Ушедший король

В башне мага было прохладно, несмотря на стоявшую за окном жаркую погоду. Чародей стоял у окна, стараясь успокоиться. Он знал о положение своей посетительницы, но думал, что этот мальчишка его обыграл, заключив помолвку своей сестры с каким-то лесным князем. Когда она уехала отдыхать в загородное имение, то думал, что потерял её навсегда. Теперь же Лалатиэль сидела у него в гостиной, просила его, а он не мог успокоить своих чувств. Как такая старая душа может вообще испытывать такую бурю. Ни что в этом мире давно не причиняло ему таких страданий. Он старался не смотреть на неё. Бледная эльфийка сидела в кресле, держа на руках малыша. — Ирьен! - она постаралась найти взгляд чародея, её голос дрожал. - Они убьют и меня и ребёнка! — Такое бывает, когда сходишься с человеком, - бледно ответил он. Жгучий коктейль из ненависти и ревность разрывал его сердце, но он старался показать, что ему всё равно и на неё и на ублюдка. — Я не убью ребёнка! – твёрдо заявила она. — Это спасёт тебя, - он отвернулся от окна и размеренно прошёлся по комнате. – Будет авантюрой убеждать твоего брата, что ребёнок, допустим... мой, но это могло бы тебя спасти, - он искоса кинул на неё взгляд, давно не приходилось говорить девушке столь пошлых вещей, но она почти ни как не отреагировала. – Зачем это тебе? Если не можешь сама, то... – начал он и почувствовал её яростный взгляд. — Ты намекаешь на страшные вещи! - прижав руки к ушам, перебила она. - Я знаю, что не безразлична тебе, но я никогда не могла ответить тебе тем же. Я любила, пусть он бы дарил мне свой свет так же скоротечно, как огарок свечи, даже оставшись со мной. — Он тебя бросил. Уехал, не предупредив, оставив своего сына и тебя умирать, - тоном полным холода прервал её Ирьен. — Помоги! В твоей же власти отправить меня на другой конец мира. Я буду жить, и растить моего мальчика, - стараясь сдержать слёзы отчаяния, просила женщина. – Твой сын обречён, даже если он сможет дожить до сознательного возраста, то всё равно будет найден мёртвым. И ты это знаешь. Она печально вздохнула. — Я не смогу спасти вас обоих, - сообщил чародей, садясь в кресло, и подчёркнуто не глядя на ребёнка, но несчастная мать перебила его. — Ты говоришь, что жить будет только один? - она слабо подалась вперёд. - Так пусть это будет мой сын! Чародей бросил взгляд на непонятный куль шёлковых тряпок, испытывая искренне отвращение при мысли о том, кто был в них завернут, скривился. — Ирьен, это мой выбор, - произнесла она и тихо продолжила. - Хотя ты и не собирался мне его давать, - и она, стараясь говорить как можно увереннее прибавила, она давно знала его. Когда они с братом были детьми, Ирьен часто позволял играть им вблизи башни, они боялись чародея, хотя, казалось бы, что он мог сделать отпрыскам короля. - Поклянись, что позаботишься о ребёнке, - немного тише добавила она. Он покачал головой. — Зачем тебе умирать? – сделал он новую попытку. – При твоём положение и молодости... — Поэтому оставшись жить, я вечно буду тосковать по нему! Я желаю смерти, а мой сын чист и открыт этому миру! - возразила женщина, вновь ища взгляд чародея, а затем, сжав кулаки продолжила. - Не хочешь думать обо мне и моих чувствах, так подумай, что твоим воспитанником будет один из возможных наследников трона. Он не пойдёт против традиций и Кэри не сможет наследовать за отцом. В конце концов, мы не в Лесу! — Я живу с ношей неразделённой любви, - ели слышно проронил он, поднимаясь с кресла и подходя к ней. Кто засвидетельствовал рождение? — Илвер, - постаралась улыбнуться она. Чародей горько усмехнулся. — Деточка, ты перехитрила сама себя, - сообщил он. — Почему? Ведь он твой ученик... — Он единственный эльф, который знает мой образ мыслей и при этом не боится, - ответил Ирьен. - А если твой посланец достиг меня первым, то мальчик сейчас докладывает твоему брату о твоём грехе. — Но... - голос эльфийки задрожал. Чародей выжидающе посмелел на неё. Она не без волнения передала мальчика. На мгновение в голове Ирьена пронеслась страшная мысль. Ведь ничего не стоит сейчас решить эту проблему. Да она обидеться, оборвёт все связи с ним, но останется жива. Хотя... с Лалы станется назло ему покончить с собой. Он замер над мальчиком, всматриваясь в детское личико. — Полукровка не станет королём, ни при каких условиях, - заметил Ирьен, кладя ребёнка на стол и вытирая руку о подол, будто бы только что держал в руках что-то грязное. – Он может и не дожить до кончины твоего брата, - покачал головой Ирьен, впрочем, о чём-то задумавшись и откидывая пелёнку. Скользнул по телу новорождённого. Внешне он мало чем отличался от эльфа, разве что уши имели более закруглённую форму, да в личике проглядывало нечто человеческое. Но вот только стоило сосредоточиться на сканирующем заклятье, как становилась понятна вся обманчивая похожесть. – Твой сын серьёзно болен, - нахмурившись, заявил он. - Он не сможет жить. В теле мальчика скрывался огромный магический потенциал. Прикосновение к пока спящей магии явно было неприятным. Ребёнок заплакал, но Ирьена это не тронуло. Мать порывисто поднялась, но не посмела помешать чародею, подумав, она тихо затянула нехитрую песню. — Ира, ты самый могущественный и мудрый чародей, - мягко начала она. — Я не замечал за тобой привычку к грубой лести, - прервал он её. — Я действительно так думаю! - возразила эльфийка. - Ты же сможешь спасти его! Ради меня... Сердце Ирьена сжалось от её умоляющего взгляда, он лишь поморщился. В двери башни постучали. Он прикрыл глаза и усмехнулся. — Быстро Илвэр справился, да и твой брат скор на расправу, - заметил он. — Я умаляю тебя! — опускаясь у ног чародея, взмолилась эльфийка. – Поклянись, что защитишь и воспитаешь его! – построила она свою просьбу. — Встань! - гневно одёрнул он её, отшатнувшись. Нужно было решать. Спасти её гораздо труднее, да и не согласиться она теперь на брак с ним. Она скорее добровольно броситься со скалы, чем простит обиду за отказ спасти её сына. Да и будет любопытно следить за ростом развитием полукровки. Если Ирьен ничего не путал, то до него ещё некто не проделывал подобную работу. Нужно было признать, что ради неё он готов пойти даже на такое. Он вздохнул и взглянул на мальчика, стараясь подавить отвращение. — Я Ирьен, верховный чародей Острова клянусь тебе Лалатиэль, что воспитаю твоего сына достойным эльфом, - что-то решив для себя, официально произнёс Ирьен. - Так же я попытаюсь и для тебя выпросить изгнание, - перед глазами живо встал образ того, как его любимая вновь бросается в объятья её ненаглядного человека, в сердце вновь вспыхнула ревность. - Если же твой брат обречёт тебя на смерть, то согласна ли ты отдать свою силу и потенциал сыну? Так у него будет шанс стать сильнейшим магом современности. — Я принимаю твою клятву Ирьен. Да я согласна на твоё предложение, - тихо вздохнула она, поворачиваясь к лестнице, идя навстречу страже присланной за ней. Идя на встречу свой смерти. *** Луна выглянула из-за слегка расступившихся облаков, любуясь светом, который сама же и изливала в окружающий мир. Серебристое сияние окружало дома в городе и башни замка. Она осторожно разглядывала в дома, пыталась пробраться за ставни, заглядывала в мутные стёкла домов и проникала сквозь невидимые магические барьеры. Мягкий свет пронизывал их, придавая особенное сияние каждому предмету, создавая на стенах узор теней. В комнате царила почти полная тишина, если прислужиться, то можно было услышать только мерное дыхание спящего. Да не громкий храп стражи, доносившийся сквозь дверь. Кресло у кровати тихо скрипнуло, протестуя против нарушения его покоя в столь поздний час. Златокудрый эльф поморщился от столь не приятного и слишком громкого звука. Он вгляделся в безмятежное лицо короля. Пустая оболочка без души. Способный путешествовать по мирам, он ничего не мог сделать со своим главным противником – временим. Оно было не властно над ним, но и он ничего не мог ему противопоставить. Сначала он не замечал его, до тех пор, пока не начал сближаться со смертными миров. Оно для них было убийственным. Что для него столетье? Одно мгновение. А для них целая жизнь. Исчезни он на несколько десятилетий из необходимости находиться в мире, где это лишь секунда, они менялись, и иногда и вовсе забывали его. Память многих смертных не так крепка. Соизмерять время в нескольких мирах – вот его истинный дар и достижение жизни это мастерски владеть им. Находясь в ином, связанным с этим мире, ему казалось, что он не успеет, но теперь ему приходилось ждать того, что неизбежно произойдёт сегодня ночью в этой точки пространства с этим полуэльфом. Вернее благодаря его вмешательству не произойдёт. До чуткого слуха донеслись далёкие приглушённые шаги. Он поднялся с кресла. Нужно было сделать всё так, чтобы ни один придворный чародей, а в особенности Ирьен, не догадался, что здесь произошло. Осторожно откинув одеяла, он поднял полуэльфа, бесцеремонно перекинул его через плечо, приблизился красивой подставки, где хранились атрибуты королевской власти. Его интрерисовал только Посох. Перехватив тело поудобнее он протянул его руку и заставил ладонь сжаться, не с первого раза удалось крепко ухватить Посох. Близкие голоса заставили ускориться. Усадив короля у окна, он вытянул из кармана точную копию артефакта и уронил его на подставку. Магия бережно втянула реплику, незаметлив подвоха, водрузила её на место. В один прыжок он миновал расстояние до окна, одним мановением магии оправил одеяла. Лёгкий ветерок трепал длинные золотистые волосы. С опасением глянув на дверь, он поднял безвольное тело и выпрыгнул в окно, в котором уже не было барьера. «Стёкла лучше, - усмехнувшись, мысленно заметил он. – От их исчезновения из рамы всегда больше шума» Падение ничуть не волновало его. Сейчас нужно было действовать осторожнее, чтобы не навредить королю. Огромные крылья растянулись за спиной, осторожно, сглаживая толчок, мягко замедляя падение, и уже через мгновение громадный орёл взмыл в небеса над Островом. *** Над южными предместьями разносились обычные для утра звуки. Пастух гнал всё увеличивающееся стадо по главной улице в сторону не засеянных полей. На улицах начинали скрепить телеги, нагруженные собранным урожаем, них впрягали лошадей и вскоре местные жители вливались в вяло текущий строй таких же телег, на которые везли в единственный крупный город свой урожай крестьяне из окрестных деревень. А по самой окраине пригорода разносился визг инструмента о дерево. Мастер, живший в «доме с диковинной птицей», стремился сегодня завершить заказ для ректора Академии. Торваль-ремесленник принципиально не ходил по домам заказников, тот, кто хотел заказать у него мебель, не зависимо от статуса и количества денег должен был прийти к нему сам и суметь внятно обрисовать своё желание. Именно так у дома, на ставнях которого была нарисована неведомая для этого мира птица, оказывались как зажиточные горожане, так и представители аристократии. И те и те рисковали одинаково, в случае начала любого конфликта, их заказ не будет исполнен. Как бы Торваль не хотел бы вести мирную жизнь, в первую очередь он был воином, Героем Холодного Огня. Его слава искусного мебельщика началось чуть больше года назад, когда он изготовил гарнитур в эльфийском стиле для дома градоначальника. Он сначала говорил, что это контрабанда с Острова, но шило в мешке утаить не смог. Подлокотник занял своё место на каркасе, осталось только закрепить плетёное сидение и спинку, и можно было посылать весть заказнику. Торваль отхлебнул из кружки ячменики, его сердце снова кольнула тоска по другу. Два долгих месяца назад он разговаривал с Фаэролом. Золотой дракон обещал найти душу его друга в другом мире и вернуть её. Он дал обещание, что до того времени будет считать Диллона мёртвым, хоть там на Острове его тело без души поддерживали магией, не давая ему окончательно умереть. Воин должен уйти достойно, а жизнь полуэльфа была войной с этим миром. Его высшая жертва была осознана, он понимал, что после этого заклятье, скорее всего, умрёт, что не сможет выдержать его мощи, но пошёл на этот шаг. Эльфы чтят воинский кодекс, но в случае бездетного короля выгоднее было объявить о его болезни, поддерживая тело без души. Он ненавидел Ирьена за это решение, хоть и мог понять его. Торваль усмехнулся. Он никогда не варил столько ячменики, любимого напитка Диллона. Воин обещал своему другу, что угостит его, сварив её по новому рецепту. Надежда не покидала его сердца, и этот вкус постоянно напоминал ему о полукровке. Он сделал ещё один глоток. - Здравствуй, Холодный Огонь! – раздался до жути знакомый голос. Голос друга. Рука с кружкой дрогнула, и он чуть не подавился. - Я же говорил, не называй меня так, - его голос дрогнул, он торопливо развернулся, но перед ним стоял лишь златокудрый эльф. – Вздумал вот так надомной шутить! – не контролируя свой гнев, воскликнул Торваль. - И это вовсе не голос Диллона, я копировал Андрея, - мне показалось, что они похожи, а ты подтвердил эту догадку. — Эльф сделал шаг назад в дверной проём и перед Торвалем предстал человек, до жути похожий на Диллона, но с короткими волосами и кажется, он был немного выше полукровки. – Тебе всегда было любопытно, как он выглядит, - улыбнулся он. Торваль медленно выдохнул, беря себя в руки. - Приветствую тебя, Фаэрол, - учтиво произнёс он, не стоит забывать, кто стоит перед ним и что именно от этого дракона, возможно, зависит судьба Диллона. – Тебе удалось узнать?.. Фаэрол кивнул и шагнул в дом. Воин был вынужден последовать за ним, глаза привыкли к полутьме, и сердце пропустило удар. На его кровати лежал Диллон, бледный и заметно похудевший. - Дай ему несколько дней, и он придёт в себя, - заметил золотой дракон, принимая своё привычное обличье. - Но... - Здесь ему куда безопаснее быть, чем на Острове, - улыбнулся Фаэрол. – Прощай, Торваль. Не думаю, что мы увидимся, - он поклонился на неизвестный воину манер и просто исчез, растворился в воздухе.