Шум

             Не в силах издать чёткого звука, Пикси сдавленно пискнула, когда высокая демонтажница ловко закинула её на плечо. Не сказать, чтобы положение было удобным — особенно сильно мешалась длинная серебристая коса дрона-убийцы, которая с каждым её шагом звонко шлёпала работягу по лицу, однако та никак не могла пожаловаться на своё положение в силу обстоятельств.       Почему эта демонтажница так поступила с ней? Почему не убила сразу? Зачем она тащит её в своё логово, когда могла разделать механическую тушу прямо там, на снегу… От представленных в голове картин капающего на белый снег масла Пикси стало не по себе. Настолько, что по позвоночнику вверх пробежали призрачные мурашки. Ещё интенсивнее они забегали по спине, когда Пикси заметила, что у Эйч сейчас все личные вещи работяги. Абсолютно все. Она тоскливо проскулила в чужие волосы, стараясь при этом не сканировать воздух вокруг, ведь от чужих прядей сильно пахло въевшимся в их структуру машинным маслом… Которое принадлежало когда-то всем ныне мёртвым собратьям работяги…       Какое-то время демонтажница шла молча, лишь изредка с тихим шуршанием проверяя, не соскальзывает ли худенькая художница с её плеча. Хвост с кончиком в форме колбы, полной жёлтой едкой кислоты, лениво вилял из стороны в сторону в такт покачивания бёдер — шла Эйч очень неторопливо, потому что на улице уже вовсю царила ночная тьма и ни единый луч солнца не грозился причинить ей вред. Пикси с испуганным выражением дисплея провожала взглядом траекторию движения чужого хвоста, опасаясь, что демонтажница — пусть даже нечаянно! — заденет её личико этим шприцом. Однако Эйч на удивление осторожно следила за тем, чтобы подобного не произошло — даже специально отвела провод с зажатым в нём рюкзаком подальше от работяги.       — Ну, что же. Молчать по пути в гости как-то неинтересно. — наконец выдала Эйч, прервав позднюю вечернюю тишь. Пикси напрягла слуховые сенсоры, потому что в её нынешнем положении слушать чужую речь было неудобно. Словно прочитав её мысли, Эйч сняла обмякшее тело с плеча и уместила работягу в руках, неся её, будто маленького ребёнка. Пикси стало ужасно неловко и… странно. Демонтажница, несущая её в своих руках. Брр! Бред какой-то!       — На мне, как я упоминала, лежит ответственность за остальных членов моей команды. — продолжила Эйч, устало вздыхая. На мгновение безразличие на её лице сменилось выражением бесконечной утомлённости, однако оно тут же исчезло, вновь сменившись поджатыми губами с едва сдержанной улыбкой. — Эти товарищи совсем как дети для меня. Понимаешь, я же за них отвечаю. Не знаю, что бы они без меня делали? Могу рассказать тебе о них, пока мы в пути. Хочешь?       Последнее предложение явно было ориентированно на положительный ответ, поэтому Пикси молча похлопала глазами в знак согласия. Она всё ещё была в обиде на демонтажницу за унизительное положение, в которое та её поставила — так что теперь делать нечего, если Эйч хочет что-то сказать — пусть говорит!       — ДаблВи у нас очень юркая и быстрая. — с мягкой улыбкой выдохнула Эйч. — Она сначала делает, и только после этого начинает думать. Бесконтрольная и безбашенная! Совсем как ребёнок… Эта малая бегает по нашему кораблю, словно угорелая, на охоте всегда передвигается, как фотон — её даже разглядеть порой сложно. Она всегда поддакивает, даже если не до конца уверена, что это верно. Мои приказы иногда выполняет не совсем так, как хотелось бы, но я уверена, если я скажу ей не трогать тебя — она не тронет. Я не позволю.       С этими словами демонтажница сделала паузу, сглотнув и странно скосив глаза на Пикси. Работяга мысленно сжалась в маленький комочек, хотя в реальности по-прежнему ничего не изменилось — она всё так же безвольно висела в чужих руках, и её вишнёвые пряди перебирали спирали морозного ночного ветра. Работяга не была уверенна, но ей казалось, тело постепенно немеет от мороза. Ей бы уже в бункере быть пора… Там тепло… Здесь она просто замёрзнет! Почему же Эйч остановилась?       — Прости. — демонтажница тряхнула головой, прижимая художницу к себе. — Всё в порядке, я не трону тебя, не беспокойся. Я всё ещё хочу подружиться!       Она сказала это так, будто сама не верила в свои слова. Тут точно что-то не так…       — Да, что-то я отвлеклась. Нужно ускорить шаг, чувствую, что ты замёрзла. Я продолжу, если ты не против? Хи-хи, молчание — знак согласия! Что же, третий в команде — Эф. Он у нас странный малый и полная противоположность ДаблВи. Никогда не понимала, что у него в голове творится… Всегда молчит, тихий, мало внимания привлекает, но при этом взгляд такой у него глубокий и тяжёлый, словно на его плечах все тяготы мира. А ведь главой команды являюсь я… Может, он тоже думает о нас и о том, как нам выжить в этом холодном мире?       Эйч тихо рассмеялась своим словам и последовавшим после этого мыслям. Рядом с молчаливым, не перебивающим её собеседником говорить становилось значительно легче, чем в компании своих подопечных. Валить все свои мысли на демонтажников было бы нерационально — им в такой сложный период жизненных испытаний напротив нужна была твёрдая уверенность в светлом будущем. А Пикси… Она что? Глупенькая — не поймёт всё равно масштаба проблем. Хотя, именно из-за её наивности и стоит держать хотя бы какую-то часть информации за зубами. Эйч покачала головой, мягко улыбнувшись:       — Знаешь, я так давно не рассказывала никому о том, что думаю по поводу всего, что, кажется, начинаю сбалтывать лишнего… Хотя, ты всё равно ближайшие несколько часов ничего из услышанного никому не расскажешь!       Пикси укачивало от ритмичного размеренного шага демонтажницы, а её едва хрипловатый голос, словно журчание весенней капели, убаюкивал работягу прямо в чужих руках. Она прикрыла веки, затуманенным взглядом всматриваясь в лицо Эйч. Странно, она вовсе не похожа на болтушку… Вся холодность и сдержанность, которая держалась на её дисплее недавно, словно испарилась, и во время своего монолога демонтажница даже несколько раз меняла выражение лица.       Тревога, которую испытывала Пикси ещё пару минут назад, словно исчезла совсем. Эйч не причинит ей вреда. Наверное… Она бы не несла её сейчас так бережно в сторону своей капсулы, рассказывая о товарищах по команде. Да и вообще, судя по всему, Эйч никогда никому не выговаривалась — потому что после небольшой передышки она выглядела более спокойной и расслабленной, будто впервые за много месяцев доверила кому-то свои мысли и рассуждения. Однако… Пикси вспомнила о том, как глубоко под лопатки вонзились острия шприцов с парализующим токсином, и с каким скрежетом девочка процарапала щекой ледяную корку планеты, когда демонтажница подтягивала её к себе — да, Пикси сама молодец, влепила ей пощёчину! Только вот у демонтажницы с лицом всё в норме, а у работяги с телом — как-то не очень…       — Дуешься на меня из-за того, что не можешь говорить? — послышалось со стороны Эйч. Работяга, несмотря на парализованность, вздрогнула, фокусируя взгляд на пушистой серебристой чёлке. Эйч с выражением «так и знала!» сверлила взглядом дисплей работяжки, недовольно напрягая подбородок. Её единственный неоново-жёлтый глаз ядовито сверкал на чёрном дисплее. — Я сама сейчас жалею о том, что обездвижила тебя. Но ты виновата передо мной, так что — квиты.       — М-м… — протестующе промычала Пикси, отводя глаза. В ответ послышалось:       — Ты прекрасно знаешь, почему я разозлилась. Я пыталась просто поговорить, но кое-кто решил, что можно позволить себе распускать руки и… влепил мне пощёчину! Причём такую, что осталась вмятина, дорогуша! Если бы не ремонтные наниты, я бы так и ходила сейчас с испорченным лицом! И так уже один глаз… Упс. — осеклась Эйч. Пикси поняла, что она, по собственному же выражению, «сболтнула лишнего», и развернула мордашку к ней, вглядываясь в тёмный участок дисплея, который был прикрыт красивыми волосами демонтажницы. Та напряжённо поджала губы, отворачивая лицо:       — Не смотри. Тебе не понравится.       — М? — сощурилась Пикси, пытаясь разглядеть, что она так старательно прячет от любопытного взгляда.       — Сказала нельзя, значит нельзя! Если что, твой рюкзак всё ещё у меня, и я могу его «случайно» потерять! — напомнила Эйч, подтягивая хвост с зажатым в нём рюкзаком ближе к работяге. В ответ на угрозу художница свела брови на дисплее, а затем и вовсе выключила его, чтобы показать Эйч, что разговор окончен. Хотя её зрительная функция оказалась отключена, слуховые сенсоры работали и улавливали все звуки, что исходили от собеседницы. Судя по всему, та расстроенно выдохнула едва различимое "глупышка...", и, кашлянув несколько раз, с тихим шелестом поправила капюшон на куртке работяги — накрыла им чужую голову, чтобы защитить её от начинающих падать с неба прохладных снежинок. Мысленно поёжившись от непонятной чужой заботы, Пикси задумалась над всей полученной информацией. Команда Эйч…       Кто же они такие?

***

      — Почему ты всегда такой хму-у-урый? — протянула ДаблВи, забираясь на потолок капсулы и таращась всеми глазами на своего коллегу по промыслу. Небольшая серая шапочка на её голове чудесным образом оставалась со своей хозяйкой, даже когда та выделывала грандиозные кульбиты в полёте, не говоря уже о ежедневных ползаниях по всем не предназначенным для лазания поверхностям. Эф, которому был адресован вопрос, угрюмо вздохнул, потирая переносицу. Он только недавно проснулся и выяснил, что их начальница пока не вернулась со своего сеанса «уединения». По непонятной для ДаблВи причине, это ввело его в состояние печали.       — Я не хмурый, я просто устал, Виви. — несмотря на раздражение, прозвучавшее в голосе демонтажника, обратился он к подруге ласково, чтобы немного смягчить свою речь и реакцию гиперактивной девушки на это. В ответ она прыснула и неприятно рассмеялась:       — Ты дрых без задних ног! Это я здесь старалась, охраняла нас весь день, а ты…       — Не преуменьшай мою значимость в команде, пожалуйста! — возразил Эф, пытаясь удержать проползающую прямо над его креслом ДаблВи от падения на многострадальное спальное место. — Эйч вообще сегодня отдыхала неизвестно где. Может, она нашла себе запасы масла и пирует втайне, иначе с чего ей выглядеть такой спокойной?       — Предполагаешь, что она предала нас? — шебуршение со стороны ДаблВи прекратилось. Подняв голову, Эф встретился с непривычно обиженным и потерянным взглядом подруги. Он прикрыл глаза и сделал глубокий вдох, прежде чем вдумчиво ответить:       — Не то, чтобы я действительно так считал, просто подобная мысль волей-неволей прокрадывается в голову, если много думать. А думаю я куда больше, чем говорю.       — Правда? — сощурилась девушка. Её хвост неосторожно царапнул металлическое покрытие на потолке, встревоженно виляя из стороны в сторону. — И много ты надумал?       — Больше, чем смог узнать. — честно признался Эф.       В самом деле, ни он, ни ДаблВи не были стопроцентно уверенны в своём лидере. Эта тема замалчивалась, была табу и заменялась раздражающими шутками и розыгрышами ДаблВи да вечно угрюмыми сухими замечаниями от Эф. О душевных метаниях друг друга по поводу затянувшейся голодовки и нелогичного поведения Эйч они говорили в отсутствие начальницы. Доверие в команде, а вернее, его прочность, проверялась именно экстремальными ситуациями, но когда такие периоды затягивались, оно истончалось, становилось хрупким и грозило совсем скоро окончательно исчезнуть. Кто перегорит от отсутствия масла быстрее остальных — лишь вопрос времени, и пока оно у них имелось, нужно было действовать, а не тратить его на пустые разговоры.       Хотя странное, родственное отношение Эф к ДаблВи однозначно играло последней на руку. Нельзя было назвать это полноценной привязанностью, но всё же своей любопытной и легкомысленной сокоманднице демонтажник доверял больше, чем шефу. А потому и рассказывать о своих домыслах было чуть легче.       Хотя в этот раз реакция ДаблВи оказалась непредсказуемой, будто та и правда была расстроена заявлением Эф.       — И думай себе, воображала! — Фыркнула демонтажница, спрыгнув на пол и тут же заползая в нишу под панелью управления. — Я ей верю. Она всегда с нами делится добычей, забыл? Пьёт последней уже остывшее масло.       — Вот именно, — заметил Эф, подтягивая колени к подбородку, чтобы уместить на них голову. — К чему такая жертвенность?       — Беспокойство о нас, забыл?       — Но ей больше не нужно отчитываться за нашу сохранность перед Компанией. — добавил Эф, наблюдая за тем, как ДаблВи открывает рот, чтобы возразить, и тут же закрывает его, не произнеся ни звука. — ДжейСиДженсон не выходит на связь целый месяц…       — Три недели!       — Три недели, — принял поправку Эф со вздохом. — И ты серьёзно думаешь, что мы, запрограммированные на безжалостные убийства и расчленение этих тупоголовых металлических отбросов, способны сочувствовать и помогать друг другу в мире, где теперь каждый сам за себя?       В кабине повисла тишина. В ней Эф отчётливо различил приглушённый всхлип со стороны ДаблВи. Демонтажница молча вытянула ноги, усаживаясь на полу с потерянным выражением лица, и задумчиво начала пялиться в стену. Она никогда не плакала, но её непривычно потухшая оживлённость пугала в этот момент побольше, чем обычные рыдания. Почему-то за всё сказанное перед ней Эф стало стыдно, хотя он не спешил это показывать. Всё равно сегодня же ночью ДаблВи придёт в себя и забудет про их разговор, опять начнёт дурачиться и корчить рожи, пранковать Эф и Эйч… Если та вообще вернётся.       Откуда-то со стороны выхода из трупной башни донёсся скрежет и тихое цоканье острых шпилек-стоп.       — Слышал? — уточнила ДаблВи, переключаясь с оборванного диалога на призрачную возможность прекратить неприятное обсуждение окончательно. Эф понял её желание, поскольку и сам мечтал поскорее свернуть больную для обоих тему, а потому поспешно прикрыл глаза на дисплее и согласился:       — Вернулась, видимо.       — Пошли?       — Пошли.       ДаблВи стрелой пронеслась мимо демонтажника, задев рукой подлокотники кресла, из-за чего оно закрутилось вокруг своей оси, сваливая потерявшего равновесие парня на пол под его ушибленный вскрик. Девушка заливисто засмеялась, пружинкой выскочив на улицу, пока её перебирающий всю нецензурную брань мира товарищ пытался подняться на ноги, не наткнувшись ненароком на свой собственный хвост. Ему следовало ожидать, что за тяжёлый разговор ДаблВи отомстит очередным несмешным (и даже травмоопасным) розыгрышем. С ней нельзя терять бдительность.       Наконец, неумело перевернувшись на живот, Эф подобрал свои конечности и, с хрустом выпрямив засидевшийся в одной позе корпус, лениво поплёлся следом за подругой.       Возвращение Эйч, безусловно, было радостным событием, означающим, что та не бросила своих подопечных умирать от перегрева в кабине их посадочной капсулы, но демонтажник помнил о подвохе в виде странного и заковыристого, абсурдного по его мнению плана начальницы. Как он и думал, этот «подвох» Эйч тащила с собой на руках, и он состоял из одной работяжки в курточке с капюшоном, красными волосами и безвольно висящими по сторонам макаронинами-конечностями — верным признаком того, что отведать масла не получится по причине заражения парализующим токсином. Если Эйч специально ужалила эту работягу, чтобы ДаблВи или Эф не схомячили жертву её будущих экзекуций, то демонтажнику оставалось только поаплодировать в ответ на такую продуманность.       Чем ближе он подходил, тем заметнее выделялись приметы борьбы на крохотном тельце: шрам на щеке, извозившаяся в снегу одежда и прочие признаки сопротивления. На дисплее работяжки высвечивалась надпись, гласящая о глубоком режиме сна, в котором девчонка сейчас пребывала. Под восхищённое голодное облизывание ДаблВи и тихий одобрительный смешок Эф демонтажница почти уронила на снег перед капсулой рюкзак, удерживаемый её хвостом, но передумала в последний момент, оставляя его болтаться на весу. Впрочем, он сейчас интересовал её подопечных в последнюю очередь.       — Скучали? — уточнила она непривычно мягким тоном. ДаблВи, конечно же, активно кивнула, разглядывая принесённую тушку с маслом голодными глазами, Эф неопределённо промолчал и пожал плечами, складывая руки на груди, потому что не решался сказать чёткое «да», но и на твёрдое «нет» его ощущения не тянули. — Моя вылазка была плодотворной, так что… У нас есть все шансы получить желаемое.       "Все шансы", находящиеся в руках Эйч, сейчас тихо сопели в отключке. Демонтажница аккуратно держала хрупкое тельце, непроизвольно сгорбившись, чтобы укрыть работягу от загребущих когтистых лапок ДаблВи, которая по хрустящему под её весом льду подкралась поближе к начальнице, заглядывая в лицо спящей девочки через плечо Эйч.       — Когда она отойдёт от действия токсина, мы её съедим? — с глупой надеждой уточнила ДаблВи, не отрывая взгляда от мирно посапывающей во сне работяжки. По правде говоря, при взгляде на неё у самого Эф изо рта слюнки текли от голода, но в отличие от подруги, он чётко мог предугадать ответ.       Эйч отрицательно покачала головой. Прямо как он и предполагал.       — Она нужна для моего плана. Еду найдём на сегодняшней ночной охоте, а эту девчонку оставьте мне. — Эйч подтянула рюкзак с вещами работяги ко входу в капсулу хвостом, одной из рук распахнув дверь корабля, другой же продолжала удерживать спящую девчонку практически под мышкой. — Нам ещё многое предстоит у неё узнать. Вы можете начинать охоту, я присоединюсь позже.       — Океюшки! — ДаблВи расправила крылья в одно мгновение, исчезая где-то за пределами трупной башни. Металлические стены сооружения зловеще застонали под порывом ветра, прервавшим тишину. Эф ещё раз оглянулся в сторону начальницы, которая возилась в глубине капсулы, явно укладывая работяжку на ещё недавно занятое им самим пригретое местечко для сна. Даже завидно, что с такой же внимательностью она не относится к ним с Виви.       Отойдя на достаточное расстояние от капсулы, Эф расправил крылья и взлетел, направляясь навстречу очередной полуголодной ночи.       Эйч, оставшись наедине с уязвимой сейчас работягой, с облегчением выдохнула. Она действительно ожидала больше вопросов от своих соратников касаемо приплывшей прямиком в их логово живой еды, но, видимо, не сегодня или по крайней мере не сейчас, когда в их глазах явственно отражался только один голодный вопрос. Эйч и самой следовало поесть - по пути сюда удержаться и не прокусить этой девчонке что-нибудь оказалось сложной задачей, хотя поплывший от жажды мозг прекрасно помнил о воздействии парализатора и на его носителя. При воспоминании о том, когда она последний раз перекусывала, у демонтажницы в животе глухо заурчали оголодавшие перегретые механизмы. Если она продолжит вынужденную диету ещё хоть немного, эту девочку не спасёт даже желание старшей по команде спасти Эф и ДаблВи от грядущей неизвестности.       - Жаль, что ты уснула, бедняжка, - Эйч отошла к дверям, подальше от соблазнительного запаха тёплого масла, исходящего от растёкшейся по креслу художницы, и, разглядывая умиротворённое лицо издалека, тихо добавила, - Хотя, меньше зная крепче спишь. По крайней мере не все вещи созданы для твоего недалёкого ума.       У ночной охотницы есть ещё несколько часов до момента, пока тело Пикси не придёт в норму, и та получит шанс сбежать отсюда. Рассчитав скорость циркуляции токсина по чужому механизму с точностью до минуты, Эйч выбралась за пределы космического корабля, со вздохом расправив крылья - ей необходимо было догнать своих коллег и сказать пару ласковых на случай покушения ДаблВи на неприкосновенность к их последней надежде.       Впрочем, Эф в последнее время тоже не внушал доверия. Возможно, парочку лекций о сдержанности по отношению к их нежданной гостье стоило прочитать и единственному парню в их небольшой компании.