Мелькают дни

      Тревиль возвращается в казармы спустя два дня после рождения его дочери. Он выглядит хмурым, озадаченным и печальным, и Портос переглядывается с Арамисом.       Они могут лишь догадываться, какая боль и мука гложет их капитана. Ведь о полноценной нормальной семье он по-прежнему может лишь мечтать.       В казармах ребёнку не место, но его отцу некуда идти. Отдавать же своё дитя посторонним людям капитан тоже не считает приемлемым, так что другого выбора ни у кого нет. Девочка смотрит по сторонам большими светлыми глазами, и родитель улыбается ей скупо, но тепло и нежно.       Это будет ой как не просто. — Ты куда? — видя, как Атос водрузил на голову шляпу, запрыгивая следом на коня, поинтересовался д’Артаньян. — Малышке нужно чем-то питаться, — лаконично и негромко отозвался тот. — Кардинал не сможет кормить её постоянно, — и тронув лошадь, он выехал из гарнизона, оставляя друга понимающе смотреть вслед.       Недолго, впрочем, ибо раздавшийся мгновением позже детский плач заставил его вздрогнуть и обернуться, посмотрев на балкончик перед дверью в кабинет капитана. В которую как раз осторожно просочился Арамис.       Он с интересом и лёгкой улыбкой смотрел на Тревиля, осторожно прижимающего к себе плачущего ребёнка. Лёгкая растерянность застыла на лице капитана, что с непониманием и тревогой смотрел на дитя на своих руках. — Позволите?.. — Арамис кашлянул, привлекая к себе внимание, и подошёл к обернувшемуся на него старому воину. — Мне всегда говорили, что я неплохо лажу с детьми, — мушкетёр ухмыльнулся, осторожно забирая из рук отца его дочь. — Вот так, принцесса. Что тебя беспокоит? — он ласково обратился к притихшему ребёнку и фамильярно подмигнул растерянному капитану.       Разумеется, он научит названного для всех мушкетёров отца быть отцом настоящим.       Д’Артаньян отвернулся от балкончика, хмыкнув себе под нос, но тут же его глаза округлились от удивления, когда он увидел сидящего на лавке Портоса, который что-то мастерил из дерева. Подойдя ближе, юноша с таким же удивлением признал в заготовке игрушку, которой его друг придавал форму. — Твои таланты не перестают меня удивлять! — восхищённо прокомментировал д’Артаньян, на что Портос удовлетворённо фыркнул. — Пожил бы ты в трущобах, и не такому научился бы, — флегматично произнёс он.       Пока Портос уверенно мастерил простенькую игрушку, в казармы вернулся Атос с кормилицей. Поднявшись наверх к капитану, они буквально разминулись с довольным жизнью Арамисом, который спустился к друзьям, сияя широкой улыбкой. — Маленькая принцесса очаровательна, — со знанием дела резюмировал он, на что Портос согласно крякнул, а д’Артаньян улыбнулся в ответ.       С такими дядюшками ей и вправду ничего не грозило, кроме любви и заботы, которые верные мушкетёры были готовы ей отдать безвозмездно.