Меняются роли, сменяются болью

      Качество сна — это инвестиция в следующий день, по крайней мере, так нам говорят с телеэкранов. Группа Нерпа на своей шкуре ощутила насколько прав этот маркетинговый слоган, когда всего за одну ночь все бойцы умудрились отлежать себе абсолютно всё. Конечно, они не ждали царских палат, но к такому абсолютному отсутствию человеческих условий они точно были не готовы, ещё и вчерашний бесцельный проезд добавлял масла в огонь недовольства. Вставший чуть раньше назначенного часа Бизон быстро сделал утренние дела, даже предпринял попытку поесть вчерашнюю (в этом он был абсолютно уверен) кашу и направился в контртеррористический штаб. Там среди аналитиков, увлечённых отнюдь не мониторами компьютеров, а обычными бумажными картами и какими-то бумажками. — О! Доброе утро, товарищ капитан 2-го ранга! — полковник оторвался от подчинённых и поприветствовал вошедшего Бориса. — Как спалось на новом месте, так сказать? — Давно такого не было. — хмуро ответил Тарасов, игнорируя острые позывы размять затекшую шею. — Что у вас? — Мы нашли предполагаемое место базирования одной из банд террористов. — отозвался заместитель полковника, мгновенно возникая рядом и протягивая Виктору Фёдоровичу какие-то документы. — Отлично, во сколько выезд? — неожиданно бодро отозвался Бизон. — Боюсь, вы там не нужны, мы сами справимся. — отмахнулся Копылов с привычной улыбкой. — Отдыхайте пока. — А мы вам всё же поможем, товарищ полковник. — с нажимом ответил Тарасов. Виктор Фёдорович отвлёкся от официальных бумаг, держа зрительный контакт с Борисом, нарочито, словно его только что попросили о невозможном, вздохнул и отвёл серые глаза обратно к документам. Бизон знал, что полковник безмолвно сдался, не выдерживая его железной настойчивости. — Будь по-вашему. — без особого оживления, потеряв масляную улыбку, ответил Копылов. — Сбор через 10 минут. Нерпы за время выразительного спора в командном центре успели уже привести себя в порядок и немного размяться, а теперь скучали на тренировочном поле, сидя или стоя у обшарпанных тренажёров, с которых сходил не первый слой краски. Опер благодатно лежал на бледно-красной скамье и, по всем признакам, спал, сложив руки на равномерно вздымающейся груди. Кот брезгливо провёл пальцем по ржавчине стойки и поспешил отряхнуть руки о штаны. — Сервис высший класс. — пробормотал Ионов, при этом качая головой. — Опер, ты спишь что ли? — Нет, — лениво ответил Никитин, не открывая глаз, и пустился в обыденное цитирование. — не шалю, никого не трогаю, починяю примус. — Вам хоть поспать дали. — насупилась Дана, сводя тонкие брови к переносице. — А что Тигр храпит? — сочувствующе осведомился Василий. Савельев, который пребывал в той же полудреме, что и остальные, опиравшись спиной на шведскую стенку, открыл глаза при упоминании своего позывного. От расспросов Василия сонливость Никитина окончательно улетучилась, и мужчина открыл глаза и принял сидячее положение. Отвыкшая от тепла группа быстро разомлела от обогревающего весеннего солнца. — Если бы! — негодующе отозвалась Вика, тяжело вздыхая. — Представьте, вы спите… И тут какой-то кретин стучит вам в дверь и спрашивает соль. — Представить, конечно, трудно… — переглянувшись с Олесей и едва заметно качая головой, невесело усмехнулся Кот. — что такие совпадения бывают. — И к вам? — спросил Павел, присоединяясь к диалогу коллег. — Ростом чуть повыше меня, смуглый брюнет с карими глазами? — уточнила Олеся, сидевшая на земле, поднимая взгляд на Дану и Тигра, которые кивали каждой сказанной ею характеристике. — У нас такой же гость был. — Разведчик? — озвучил общую теорию Игорь. — Вот только с чьей стороны? Вопрос растворился в плавящемся на солнце воздухе, пока из звуков на улице были лишь отдалённые крики и шелест дерева, нависшего над тренировочной площадкой. Каждый вдруг задумался о том, к каким проблемам в дальнейшем может привести этот, казалось бы, случайный ночной визитёр. Словно выросший из-под земли рядом очутился командир группы. — Сплетничаете, девочки и мальчики? — бодро поинтересовался Тарасов, щурясь от солнечных лучей, бивших прямо в лицо. — Выдвигаемся, обнаружен лагерь террористов. Уже в машине, следующей за несколькими такими же побитыми и медленными «буханками», группа в красках рассказала Борису о произошедших событиях минувшей ночи. Вернее, о двух совершенно одинаковых случаях, которые не отличались даже действующим лицом. Бизон задумчиво нахмурился, не отрывая взгляда от дороги, но никаких своих предположений озвучивать не стал, посчитав это перед боевой операцией лишним.       Где-то совсем рядом шумела река, как рассказал Копылов, самолично командовавший подразделением местного спецназа, холодная и полная подводных камней, о которые экстремалы с завидной регулярностью «распарывали брюхо». Ребята от таких подробностей поежились и, не сговариваясь, поняли, что лучше держаться от реки подальше. Уже в полной тишине два подразделения подошли к стоянке террористов, которая жила своей жизнью, поскольку её жители не знали о надвигающемся штурме. Дежурный караул боевиков громко смеялись, что-то обсуждая и совсем потеряв бдительность, хотя даже с ней вряд ли бы увидели приближение гостей, скрытых цветущими ветками. Команда "штурм", озвученная Копыловым, дала начало контр-террористической операции, и бойцы выдвинулись на открытую местность. Воздух плавился не только от утреннего солнца, но и от боевых действий, разворачивавшихся на небольшом участке земли. Нерпы старались обезвреживать боевиков, чтобы в последствии их можно было допросить, а смежная группа спецназа буквально стреляла в каждого, кого видела.       Нерпа и местный спецназ теснили боевиков всё дальше и дальше к каменным пригоркам. Для Олеси операция оказалась буквально спасением, на какое-то время отвлечься от съедающих её изнутри мыслей о собственном предательстве. Девушка снова и снова укоряла себя за согласие, но прийти к Кравцову и твёрдо отказаться от его затеи она просто не находила сил. Боевая операция в этом плане была куда проще чем штабные игры, хотя во многом опаснее, ведь здесь на кону не место работы и чин, а твои жизнь и здоровье. Ума заметила бодро сбегающего из оцепления боевика и погналась следом, на ходу целясь в него. Уманова чётко подогнала его к краю тонкой каменной гряды, под которой шумела горная вода. Олеся вскинула автомат, направив его на боевика, который подошёл к краю и боязливо глянувшего вниз на бурную горную реку. — Стоять! — перекрикивая развернувшуюся позади войну, велела Уманова. — Руки поднял! Медленно поворачивайся и подходи! Мужчина поднял руки и послушно повернулся к ней лицом, начиная подходить к девушке. Ума замешкалась, доставая пластиковую стяжку, чтобы связать ему руки, и этой доли секунды боевику хватило, чтобы резко схватить автомат и потянуть его на себя. Олеся, не ожидавшая такого исхода событий, потеряла равновесия, падая на камни. Террорист дотянулся лишь пнуть оружие девушки вне её досягаемости, пока за это время Уманова поднялась на ноги. Завязался рукопашный бой на краю, падение с которого могло бы быть последним в жизни. Ума явно проигрывала по силе ударов, но старалась компенсировать это большей поворотливостью. В пылу драки и мелькавших рук Олеся не сразу заметила, что боевик оттеснил её к самому краю и ещё один шаг назад… Оппонент схватил Уманову за «грудки» бронежилета, пропустив несколько её ударов по лицу, смог столкнуть девушку вниз. Рядом с ним, опоздав на какие-то доли секунд, появился Тигр, который немедленно решил отомстить за девушку. Случившееся падение не укрылось и от командира Нерп, который находился у дальнего края гряды. — Леся! — крикнул Бизон, срываясь к краю. Совершенно не раздумывая, Тарасов бросился вниз, не забывая соблюсти примитивную технику безопасности. Голос Бориса тонул в бурной воде, что заливалась в уши Олеси. Крик застрял где-то в горле, а холодная вода обжигала гортань и пазухи носа. Уманова понимала, что сейчас нужно максимально сориентироваться на бурный поток и вести себя правильно, но девушка, выбившаяся из сил после рукопашной драки, едва могла держаться в воде. В голове алой бегущей строкой пронеслась мысль «вот и всё» и Уме показалось, что это последняя мысль перед тем, как она отключится. Вода заливалась в рот и нос, а оттуда и в лёгкие. Тело пробрал ледяной холод, делая мышцы совсем не послушными и дубовыми. Борис не позволял панике выбить его из колеи, потому что сейчас от него зависела не только его жизнь, но и Олесина. Стараясь экономить силы, мужчина, подхваченный студёным течением, почти добрался до Умановой, которая уже потеряла сознание. Подхватить тело, отяжелевшее из-за намокшей военной формы, было проблематично, но у Бизона не было варианта бросить девушку, поэтому он, предельно сосредоточившись, ухватил Уму за руку. Для спасения утопающей оставалось всего лишь подождать, пока течение отнесёт их поближе к берегу и при этом постараться не напороться на камни, о которых так красочно говорил Копылов. Наконец такой случай представился, потому что река брала изгиб. Тарасов энергичным движением буквально выпихнул Олесю на землю, но самого его, не справившегося с бурным течением, река понесла дальше. Сил, затраченных на спасение девушки, ему сейчас очень не хватало, но в конечном итоге Бизон всё-таки выбрался на землю, победив водную стихию, и поспешил к Уме. Наглотавшаяся воды девушка неподвижно лежала на земле, и Борис склонился к ней. Лицо Умановой было бледное и сбегавшие по нему стеклянные капельки воды ещё больше подчёркивали отсутствие цвета. Намётанным взглядом Бизон сразу определил, что ей немедленно требуется искусственное дыхание. Аккуратным, но чётким движением мужчина запрокинул голову Умы и сделал несколько вдохов ей в рот. Казалось, весь громадный мир сейчас сжался до одного холодного тела и белого как мел лица. Сердце Тарасова непроизвольно билось чаще от созерцания такой безжизненной картины, и Борис знал, что жизнь Олеси всё ещё зависит только от него. Девушка сначала открыла глаза, тут же жмурясь от ярких лучей солнца, и потянулась рукой к своему лбу. — Как ты себя чувствуешь? — оживленно поинтересовался Бизон, помогая Умановой занять сидячее положение. — Нор… — Ума зашлась неприятным раздирающим кашлем, отплевывая воду в сторону. — Нормально. — Руки, ноги, всё цело? — Бизон засыпал вопросами Уманову, осматривая её на предмет повреждений. — Борь, — Олеся выглядела обеспокоенно, но похоже, что произошедшее к этому не имеет никакого отношения. — Спасибо тебе. И прости заранее… — Простить за что? — недоуменно переспросил Тарасов, во все глаза смотрящий на девушку, постепенно приходящую в себя. — Бизон, Ума, вы где? — в динамиках связи некстати послышался Ионов. — Зачистка закончена. — Идём к вам. — ответил Борис, поднимаясь с земли, и мимо связи обратился к Умановой. — Обязательно договорим позже!       Несмотря на численное превосходство группе тоже досталось немного разношерстных травм, начиная от наглотавшейся воды Умы, закачивая Тигром, у которого уже вырисовывался синяк под левым глазом — результат рукопашной стычки с одним особо прытким бандитом, которому всё равно досталось больше. Опер отделался лёгким сотрясением от незамеченной им гранаты противника, Дана получила пустяковое ранение в виде царапины на плече, а вот Кот, в кои-то веки остался невредимым. Собравшись вместе где-то на середине лагеря, Нерпы делились своими впечатлениями. — У меня такое ощущение, — задумчиво начал Опер, осматриваясь вокруг. — что мы чуть-чуть опоздали. Я походил, посчитал палатки. Мне кажется, не хватает человек 6, а это плюс-минус хорошая диверсионная группа. — Может они заметили нас раньше и сбежали? — предположила Дана, оглядываясь на палатки, в попытке предположить, насколько в спешке они были оставлены. — Это вряд ли, мы их окружали. Куда им деться? — справедливо заметил Василий. — А это мы сейчас и узнаем! — решительно прервал их Бизон, направляясь к Копылову. Полковник с застывшей на лице яростью говорил с одним из боевиков, но, видимо выяснив необходимую информацию, достал пистолет и выстрелил в пленного. Странное эхо подхватило звуки этих выстрелов. Злой Тарасов подошёл к Виктору Фёдоровичу, едва удерживаясь, чтобы не дать ему кулаком по лицу, а Нерпы невозмутимо столпились позади своего командира. — Зачем вы его убили, он же сдался? — начал кричать Борис, надвигаясь на полковника. — Мы могли его допросить! — У него не было никакой важной информации. — поморщился Виктор Фёдорович, даже не глядя в сторону убитого. — Вы же не дали нам его допросить, мы бы нашли способ! — не на шутку взъелся Тарасов. — Вы забываетесь, что находитесь в моём подчинении! — хладнокровно, с застывшей на лице бронзовой маской напомнил Копылов. Совершенно несвойственным образом, более чем серьёзно полковник посмотрел на Нерп и, резко развернувшись на месте, направился к своей машине. Произошедшая резкая смена настроения была странным сюрпризом для всей группы, которая привыкла к образу, созданному первым впечатлением. Сейчас же стало ясно, что за маской весёлого полковника, скрывается что-то ещё, серьёзное, расчётливое и имеющее явно определённые планы. Сил, равно как и возможностей спорить со старшим по званию у Нерп уже не было, даже Бизон, отчётливо собиравшийся сказать Копылову несколько ласковых слов, выраженных матерными формулировками, красноречиво молчал. Тем более что сгущался поздний вечер, когда лишь воспоминания о затхлости их комнат навевало ещё больше усталости, чем проведённая операция.       То, что на Кавказ прилетел сам генерал-майор Пригов, означало, что у него к подразделению Нерпа дело огромной государственной важности. Владимир Викторович по мелочам не разменивался и это знал любой из группы, да и тот факт, что увиденный мельком начальник был серьёзным и собранным, давал понять важность его визита. Тарасов встретился с ним в небольшом кабинете в штабе местного КТЦ, сперва думая, что Пригова интересует проведённая этим днём операция, но очень быстро стало понятно, что в этом вопросе генерал-майор доверял капитану 2-го ранга, а причина его срочного прилёта была иной. — Значит так, Бизон, мне нужна пара твоих толковых ребят для операции. — без всякого предисловия начал генерал-майор, протягивая Борису свежие отпечатанные поддельные паспорта на мужчину и женщину. — Например, Ума и Тигр. Тарасов едва заметно напрягся, рассматривая документы без фотографий, пока в голове вертелись тысяча слов, отрицающих такой набор агентов. Ещё не хватало сделать новенькому такой царский подарок в виде командировки с Олесей, которая судя по недвусмысленным взглядам ему нравилась. Да что уж тут взгляды — он буквально «украл» девушку ночью и неизвестно, что они вместе делали. А все, чего Бизон не знал, он не любил. Заранее. — Уманова мне нужна. — возразил командир, на ходу выдумывая весомые причины, которых не было и в помине. — Она наряд ещё не отработала. — Значит, Дана, — пожал плечами Пригов, понимая, что Нерпы — специалисты высшего класса, а, стало быть, кого именно Тарасов откомандирует не принципиально важно. — Позови Дану и Тигра. Борис скрылся на несколько минут, а вернулся уже с названными бойцами. Лазарева и Савельев, переглянувшись, вытянулись по стойке смирно и замерли. Владимир Викторович с абсолютно непроницаемым лицом подошёл к ним и придирчиво осмотрел Савельева, словно товар на базаре. — Что с лицом? — хмуро поинтересовался Пригов, подходя ближе и в открытую пялясь на синяк Тигра. — Бандитская пуля, товарищ генерал-майор. — Савельев широко улыбнулся, но, заметив, что шутке начальство даже не улыбнулось, добавил уже серьёзно. — Рукопашная стычка на прошлом задании. — Шутишь всё… — качнул головой Владимир Викторович и обернулся к Тарасову, потеряв интерес. — Нет, Бизон, так дело не пойдёт. Знаешь, что… Кот, тебе сильно нужен? — Вроде нет… — нерешительно ответил Бизон, для которого стремительно менявшиеся планы генерала оставались тайной. — Хорошо, — довольно кивнул Пригов и обратился к Нерпам. — собирай вещи и Ионову тоже самое передай. А ты, помажь чем-нибудь свой фонарь, нельзя же так ходить в самом деле! Павел заметно стушевался, делая вид, что не замечает усмешек Даны и Бизона по поводу такого колючего замечания от Владимира Викторовича.       Ума смотрела на пустующую теперь кровать Кота и ощущала грызущее одиночество, не в силах заснуть, хотя было уже довольно поздно, а за окном давно стемнело, делая всё едва различимым. Заснуть девушке не удавалось, и она терзала себя мыслями, когда в дверь чуть слышно постучали. Олеся моментально поднялась в сидячее положение и прислушалась, из коридора слышались тихие шорохи. Умановой стоило тут же забыть о стуке, перевернуться на другой бок и погрузиться в сон. Но Уманова это Уманова… Девушка поднялась с кровати и подошла к двери, ровно в тот момент, когда приглушенный стук повторился. Немного подождав, Ума резко открыла дверь, но коридор встретил её непривычной молчаливой тишиной и пустотой. Олеся вышла из комнаты и осмотрелась, скользя взглядом по ровным рядам обшарпанных дверей. Не найдя ничего, чтобы привлекло внимание, девушка закрыла дверь и пошла обратно к кровати, думая, что это всё лишь игра её собственного воображения. Внезапно, откуда ни возьмись, сзади послышались шаги, и кто-то зажал Умановой рот. — Тихо! — предостерёг мужчина. Ума в ответ лишь охнула от внезапного шока, накрывшего её усталый организм. Разум отказывался принимать такую реальность, казалось, что всё это ложь всех органов чувств одновременно. Девушка отчётливо ощутила у своего горла остриё ножа. — Вы здесь надолго? — разгоряченно шептал ночной визави. — Отвечай! Холодное лезвие у самой шеи бодрило лучше, чем холодный душ по утру, но от внезапности у Олеси внутри всё смешалось в одну не понятную и дикую эмоцию. Нервная система на фоне сегодняшних опасностей отказывалась работать нормально в таких условиях. Любую армейскую выдержку можно сломать как за неделю, так и за один день. Естественной реакцией Умановой почему-то было молчать, подрагивая в чужих руках. — Говори же, ну! Генерал зачем приезжал, что хотел? — вопросы менялись с бешенной скоростью и Уме было трудно следить за ними. — Что вы тут ищите? Олеся подумала, что ей просто снится дурной сон и она вот-вот проснется в постели. Только вот незадача — проснуться не удавалось, а значит со сложившимся положением вещей нужно было бороться. Уманова уже не слушала очередную волну вопросов и даже нож у горла уже не представлял дискомфорта, она лишь придумывала в голове план, как ей добраться до пистолета, по счастливой случайности лежавшего на подоконнике. В голове острой мыслью проскользнуло воспоминание времён Смерча, когда Кот показывал ей интересный приём, подходящий как раз для таких случаев. Мысленно поблагодарив Василия за то, что в былое время он возился с ней, Ума выжидала правильного момента, чтобы применить отточенные движения. Такой случай представился, когда незнакомец умолк, чтобы перехватить нож поудобнее. Олеся резко рванулась и, воспользовавшись замешательством мужчины, освободилась из его хватки. Подскочить к окну и схватить пистолет дело десяти секунд, но Уманова успела и за меньшее время, но, когда девушка обернулась, комната уже опустела. До неё только что дошло, что с ней сейчас произошло. Олеся бешено глотала воздух, пытаясь раздышаться, но лёгкие предательски не наполнялись кислородом. Тело сковала немая паника от всей неожиданности такой ситуации и сердце бешено билось, так и норовя выскочить из груди. Логичных объяснений тому, что сейчас произошло, в голове девушки не было. Ума, не в силах совладать с ощущениями, так и стояла у окна, из которого падал блёклый лунный свет, сжав в руках пистолет, который по счастливой случайности оказался под рукой. Уманова тихо подкралась к двери и, прислонившись к ней ухом, пыталась уловить шорохи. В коридоре было тихо и ничего не указывало на то, чтобы там кто-то был, на всякий случай девушка в дополнении к хлипкому замку, подпёрла ручку двери стулом. Олеся тихо вернулась к подоконнику и взяла с него свой телефон, в нерешительности замирая. В голове крутилась тысяча отговорок, почему не надо сейчас звонить командиру, но пальцы, слегка подрагивая, набрали короткое сообщение, состоящее всего из 4 слов. «Пожалуйста зайди ко мне».       Телефон под подушкой тихо пиликнул в самое ухо Бизону, который от этого немедленно проснулся. В темноте луч экрана больно ударил по глазам, но после прочтения пришедшего сообщения, Борис ещё больше напрягся. Во-первых, потому что текст был не свойственно коротким и не было запятой, которую Олеся исправно ставила после «пожалуйста». Во-вторых, из-за того, что девушка выбрала смс, а не звонок. Все эти мысли складывались в голове Тарасова в нехорошую картинку. — Игорь, поднимайся! — железным голосом приказал Борис, наспех одеваясь. — Что… Такое? — поинтересовался сонный Опер, начиная собираться с не меньшим энтузиазмом. — Если б я знал… — рассеянно ответил Бизон и, стоя у двери, напоследок бросил. — Сходи за Тигром и вместе приходите в комнату Умановой. Сам не желая ждать, командир настойчиво постучал в дверь, что отделяла его от девушки. Ума, услышавшая стук в дверь, ощутила, как от ощущения дежавю похолодели пальцы, и медленно подошла к двери, стараясь не допустить шорохов и скрипов. Пистолет в руках давал небольшую порцию уверенности, но воображение подкидывало только неутешительные варианты развития событий. — Олеся? — из коридора послышался голос Бизона. Уманова шумно выдохнула, открывая дверь, как же сейчас она была рада слышать и видеть Бориса. Он оторопело задержался в дверях, созерцая бледную Олесю, прижимающую к груди своё табельное оружие. На памяти Тарасова он давно не видел её настолько испуганной, расстроенную — да, злую — да, но, чтобы такую как сейчас, когда вместо лица на ней была восковая маска с застывшем на ней страхом… — Тш-ш-ш, тихо-тихо, Олесь, ты чего? — Бизон понизил голос, подходя к ней ближе. Ума выглядела так, словно через пару секунд просто впадет в истерику. Но одновременно с этим Олеся не плакала, отчего становилось ещё страшнее. От нехорошего предчувствия у мужчины что-то замерло в груди и неприятно засосало под ложечкой. Мало того, что его девочка сегодня чуть не утонула в горной реке, так ещё и что-то посреди ночи испугало её настолько, что она едва стояла на ногах. — Давай мы с тобой сядем и успокоимся, хорошо? — Борис старательно подбирал слова, играя в переговорщика. Подхватив девушку под локоть, он усадил Уманову на её кровать и робко приобнял, расположив руку где-то у талии девушки. — Вот так… А сейчас придут ребята и ты всё расскажешь, да? Ума кивнула и прижалась посильнее к командиру, словно вокруг бушевал шторм, а он был единственной устойчивой опорой. Девушка едва уловимо дрожала и, скорее всего, температура в комнате играла в этом последнюю роль. Бизон провел ладонью по щеке Олеси, этим жестом пытаясь успокоить её. Через минуту в комнату зашли Опер и Тигр в равной степени сонные и взлохмаченные, явно непонимающие причины столь срочного подъёма. Однако обоим вошедшим хватило одно взгляда на Уманову, чтобы понять, что дело не терпит отлагательств. — Расскажи, — попросил Тарасов, поглядывая на лицо девушки. — В общем… — решительно начала Ума, но тут же запнулась, не зная, как точнее объяснить. — Я уже спала, когда… В дверь постучали, причём очень тихо. Я подумала может кто-то из вас или случилось чего, подошла к двери, а там шорохи какие-то. Открыла дверь, смотрю никого нет, вышла в коридор, огляделась вроде бы везде тихо… Видимо тогда он и проскочил в комнату. Олеся остановилась, чтобы перевести дух от рассказа, а мужчины заметно напряглись при упоминании некого «его». Игорь присел напротив девушки, а пустующая кровать отозвалась визгливым скрипом пружин. — Что дальше? — ободряюще спросил Борис. — Я вернулась в комнату, подошла к кровати… — Уманова вздохнула. — А он сзади, как схватит за шею… Спрашивать начал про нас, надолго ли мы, что тут ищем и всё такое. А я стою, пытаюсь сопротивляться, но не выходит… Потом один приём вспоминаю, мне Кот как-то показывал, резко вниз рвануться надо. Еле получилось освободиться, я сразу к пистолету, он на подоконнике лежал. Уже оборачиваюсь, чтоб на мушку его взять, а он сбежал уже… В комнате замерла вязкая тишина, нарушать которую никто не спешил, да и слова, которыми можно было выразить общее замешательство, не находились. Уме удалось постепенно унять дрожь в ногах, возможно, потому что рядом сидел Бизон такой серьёзный и озабоченный произошедшим. — Может, мне к тебе перебазироваться? — рассуждал Савельев, не подразумевая в своём предложении пошлости. — Вдруг он вернётся. — Сегодня вряд ли, — покачал головой Опер. — слишком рискованно. Но в теории нагрянуть может. — Что скажешь, командир? — в лоб спросил Павел. От такого наглого вопроса Тигра Борис даже растерялся и оглянулся на Олесю, прижавшуюся к его боку, как к щиту, который может защитить от всего. Её умоляющий взгляд подтолкнул командира переступить свою гордость и чувство собственничества и согласиться на предложение, тем более, что с учётом последних сложившихся обстоятельств, это казалось таким правильным решением. — Добро. — кивнул Тарасов без особого энтузиазма. — Если что звоните. — Или кричите, — предложил Опер, едва скрывая зевоту. — стены-то тонкие. Никитин и Тарасов покинули комнату девушки первые, а Тигр пошёл за своими вещами. За эти пару минут в одиночестве Ума более-менее пришла в себя и успокоила бешено колотящееся сердце. Почему-то Олеся почувствовала громадное облегчение, рассказав ребятам о воинственном ночном госте, хотела бы она также выдать Борису мерзкое поручение Кравцова, но чем больше Уманова задумывалась об его вероятной реакции, то всё больше уверялась в мысли, что это признание будет крахом их отношений, даже дружеских. С шелестом спортивной сумки вернулся Паша, располагаясь на кровати, которая ранее принадлежала Коту. Девушка уставилась в потолок, зашедшийся тонкими трещинками. — Мне бы уточнить, ты сегодня ещё планируешь вляпываться в проблемы? — попробовал пошутить Савельев, чтобы разрядить обстановку. — Нет, можешь идти, окно — там! — с выражением огрызнулась Уманова, указывая на закрытое окно, после чего отвернулась к выгоревшей бежевой стене. — Ты же у нас специалист по ночным вылазкам. — Я думал тебе понравилось, — хмыкнул Тигр, ещё непривыкший к самобытному сарказму в исполнении девушки. — Спокойной ночи. По тишине, служившей ему ответом, Паша понял, что своей шуткой перегнул палку. Действительно, Олесе сегодня довелось пропустить сквозь себя слишком много стресса, а он, дурак, полез со своими неуместными шутками. Полночи и так было потрачено на разборки со странными происшествиями, так что оставшуюся часть стоило посвятить отдыху. Или хотя бы не так пристально слушать тишину, мимолётно пугаясь теней за окном. ***       Постепенно просыпающийся после зимней сонливости лес начинал расцветать ярко-зелёными листочками и соцветиями. Обычным жителям это весеннее явление приносило не более чем красивую и плодородную картинку после голых веток по зиме, а вот отряду Нерпа, выполняющему специальную задачу по зачистке местности, очень даже усложняло работу. А что ещё затрудняло зачистку, так это отсутствие самих субъектов, которых следовало зачистить. С утра Тарасов уже успел разгоряченно поспорить с полковником об вчерашнем хладнокровном убийстве и поставить чёткий ультиматум, что впредь зачистку следующих объектов они будут проводить раздельно. В свою очередь Копылов фыркнул и послал Нерп зачищать очередную местность, которая, по его словам, просто кишела бандформированиями с террористическими наклонностями, а на деле просто прочесывать пустырь, на котором судя по картам не было ни дома. — Слева дом! — отрапортовал Савельев, привлекая всеобщее внимание. Бойцы, не теряя бдительности, но явно расслабленные в свете отсутствия какой-либо военной инфраструктуры и самих террористов, направились к дому, стоявшему на отшибе. Как раз вовремя оттуда вышел его хозяин, седой мужчина и заметил незваных гостей. Нерпы инстинктивно потянулись к оружию, подходя ближе, когда командир приветливо улыбнулся. — Отставить. — скомандовал Тарасов, ускоряясь к вышедшему. — Свои. Здравствуй, Расул! — Брежу что ли… Борис Тарасов? Матерь божья! — поздоровался старик, узнав Бориса и обнимая его в ответ. Нерпы осматривались вокруг, явно не ожидая встретить здесь кого-то, ведь на допотопной карте не был обозначен этот дом. Хозяин и Бизон разговорились, вспоминая, что-то из далекого прошлого совместной службы. — Чего это я! Вы же с дороги, голодные, стало быть! — опомнился мужчина, поднимая руки. — Не надо, Расул, они после твоих национальных блюд в форму не влезут… — улыбаясь, отказался Бизон. — Тарасов, — старик хитро прищурился и его глаза скрылись за веками. — ты меня не уважаешь? — Ладно. — сдаваясь, кивнул Борис, поднимая руки вверх. На самом деле это время было неплохим тайм-аутом, чтобы обдумать сложившуюся ситуацию вне стен, у которых были уши. И, конечно, познакомить Нерп с потрясающей местной кухней вместо не самого презентабельного ужина. — Будущая хранительница домашнего очага, поможешь стол накрыть? — по-доброму улыбаясь спросил Расул, очевидно намекая на Олесю. — Да, — растерянно согласилась Уманова, всучив свой автомат Тигру, стоящему рядом, и снимая тактический рюкзак. — Тогда пошли со мной. — старик указал на дверь своего дома и обратился к оставшимся мужчинам. — А вы располагайтесь за домом, костёр душевный можете разжечь. Уме понравилось внутреннее убранство дома, которое было под стать хозяину, такое же сдержанное и без излишней вычурности. Кухня выглядела опрятной и чистой, чем повысила доверие девушки к старику. Тем более, его знал Бизон, значит Расул определённо был хорошим человеком. — Нарежь, пожалуйста овощи. — попросил старик, указывая на стол. От постоянной работы с ножами у девушки не вызвало особых сложностей нарезать салат, однако делала Олеся всё очень рассеянно, что не укрылось от мужчины. Когда она в который раз задумалась, смотря на помидор, что предстояло нарезать, Расул не выдержал. — О чём задумалась? — поинтересовался он, возясь с мясом. — А, — отвлеклась Ума, чуть не выпуская из рук нож. — Да так… — Расскажи, может я смогу чем помочь, — предложил Расул, стоящий у печки. — если хочешь, конечно. — Мне нужно сделать выбор и это меня беспокоит… — начала Уманова, возвращаясь к овощам. — Один неприятный человек сказал мне, что я должна предать своих друзей, чтобы им не было хуже. А я… Просто не знаю, что мне делать. — Если ты затеешь вражду с ничтожными людьми, — старик прервался, чтобы достать тарелки. — то и тебя посчитают ничтожеством. Как там салат? Олеся хотела было возмутиться такой резкой смене диалога, но потом она поняла подход мужчины, заключающийся в том, чтобы она истолковала его фразу по-своему и приняла верное решение.       От румяных чуду аппетитно пахло мясом, рядом стояла миска с бульоном для хинкал, около которой был салат, приготовления Умановой, и многое другое, находившееся на столе давало понять, что импровизированное застолье удастся на славу. — Леська, теперь тебя точно можно замуж отдавать! — довольно потирая руки, резюмировал Никитин, не замечая того, что привлёк внимание Бизона и Тигра. — Ну, рассказывайте, что вас сюда привело. — спросил Расул, отламывая себе кусочек пирога. — Террористов ищем! — назидательно ответил Игорь. — Интересно, где вы их тут собрались ловить. — осмеивая, улыбнулся мужчина, качая головой. — Тут никто кроме меня не жил и не живёт. — Почему я не удивлён? — хмыкнул Борис. — Очередная выкидка Копылова. — Олеся поморщилась и вздохнула от понимая, что время было потрачено зря. — Копылов? — Расул стал серьёзным и через секунду искренне рассмеялся. — Полковник Копылов? Да вы шутите! — Нет… — возразил Бизон, заинтересовываясь диалогом всё больше. — Что смешного? — Лет 10 назад командовал отрядом отъявленных боевиков, а потом исчез… — рассказал мужчина. — Значит вот куда, карьеру с погонами начал делать. — Чёрт… — внезапно понял Никитин. — Это же всё объясняет! — Мы должны его прищучить! — решительно сказал Тарасов, обводя группу взглядом. — Вот только как? У нас против него ничего нет… — обречённо заметила Ума. — Он наверняка подчистил все следы. — Лучше иметь умного врага, чем глупого друга… — изрёк старик, церемониально поднимая кружку с молоком. — С этим я вам уже не помогу. Можете остаться здесь, насколько вам понадобится. ***       Медленно наступала ночь, небо сгущалось тёмными облаками, предвещавшими, что завтрашний день будет холодным. Все уютно устроились под трещащий костёр, от которого веяло каким-то родным теплом. Из-за отсутствия даже маленького ветра дым от костра поднимался вертикально вверх. Из леса доносился запах хвои, а совсем близко к костру пахло добрым огнём, именно что добрым, разведенным без цели вражды и войны. Ума села между Тигром и Бизоном, игнорируя громадное желание присесть ближе к Тарасову или обнять его, к чему подталкивала вся эта простая и романтическая атмосфера. Из дома вышел старик и молчаливо отдал гитару ребятам и присел рядом с ними, протягивая морщинистые руки к костру. Музыкальный инструмент взял Никитин, который не только прекрасно знал стихи классиков, но и играл на гитаре. Поставив нужный аккорд, он перебрал струны и в ночной тишине забормотали ноты, складываясь в мелодию. — Третьи сутки в пути, ветер, камни, дожди, — затянул Опер, постепенно ускоряя темп своей игры. Тарасов улыбнулся и закачал головой в такт, все остальные тоже узнали песню и ждали припева, чтобы подпеть Никитину. — все вперед и вперед, рота прет наша, прет. — И на рассвете вперед уходит рота солдат, — Уходит, чтоб победить и чтобы не умирать. — Ты дай им там прикурить, товарищ старший сержант, — Я верю в душу твою солдат, Ума была единственной, кто не знал эту песню и не подпевал, но девушка сидела и наслаждалась пением ребят и этой редкой ночью, когда они могли отдохнуть вместе. По лицам прыгали отсветы разгоревшегося костра, разрисовывая лица тенями и светом. Старик, меланхолически улыбавшийся, ладонью вытер слёзы, скопившиеся в морщинистых уголках глаз, и, тяжело поднявшись, ушёл в дом, оставив Нерп наедине с этой ночью. Закончив играть эту песню, Никитин перехватил гитару, пересаживаясь поудобнее. — Знаешь песню «Звучат выстрелы»? Можешь наиграть? — наклонившись к Оперу, спросил Тигр. — Кто же её не знает? — улыбнулся Игорь, ловко переставляя аккорд, и дал возможность Савельеву начать петь. — Люди, поймите: живём, чтобы любить, а не убивать и бить. Чтобы улыбаться, ведь мы же счастливы и так были. — Паша запел не хуже, чем Никитин, не нуждаясь в подпевании остальных Нерп. — Давит на грудь сапогом песня. Грустно о ком здесь нет. Уманова встала с земли и на немой вопрос Бориса, выраженный одним его взглядом, бросила что-то вроде «я сейчас» и пошла прочь от костра. Такая простая и добрая песня вдруг побудила в ней воспоминания о её покойном ныне отце и Олеся, не желая портить друзьям лирическое настроение своими слезами, решила отойти в примыкавший к их месту остановки небольшой лесок. Сзади до сих пор раздавалась гитарная мелодия, девушка провела рукой по стволу дуба, ощущая приятную кору кончиками пальцем, и глубоко вдохнула морозный воздух. Ностальгическое настроение Умы пробило её на слёзы и она, громко шмыгнув носом, смахнула надоедливую слезинку с глаза. Со времени смерти папы, Уманова чувствовала отеческую любовь и заботу разве что от Булатова и… Тарасова. Снова все её мысли свелись к командиру, за что Олеся немедленно мысленно отругала себя. За спиной послышался хруст ветки и спокойное дыхание. — Леся, ты плачешь? — поинтересовался нарушивший её одиночество. Ума нервно выдохнула, подумав, что только она могла призвать человека одной мыслью. Резко повернувшись, Олеся подтвердила своё подозрение, действительно, к ней пришёл Бизон. — Нет… — голос девушки предательски надломился, выдавая её настоящее состояние. — Брось, я не слепой. — Тарасов подошёл к ней ещё ближе и заглянул в глаза. — Эта песня… — вздохнула Олеся, не обращая внимание на желание найти утешение в объятьях Бизона. — Она напомнила мне об отце, хоть я и не слишком много помню о нём. Я помню, что с ним было всегда спокойно, он знал, когда пошутить надо мной, а когда отругать… Прям как ты иногда. — Да… — Борис был озадачен таким сравнением, хотя оно и льстило ему, ведь Ума только что отозвалась о нём, как о члене семьи. — Я думаю, он не хотел бы, что бы ты грустила о его смерти, тем более здесь ещё и в одиночестве. — Я знала, что ты придёшь. — девушка не могла остановить поток искренних мыслей. — Не понимаю откуда, но точно знала. Борис решил, что сейчас лучше любых слов о его чувствах скажут действия, и, решительно подавшись вперёд, поцеловал Олесю. Её губы были солёными из-за маленьких слезинок, успевших скатиться из глаз, как много Бизон бы отдал, чтобы она никогда больше не плакала, а только радовала его и всех в округ своей заразительной улыбкой. Как жаль, что у судьбы были другие планы… Шокированная Ума стояла, буквально боясь пошевелиться, чтобы такой долгожданный момент не закончился. Тарасов, не встретивший сопротивления, мягко взял своими руками Олесю за подбородок и притянул ещё ближе к себе, даря ей тёплые прикосновения сильных рук. Уманова тоже не отставала, руководствуясь, наверное, народной мудростью, что живём один раз, обвила руками шею Бориса, не желая отрываться от долгожданных губ. Они не сразу поняли, что где-то совсем рядом звонит телефон, Бизон в пылу чувств едва узнал свой рингтон и, оторвавшись от Умы, достал свой телефон, на дисплее которого тут же отобразился входящий вызов от контакта Катя, что конечно не укрылось от взгляда Олеси. — Извини, я отвечу… — тихо проговорил Бизон, словно боясь, что Ума его услышит. Как только командир отошёл, Олесе стало ещё хуже от ощущений, что это был нож в спину. Резкий, жестокий, неожиданный и от того делавший девушке ещё больнее. Уманова покачала головой, укоряя себя за то, что вновь поддалась этому человеку, его голубым глазам, бархатным губам, которые раз за разом дарили ей спасительную ложь про их взаимную любовь. Ума прислонилась к дереву и выдохнула морозный ночной воздух Кавказа, закрывая глаза, чтобы не дать непрошенным слезам свободы. Она услышала совсем близко хруст веток, обнаруживший того, кто нарушил её печальное одиночество, Олеся натянула дежурную улыбку и открыла глаза. — Всё хорошо? — лицо Савельева выражало крайнюю обеспокоенность. — Да. — без эмоционально ответила Уманова, кивая головой. — Просто та песня напомнила об одном близком мне человеке, которого сейчас со мной нет. — Грустную историю за грустную? — спросил Паша, подойдя чуть ближе к Олесе, но всё же оставаясь на комфортном для девушки расстоянии. — Или дружеских утешительных объятий хватит? — Вполне хватит. — кивнула Ума, растерявшись. Тигр бережно обнял её, немного прижимая к себе, словно боясь спугнуть девушку. Олеся, убаюканная этими нежностями, закрыла глаза и положила голову ему на грудь, щекой ощущая шершавую липучку кармана. Уме стало настолько спокойно, что она забыла насколько только что была зла на Бориса и его очередной нож в её спину. — Олесь, — Савельев смущённо уставился на пол, ковыряя землю носком ботинка. — Я не уверен, что сейчас подходящее время для таких слов, но не сказать тоже не могу. — Да? — Олеся внимательно слушала его, смотря в глаза. Это было так странно, чтобы Тигр и вдруг был застенчивым и не знал, что сказать. — Ты мне очень сильно нравишься. — сказал Павел, наклонившись к девушке. — Это не обязывает тебя к чему-либо… Олеся всем телом явно ощутила, будто за ними кто-то наблюдает, подсознание подкинуло версию о том, что это может быть Тарасов, а тут сам бог велел ему хоть как-то отомстить, после его постоянных предательств. Око за око. Ума подняла взгляд на Савельева, который ожидал от неё какой угодно реакции, но не такой — Уманова поцеловала его. Удивлённый, но определённо обрадованный взаимностью Тигр притянул девушку поближе к себе. Вот только Олеся и подумать не могла к чему приведёт её, казалось бы, невинная месть. Око за око — и мир ослепнет.