***
Не переживай, сынок, ты сможешь показать себя на следующем экзамене. Нам с папой главное, чтобы ты чувствовал себя комфортно. Мы всё равно любим тебя таким, какой ты есть, — рука Изуми тянется к нему, чтобы ласково потрепать по голове. Он чувствует… Должен чувствовать её тепло. Но почему ты отказался? Ты же знаешь, что мы не будем косо смотреть на тебя в случае, если ты не пройдёшь. Тебя что-то гнетёт? Расскажи мне. — Мне так не хватает тебя, мне сложно… я запутался, — фраза, случайно произнесённая вслух, разбила его фантазию, заставив открыть глаза. Полумрак комнаты и холод. Никого нет. Саске медленно и почти невесомо кладёт руку туда, где находилась её. Нет, ничего не было и не могло быть. Это всего лишь видение.***
— Пошёл вон из моего дома! И не приставай ко мне со своими нравоучениями, Узумаки! — напоследок рявкнул Саске, громко хлопнув дверью. Наконец-то он выпроводил ещё одного человека, желавшего его поучать. Надоело. Как же всё это ему надоело. Не обращая внимания на недолгое головокружение, что стало его неизменным спутником с тех пор, когда он почти забыл, что такое сон, Саске подошёл к зеркалу. Под глазами залегли тени, границы которых рассекали его щёки тонкими линиями. «Он выглядел также!» — ахнул Учиха, с ужасом обнаруживая сходство с человеком, что вызывал у него только бессильный гнев и непонимание. «Почему так? Почему я плоть и кровь убийцы? Мама, за что ты полюбить смогла такого человека?! Неужели я становлюсь таким же, как и он?!» — взгляд Саске лихорадочно скользил по собственному отражению, желая найти… вернее, наоборот, не обнаружить новых сходств с отцом. Даже не пытаясь унять крупную дрожь в руках, мальчишка судорожно пытался разгладить эти противные носослёзные борозды, будто лелея надежду на то, что они исчезнут от этих нехитрых действий. «Нужно больше спать, — печально вздохнул он. — Но как сейчас спать, если каждую ночь я вижу их… родителей».***
Его разбудил тусклый лучик света, словно по ошибке проникший в его мрачное жилище. «Зачем мне вообще вставать с постели? Кому это нужно, если не нужно даже мне?» — пессимистично подумал Саске, отвернувшись к холодной стене. Его глаза широко распахнулись, стоило ему почувствовать чьё-то прикосновение к плечу. «Я ведь живу один, я точно схожу с ума!» — паническая мысль промелькнула у него, прежде чем он резко сел на постели. Мальчишка глубоко вздохнул, чувствуя, как грудь моментально пронзило перекрывающим здравомыслие страхом. На расстоянии вытянутой руки от него сидел Итачи, улыбаясь такой безмятежной улыбкой, что никто бы в жизни не поверил, что это человек виновен в смерти целого клана. «Что происходит? Как он меня нашёл?! Как я ничего не услышал?!» — вопросы сыпались один за другим, но только сильнее вводили перепуганного мальчика в состояние ступора. — Саске, дорогой сын, что с тобой? Ты всё не так понял. Я не виновен в падении клана, это был другой человек, ты мне очень дорог, как я могу не любить своё дитя? Ты поверишь мне? — ласково произнёс Итачи, погладив сына по плечу. — А мама? Я же видел её мёртвой! — возразил Саске. — Это была не она. Изуми жива, не думаешь ли ты, что я лишил бы жизни свою единственную любовь? — Но где она была всё эти годы? Где был ты? Почему вы меня бросили?! — воскликнул он, вскочив с кровати. — Так было нужно, Саске, но сейчас мы вернулись и станем настоящей семьёй, — прошептал Итачи, прижимая сына к груди. Как тепло. Сколько лет его уже никто не обнимал? В сердце вспыхнула надежда: сейчас всё наладится. Он не будет одинок. Теперь родители будут рядом. — А где же мама? — Поймём со мной, она ждёт нас в другой комнате. Итачи отстранился и вошёл в слегка приоткрытую дверь, а Саске поспешил за ним. Серце колотилось в груди от переполняющего счастья: он снова увидит её! «Мама, где же ты?» — спросил мальчишка, ворвавшись в пустое помещение. Он оглянулся вокруг: снова полумрак. Сейчас же утро? Его опять встречают тишина и холод. «Папа? Где ты?» — дрогнувшим голосом произнёс Саске. Ответа не последовало. Учиха непрерывно оглядывался по сторонам, но всё безрезультатно: в комнате не было никого. «Ты снова меня обманул! Я больше никогда не буду тебе верить!» — воскликнул мальчишка, чувствуя, как задыхается от подступающих слёз. Глаза закрылись сами собой. Холодно. Холодно. Как же холодно… Саске глубоко вздохнул, резко сев на постели. Капли слёз скатились по щекам, раздражая кожу, словно назойливые жуки. «Сон… Так это был всего лишь сон!» — безумно воскликнул Саске, обхватив ноги руками. Нервный смех непроизвольно сорвался с уст, а голова упала на колени. «Нужно как-то отвлечься, я схожу с ума», — первая здравая мысль, возникшая у него за долгое время.***
Близился конец экзамена, а Саске всё больше понимал, что окончательно запутался. Он сам загнал себя в ловушку и собственноручно отрезал выходы из неё. «Я ничем не лучше Наруто — такой же дурак, как и он. Хотя этот Узумаки даже посмышлённее меня будет: он хотя бы знает для чего жить и как себя вести», — в периоды прозрения Учиха частенько ловил себя на подобные мысли. Запираясь дома несколько недель назад и не подпуская к себе тех, кто хотел ему помочь, разве он мог предложить, что одиночество будет для него столь губительным в этой ситуации. Теперь Саске не мог доверять даже самому себе, ведь поступки, которые он считал правильными раньше, теперь приносили ему только боль. Он попросту не мог понять собственные желания, что менялись также стремительно, как и его жизнь в последнее время. «Я повёл себя как тварь по отношению к своей команде. Они пытались мне помочь, а я же наоборот оскорблял их всех. Молодец, Саске, просто отлично. За своё свинское поведение получил достойную награду: теперь варишься в котле из собственных кошмаров и иллюзий. Нужно бы извиниться перед ними всеми, но я так не привык делать это… Может стоит начать снова общаться с ними, посещать тренировки? Но все они вовлечены в экзамен, им сейчас не до друга-эгоиста», — подобные размышления рано или поздно возвращали его в детство. Во времена, когда он также боялся к кому-то обратиться со своими проблемами, не желая нарваться на грубость или на чувство вины от того, что грузишь других своими проблемами. А воспоминания детства были рука об руку переплетены с людьми, которые, как выяснилось, являются его настоящими родителями. Их образы невольно всплывали в памяти и этот адский круг замыкался снова и снова, не желая выпускать мальчишку из своих цепких объятий. Кошмары, болезненные фантазии, одиночество и бесконечный холод. Саске самолично погрузил себя в такое тяжкое существование, с которым не мог справиться. «Поскорее бы закончился экзамен, и я найду в себе силы», — как мантру, твердил себе мальчишка каждый раз перед сном, а вернее тем мутным забытьём, которым он теперь довольствовался.***
Надежды Саске были не напрасны. Наконец-то выбравшись из того заточения, на которое он себя сам обрёк, начав вновь общаться с командой, Учиха чувствовал, как тревоги притупляются, и его жизнь снова становится достаточно терпимой. В тот день Какаши назначил ему встречу, чтобы обсудить план его дальнейших тренировок. Но, как подозревал Саске, этим дело не ограничиться, и разговор утечёт в русло бесконечных советов, которые Хатаке в последнее время так любил раздавать. Мысленно готовясь к нотациям, Учиха решил отправиться заранее к дому сенсея, чтобы, как обычно, не ждать его на месте встречи добрых полчаса или даже больше. По пути к дому Какаши Саске чувствовал какое-то ноющее тупое ощущение непонятной тревоги, походившее на противного червяка-паразита. «Да что может произойти? Ну отчитает он меня, как всегда, разве это страшно?» — мальчишка злился на такие странные порывы его души, пытался побороть их, но ничего не выходило. «Некудышный я шиноби, видимо. С собственными чувствами совладать не могу», — его ум был полон мрачных размышлений, когда он наконец открыл дверь в комнату сенсея, миновав длинный коридор, ведущий в спальню от самой входной двери. В ней было неожиданно многолюдно. Сам хозяин помещения лежал в постели и, кажется, спал. Здесь же находились несколько джонинов Конохи, необычно серьёзных и чём-то явно обеспокоенных. — Что произошло? Почему Какаши спит? — поинтересовался Саске. Некоторые шиноби переглянулись, словно пытаясь решить, что же ответить заявившемуся без спроса мальчишке. — Скажите хоть слово! Почему от меня все вечно что-то скрывают?! — Учиха чувствовал, как начинает закипать. — Гай-сан, Какаши-сан, это правда, что Итачи Учиха в Конохе? — раздался голос запыхавшегося джонина у порога комнаты. Сердце Саске пропустило удар.Отец.
Что он здесь делает?
— Я слышал, что он пришёл за Узумаки Наруто! — продолжил шиноби.Пришёл за Наруто… Вот, значит, кто ему нужен.
«Нельзя терять ни минуты!» — едва успел подумал Саске, прежде чем выскочил из дома. Сердце гулко билось где-то в горле то ли от быстрого бега, то ли от волнения. Сейчас главное — успеть, если не разобраться с угрозой, то хотя бы предупредить о ней Наруто. Учиха просто не мог себе позволить, чтобы ещё один близкий ему человек погиб от руки его отца. «Тварь, ты и так забрал у меня самое дорогое! Ты не посмеешь отнять у меня единственного друга!» — эта мысль придавала силы в кратчайшие сроки выяснить, куда так не вовремя отправился Узумаки, и тут же незамедлительно последовать по этому пути. Кровь закипала в венах, а ярость дурманила сознание не хуже наркотика, как в то самое утро, когда Саске нашёл тело мёртвой Изуми. «Теперь я далеко не тот наивный мальчишка, слепо доверяющий «брату», страх не сможет мной завладеть, и я не отступлюсь от своей цели! Наруто жив, мне есть, кого защищать!» — уверенность Саске возрастала с каждым мгновением, он был всё ближе и ближе к другу. Он точно успеет. Но все эти размышления, заполняющие его сознание, были столь яркими и пёстрыми, даже для него чересчур пафосными, в большей степени потому, что были предназначены вытеснить, задушить и забыть то горькое чувство, что укололо его душу в момент, когда он узнал, за кем пришёл Итачи. Саске буквально не позволял себе думать об обиде, что уже пустила свои корни.Лучше было думать о спасении друга и проклинать отца,
чем признать одну горькую истину:
Саске просто не нужен ему.
Настолько больно, что единственный выход — задушить
в себе эту мысль. Проще закрыть на неё глаза.
Саске буквально кожей чувствовал присутствие Итачи. Он определённо был где-то в опасной близости от них. Не помня себя, Учиха заглядывал во все гостиницы, желая одного — успеть до того, как отец найдёт Наруто. Обойдя всё, что только можно и наконец получив утвердительный ответ, юный шиноби рванул к тому месту, где располагался нужный номер. Едва он переступил порог коридора, его взгляд вперился в фигуру высокого темноволосого мужчины в чёрном плаще с узором из красных облаков. «Отец…» — стоило осознанию происходящего дойти до Саске, как вся его уверенность разбилась вдребезги. Как в то самое утро, стоило ему увидеть чёрный силуэт. — Эй, малец, что ты здесь забыл? Проваливай, пока жив. Итачи-сан, это не должно помешать нашей миссии, — пророкотал крупный мужчина, всем своим видом напоминавший акулу. За спиной он держал меч такой же мощный и огромный, как и он сам. Тот, к которому он обратился, совершенно никак не отреагировал на появление в коридоре другого человека. «Вот значит, как! — гнев в душе Саске вспыхнул с новой силой. — Я, значит, пустое место для тебя? А, может, ты попросту меня забыл? Ну ничего, я напомню!» — Хватит игнорировать меня, Итачи Учиха! Я всё знаю про тебя и мою настоящую маму! — холодно произнёс юный Учиха, собрав по крупицам своё самообладание. На пару секунд повисло молчание, которое нарушила холодная фраза Итачи, произнесённая убийственно-равнодушным тоном:Ты мне, пока что, не интересен. Уходи и останешься цел.
В это мгновение что-то внутри Саске, сдерживающее его от безрассудных поступков в пылу гнева и обиды, разлетелось на куски. Даже мысли о том, что ему нечего применить против столь опытного шиноби, не возникло в голове мальчишки, когда он нёсся к нему с каким-то кунаем в руках. Эмоции помутнили трезвость рассудка, толкнув его на такой абсурдный и необдуманный шаг. Руки Итачи с лёгкостью перехватили его, лишая возможности оказывать сопротивление. Осознавая безвыходность ситуации, Саске решился на последний возвожный шаг. «Я тебя ненавижу, ты нагло врал мне и матери. Ты просто пользовался нами!» — прошипел он слова, насквозь пропитанные ядом. Взор Итачи на мгновение потерял всю свою колкость и холодность. Ему показалось? Или это произошло на самом деле? Но размышления об этом прервал резкий удар в живот, от силы которого он больно ударился спиной об стену. Перед глазами всё расплылось, дыхание перехватило так, что казалось, Учиха вот-вот задохнётся от нехватки кислорода. Мальчишка поднял взгляд, видя, как зловещая фигура отца приближается к нему.— Что бы ни случилось, вас двоих я люблю больше всего на свете!
— Ты мне, пока что, не интересен.
Правда, где же ты?!
Саске почувствовал, как его схватили за горло и подняли на уровень чужих глаз. «Отец жесток со мной, но почему… почему так дрожат твои руки?! Неужели это снова плод моей фантазии?!» - противоречивость, из которой был соткан Итачи, сводила с ума, выворячивала наизнанку душу и разум. «Если хочешь встречи, то приходи в три часа завтра к Лесу Смерти. Там ты увидишь ворона», — шёпот отца прозвучал оглушительно, опалив его шею и ухо. Хватка старшего ослабла, и Саске безвольной куклой рухнул на пол. В коридоре шла битва, но мальчишка не обращал на неё никакого внимания. Все его мысли перепутались, но одна из них заглушала гул всех остальных: он хочет поговорить со мной наедине. Более-менее юный Учиха пришёл в себя только тогда, когда отец и его напарник сбежали, уничтожив пламенем одну из стен здания. Он снова разбит на мелкие осколки и лишён последних сил, которые он по крупицам собирал после всех потрясений, что здорово расшатали его и без того раненое сознание. Не было возможности даже раскрыть глаза, а о том, чтобы подняться на ноги, не было и речи. Отец, словно ненасытный вампир, выпил из него последнее, что в нём осталось.Обманет ли он его снова?