Синдел и Джеррод: Воссоединение

Джеррод ждал свою бывшую жену в одном из покоев дворца. Их дворца, в котором они когда-то жили вместе с королевой. Он ожидал ту, что когда-то присягнула на верность Шао Кану и Внешнему миру. Он сидел во временных покоях, в которых он жил со вчерашнего дня. Туда его определила Китана: она не хотела провоцировать мать, чтобы та в порыве гнева вновь убила отца. Её, Китаны, родного отца, которого она с таким трудом вернула к жизни. Которого по-прежнему любила — как и свою мать. Родителей не выбирают, всегда твердила себе принцесса. Эдениец посмотрелся в одно из зеркал. Сегодня утром Ермак вновь сделал его молодым — таким, каким Джеррод когда-то был, когда сделал Синдел предложение… У него не было с собой никакого оружия. И он догадывался, что королева Эдении придёт во всеоружии. На всякий случай Китана покрыла Джеррода куполообразной аурой, которая делала Джеррода неуязвимым для ударов гуань дао Синдел. Но драться Джеррод не мог: он ещё не был ничему обучен. Китана и Ермак пообещали ему, что он станет полноценным бойцом, но пока этого не случилось: у короля Эдении не было никаких боевых навыков, никакого таланта. Он не мог даже защищаться от ударов любого, кто вышел бы против него. Синдел, как всегда, была пунктуальна. Китана упросила её, чтобы та явилась в покои Джеррода вечером, ровно в семь по эденийскому времени. Королева долго ломалась, но принцесса чувствовала: мать откликнется на её, дочери, просьбу. …На главной башне часы пробили семь раз. Бой курантов разносился по площади, эхом отдаваясь по близлежащим кварталам города. Только стих последний удар, в воздухе возникло знакомое королю Эдении перламутровое сияние, из которого появилась Синдел. — Встретились, — заговорила королева. — Синдел… — Ты мог меня и не дождаться. Мы обо всём с тобой поговорили, Джеррод. — Нет, Синди… — Никакая. Я. Тебе. Не Синди. — Эденийка чеканила каждое слово. — Ты предал меня. Ты не защитил меня, когда Шао Кан вошёл в город и проник в этот дворец. — У нас есть возможность всё исправить. — Чтобы та история опять повторилась, — расхохоталась королева. — Та история, повторись она вновь, как ты утверждаешь, не оказалась бы прежней. Китана взрослая, вы правите Эденией вдвоём. У вас есть могучие защитники — Джейд и Таня, а ещё вам помогут Ермак, Скарлет и… не знаю имени. — Дестини, новый боец из Внешнего мира, наш союзник. Верно, у меня есть защитник и защитницы. — Я… — Тебе не место среди них, Джеррод. Благодари Старших богов, что я тебя не изгнала из страны. Ты изгой. — Ты дашь мне сказать хоть пару слов, Синдел — или продолжишь из себя недотрогу строить? Джеррод устал мямлить перед этой заносчивой и самоуверенной эденийкой. Впервые ему захотелось показать, кто здесь хозяин. — Ты забыл, Джеррод, где ты находишься? Ты здесь гость. На птичьих правах. Тебе не править Эденией. Я не хочу делиться с тобой властью. Однажды ты уже поверг нашу страну в забвение и прах. А моя дочь, кстати, твоя дочь, наша с тобой дочь, Китана, — ты не забыл ведь? — отвоевала у Шао Кана то, что досталось ему по твоей вине! — Наша дочь, как ты изволила выразиться, не против, чтобы мы разделили власть втроём. С такими, как Китана, мы с тобой в безопасности. Вспомни, Синдел, мы бы к этому с тобой и пришли. — Нажаловался? Наплакался? Разжалобил-таки? Хлюпик ты старый. Я думала, ты мужчина… Даже Шао Кан и то был храбрее. — Ты хотела бы вернуться к нему? — Джеррод попал в больное место королевы. — Ты его любишь? По глазам вижу, что любишь! Вот ты какая! — Вот такая! — Синдел впилась взглядом в короля Эдении. — Чтобы другим неповадно было! — «Надо расширяться, Джеррод», «Если не ты — тебя сожрут, придут и сожрут», о непредсказуемости судьбы заговорила, — рассмеялся эдениец, — я ничего не забыл. Наушник Шао Кан наговорил тебе чего-то такого, что ты войной пошла за ним, заглядывая ему в глаза. Ты ведь сама предала Эдению, Синдел! Ты ему — наши государственные и военные тайны, а он — титул императрицы Внешнего мира. Только ничего хорошего из этого не вышло — ты убила саму себя, но и здесь мы с тобой не воссоединились, он тебя оживил. Китана всё мне рассказала. Кстати, ей самой порядком доставалось и от тебя, и от Шао Кана, — тебя совесть не мучает, Синдел? Настала очередь Джеррода сверлить королеву взглядом. Эденийка призадумалась. Тем временем они оба перешли в тронный зал дворца. — Ты заговорил о совести? — Её глаза уставились на Джеррода. — Где ты был, когда я умоляла сделать хоть что-нибудь, со слезами на глазах?! Ты трус, Джеррод. Ты им был — ты им и остался. — Я докажу тебе обратное. — Сначала докажи. А потом я подумаю над твоим предложением. Ты ведь хотел меня вернуть. Мне нужно мужское плечо, надёжная защита. Ты мне не дал такую защиту. Я рисковала малышкой Китаной — Шао Кан мог её задушить. Он оставил её в живых. — Он лучше меня. Это ты и хотела сказать. — Да, да, он лучше тебя оказался! Он… — Вот и иди к нему. Он тебя обласкает и утешит. А потом тобой же себя и прикроет. Ты ему не нужна, Делка. Ты — не та, за кого себя выдаёшь. — Знаешь, — Синдел побелела от ярости, — если бы не Китана, я бы во второй раз вонзила бы в тебя своё орудие! Ты меня безумно раздражаешь! Ты не изменился! Прочь с глаз моих, жалкий и слабый королёк давным-давно забытой реальности. Джеррод подошёл к ней поближе. — Ты тоже не изменилась. — Он дотронулся до руки Синдел. — Стерва. Синдел нанесла ему удар гуань дао, аура Китаны защитила эденийского короля — орудие прошло насквозь, не встретив никакого сопротивления. — Козёл! — крикнула ему вслед королева. Невредимый, Джеррод ушёл в свои покои. Слёзы покатились по щекам Синдел… эденийка навзрыд расплакалась.