Меняются роли, сменяются болью

      Олеся в нерешительности уставилась на вывеску со строгими буквами фамилии генерал-майора, ища в себе силы открыть дверь. Раздражать Пригова задержкой не хотелось, но вся смелость словно оставила её тело перед таким важным разговором, тема которого была слишком очевидна. Ясен пень, он подписал её рапорт на добровольно-принудительный перевод в другую группу и теперь ей предстоит узнать подробности генеральского решения. Уманова мысленно для успокоения посчитала, как учила Рита, и постучала в дверь. В кабинете Владимира Викторовича ничего не изменилось с её прошедшего визита, каждая вещь находилась на отведённом ей месте. Наверное единственное, чего не хватало рабочему месту Пригова и отлично бы в него вписалось, так это его картин, которые он перестал писать с формированием Нерп. Оно и понятно — ещё больше ответственности и другой уровень решаемых проблем, раз генерал-майор теперь отвечает за целый регион. Иногда очень не хватало старого доброго Пригова, художника, любителя гранат и грозу школьных товарищей, ступивших на тропу криминала. — Здравия желаю, — не очень-то бодро поздоровалась Уманова, всё-таки усталость от проведённой на радиорынке операции к вечеру навалилась в полную силу. — Проходи, — ответил генерал-майор, кивая на стоящий напротив него стул. Ума послушно опустилась на предложенное ей место и про себя заметила спокойствие тона начальника. Видимо Владимир Викторович уже успел отойти от новости, что они с Бизоном нарушают воинский устав, честь мундира и бог знает что. Скорее всего немаловажную роль в этом сыграл положительный рапорт Кравцова о проведённой проверке, к которому они с Борей, так скажем, подтолкнули подполковника. — Ходить вокруг да около не буду, сама понимаешь, — вдруг нарушил тишину Пригов, чуть откидываясь в кресле и не сводя цепкого взгляда с девушки. — Ты хороший боец, всё-таки наша с Батей школа, выучилась у Бизона с Багирой. А собственные кадры, как ты знаешь, я ценю… Девушка вдруг подумала, что именно с такими словами и должны увольнять с работы, но в словах начальника не было сарказма. В первый раз когда её отстранили от службы, Ума совершенно также сидела на улице в компании Данилы и размышляла о том, что же с ней будет дальше. Тогда проступок был в разы серьёзнее — всё-таки участие в подпольных боях это не шутки — но она всё равно осталась в отряде, без которого не могла представить свою жизнь. Что до нынешнего момента… Олеся даже не бралась делать прогнозы. — Но ты понимаешь, какая штука, оставить тебя в Нерпе я не могу. Я всё, конечно, понимаю, но ваше с Бизоном поведение нарушает устав и ставит под угрозу как успешное окончание операции, так и общую боеспособность группы… — монотонно рассуждал Пригов, словно пытаясь убедить самого себя в правильности собственного решения. — Ему я уже сделал строгий выговор и поставил наряды. Бизон, как командир группы Нерпа, меня устраивает, а вот что до тебя… Ума инстинктивно напряглась, ещё никогда разговор с ним не принимал настолько опасный оборот. Олеся вдруг подумала, что ей совершенно нечего будет ему возразить. И позиция, и решение генерал-майора были очевидны, если встанет вопрос, кого оставить в группе, то он, конечно, выберет Тарасова, как более опытного и ценного бойца. Сама Уманова бы решила точно также, состав старого-доброго Смерча Пригову симпатизировал, но какое уж тут дело до симпатий, когда в дело вступает прагматизм? — Я не могу допустить, чтобы из-за вас что-то пошло не так, — закончил свою мысль генерал-майор. — Понимаешь о чём я? — Так точно, — отозвалась Уманова, которая на самом деле не понимала к чему ведёт начальник. — Вот твой приказ о переводе, — мужчина постучал указательным пальцем по бумаге. — Перед тем как ты его прочтёшь, может ты хочешь мне что-то сказать? Ума криво усмехнулась, подавив нервный смешок на подступах к горлу. Уж не услышать ли «я так больше не буду» он от неё хочет? Олеся твёрдо понимала, что не хочет и, главное, больше не сможет без Бори. Для девушки он стал чем-то большим чем просто близким человеком, чем-то без чего жизнь напрочь теряет изначальные краски. А от такого отказываются только дураки. — Если только… — голова как назло отказывалась работать, когда на расстоянии вытянутой руки лежало решение, принятое по её жизни, но тем не менее Уманова сформулировала мысль. — Поблагодарить за всё, что вы для меня сделали, товарищ генерал-майор. Сохраняя невозмутимость на лице и тишину в кабинете, Пригов лёгким движением руки подвинул приказ поближе к девушке. Олеся принялась читать самую суть, опуская прочие формальности. Карие глаза сами собой запнулись на фразе о ≪прикомандировании в спецподразделение «Барракуды», размещённое на базе мурманского КТЦ≫. Всё становилось в разы проще и невероятным образом менялось. Теперь точно всё по-честному: отношения с Борей теперь были возможны, потому что они служат в разных группах, связь с друзьями не теряется, раз Ума остаётся в Мурманске, да и Паше лишний раз глаза она не будет мозолить — это действительно будет справедливо. — Это же… — Уманова не поверила собственным глазам и прочла ещё раз. Она всё правильно поняла, ошибки быть не может. — Да, — кивнул Пригов. — Новая группа, базирующаяся в нашем центре. Будешь служить вместе с… Мурашовой. Пока ещё. — Товарищ генерал-майор, спасибо… — осознав прочитанное, поспешила сказать Ума. — Я же говорил, что ценными кадрами не разбрасываюсь! — лукаво усмехнулся Владимир Викторович. Иногда судьба делает нам бесценные подарки, значение которых мы не всегда понимаем сразу или принимаем за данность. С каждым прожитым днём в нашей копилке появляется всё больше «ролей»: для кого-то мы становимся спасителем, кого-то убиваем одним словом, без кого-то не представляем свою жизнь, а кто-то безумно важный не представляет жизни без нас. Роль сменяется другой, круг сансары движется с каждым нашим словом и поступком. Но роли не маски, потому что обмануть себя нельзя, а на границе собственных ценностей ты всегда смотришь на себя по-честному. За любые пройденные испытания жизнь щедро дает нам новые возможности. Значит это того стоит? Стоит сил, упорства, смелости, твёрдости характера? Стоит того, чтобы жить… По прошествии нескольких недель       В новой группе дела ладились на удивление бесконфликтно, видимо пришедшая в подразделение раньше Мурашова сразу расставила все точки над И в вопросе равных возможностей у мужчин и женщин. Так что после перевода Умы никто из офицеров даже не пытался задеть девушку. Свежий состав группы ещё притирался друг к другу, но тем не менее нёс боевую нагрузку в полной мере, иногда в паре с Нерпами. Подразделению Барракуды ещё не было полугода, как Пригов решил проверить свою чуйку на подбор офицеров в подвластные ему группы, тем более что подходило время для ежегодных смежных военных учений. ***       Тихо сработать не получилось, поэтому присутствие спецназа противники обнаружили быстро. Завязалась бессмысленная пальба, которая никак не помогала выполнению боевой задачи. Олеся продолжала зачистку помещения вместе с напарником, но комнаты словно не заканчивались, а коридоры становились по-настоящему бесконечными. За следующим поворотом направо оказалась лишь одна тяжёлая дверь, и бойцы этой двойки жестами договорились, что первой заходит Ума. В помещении, залитом солнечным светом из окна, стоял лишь один силуэт в чёрном, в который Уманова немедленно прицелилась. Мужчина резко обернулся и присел, так что Олесе пришлось оторваться от мушки пистолета, чтобы иметь полный обзор. Тем временем мужчина сделал резкое движение и снял чёрную балаклаву, обнажая своё лицо. Ума ахнула от удивления, но последующие его действия ошарашили её ещё больше. — Уманова Олеся Михайловна, вы согласны выйти за меня замуж? — скоропалительно выдал всё ещё лохматый от маски Бизон, опускаясь на одно колено. В руках мужчины возникла красная бархатная коробочка — Мы уже давно знакомы, и я чувствую, что, если мне и суждено прожить с кем-то в любви и верности до самой смерти, то только с тобой! — Чёрт возьми, Борь! Да! Конечно! — воскликнула Олеся, сильно удивленная таким поворотом событий. В голове все мысли и эмоции смешались в один единый водоворот ощущений. — Ура! — в дверном проёме очутилась Дана, чей возглас смог маленько испугать девушку. Колечко приятно холодило палец девушки и яркими бликами отражалось в свете солнца. Уманова широко улыбнулась и прижалась ближе к жениху, теперь её счастье гарантировалось. Под общие аплодисменты и недовольный гундеж Ионова «горько! целуйтесь давайте» жених и невеста скрепили своё согласие пламенным поцелуем.