Первое время на пике искусств Шэнь Цзю всё напрягался при виде других, подсознательно ожидая от людей подлости. Если кто это и замечал, то старались не акцентировать на этом внимания - дражайший учитель не похвалит за копание в чужом грязном белье. Да и зачем это делать, если пользы никакой не принесёт?
Поэтому вскорости Шэнь Цзю смог с облегчением вдохнуть полной грудью.
Жизнь на пике была нелёгкой, но, несомненно, невероятно приятной. Да, а-Цзю упустил наиболее подходящее для начала совершенствования время, но учитель не видела в этом ничего страшного. Всего лишь мелкая неприятность, навроде моросящего дождика в тот день, когда ты забыл дома зонт.
- А-Цзю, если ты упустил время посадки редиса - а он, представим, был единственным источником твоего пропитания, - неужели ты останешься голодным из-за такой мелочи? При должных условиях выращивания ты сможешь есть редис и в лютые морозы абсолютно свежим, - пояснила Цюнфэй на одном из частных уроков.
- Учитель, а разве такое возможно? Это больше похоже на сказку, - засомневался Цзю и получил интересную лекцию о некой конструкции, которую учитель назвала теплицей.
Вообще учитель знала множество интересных вещей, которые могла объяснить настолько просто, что не понять их было сущим преступлением. И самое главное заключалось в том, что учитель была счастлива поделиться своими знаниями, ничего не утаивая. Нужно было лишь задавать вопросы.
Пожалуй самым интересным уроком было обучение тому, как правильно задавать вопросы.
- Учитель, скажите, я прав? - во время спора между учениками о методиках опроса пострадавших спросил Юй Ю.
- Я прав, - послушно повторила Цюнфэй, прокручивая кисть между пальцев.
Шэнь Цзю поначалу подумал, что учитель издевается над ними. Но Юй-шисюн покраснел и переформулировал вопрос:
- Учитель, прошу прощения. Мой ответ правильный?
Учитель улыбнулась и дала подробный ответ.
Этот случай был далеко не единственным. После Шань-шицзе пояснила, что это особый способ их учителя научить своих учеников задавать правильные вопросы. Весьма действенный способ.
- Представляешь, Шэнь-шиди, - восторженно улыбалась шицзе, - один из учеников учителя, который давно закончил обучение, как-то рассказывал нам на открытом уроке, что это хороший способ сарказма. Один из задавак из Хуаньхуа пытался "поставить его на место", задавая разные каверзные вопросы. Так вот, шисюн отвечал прямо как учитель, а этот из дворца даже не понял, что шисюн издевался. Учитель тогда похвалила его!
Разных историй об учителе на пике ходило множество. Шэнь Цзю внимательно слушал их и запоминал, делая ставку на то, что это может пригодиться.
Историй было много, но ни один ученик даже не подумал как-то пожаловаться на учителя или назвать её плохой. Все сходились во мнении, что учитель была лучшим учителем.
- Знаешь, шиди, - на одном из многочисленных общих вечеров на пике зашёл разговор об учителях и пиках, - учиться на заклинателя очень непросто. Часто ученики умирают или калечатся даже не на миссиях, а прямо во время обучения. Например, говорят, что несколько лет назад на пике Байчжань во время тренировки умерло двое учеников. А на пике Аньдин во время доставки груза было убито почти десять человек. Это нормальное явление для совершенствующихся, к этому все привыкли. Даже если дети умирают, это не считают проблемой, - вздохнул ученик, отхлёбывая горячего чаю.
- Но во время "правления" нашего учителя на нашем пике наименьшее количество травм и смертей, - бодро улыбнулась милая шицзе.
- Говорят, наш учитель заставляет лордов других пиков не просто следить за обучением и учениками, но и лично посещать семьи погибших, чтобы сообщить такие новости, - хмыкнул другой шисюн.
- Наш учитель вообще лучшая, - активно закивал другой ученик, разливая чай всем желающим. - Представляешь, шиди, адепты Цанцюн называют нашего учителя лекарем душ и божественным учителем.
- Точно-точно, - поддержал кто-то из старших учеников, - если тебя что-то волнует, учитель всегда готова выслушать и помочь. Об этом все знают!
- Взаправду небожительница, - восхищенно протянула шицзе.
В общем, мнение об учителе было сугубо положительным. Она многое ввела на своём пике (те же общие вечера, на которых адепты Цинцзин весело проводили время после учебного дня), многое запретила. Она всегда помогает адептам ордена и своим шиди и шимей. Часто помогает главе ордена, выполняет задания. Обучает своих учеников. И это далеко не весь список!
Порой Шэнь Цзю был согласен с мнением тех, кто считал учителя небожительницей: нормальный человек, пусть даже и с сильным золотым ядром, не может бодрствовать двенадцать шиченей в день, семь дней в неделю. И при всей огромной нагрузке оставаться такой невообразимо прекрасной как внешне, так и по характеру.
Нереально!
И Шэнь Цзю решил сделать своего учителя примером для подражания; её изящность, ум, красоту, ехидство... Словом, перенять некоторые важные черты.
***
Чжань Цюнфэй относилась ко всем своим ученикам одинаково, не разделяя их на особые категории. Но вот а-Цзю...
Что же, стоит признать, что этот мальчик мог стать первым, к кому Цюнфэй относится иначе. И виной тому прошлое Шэня.
Как, скажите на милость, вот как можно относиться к обиженному судьбой ребёнку?
Стыдно признаваться, но Цюнфэй видела в нём почти родного сына. Заклинательница страстно желала окружить а-Цзю заботой и любовью. Сделать невозможное ради его настороженных глаз. Мягко коснуться чернильного шёлка волос. Прижать этот хрупкий скелетик к груди и расплакаться от боли.
Жалкий, забитый, но несломленный маленький человек, который большую часть жизни испытывал одну только боль.
Он был похож на саму Цюнфэй. Нет.
Валерию.
И именно это стало финальной точкой.
Шэнь Цзю получал подарки, частные уроки, книги, мелкие безделушки, сладости.
Цюнфэй даже поговорила с несколькими старшими учениками и попросила быть нежнее к мальчику, потому как тому необходима поддержка. И ученики согласились.
И было больно вспоминать, что когда-то мальчика заменит Шэнь Юань.
Нет, Шэнь Юань тоже прекрасный ребёнок! Но это всё равно, что любить одну половину монеты и не любить другую.
Каждый из мальчиков по своему уникален.
Было бы прекрасно, если бы в одно время могли существовать оба Шэня, - подумала Цюнфэй и вспомнила о цветке с горы Байлу. -
Необходимо посадить несколько таких ростков. На всякий случай. Даже если не появится Юань, вполне может быть и такое, что Цзю сильно пострадает.
Поэтому прихватив с собой супруга (который по совместительству ещё и глава ордена Цанцюн), Чжань Цюнфэй отправилась к горе за ростками.
- А-Фэй, что мы тут делаем? - устало вздохнул Цюнхэ, спрыгивая с меча.
- Свет моего сердца, подожди буквально пару палочек благовоний. Мне нужно захватить ростки одного растения, а после мы вместе отдохнём, господин муж мой, - целуя его в щёку попросила Цюнфэй.
- А-Фэй, зачем мне отдыхать? Там...
- Солнце, молю тебя. Тебе действительно нужно немного отдохнуть. Дней пять. За это время пиком поруководят твои ученики и наши шиди и шимей. А-Хэ, я даже не помню как выглядит твоя улыбка, - грустно улыбнулась Цюнфэй, поглаживая ладонями щёки мужа.
- Сокровище моё, - улыбнулся в ответ Да Цюнхэ, прекращая сопротивление. - Если ты настаиваешь.
- Подожди совсем немного, и я покажу тебе удивительное место, - пообещала заклинательница.
Глава ордена кивнул и устроился на траве. Пиковый лорд тем временем скрылась в пещере.
***
Юэ Ци закашлялся. Кровавая пелена спала с глаз и мальчик стёк на пол.
Всё тело болело и покалывало, будто конечности внезапно онемели. Ци вообще не было в теле. Меч Сюаньсу, который должен был чувствоваться как продолжение тела, ощущался лишь каким-то краем сознания.
Юэ Ци хрипло вздохнул и рассмеялся каркающим смехом.
Сяо Цзю, Ци-гэ не справился...
Вспомнив об а-Цзю Юэ Ци чуть не подскочил. "Чуть" лишь потому, что не было никаких сил.
Потом вспомнился голос лорда Цинцзин, которая говорила о том, что сяо Цзю найден и сейчас является адептом пика искусств. Когда это было - Юэ Ци не мог вспомнить, хотя упорно пытался. Но мысли покидали голову со скоростью воды, утекающей из разбитого кувшина, и вот вскоре глаза мальчика закрылись.
Прости, сяо Цзю.
***
Шан Цинхуа был просто поражён.
Откуда в моем романе о демоническом императоре взялась ОНА? Почему пик искусств такой? Что это едрить вашу за ногу значит? Какого гуя?!
Чжань Цюнфэй не вписывалась в его картину мира. Она была треугольником в мире тетриса, кругом в майнкрафте, снегом в пустыне, солью в чае...
Этот ряд можно было бы продолжать до бесконечности, но поскольку Шан Цинхуа главный ученик пика труда, а не пика искусств, остальные выражения стоит зацензурить.
Вся эта
хрень удивительная история началась тогда, когда Самолёт переродился.
Или это началось с романа о Ло Бинхэ?
М-м-м, с нехватки денежных средств?
Ай, да какая к собакам разница! Главное - история началась!
Так вот, открывает как-то Самолёт глазоньки (он наконец выспался! Роман-то окончен! Никаких больше отзывов Огурца! (Хотя, может стоило взять его в долю в новом романе?)), и полностью оху... рмевает. Да-да, охурмевает.
Он переродился.
Как позже выяснилось - в своём же романе.
В теле никому не нужного лорда пика Аньдин.
И то не факт, ибо это будущее.
И если вовремя не пошевелить булками, то они остынут, потому что на тёпленькое место пристроит зад кто-то другой.
Вашу мать.
Вашу мать!
ВАШУ МАТЬ!!!
И вроде бы всё пучком: ты знаешь куда соломки постелить, падать мягенько будет.
Как бы не так!
Что в этом идеальном механизме делает перо?!
То есть, что это за Цюнфэй?
И самое важное: а как она на будущее повлияет?
Ха-а-а. Ладно, где наша не пропадала! Прорвёмся!
Хотя по Непревзойдённому Огурцу Самолёт, Взлетающий В Небеса будет скучать.
