Любовь из камня

В Нижнем городе никого и никогда не будили лучи солнца, проникающие в окна, потому что за плотным смогом и почти постоянными тучами на небе солнца и не было видно. Поэтому Виктор открыл глаза от того, что выспался. Такое ощущение у него было впервые за долгое время, и он не сразу понял, что не так. Голова была ясной, а спина и нога болели как-то отстраненно, будто по привычке, а не в полную силу. Даже дышать было легко, не так как вчера в пещере. Вчера. В пещере. Виктор резко сел на кровати. Он не помнил, как оказался здесь, в своей спальне. Он был в комнате один, лежал в своей постели, полностью раздетый, без корсета и ортеза, как говорится, в чем мать родила… Но ведь он никогда не ложился спать полностью раздетым. Значит, ему кто-то помогал прошлым вечером? Но трость, как и всегда, стояла у тумбочки, так, чтобы ее было удобно брать. Словно Виктор сам ее туда поставил. В те пару раз, когда волонтеры помогали ему добраться до дома из больницы, трость валялась где попало. В первый раз ее оставили в прихожей, так что ему пришлось хромать за ней, держась за стены. Во второй раз трость была в спальне, но висела на спинке стула, так что когда Вик за ней потянулся, то опрокинул его на пол с ужасным грохотом. Виктор потер лицо ладонями, отчаянно пытаясь восстановить в памяти вчерашний день. Получалось не очень хорошо, лишь обрывки воспоминаний, как фотографии вместо полноценного фильма. Вот он пришел в пещеру, чтобы закончить лицо каменной статуе. Вот он снял респиратор и очки, чтобы сделать самую деликатную работу. Вот он почувствовал головокружение, залил собственной кровью свое творение, а потом отключился. А то, что он помнит дальше, похоже на сон наркомана. Воспоминания слегка блестящие, нереальные, при этом в каких-то оттенках сепии, они теплые и уютные. И от этого только усиливается ощущение эфемерности происходящего. Один раз Виктор уже обзавелся такими воспоминаниями. В детстве, когда у него было воспаление легких, у него опасно сильно поднялась температура, он бредил и галлюцинировал. Тогда он видел маму, как большого слизняка, пахнущего мятой и ромашкой, а собственные руки были зеленого цвета, как стебли растений, и такие же вялые и непослушные… Так что наверняка вчера он ударился головой об пол, получил закрытую черепно-мозговую травму, и галлюцинации в виде бонуса! Ну в самом деле, не могла же каменная статуя ожить и отнести его домой? Это просто сюрреализм!.. Дверь в спальню, которую Виктор, вообще-то, никогда не закрывал (да и зачем? Ведь он жил один), тихонько скрипнула, и в проеме показалась голова. Каменная голова, с каменной бородой, с каменными волосами и шрамом в половину лица, которым вчера Виктор наградил свою статую. Это ж его Каменный человек, чтоб ему воздуха свежего не вдыхать! Увидев, что Виктор не спит, существо открыло дверь до конца и вошло в комнату. Теперь Мастер мог рассмотреть свое творение в полной красе, а не при сумрачном розоватом освещении цветов и одной лампы. Каменный человек был высоким, даже сойдя со своего постамента, и невероятно красивым, учитывая, что это была первая работа Виктора такого толка. А еще он был живым, совершенно точно живым: он двигался, говорил и даже моргал, но только не дышал. И это была единственная мысль, которая билась в голове Виктора, пока существо не заговорило. — Ты проснулся, хорошо, — лицо вошедшего просветлело, а губы растянулись в улыбке. — Как себя чувствуешь? — Как рыба, выброшенная на берег, а потом еще и пришибленная лопатой, для верности, — честно признался Виктор, у которого снова поплыла комната, когда он попытался усилием воли осознать и поверить в происходящее. — А еще я надеялся, что ты мне приснился. — Ауч! Это звучит обидно! — существо приложило свои каменные руки к груди, картинно изображая, что ему нанесли душевную травму. — Кто ты вообще? — растерянно спросил Виктор. Чего-чего, а вот сарказма от ожившей глыбы он точно не ожидал. — Я же сказал, что я Джейс, — существо прошло в комнату и село на край кровати со стороны больной ноги, и Виктор инстинктивно отодвинулся, чтобы обезопасить свою травмированную конечность. — Я осторожно, я не причиню тебе вреда. Не смогу, если честно, да и не хочу. — Я запомнил твое имя, — проигнорировал последнюю фразу Джейса Виктор. — Но ЧТО ты такое? — Вообще, я знаю не больше твоего, — пожал плечами Джейс, слегка развернулся на постели и совершенно не мучаясь вопросами этичности, стянул с Виктора одеяло, выставляя его обнаженное тело на обозрение. И пока Вик судорожно думал, чем ему прикрыться, Джейс просто положил ладони на его больную ногу и стал разминать. Именно так, как было нужно, словно знал, где болит и что от этого помогает. — У меня складывается ощущение, что я знаю ровно то, что знаешь ты. Это… Хм… Вроде объединенного сознания или переноса знаний в сосуд, типа меня. Виктор шокированно смотрел то на каменные (теплые!) пальцы, массирующие ногу, то на Джейса: ведь он хотел сказать точно то же самое, лишь секундой позже. — Так ты голем? Или что-то типа того? — Возможно, я не уверен. — А как ты… ну… ожил? Я не маг, не волшебник, не чародей. Я не знаю заклинаний, не владею рунными чарами и прочее. — Я в курсе, — усмехнулся Джейс и легонько постучал пальцем по своему лбу. — Я знаю все, что знаешь ты, помнишь? Виктор кивнул. Он заметно расслабился, что было немного странно в присутствии такого существа. Но Джейс был весь из себя заботливый, доброжелательный, абсолютно не вежливый и язвительный. А еще теплый, так что истосковавшийся по чужому вниманию и прикосновениям Вик просто немного поплыл. Он позволил себе немного понаслаждаться прежде, чем это прекратится. — Я предполагаю, что здесь замешана магия крови. Твоя кровь попала на меня в тот момент, когда тебе нужна была помощь. Никого, кроме меня, рядом не было. И это меня пробудило. Я не мог просто стоять там, каменным истуканом, и смотреть, как ты лежишь на холодном полу пещеры без сознания, захлебываясь кровью и задыхаясь. Слова Джейса имели логику, и Виктор снова кивнул. Пожалуй, из всех возможных, это было самое правдоподобное объяснение. По крайней мере, оно в достаточной степени устраивало их обоих. — После того, как я, как ты выразился, ожил, мне потребовалось некоторое время, чтобы разобраться со своим телом, понять, как управлять конечностями. Затем я вынес тебя наружу, но ты не просыпался, — продолжил свой рассказ Джейс. — А дальше во мне, в моей голове, будто что-то включилось. Я знал, что тебе нужно пить. Я знал, что пить из реки нельзя. Поэтому напоил тебя водой из твоей сумки. Ну а дальше я понял, что знаю, где ты живешь, где держишь лекарства и какие обезболивающие пьешь… Так я и пришел к выводу, что знаю то, что знаешь ты. — Только, похоже, соображаешь быстрее, — смущенно пробормотал Виктор. Немного задевало самолюбие то, что до таких выводов каменный голем, рожденный вчера, дошел быстрее, чем он сам. — Ну, у меня была вся ночь на раздумья, — пожал каменными плечами Джейс и, наконец, прекратил массаж, а затем снова укрыл Виктора, не обратив внимания на его наготу. И хорошо, что укрыл: под покрывалом было не видно, как кожа Вика покрылась мурашками от потери тепла. — Если тебе интересно, то я не сплю и не ем, так что проблем со мной не будет. — В смысле? Ты хочешь остаться? — Виктор ошарашенно огляделся вокруг, хотя не впервые видел свое бедное ветхое жилище. Он не мог себе представить ни одного человека (или, в их случае, существа), кто захотел бы быть тут по собственной воле. Мир такой огромный в своих безграничных возможностях, и, если бы Виктор мог ходить, то давно бы ушел. На самом деле, в Нижнем городе его давно ничего не держало: родители умерли несколько лет назад, близких друзей не было, лишь знакомые да постоянные покупатели. Но Виктор не мог позволить себе риск переезда. В другом месте его тоже никто не ждал, а здесь было жилье, работа, врачи, которые знакомы с причинами и историей его болезни… Здесь Вик был в безопасности, хоть и не очень счастлив. — А ты не хочешь, чтобы я был здесь? — спросил Джейс, и на его лице снова было выражение вселенской скорби с глазами побитого щенка. Вкупе с огромной горой мышц это смотрелось комично. — Я об этом не думал, — честно ответил Виктор и выжидающе посмотрел на собеседника, но тот молчал. Вик сжал руки в кулаки под покрывалом. Что он должен сказать? Что ждет от него это существо? — Ты волен делать все, что пожелаешь, Джейс, я тебя не держу, — слова были правдой, но все же после них в груди Виктора поселилась тоска и холод. — Ты хочешь разорвать магию крови? — серьезно уточнил Джейс, хмурясь. — Да!.. Нет!.. Я не знаю! — воскликнул Виктор и всплеснул руками. Разорвать магию крови? Какие у этого последствия? Виктор потерял нить разговора и не понимал, о чем они говорят. Он в магии не разбирался, он не был чародеем или заклинателем рун. Он понятия не имел, что ему делать с этим големом. Прогнать? Оставить? Чего он сам хочет? Да уж, свалилось сокровище на голову откуда не ждали… — Слушай, мне просто не нужно, чтобы ты был тут, как какая-то каменная сиделка, которая ошивается рядом просто из жалости! Я справлялся до твоего появления, знаешь ли, — проворчал Виктора. — Знаю, — тихо сказал Джейс и встал с кровати. Ну, вот и все, теперь он уйдет. Рунтерра большая, он сможет найти в ней для себя место, даже учитывая, что он каменный голем. А место Виктора в этой дыре, в которой единственная отдушина — это мастерить новые игрушки и поделки, реализуя свою потребность в созидании. Тихий стук отвлек Виктора от его глупых грустных мыслей. Джейс никуда не пошел: он опустился на колени рядом с кроватью, склонил голову и немного сгорбился. Вид поверженного, сломленного и подавленного Джейса тревожил Виктора, ему больше нравилась его гордая осанка и вызов в каменных глазах. Когда Джейс заговорил, его голос звучал приглушенно из-за опущенной головы. Виктор предпочел продолжать разговор, глядя глаза в глаза… — Я знаю, что тебе не нужна жалость. Но еще я знаю, что тебе нужен кто-то. Я, по сути, был в твоей голове. Ты поделился со мной не только своими знаниями, но и своими чувствами. Так позволь мне остаться здесь, с тобой, пока ты не найдешь подходящего себе человека? — Джейс, подняв голову, протянул руку раскрытой ладонью вверх. — Это то, чего хочу я. Я хочу быть с тобой, с моим создателем, быть тебе полезным. А чего хочешь ты? Виктор задумался над предложением Джейса. Это было… соблазнительно — больше не быть в одиночестве. Тем более, что голем смотрел на него с такой преданностью, что сердце Виктора инстинктивно тянулось к нему. — Хорошо, оставайся, — прошептал Вик, позволяя губам изогнуться в легкой улыбке. Голем же, наоборот, не сдерживал своего ликования. Он улыбнулся так широко, что у него слегка сузились глаза. А Виктору пришлось отвести взгляд, потому что желание провести по бороде-щеке-шее Джейса затопило его сознание. Он сделал глубокий вдох, чтобы собраться с мыслями. — Но! Я не хочу, чтобы ты был моей тенью, — серьезно сказал Виктор. — Раз ты не спишь, у тебя будет полно времени, чтобы расширить свои знания. Пусть у меня не богатая научная библиотека, но с чего-то нужно начинать. И вместо того, чтобы положить на ладонь Джейса свою руку, как ему того хотелось, Виктор взял книгу со своей тумбочки и отдал ее голему. Это была книга по Астрономии, но это не было важно, ведь это был всего лишь символ. Символ начала их совместной жизни.