Мой

Гарри слышал шёпот из-за Завесы: хор приглушённой, хрипловатой мольбы. Взывающий к нему, манящий его. Одним только словом. Гарри... Гарри... Гарри… Чарующий соблазн смерти. Отдел Тайн теперь часто снился ему в кошмарах. Несколько недель назад Гарри Поттер потерял крёстного, а вместе с ним — единственную семью, которую он знал — и себя. Угас огонь, пропал боевой дух. Мальчик-Который-Выжил, казалось, превратился в пустую оболочку. И шёпот смерти не пугал его, а наполнял тоской. Но ни разу ещё в своих снах Гарри не ступал на тот помост, надеясь, что нужно лишь зайти за Завесу и тогда боль наконец-то утихнет. И он встретит Сириуса. Ни разу. До этой ночи. Гарри знал, что спит; а ещё знал, что этот сон — не обычный кошмар. Его словно тянуло туда тёмной, могущественной магией, и Гарри ясно понимал: если он поддастся, если пройдёт сквозь изодранную в лохмотья ткань Завесы, то обратно в мир живых уже не сможет вернуться. Избранный никогда не проснётся. Гарри глубоко вдохнул и шагнул вперёд. Потрёпанная ткань, будто покачиваясь на ветру, удивительно мягко коснулась кожи. Вот только никакого ветра здесь не было. И стоило подойти ближе, как шепотки сорвались в возбуждённый речитатив. Гарри... Гарри... Гарри… — Гарри. Последнее слово прозвучало не из-за Завесы. Пронизывающий, высокий — и такой знакомый — голос позвал из-за спины. Гарри бесстрашно обернулся: смирившийся со смертью уже ничего не боится. К нему уверенно шагал Лорд Волдеморт. Развевающиеся чёрные одежды и босые белые ступни, кроваво-красные глаза и змеиная внешность. У Гарри дрогнули губы от острого приступа неуместного веселья. Как долго он боялся этого человека? Как долго убегал от него? Сейчас уже не хотелось ни бояться, ни убегать. На Гарри снизошла странная безмятежность, и он улыбнулся напророченному врагу. Волдеморт подозрительно сощурился. — Отойди от Завесы, Гарри, — и его повелительный тон требовал подчиниться. Гарри рассмеялся: не здесь и не сейчас. — Зачем это? Ах да, ты же хочешь прикончить меня собственноручно. Такая честь, — широко улыбаясь, он развел руки в стороны. — Ну, чего ждёшь? Убивай, если думаешь, что это сработает. Порази своего заклятого врага во сне. Но Волдеморт не выхватил из мантии палочки, даже не пошевелился. — Я здесь не для того, чтобы убить тебя, Гарри Поттер, — тихо сказал он. — Что ж, жаль, — вздохнул Гарри и оглянулся на Завесу. Стальная рука вдруг сжала предплечье и так быстро сдёрнула его с помоста, что мир перед глазами расплылся смазанным пятном. Гарри рухнул на каменный пол, крепко приложившись локтем. Из глаз невольно брызнули слёзы, и он зашипел от боли. Над ним навис Волдеморт. Кроваво-красные глаза горели яростью и... чем-то ещё. Чем-то, чего Гарри не мог распознать, но от силы этого чувства в венах вдруг вскипел адреналин. И это было очень странно. Ведь Гарри неделями не чувствовал ничего. Неделями он казался себе пустым, безразличным ко всему и оцепенелым. Но сейчас он определённо что-то чувствовал. Волдеморт надвинулся на него, и сердце застучало где-то в горле. — Что... — Я знаю, что ты такое, Гарри Поттер, — перебил Тёмный Лорд ледяным, мрачным голосом. Глаза его странно блеснули. — Твоя жизнь принадлежит мне. Смерть никогда не коснётся тебя. Гарри онемел на секунду. — О... о чём ты? — выдавил он и попробовал встать, но не успел. Незримая сила вздёрнула его вверх, и Гарри завис перед Волдемортом в воздухе: ноги в нескольких дюймах над полом, руки по швам. Попался. Он попытался шевельнуть хотя бы пальцем, когда Тёмный Лорд — теперь их глаза были вровень — начал приближаться. Он будто крался, а не шёл, беззастенчиво, как-то хищно оглядывая Гарри с ног до головы, пока взгляд его не замер на шраме. Гарри звучно сглотнул. От того, как его разглядывали, он остро почувствовал свою уязвимость. Длинные, словно паучьи пальцы потянулись к его лицу, и хотя Гарри изо всех сил пытался отвернуться, ничего не вышло. Он ждал боли, ждал, что шрам обожжёт калёным железом от этого прикосновения — но нет. Почти нежно его волосы смахнули со лба, и Волдеморт пристально уставился на его шрам. А потом невесомо коснулся. Повисла долгая тишина, они оба молчали. Сердце так громко стучало у Гарри в ушах, что его, наверное, слышал и Тёмный Лорд. Когда их глаза снова встретились, Гарри словно молнией прошило от кроваво-красного взгляда. — Связь между нами, наши узы — куда глубже, чем я полагал, Гарри... Но теперь я знаю... — последние слова звучали почти многообещающе. Гарри вздрогнул бы, когда кончики пальцев Волдеморта скользнули со лба на щёку и очертили линию подбородка, но магические путы не позволили сдвинуться ни на дюйм. — Ч-что знаешь? — выдавил Гарри и почувствовал, что краснеет от того, как дрогнул голос. Тёмный Лорд искривил тонкие губы в улыбке. Гарри не успел ничего сказать, не успел ничего почувствовать, лишь лёгкую вспышку паники, как его вдруг накрыло совсем другим — странным — чувством. Счастье. Это было чем-то похожим на счастье. По крайней мере, самое близкое к счастью за последние недели. Это было невозможно, абсурдно, но в груди волнами расходилось тепло. Волдеморт улыбнулся шире. — К-как ты это делаешь? — задохнулся Гарри. — Боль, наслаждение, печаль, радость... — нараспев протянул Тёмный Лорд, Гарри содрогнулся бы, если б мог. — Ты чувствуешь то, что чувствую сейчас я, Гарри. Моё счастье — твоё... а я действительно рад, ведь ты сейчас в моих руках, ведь я вижу, знаю, что ты. Волдеморт чуть опустил руку и обвёл большим пальцем нижнюю губу Гарри, почти касаясь её. Красные глаза зачарованно проследили изгиб его рта. Сердце пустилось вскачь, когда в груди змеёй свернулось чужое предвкушение и какое-то извращённое упоение ситуацией. — Ч-что ты делаешь? — у Гарри закружилась голова. Тёмный Лорд подался ближе, не отвечая, и посмотрел на него так пристально, будто изучал под микроскопом; никогда Гарри не чувствовал себя настолько беззащитным, испуганным и совершенно запутавшимся. От блеска в глазах Волдеморта его с головой накрывала паника. Красные радужки алчуще вглядывались, казалось, в самую его душу. Почему Тёмный Лорд так на него смотрел? Гарри уже готов был снова заговорить, как вдруг мир вокруг замерцал и пошёл рябью. Шепотки за Завесой стихли. — Ты вот-вот проснёшься, — бесстрастно заметил Волдеморт, дьявольский огонь в его глазах поутих. — Но знай... — он снова обвёл пальцами шрам, но на сей раз так, будто росчерк молнии на лбу был чем-то сакральным. — Я приду за тобой, мой хоркрукс. Гарри нахмурился; что ещё за хоркрукс? Но конечно Тёмный Лорд ничего не собирался объяснять. — Я приду за тобой, и ты пойдёшь со мной по своей воле или нет... потому что ты мой... Пространство вокруг постепенно затопило светом, и Гарри понял, что Волдеморт не ошибся — он просыпался. Точно, это просто сон. Всё это ненастоящее... Он вернётся на Прайвет Драйв к безрадостному, безучастному существованию с Дурслями, и никто не помешает ему и дальше упиваться своей скорбью и полным одиночеством. Волдеморт опустил взгляд со шрама к его глазам и повторил последние слова с чем-то отдалённо похожим на сочувствие. — Я приду за тобой.