд тока, Т/И выгибается, выстанывая прозвище Волкова, теперь сама целуя Серёжу. Олег останавливается только тогда, когда видит, как женские ноги подрагивают от каждого прикосновения его мягкого языка. — Исправился, Волч, — констатировал Серый, когда девушка в его руках сладко потянулась, целуя его в уголок губ. — Иди сюда, — он подзывает его пальцем.       Волков подлезает сбоку, останавливается на расстоянии вытянутой ладони, смотрит в глаза. Серёжа подзывает ближе, Олег придвигается, вытягивая шею. Они целуются медленно, Разумовский не управляет, позволяя взять этот поцелуй Волкову, который аккуратно покусывает нижнюю губу парня. С придыханием отстраняется, целует в щёки, подбородок, тянется рукой, убирает рыжие волосы назад. — Серёж… — Отдохни, — теперь он целует его, утягивая в быстрый поцелуй, после которого лижет около края губ, переходит на подбородок, коротко чмокая в конце в него же, улыбается, заглядывая в синеву глаз Олега. — Вкусная, — выдыхает в его губы. — Ты же не думал, что отделаешься одним оргазмом? — продолжает, будто и не говорил никакого прилагательного, от которого щёки почему-то покраснели у Волкова, а не у девушки. — Да, Олеж, — хрипит Т/И, дотягиваясь до его руки. Она садится, сведя ноги вместе, разворачивается лицом к ним, кладёт ладонь Олега на чуть опавший член Разумовского от недостатка стимуляции. — Это тоже на тебе. — И я хочу тебя в себе, — жарко шепчет Серёжа, двигая бёдрами навстречу руке, не сводя глаз с мужчины. — Я тоже, — тихо проговаривает девушка, тоже смотря в синеву взгляда.       Волков приоткрывает рот, смотрит на них поочерёдно, сглатывая. Девушка думает, что вот сейчас он откажется. Вот сейчас он их оттолкнёт, скажет, что устал. Хотя, может и поможет Серёже рукой. — Вы хотите меня убить, — выдыхает он, прикрывая на несколько секунд глаза. Тонкие пальцы Разумовского тянутся к тёмным волосам, треплют и исчезают за ухом, почёсывая там. — Ладно.       Серёжа улыбается, лезет целоваться. Лижет языком по губам, спускается на шею, ниже и ниже.       Утреннее солнце не может проникнуть в комнату сквозь плотные и из-за этого тяжелые шторы. Т/И просыпается первая, лишь лениво открывая глаза и тихо потягиваясь. Серёжа просыпается следом, на выдохе шепча «доброе утро», слышит в ответ такое же пожелание и чувствует мягкие прикосновения пальцев, гуляющие по его рукам, обнимающим девушку за талию. Он поглаживает кожу ноги, подлезает под футболку, улыбаясь, когда чувствует мурашки девушки. Олег сопит рядом, одетый в футболку и домашние штаны, — на девушке только футболка, но настолько длинная, что может заменить платье, а на Серёже штаны — лежит на спине. Густые ресницы подрагивают, под веками бегают зрачки, лицо напряжено, губы сжаты. Серёжа с Т/И хмурятся почти одновременно, замечая это. — Страшное что-то снится, война, наверное, — совсем тихо предполагает Разумовский, девушка соглашается кивком.       Глаза раскрываются медленно. Двое в комнате, кажется, перестают дышать. Он смотрит вокруг, оглядывая пространство мутным взглядом. Жмурится сильно, принимая сидячее положение, прикладывая ладони к лицу, яростно трёт глаза, тихо бурча что-то недовольное под нос. Свешивает ноги с кровати, горбиться, видимо, упираясь локтями в коленки, пряча лицо в ладони. Дыхание рваное слышно, спина подрагивает. Смотря на это, можно подумать, что он плачет. Девушка моргает быстро, аккуратно вытягивая руку из-под тёплого одеяла и касаясь согнутой спины. Та напрягается, мужчина резко поворачивает голову. В утренней темноте видно синеву его глаз. Всё остальное разглядеть невозможно — заплаканные они или светлые. — Кошмар, Волч? — интересуется Серёжа. Рука девушки аккуратно перебирается на плечи, она тоже принимает сидячее положение, придвигаясь к мужчине со спины. — Да, — голос скрипит, Волков разворачивает голову, смотрит на зашторенное окно. — И часто они тебе снятся? — спрашивает девушка, щекой прикладываясь к спине. Футболка уже не пахнет стиральным порошком, но кожа до сих пор отдаёт лесным гелем для душа. — Реже, — коротко отвечает он таким же хриплым голосом, пытается встать, но женские руки держат крепко. — Завтрак, — пытается пояснить он. — Ложись обратно, — девушка тянет его на кровать, тот думает пару секунд, укладываясь обратно на своё место с краю. — Давай по центру, — она перебирается через него, подталкивая парня снова. Олег кряхтит, но перелезает на центр, нагретый Т/И.       Вздыхает, когда девушка укладывается рядом, прижимаясь лбом к виску, а Серёжа кладёт голову ему на грудь, будто на подушку, обвивая ногами и руками. Олег сжимает челюсть плотно, глаза до сих пор слезятся. Его сжимают с двух сторон, греют и обнимают. Разумовский иногда трётся носом о кожу, а Т/Ф пару раз чмокает в щёку. Он выдыхает весь воздух из лёгких, прикрывая глаза. Может, удастся снова уснуть. — Расскажешь про кошмары? — шепчут на ухо. У мужчины под сердцем колит — не нужно им такого знать. Это не их проблемы, а его, и он с ними справляется. — Мы не торопим, но, если ты сможешь поделиться ими с нами сегодня, будет хорошо.       Единственное, что он мог сделать сейчас незаметно — поджать пальцы на ногах, но и в этом полной уверенности не было, ведь мышцы икр напрягались вместе с этим. Ему не хотелось обсуждать это. Ему хотелось вылезти из их объятий. Не холодных объятий трупов из сна. Он сильно зажмуривается, слыша шуршание одеяла рядом. Пальцы мягко зачёсывают тёмные волосы назад, на лоб опускается быстрый поцелуй. Олег открывает глаза, видит мутное лицо Т/И и вздыхает. Получается с придыханием, видимо, сейчас он и вправду заплачет. Серёжа тоже поднимается с его груди, смотрит внимательно. — Олеж, — тихо зовёт его мужской голос. Он лишь слышит Разумовского, ведь снова зажмуривается, сжимая губы плотно. Мотает головой из стороны в сторону. — Хороший наш, — шепчет снова. Дышать невозможно. Он не хороший, он выслеживал, похищал, взрывал, пытал, убивал.       Тишина. Никто больше не произносит ни слова. Слышно лишь тяжёлое сопение Волкова, и когда мужчина понимает, что в комнате полнейшее беззвучие, задерживает дыхание, пытаясь так прийти в норму, но делает лишь хуже.       Т/И переглядывается с Серёжей, тот лишь мотает головой и почти незаметно пожимает плечами, мол, сам не знает, что делать. Оставлять Олега одного — видно, что он этого и хочет — плохое решение. Он начнёт думать и рано или поздно придёт к мысли о том, что они специально вымотали его вчера, закроется сильнее. Оставлять его здесь, в их объятиях — тоже вариант не лучший. Они не хотят, чтобы он здесь сошёл с ума. — Волчонок, — начинает Серёжа. Парень идёт напролом, решает раскрыть свои мысли по этому поводу Олегу. Тот снова мотает головой, не раскрывая глаза. Рыжий вздыхает, пристраиваясь рядом с его головой, тыкается носом в висок, целует около уха. — Олеж, — обладатель этого имени мычит, заменяя мотание головой на звуки. — Ты больше туда не попадёшь, ты у нас такой сильный, ты пережил это. У тебя остались кошмары, и мы поможем тебе с ними справиться. — Серый, я убивал, — хриплый шёпот и чуть дрогнувший голос. — Ты был заложником обстоятельств, — у Серёжи у самого глаза на мокром месте. Он эмоциональнее Т/И с Олегом вместе взятых. — Ты бы не стал делать это просто так. Я же тебя до этого знал, ты солнце. Ты хороший. Мы тебе поможем, просто позволь нам это.       Волков делает брови домиком, сглатывает. Губы начинают подрагивать, он прикусывает нижнюю, открывает глаза. Ярко-синие, кажется, даже светятся в темноте. Тянется рукой к девушке, она опускается рядом снова, прижимаясь всем телом, тут же губами впечатываясь в висок мужчины, кладёт руку на его грудь и слышит, как загнанно бьётся его сердце. Рот мужчины открывается, он втягивает в лёгкие воздух. Начать говорить сложно, но Олег пересиливает себя, решаясь первым делом рассказать про кошмары.       Днём девушка стоит на кухне. Делает кофе в кофемашине для Олега и Серёжи, себе кипятит воду для чая. В тостере поджаривается хлеб для будущих бутербродов с маслом и докторской колбасой. У них с Разумовским как-то зашёл разговор про всякие вкусности из детства и эти бутерброды у него занимали второе место, уступая лишь шипучим конфетам. Она надеялась, что Волков тоже это любил, потому что сейчас ему нужна самая вкусная еда, способная успокоить его морально. Он это заслужил. Он рассказал им про кошмары во всех подробностях и повторил, что они стали реже. А ещё сказал, что оргазм и расслабление делали только хуже, провоцируя его мозг на более яркие кошмары. Получается, вчерашним марафоном они сделали Волкову больнее, но он молчал и просто принимал то, что ему давали.       Когда она возвращается в спальню, Олег сидит на кровати в одеяле, будто в коконе, лицо у него довольное такое, до невозможности. Серёжа пристроился к нему со спины, шепчет что-то в загривок, иногда целуя, пальцами зачёсывает тёмные короткие волосы назад. — Решил засыпать его комплиментами? — девушка тихо ставит поднос с бутербродами и тремя кружками на тумбочку. — Да, — он укладывается подбородком на плечо, скрытое одеялом. Серёжа целует мужчину в щёку, а тот щурит один глаз, улыбаясь. — Как его не заласкать хотя бы словами? Ты его видела? — девушка кивает, улыбаясь. Видела и сама грешна на заласкивания этого серьёзного мужчины. Протягивает им две чашки кофе, её благодарят, идёт за двумя тарелками с тостами. — Я поела на кухне, — оправдывает она отсутствие третей, забирая кружку с подноса. — Ага, конечно, — кивает Серёжа, заваливаясь на спину, пережёвывая еду. Волков смотрит на него расслабленным взглядом, тоже медленно двигая челюстью. — Скажи честно, это у тебя фетиш такой — кормить нас и глазеть? — смеётся, прикрывая глаза и мило морща нос. — Спасибо, к слову, — он салютует ей бутербродом, тут же откусывая ещё. Олег переводит взгляд на девушку, благодаря одним кивком, пригубливая горьковатый напиток.       Уголки губ Т/И приподнимаются, она тянется рукой к Волкову, зарывается в его волосах, а тот закрывает глаза, выдыхает. Лицо в абсолютно спокойном состоянии не сравнимо с тем, какое оно было утром. Это они постарались, это Олег смог им доверить свои проблемы. Пальцы девушки спускаются, теперь чешут за ухом, мужчина наклоняет голову, прилегая щекой к руке. Ему осталось только заурчать, чтобы стать стопроцентным котом. — Олеж, не хочешь усомниться в своей роли актива? — на Серёжу тут же смотрят две пары глаз, брови над которыми нахмурились почти одновременно. — Нет, правда. Ты ночью был согласен на всё, что мы тебе предлагали, — рыжий еле удерживает себя от смеха, прячет улыбку за кружкой, отпивая кофе. — Ты настоящая зараза с хорошим настроением, — произносит девушка, убирая руку. Хмыкает, отводит взгляд от парня, смотря на смятую простынь и второе одеяло. — Предлагаю перевести его с кроватного на диванный режим, — сипит Волков. Девушка ставит тарелку подальше от него, придвигаясь ближе. Олег доел быстрее Серёжи, потому что меньше говорил — вообще не говорил. — Он после него жаловался на больную спину, — Т/И пристраивается совсем близко, выпутывая мужчину из одеяла и закутывая снова, только теперь присоединяясь к нему. — Он врушка, — Олег зарывается носом в распущенные волосы, говорит теперь куда-то в затылок. — В последний раз, после его жалоб, я вытрахал из него всю душу, и он ни слова не сказал про спину, — Разумовский обиженно раскрывает рот и почти сразу запихивает в него последний кусок хлеба с маслом и колбасой. — Очень жестоко с твоей стороны, — мотает головой девушка при этом улыбаясь. Серёжа фыркает, принимая полностью сидячее положение. — Оргазм уменьшает боль, — оправдывается рыжий. — А не сам процесс, — Волков смеётся в волосы девушки, от чего она сама улыбается сильнее, поворачивает голову и целует чуть левее подбородка. — Да пошли вы, — бурчит рыжий, резко отворачиваясь к изголовью кровати.       Грудь мужчины приятно вибрирует от смеха, Т/И жмётся сильнее, отпивая чай. Он ставит пустую кружку на матрас и обнимает девушку, укутывая их в одеяло плотнее и укладывая подбородок ей на плечо. Она улыбается, кладя свободную руку поверх мужских.       Ещё одна вещь, которую девушке предстоит узнать об Олеге — это его способы выражения любви. Он, в отличии от Серого, о своих чувствах почти не говорит, не умея подбирать нужные слова. Зато, он мастак в решениях проблем, разногласий и разговорах для их разрешения. Волков показывает свою любовь прикосновениями, почти незаметными действиями, готовкой и тишиной. Как бы это не звучало, но тишина напоминала ему о Сирии. Тишина в засаде, звенящая тишина в ночи, которая скоро сменится шумом двигателей машин, а после тишиной смерти. Его молчание сейчас означало некое спокойствие. И он молчал, разглядывая голую спину обидевшегося Серого, слышал только своё дыхание и чувствовал редкие движения девушки. Она не обращает внимания на это безмолвие, но всё равно наслаждается им, будто подсознательно понимая, тоже поглядывая на веснушчатую спину, наблюдая за тем, как иногда рыжие волосы заправляют за ухо.       Руки Олега перебираются на ноги девушки, тот водит пальцами вверх-вниз. Улыбается какой-то своей мысли, целуя в щёку, повторяет это действие, когда она тихо хихикает. Рыжая голова резко разворачивается, голубые глаза недовольно смотрят на них. Серёжа насупился, замечая, что на него не обращают никакого внимания. Он уже раскрыл рот для очередной колкой шутки, а Олег повернулся к нему, у него глаза сияли, на лице была расслабленная улыбка. Настрой переменился, колкость осталась на уровне мысли. Серёжа состроил виноватую мордочку, придвигаясь к ним. Волков распахнул одеяло, приглашая Серого в тепло. Тот льнёт сразу к обоим, пристраиваясь к ним спиной.       Спасибо, что позволил себе показаться слабым.