Танцы со злом

Не то чтобы орден Золотых Вихрей когда либо славился дисциплиной и благопристойностью, но после вступления солнца империи он окончательно потерял лицо перед общественностью. И сколько бы глава ордена не призывал учеников и магистров к порядку они лишь слушали, соглашались и… продолжали бедокурить. Возможно, это было как-то связано с тем, что высоконравственный Буран, ныне занимающий пост главы ордена, во времена своей юности путешествовал вместе с Его Высочеством Гневом и об их проделках до сих пор слагали анекдоты, куда более многочисленные, чем рассказы о подвигах юношей. Главы других орденов, хлебнувшие немало горя с неуправляемым воспитанником Гнева, огорченно цокали языками, сочувственно кивали и горестно вздыхали, в тайне радуясь, что Буран, наконец, получил по заслугам – отлились кошке мышкины слезки. – Некие особо одаренные заклинатели нашли потерявшихся принцев и вместо того чтобы отвести их во дворец весь день таскали по злачным местам и показывали фокусы? А кому еще хватит на это ума кроме воспитанников уважаемого одаренного Бурана? – Группа заклинателей предавалась возлияниям и, решив устроить фейерверк, снесла крышу пивной? Ах, это старшие ученики отмечали вступление солнца империи в вихри, и немного перестарались… те самые, которым несколько лет тому назад хватило ума привести ребенка в бордель послушать музыку! – На улице Ледяных Роз рухнул храм? Его Высочество Солнце изволил гневаться на священнослужителя, пойманного на краже пожертвований. Красть это, конечно, не хорошо, но господин Буран, вы же глава ордена! Объясните принцу, что он нанес куда больший ущерб!!! – Позорище на телланском турнире с метанием вкопанного в землю восемь лет тому назад столба? Ну конечно Солнце! Уважаемый одаренный Буран, вы можете хоть как-то повлиять на принца?!! Что значит проще успокоить пьяного дракона? Не каркайте, только драконов вам в ордене и не хватало! – Уважаемый одаренный Буран, вчера у моих учеников произошел конфликт с солнцем империи из-за какого-то темного заклинателя, а на утро в орденской крепости не оказалось ни одного левого сапога! Мои ученики готовы принести свои извинения и я, надеюсь, что ваш воспитанник будет столь любезен, что… В смысле – не он?!! Как – не вихри? А кто? ВЕЧЕР?!! Кхм… как вы думаете, а можно как-то попросить его вернуть сапоги? – Уважаемый одаренный Буран, мы знаем о трепетной любви вашего воспитанника к столетникам, будьте так любезны, попросите его не выращивать их на центральной площади! У нас война на носу, а он со своими колючками! – Примите наши соболезнования, господин Буран, почти все поколение… Да будет Смерть благосклонна, к тем, кто жил и умер достойно. – На вступительном испытании в орден вихрей кто-то разрушил стену, расколол шар распределения и снес все западное крыло орденской крепости, разметав по полигону нестиранное белье мастеров? Ах, стиранное, другое дело! Как говорите, их зовут? Лед и Зной? Запомним, запомним… – Кто покрасил мраморный памятник императора Эшинита в бирюзовый цвет? Ах, этот цвет называется "яйца дрозда"! Вам виднее, господин Буран, ваши же воспитанники опять отличились!!! – Уважаемый одаренный Буран, приносим соболезнования по поводу западной башни, такая незадача, вы же только отстроили крыло после вступительных… – Господин Буран, повлияйте как-то на Льда и Зноя – им уже начали подражать, а цвет "яйца дрозда" вошел в моду под названием "яйца императора"! – Пьяный дракон разнес Синий мост и несколько домов дальше по улице? Ах, иллюзия… юные господа Зной и Лед изволили нахлестаться винища и что-то не то наколдовали… А что они собирались сделать? Мне просто интересно, что надо пытаться наколдовать, чтобы получилась иллюзия пьяного дракона! Которая еще и дома разрушает и поет срамные песни на полстолицы! И где только нахватались… – Господа одаренные, глупый вопрос, но… чьим воспитанникам хватило ума покрасить все камни на центральной улице в яйца импе… дрозда? – Уважаемый одаренный Буран, поскольку у нас на носу парад в честь возрождения Солнца, мы вас убедительно просим выслать из столицы Льда и Зноя, а так же Лина и мастера Реку… да и остальных тоже. Куда угодно, пусть хоть крысаков погоняют вдоль западной границы! – Из новоимперского музея похищен кусок шкуры дракона, копыта однорога, глаз русалки и балалайка? Уважаемы одаренный Буран, можете не объяснять нам КТО, мы уже и так догадываемся, объясните, ЗАЧЕМ ИМ БАЛАЛАЙКА?!! Каждое поколение учащихся с великим усердием пыталось превзойти главу ордена, а тот только и успевал хвататься за голову и приносить извинения. Однако среди самих вихрей царили полное единение и панибратство. Каждая встреча разных поколений вне стен орденской крепости воспринималась, как повод немедля отложить даже самые важные дела и предаться приятной беседе. Так случилось и когда пара учеников, все еще прихрамывая после ночной охоты на крысаков, заметила среди прохожих человека в лепестках цвета охры. Юноши тут же устремились к нему, но чем ближе подходили, тем менее уверенным становился их шаг. Старшие братья по духу рассказывали, что солнце империи всегда носило укороченные едва ли не по колено лепестки цвета охры. Это вызывало множество разногласий среди заклинателей, но братья по духу поддержали принца, и к началу войны укороченные одеяния носило все поколение, все пятьдесят учеников принятых на обучение вместе с солнцем империи. Это стало их отличительной чертой, предметом гордости – то самое поколение, обучаемое для противостояния Мастеру, те самые заклинатели, которых с детства натаскивали для военных действий… Но войну пережили лишь трое, а следующее поколение, набранное досрочно, носило лепестки традиционной длины. Всех трех выживших юноши прекрасно знали, и встреченный заклинатель не походил телосложением ни на одного из них. Он возвышался среди прохожих подобно горному пику, а шириной плеч и осанкой напоминал мраморную скульптуру императора Гнева, величественную и прекрасную. Укороченные лепестки только подчеркивали стремительность шага, а концы старой потрепанной шали, скрывающей волосы и верхнюю часть лица, струились на ветру мягкими волнами. Подойдя ближе, Лед окончательно утвердился в том, что заклинатель им не знаком, хотя явно принадлежал тому же поколению, что и они – лет семнадцать-двадцать. Еще загадочнее. Юноши переглянулись, решая, как поступить, но незнакомец, наконец, заметил их и поприветствовал, дважды хлопнув себя по плечу. Этот жест вошел в обиход среди вихрей как замена приветствия и имел примерно следующее значение: это мое плечо и ты можешь на него опереться. Легко изменив направление пути, заклинатель направился к братьям по духу, поправляя шаль на лице. Юноши неуверенно повторили приветствие и, снова настороженно переглянувшись, направились к незнакомцу, готовя боевые заклинания. Когда между вихрями оставались не больше пяти шагов таинственный заклинатель приподнял ткань, надвинутую едва ли не на самые глаза, и весело подмигнул. Радужная оболочка напоминала тягучий мед и янтарь, пронзенные лучами солнечного света, а на губах играла легкая полуулыбка, будто озаряющая лицо с чуждыми и непривычными чертами. Позабыв и о боевом заклинании и о манерах, Зной издал ликующий вопль и преодолел оставшееся расстояние прыжком, с обожанием глядя на героя ярко-зелеными глазищами. Лед же смотрел на незнакомца холодно и оценивающе: вот зачем шаль – чтобы скрыть волосы цвета золота. Какой бы редкостью не были среди горожан заклинатели и высокие люди, золотоволосый человек был на всю империю один, и каждый инеец знал его имя. Итак, одна загадка разрешилась, но на смену ей пришла другая – разве принц не должен сейчас быть в новой столице, на параде в честь своего воскрешения? Так что он делает в этом крошечном городке на западной границе?.. Именно этот вопрос Зной и озвучил, на что ясное лико солнца империи на миг приняло выражение человека, страдающего внезапными приступами зубной боли. – Парад, надо же... – улыбнулся он, и вдохновлено посмотрел вдаль – хоть картину пиши. – Боюсь, я слишком занят... А господа одаренные отчего не в столице? – Мы? – Зной с озорной улыбкой посмотрел на спутника, что продолжал морозить принца подозрительным и колючим взглядом светлых серовато-синих глаз, напоминающих ледяную крошку. – Ох! – Внезапно подкравшиеся со спины ветра разлохматили волосы, взметнув в воздух пряди и тонкие косички, украшенные разноцветными бусинами и заколками. Зной улыбнулся, снова сияя озорными ямочками на щеках, и схватился за голову, пытаясь пригладить прическу. – Нас выслали за кое-какие провинности... «Провинности» на языке вихрей значило «подвиги», а подвигами следовало делиться. – И чем же вы так отличились? – закономерно вопросило улыбающееся солнце империи, а Лед лишь вздохнул, прекрасно зная, что будет дальше. В трактире они провели почти час. Нашедший благодарного слушателя Зной вывалил на принца целый ворох новостей и баек о выходках вихрей. Лед молчал, наблюдая за братьями по духу и подмечая ямочки, появляющиеся то на одних щеках, то на других. Искренние улыбки Зноя не угасали, медовые озера на его щеках манили сладостью и глубиной, а вот на щеках Солнца даже в моменты веселья появлялись лишь бледные тени углублений. Он мало что рассказывал о себе и своем поколении, больше слушал и спрашивал. Округлая деревянная чаша давно опустела, но он продолжал держать ее в руках, изредка поглядывая на рисунок, вырезанный на гладком боку – заснеженную ель. Задумавшись, он поглаживал резьбу пальцами, и тогда его улыбка становилась чуть искренней. По крайней мере, так казалось Льду. Под исход беседы, когда уже даже Зной устал смеяться и болтать, величественное солнце империи поделилось своей неожиданно приземленной проблемой. Юноши осмотрели ишские монеты и призадумались. Война с Ишией длилась примерно столько же, сколько существовала сама империя, оттого давно всем наскучила. Пересечь западные запретные земли, что разделяли два государства, не могли ни инейцы, ни иши, так что обоим народам только и оставалось что «любить» друг друга издалека. Легкое потепление наступило лишь при Эшините и змеелюди даже прислали своего посла – видимо искренне надеясь избавиться от него. Из-за прохлады в отношениях двух держав менялы и не принимали чужеземные монеты, здраво рассудив, что ишское золото принесет больше проблем, чем наживы. Для Льда осталось загадкой, где загадочное высочество разжилось столь сомнительным богатством. Зной же не стал тратить время на долгие думы: откопав в складках лепестков полновесное солнце*, припрятанное на черный день, он внимательно изучил монету и попытался переплавить ишское золото. Получившийся блинчик несколько не дотягивал до требуемого результата, но это не смутило заклинателя, и он тут же повторил эксперимент. Лед с ужасом посмотрел на более неопознаваемое клеймо, на котором оттиск ишской змеи слился с инейской птицей и теперь напоминал очень сердитого беременного верблюда, и подал голос, опасаясь за безопасность брата по духу. Все же золотое солнце это очень много – на эти деньги можно полгода жить в столице. Скромно, но сытно. – На переплавку... Ваше Высочество... – Лед смущенно посмотрел на принца. – Если менялы не берут ишские монеты, то можно сдать их как драгоценный металл. – Хорошая идея, – оценил принц, улыбаясь блинчикам с забавными зверушками. – Что это за заклинание? – Боевое заклинание Раскаленные Длани Саванны! – Зной блеснул быстрой улыбкой и взял следующую монету. – Нам мастер Река показал – что он ими только не делает: и воду греет, и одежду гладит, и ухажеров отваживает… Ох! – Зной прыснул и гордо продемонстрировал публике очередной шедевр, от которого даже Лед не сдержал улыбку. – Река Тающих Небес? – переспросил принц, на очень короткий миг улыбнувшись так, что ямки все же проступили. Он подвинул остывающую монету к себе, любуясь причудливым оттиском. – Это я, пожалуй, сохраню… На удачу. – Да, мастер Река Тающих Небес, – пока Зной колдовал над переплавкой последней монеты, Лед внимательно смотрел на его руки, более не отвлекаясь ни на потешные оттиски, ни на янтарноглазого принца, ни даже на медовые озера на щеках собеседников. – А чем Ваше Высочество сейчас занимается? – Я? – взгляд Солнца стал немного озадаченным. – Да ничем... брожу то там, то тут... А вас зачем сюда отправили? Лед очень сильно хотел спросить, как можно быть настолько занятым "ничем" чтобы пропустить парад в свою честь, но все же промолчал, решив не отвлекаться. – На крысаков охотимся. Спасибо Вечеру, удружил, так удружил…– Зной положил на стол последнюю из доверенных монет и, хотел было смахнуть челку, но Лед среагировал молниеносно: он перехватил руку у самого лица и с грохотом прижал ее к столу. И вторую – дабы рассеянный заклинатель ненароком не покалечился. Зной замолчал, с осуждением глядя на собственные кисти, прижатые к столешнице. – Раскаленные Длани, – напомнил Лед в повисшей тишине. Повисла неловкая пауза. Медленно краснеющий Зной смотрел в стол, стараясь не замечать направленных на него взглядов посетителей, обернувшихся на звук ударов. Где-то в противоположной части зала снова тихо запели струны и зазвучал приятный голос сказителя. – Что за крысаки? – невозмутимо поинтересовалось солнце империи. Лед покосился на него и успел уловить в чуть прищуренных янтарных глазах насмешливые золотинки. – Крысаки – искусственно искаженные твари, охотящиеся на людей, рожденных с источником силы, и на предметы, заряженные энергией – артефакты. – Тут же затараторил Зной, цитируя заученный текст. Он вытянул руки из захвата и начал жестикулировать, пытаясь скрыть смущение. – Крысаки сбиваются в стаи и ведут кочевой образ жизни, нападая на некрупные населенные пункты до тех пор, пока в них есть подходящие источники энергии. После их уничтожения стая отправляется дальше. Авторство методики создания принадлежит Вечеру, – он чуть примолк, нахмурившись, и добавил от себя. – Агрессивные крысы размером с лисицу. Нападают стаей и быстро регенерируют, очень ловкие и не чувствуют боли. Лучшая стратегия – загнать стаю в какой-нибудь ров или подвал и сжечь. – Когда появились, где? Откуда информация, что автор методики Вечер? – с лица принца исчезла полуулыбка, а в остановившемся взгляде зажегся холодный хищный огонек – будто ястреб высматривал добычу с высоты полета. И без того желтые глаза будто стали еще светлее, а деревянная чаша, что заклинатель вертел в руках во время разговора, замерла. Пальцы героя очень цепко держали предмет с изображением заснеженной ели. – После войны расплодились, – Зной неуверенно покосился на Льда, но тот в очередной раз заинтересовавшись стоящей перед ним коэлой, опасливо ее понюхал и отставил в сторону, так и не сделав ни глотка. – Вечеру их приписывают, потому что в одной из лабораторий нашли записи с заклинанием и расчеты. Так старшие говорят. Наверное, после войны крысаков никто не контролировал, потому они расплодились и одичали... – Вот как, – принц призадумался вслух. – Крысы и Вечер? Разве не выбрал бы он что-то более эстетичное? – Вот уж не знаю, – прыснул Зной. Он не столько поднялся, сколько спрыгнул со стула и спешно сгреб золотые блинчики в рукав. – Это практично – крысы умные и живучие. В общем, вы тут пока побеседуйте, а я загляну к одному знакомому… После того как заклинатель едва ли не бегом вылетел из кабака за столиком повисла тишина. Лед, нахмурившись, смотрел вслед товарищу, а Солнце задумчиво крутил в руках чашу, глядя куда-то сквозь пространство. Как и другие посетители, он прислушался к песне и, уловив не удачную рифму, болезненно поморщился. Покосившись на принца Лед нахмурился и как бы между прочим поинтересовался: – Я слышал, вы конфликтовали с его тетей – мастером Сиеной? Почему? Солнце подозрительно покосился на собеседника, однако на по-инейки «эмоциональной» физиономии читалось лишь вежливое и не очень-то любопытное любопытство. – Потому что она охраняла грушевые сады... Да и какие конфликты между своими… – немного невнятно произнес он и повернулся в сторону дверей. – Племянник Сиены? Сын мастера Алой? Лед кивнул, искоса глядя на принца. Тот некоторое время смотрел вслед ушедшему, а потом повернулся к собеседнику и осмотрел его с куда большим интересом, будто видел впервые. – Ты не просто так об этом сказал, верно? Вам что-то от меня нужно. Юноша растерялся от вопроса, заданного настолько прямо. – Как давно вы дружите? – Мы познакомились перед вступительными испытаниями, – Лед позволил себе легкую улыбку, которая почти сразу растаяла – как снежинка на теплой коже. Взгляд стал тяжелым и колючим, а голос тихим и серьезным. – У него есть проблема. Сам он с ней не справится, а я не знаю как помочь… Когда придет время можно будет обратиться к вам за помощью? – Найдите меня, когда понадоблюсь. – Солнце кивнул. В ответ Лед просиял столь искренней улыбкой, что даже ледяная крошка в глазах потеплела и заискрилась. – А как? Вы планируете где-то осесть? – Нет. У меня дело на юге, а куда отправлюсь дальше я и сам не знаю. – Тогда… – Лед протянул левую руку ладонью вверх. – Заклинание крови. Пожалуйста. Я не стал бы просить для себя. Это для него. Принц хмуро посмотрел на ладонь и отвел взгляд, делая вид, что не замечает жеста. Лед прекрасно понимал его колебания. Так уж сложилось, что у человека всего две руки, а заклинание крови можно привязать к ладони всего раз. После этого хозяин всегда сможет чувствовать местонахождение заклинателя. Из-за этого ограничения совершенствующиеся относились очень серьезно к выбору людей, которым отдавали свою руку или кровь. Все же далеко не каждый будет рад тому, что кто-то всегда сможет найти его – даже на краю мира. Солнце перевел взгляд на все еще протянутую ладонь и недобро посмотрел в глаза собеседника, но Лед выдержал взгляд. Около минуты заклинатели молча друг на друга смотрели, ожидая кто сдастся первым. Лед не слишком верил в свой успех, но за Зноя вступилась сама судьба, не зря же говорят что те, кто родился с ямочками, поцелован удачей: В притихшей таверне переливались серебром струны и в пении приятного голоса прозвучало имя – Снежна. Принц повернулся на голос подобно стрелке компаса, но не смог рассмотреть сказителя из-за спин посетителей. Моргнул и посмотрел вниз – на чашу, лежащую в ладонях. Округлый предмет качнулся и перекатился в правую кисть, а левая разжалась. Прозвучало еще несколько строк – принц смотрел в свою ладонь, а после перевел взгляд на стол, заставленный пустой посудой. На краю столешницы лежал кинжал, забытый Зноем. Несколько секунд заклинатель не двигался, но прежде чем Лед, отчаявшись, опустил руку, солнце империи взяло кинжал. Обнаженное лезвие сделало тонкий порез на указательном пальце, после чего тот вычертил кровью замысловатый рисунок над все еще протянутой ладонью. Неровный след потемнел и собрался в тонкие четкие линии, словно вычерченные чернилами. Мгновение и они исчезли, впитавшись в кожу. Лед несколько раз сжал пальцы, прислушиваясь к ощущениям, кивнул. Правую руку он тоже держал на весу, прислушиваясь к заклинанию, привязанному к Зною. – Никому об этом не говори, даже Бурану, – предостерег принц и осмотрелся, но внимание всех присутствующих было поглощено выступлением барда. Поставив чашу, он задумчиво потер большим пальцем внутреннюю часть левой ладони. – Прах и песни – вот и все, что остается от тех, кого мы не уберегли. Лед кивнул, понимая, но не зная, что сказать. Он повторил ритуал с чашей – принюхался к напитку и снова отставил его в сторону. Помолчал. Снова поднял взгляд синевато-серых глаз. Собеседник хмурился все больше и снова напоминал человека, страдающего зубной болью. Очередная не слишком складная строфа песни заставила его снова поморщиться и болезненно потереть переносицу. – Мы должны будем упомянуть о встрече с вами в отчете, а потом у нас спросят, куда вы направляетесь. Принц помедлил с ответом. – Пусть будет восток империи – какой-нибудь городок у берега. Белолунница. Лед не знал о чем еще можно говорить с незнакомым человеком, но в благодарность все же постарался его отвлечь от песни: – Слухи о Вечере правдивы? Вы ищите его? Солнце неопределенно пожал плечом. – Снова будет война? – Нет, – на этот вопрос принц дал неожиданно четкий ответ, твердый как обещание. – Войны не будет. – Он взял чашу и взвесил ее в руке, снова рассматривая рисунок с заснеженной елью. Янтарные глаза изучали резьбу, а уголки губ едва заметно приподнялись в чем-то похожем на зловещую улыбку. Лед опустил взгляд на стол. Немного подумал. – Люди странные, – наконец повел он итог своим размышлениям. – Ресурсов больше, чем они могут потратить, так зачем воевать… – То была война не за ресурсы, – принц покосился на собеседника. – И что тебе ответил Буран на этот вопрос? – Четыре круга вокруг орденской крепости. Солнце улыбнулся, на миг показав ямки на щеках, столь же глубокие и ясные, как и у Зноя. – А нам – шесть. Жалеет он вас. – Но… – Он всегда отправляет на пробежку, когда не знает, что сказать. – Даже глава ордена не знает причины войны? Но принц лишь покачал головой. – Не знать ответа и не знать, что ответить, это разные вещи, правда? – произнес он. Лед призадумался, но не стал переспрашивать. Чувствуя приближение Зноя, который на полпути решил, что менять золото без кинжала ну ни как нельзя, юноша повернулся к двери, за мгновение до того как по крыльцу застучали быстрые легкие шаги. Принц первым поднялся из-за стола, каким-то неожиданно порывистым и легким движением. Он устремился навстречу Зною и, протянув ему кинжал, направился наружу. Зной тут же заскакал следом, без труда найдя тему для разговора, и Солнце с удовольствием ее поддержал. Лед поспешил нагнать братьев по духу, но задержавшись в дверях, прислушался к песне, все еще звучащей в зале. Серебряные струны скорбели о гибели прекрасной Снежны и о мужестве ее возлюбленного, об узах любви и братства, окропленных кровью и слезами, об оборванной навеки нити. Ужасная смерть, – подумал Лед. – И что еще хуже – очень, очень скверные стихи. Разменяв монеты на серебро и золотые полусолнца, заклинатели вновь оказались на той же улице где и встретились. Повеселевший принц распрощался с братьями по духу и направился прочь легким стремительным шагом. – Хорошо, что успел повидать его, – вдруг сказал Зной, глядя вслед уходящему. Ямки выровнялись – широкая улыбка медленно угасала подобно заходящему солнцу. – Почему ты не попросил его о помощи? – прямо спросил Лед. Юноша пожал плечами. – Он воин. Зачем усложнять жизнь человеку проблемой, с которой он не сможет справиться, – бредущий по улице заклинатель остановился, внимательно глядя куда-то вверх. Юноши насторожились, готовясь придти на помощь в случае беды, но принц протянул руку и коснулся бамбуковых трубочек, повешенных на крыльце дома на радость ветрам. Улыбнулся, покачивая то одну, то другую и вслушиваясь в мелодичное постукивание. Зной тут же и сам разулыбался, снова щедро демонстрируя медовые озера. На миг принца скрыла спины прохожих, а когда Лед снова мог видеть ту часть улицы, то солнце империи уже исчезло – как ветром сдуло, только бамбуковые трубочки продолжали покачиваться. Зной развернулся и, улыбаясь, направился в противоположную сторону. – Почему ты не сказал ему что вы… – попытался спросить Лед, но Зной оборвал его: – В семье Морозов братство по духу ценится куда выше уз крови, так что я предпочту не пополнять армию незаконнорожденных родственников, – юноша хмыкнул и, поймав одну из косичек, начал задумчиво подергивать ее. – Интересно, каким ветром его сюда занесло… Лед немного поразмыслил над услышанным и подвел итог очередному дню: – Вы, люди, и вправду странные. – Я не желаю слышать это от того, кто разграбил два музея, чтобы похоронить экспонаты, – звонко рассмеялся Зной. Он легко перепрыгнул через лужу, многочисленные косички взметнулись в воздух, а заколки сверкнули в солнечном свете. Не прошло и пары минут, как юноша нашел куда более приятную тему для беседы, позабыв обо всех печалях, а идущий рядом Лед вернулся к своим мыслям. Изредка кивая на россыпи слов, он любовался медовыми озерами, раз за разом разливающимися на нежных щеках и чувствовал себя таким же счастливым, как и много лет тому назад, когда впервые встретил болтливого мальчишку с ярко-зелеными глазами. Позднее, вернувшись в столицу, Лед и Зной законопослушно подали отчеты, где с чистой совестью указали в качестве цели путешествия солнца империи Белалунницу, расположенную на востоке. Прочитавшая отчет первой Река Тающих Небес схватилась за голову и потратила почти ночь, чтобы подделать отчеты и указать вместо восточного городка северную крепость Ледяных Скал. После этого отчет попал на стол старшего мастера с пометкой «важно», а по нескольким адресам направились письма с требованием срочного сбора – Река вознамерилась собрать боевых товарищей и перехватить брата по духу в Беллалуннице. Старший мастер лишь к вечеру удостоил своим вниманием стопку отчетов с пометками «важно», «срочно» и «очень важно и срочно» и к обеду следующего дня тоже схватился за голову, с ужасом понимая, что если он что-нибудь не предпримет, то информация о планах солнца империи попадет в руки императора! Подделка отчета не заняла много времени – сказался многолетний опыт. После небольшой махинации с чернилами принц отправился на юг в горы, дабы почтить память отца, хотя мастер сомневался, что принц хотя бы вспомнит, что в землях ордена Пламенеющих Кленов стоит памятник его великого предка. Следующим за голову схватился глава ордена Песчаных Вихрей. Прославленный воин и заклинатель мог с легкостью уничтожить бумагу тысячами способов, но, к сожалению, ни один из них не помог бы изменить текст. Решив призвать на помощь мастера Сиену (ее ж племянник снова отличился!) Буран совершил ошибку, так как после ее прихода количество воинов, не способных подделать документ увеличилось ровно в два раза. Почти час воины переругивались, забыв о разнице в возрасте и рангах, после чего общими усилиями пришли к выводу, что императору вряд ли ведом почерк Зноя и потому отчет можно переписать заново, указав новую цель визита. Таким образом Солнце направился в противоположное направление, в северо-восточный городок под таинственным названием Нахуа – Сиена уверяла, что такой есть. Буран смутно припоминал, что в каком-то из восточных наречий «хуа» значило цветок, но имел подозрение, что в названии имелось в виду вовсе не «город на цветах». Следующим отчет прочитал один из секретарей Его Императорского Величества. Припомнив перешептывания во дворце и ощущение глухой ярости, когда героя держали в комнате как в тюрьме, секретарь поджал губы и, использовав простенькое заклинание для выведения клякс, направил солнце империи на запад в Ишию. Коротенькое название воинственного королевства змеелюдей идеально вписалось в опустевшее пространство на строчке. После этого секретарь с чувством выполненного долга положил отчет на поднос с другими бумагами, требующими внимания правителя. Таким образом Солнце сам того не ведая несколько раз пересек империю и отправился совершать подвиги на территорию вражеского государства, а его сторонники направились в разные стороны, надеясь перехватить его раньше людей императора. Лед и Зной тоже не скучали – побродив по опустевшей крепости ордена, Зной возжелал посетить лабораторию и Лед, в тайне полагавший, что спутник ищет решение своей проблемы, позволил подговорить себя на очередную авантюру… Когда Эшинит закончил разгребать документы и дошел до отчета, стояла глухая ночь. Уже не очень понимая содержимого, мужчина читал строчку за строчкой, пока его глаза не споткнулись о знакомое имя. Солнце. Солнце империи. В каком-то городке у западных границ. Направляется на запад, в Ишию. Что ему могло там понадобиться? Эшинит почувствовал, как по коже пробежался холодок дурного предчувствия. Неужели Солнце догадался? Не совершил ли он ошибку, решив вернуть брата так рано? Мужчина поставил локти на стол, и устало помассировал переносицу, размышляя о возможных вариантах развития событий и женщине с черными глазами. Давным-давно, в пылу очередной ссоры она пообещала, что больше не позволит использовать Солнце, но не успела ничего предпринять. Эта маленькая победа не слишком тешила самолюбие Эшинита, но сейчас… Эта вертихвостка все же сдержала слово. А еще, несмотря на прослушку и прямой запрет, она нашла способ сказать Солнцу правду – иначе, зачем ему понадобилась Ишия? Император продолжал растирать переносицу, чтобы хоть как-то отвлечься от дурного предчувствия. Резкий хлопок, раздавшийся в небе над городом, заставил мужчину вздрогнуть. Задетая чернильница покатилась по столу, разбрызгивая капли черной туши по документам, а помещение окрасилось вспышкой фиолетового света. Обернувшийся к окну император увидел зарево над крепостью ордена вихрей. Свечение подобно расцветающему цветку набралось розовыми оттенками и заскользило по небу, обрисовывая сияющим перламутром тела невиданных зверей и рыб, бегущих прочь от встающего в ночи солнца. Небесное светило полыхало всеми цветами золота и огня и заливало улицы светом, заставляя пылать золоченые шпили. Слышались встревоженные голоса, вскрики, торопливые шаги, чей-то восторженный смех и радостный крик, летящий над городом подобно птице. Где-то в переулке брел солдат, некогда шедший в бой под знаменами солнца империи. Увидев, как в небе расцветает огромное светило, он поднял флягу с вином и запел отрывок из песни, что уже очень давно не звучала на улицах столицы. Со второй строки послышались другие голоса. Один за другим инейцы подхватывали слова и пели, вспоминая о том, как когда-то надеялись и верили в солнце империи – в то, что однажды все будет иначе, лучше, все будет так, как обещала женщина с волосами цвета золота. Песня наполнялось силой и становилась все громче, расползаясь по городу подобно свету, заставляя сердца вновь загораться надеждой. И раз за разом случали слова пророчества, наполняясь силой и твердостью: Серебро дороже злата, Пламя солнца, кровь богов С чуждой кровью принц рожденный Мир избавит от оков… * Медные, серебряные и золотые звезды – мелкие монетки, широко используемые в торговле. Более крупные монеты встречаются реже: полумесяцы из серебра и золота (1500/15000рублей), и луны из золота и серебра (3000/30000рублей). Солнце – наиболее крупная монета, изготавливаемая из чистого золота (примерно 300000рублей). (Не)Интересный факт: Во дворце Эшинита есть отдельная комната. Ее стены украшены картинами с изображениями дятлов, а на полках стоят чучела и статуэтки, инкрустированные драгоценными камнями. Зная об этой коллекции, подданные стараются внести в нее свой вклад, дабы снискать расположение императора. Однако мало кому известно, что начало этой коллекции положил рисунок пятилетней Радости. Выслушав очередную нотацию младшего брата, принцесса сказала «Эссинит, ты дятел». В последующие дни шестой принц с упорством достойной этой птицы преследовал взрослых, требуя показать дятла и объяснить, почему их сравнивают. В качестве извинения маленькая принцесса сделала рисунок, из-за которого Эшинит решил, что дятел это особо опасный (и уродливый) вид нежити и еще сильнее разобиделся на сестру. Положение спас Буран, лично отправившийся в лес и изловивший для принца пару дятлов. Таким образом мир в семье был восстановлен. Позднее Буран узнал, что из птицы сделали чучело, и у него зародилось первое недоброе предчувствие, что если Эшинит взойдет на престол, то даже небожители узнают почем фунт лиха. Автор: Если бы мне нужно было прописывать анкету Эшинита, то я бы обязательно указала, что он ненавидит голубой цвет и дятлов, и что он никогда не заходит в ту комнату. Эшинит, устало массируя переносицу: О боги, почему они вообще решили, что я коллекционирую дятлов? Буран *активно не имеет к этому никакого отношения*