Тучи сгущаются

      Ох, как голова болит, поминки - дело такое... Вот и Иосиф обратил внимание, что Николай странно выглядит: - Что с тобой, Бухарчик? Уж ли нэ из-за псов расстрэлянных захандрыл? - Да нет, что ты... Просто не люблю такую погоду, непривычно после Сочи из-под солнца сразу под эти тропические ливни, - слукавил Николай. О поминках почему-то именно со Сталиным говорить не хотелось, хотя ни для кого не секрет, что Бухарин с Томским дружили. Вот и сейчас Иосиф сказал, не поверив в наивную отговорку о погоде: - А о Мишке горэвать нэ стоит, злой он чэловэк, нэчистый. - Ты что, Иосиф, почему? - искренне удивился Николай. - Зачэм он так поступил? Плохо развэ жилось, ныкто и нэ трогал ныкогда Томского с его профсоюзами. А сейчас занэрвничал послэ показаний, ну а с мэртвэца-то какой спрос? Чэстный чэловэк, вот как ты, Ныколай, пропустил бы слова псов мымо ушэй и работал бы, как работаэтся! А Зиновьев, видать, в яблочко попал! - Нет, я так не думаю, - сказал Николай. - В любом случае правды мы уже не узнаем, как там и что было.       Сталин неопределенно хмыкнул, хмуро сдвинул брови. Бухарин живо заговорил: - Ты знаешь, не в моих правилах говорить о ком-то плохо без доказательств. Тем более о мертвых. - Ну ладно, Колька, убэдил, о мертвых нэ надо, лучшэ о жывых, о нас с тобой. Мы с тобой, Бухарчик, Гималаи, остальные - ничтожества. Чэм дальшэ, тэм большэ в этом убэждаюсь. Мало кому можно довэрыться, вот как тэбэ. Ты надёжный чэловэк, это ещё Лэнин говорыл. Но слишком добросэрдэчный, нэ видышь врагов вокруг сэбя, вэришь каждому, кто слово ласковое скажет. С Радэком дружбу водишь, а он старый троцкист. Ты прысмотрысь к нему, о чем он думаэт, с кем связи дэржит. Нам, Коля, нэ количэство важно в партии, а качэство. Вырвать ядовитые сорняки оппозиции под корэнь! Подумай, Коля, я нэ давлю на тэбя, а лишь совэтую. Правильно выбирай сэбэ друзей! - с этими словами Сталин покровительственно похлопал Бухарина по плечу и удалился в свой кабинет. А Бухарин неожиданно приободрился. Зря Карлушка нервничает, Коба, как и все они, радеет за дело партии, пусть и с перегибами. И одобрение генсека Николаю льстило...

***

- Зря ты это, Николай... Я не хотел тебе говорить этого при Карле, но отчасти я с-согласен с ним. Зачем прогибаешься под Сталина и его людей?       Обычно незлобивый Бухарин рассердился. Они с Рыковым встретились снова, чтобы обсудить волнующие их вещи уже без третьих лиц, и сейчас прогуливались по парку. После дождя воздух был удивительно свеж, и хоть густая трава была ещё зелена, но по каким-то неуловимым признакам всё равно чувствовалось приближение осени. Приятно было неторопливо пройтись, любуясь тонкой красотой уходящего лета, которую воспевали Пушкин и Тютчев. - Да что вы все, в самом деле? Я не прогибаюсь, мы все болеем за одно дело. И я, и Иосиф, и Серго, и Клим... В партии важно качество, а не количество. - Это он тебе сказал? - А хоть бы и так. Что теперь? - То, что Сталин н-не так прост и безобиден, как может показаться. Ты знаешь, я не водил крепкой дружбы с расстрелянными, но ни один из не заслужил такого конца. Вспомни лет пятнадцать назад... Что сказал бы Ленин, как его людей вырезают с корнем, и кто? Не сочти за пустую хвальбу, но я с девяносто восьмого года в нашем общем деле, как ты говоришь. И поверь, о Сталине задолго до Октября никто из старейших большевиков не знал! Зиновьев, Каменев - эти на слуху были, да. А сейчас вот такая рокировка, Коба на высоте непонятно за какие заслуги, а те - с грязью смешаны; в буквальном смысле. - Алексей держал руки в карманах пальто, как постоянно зябнущий человек, и Бухарин не мог увидеть, как пальцы товарища судорожно сжимались в кулаки, когда он вспоминал о недавней казни. - Неважно, кто и как начинал, главное - чем закончили. Помогла Каменеву его слава? На меня вот дали показания, но совесть моя чиста. В НКВД не дураки сидят, разберутся. Не думаю я, что хватают безвинных ни за что, мы с тобой ведь не за решеткой! - Николай боялся страшной правоты в словах Алексея Ивановича и всё ещё не хотел сдаваться. - Как знаешь, ты уже не пацан сопливый. Но слепо верить Кобе - не лучшая идея. Моё дело предупредить, а твоё - прислушаться или нет. Скажи искренне, Коля, ты веришь, что Зиновьеву была нужна смерть Кирова? - в отличие от щуплого, субтильного Бухарина, Рыков был человеком высокого роста, и когда обращался к товарищу, то смотрел на него сверху вниз, и Николаю это доставляло определённый дискомфорт. - Хотелось бы думать, что нет. Но в одном я уверен - невинных не сажают!       Рыков сочувственно смотрел на младшего товарища. Николая это задело: - Что такое, Алексей, почему ты так странно смотришь на меня? - Не наделай глупостей, друг, говорю тебе, как старший брат сказал бы. - Спасибо, Алеш, что так озабочен моей судьбой, но, извини, конечно, ты как параноик, перегибаешь. Лично я ничего страшного в Иосифе не вижу. И предлагаю закончить этот разговор, вряд ли мы тут сойдёмся в единой точке зрения. - Похоже, что так, - вздохнул Алексей и перевел разговор на другую тему, ссориться не хотелось: - Как дома?       Николай улыбнулся, отчего лицо его стало по-детски безмятежным. - Анютка и маленький - самое дорогое, что у меня есть, то, ради чего я живу. Со Светой не настолько близки, как хотелось бы. Хорошие они у меня... Аня - это моя последняя любовь, я-то на пятом десятке. Моя жизнь в любом случае закончится раньше её, а ведь так хочется всё успеть, подружиться с Юркой, передать ему всё, что знаю сам! - Всё успеется, - уверенно сказал Алексей. - Наташка-то моя вся в учёбе, на женихов не отвлекается. Так что внуки нам с Ниной пока не предвидятся... - Даже не знаю, что ответить! - рассмеялся Бухарин, чья жена была ровесницей Наташи Рыковой. Алексей же был доволен, что разговор закончился мирно.