Я спою тебе песню, что бы ты не болела.

Я стоял за тяжелыми деревянными дверями, не решаясь войти в комнату. В руках у меня был поднос с довольно-таки съедобной птицей, нынче подстреленной, мной час назад. Представьте! Я и подстрелил птицу! Сам в шоке! Чего только не сделаешь, что бы эта упёртая девчонка соизволила поесть. Собравшись с духом, настроив себя, как можно позитивней, вдохнув полной грудью воздух, я шагнул в чертову обитель. — Цири, представляешь! Я тебе тут поесть принёс. Сам, лично подстрелил! Смотри какая птица. Румяная! С корочкой! Я долго старался, готовил, специально для тебя! Не то, что эта местная безвкусная похлебка. Ты обязательно должна попробовать! Я оторвал кусочек самого сочного мяса и протянул девушке. При виде её моё сердце сжалось от боли. Глаза заслезились. «Игнорируй, Лютик. Ради всего святого и её самой, игнорируй!» — Ну не хочешь, как хочешь! Я сам тогда, первый попробую. — мясо было по правде не таким великолепным, без специй и соли, коей тут и в помине не найдешь, однако весьма удачным. — Что же, недурно-недурно. Тебе обязательно понравиться. Раз не хочешь есть, выпей хотя бы молока! — я полу дрожащими пальцами налил напиток из кувшина и протянул чашку. «Господи, и почему я так сильно волнуюсь?» Ответа нет. Пустые глаза. Потухшие как угли! Безжизненный взгляд, устремленный куда-то в конец комнаты. Цири сидела на кровати. Не подавая признака жизни. Порой мне казалось, что она не дышит. Тогда я с трепетом проверял её пульс и облегченно вздыхал, когда его находил. Она жива! Но без жизни… Такое зрелище тяжело наблюдать. Даже мужчине! Нередко выходя из её комнаты я не мог сдержать слёз. Помочь было не кому. Мы были одни! Вдвоём. В ОГРОМНОМ, ХОЛОДНОМ, ПУСТОМ замке. Я не знал, что делать! Как вернуть её в жизнь? Не знал, в чём причина такой перемены! Она не разговаривала. Не отвечала на вопросы. Я мог лишь догадываться, что это как-то было связано с Геральтом, который соизволил уехать посреди её тяжелой болезни. Однако странно было не ТО, что он уехал. А то, что он не возвращался. Я сам уже начал подозревать, что-то неладное и старался поскорее отгонять скверные мысли. Руки сжались в кулаки от бессилия. Я не мог ничего сделать. Ничем помочь. — Что ж. Я пожалуй оставлю тебя одну. Если тебе станет от этого легче… Но у двери, я не смог сдержать эмоции: — А хотя знаешь, Цирилла Фиона Элен Рианнон! С тебя хватит! И с меня тоже! Ты не ешь и не пьешь! Не разговариваешь! Игнорируешь меня и мои вопросы! Смотришь в одну точку и просто пытаешься превратиться в статую! Я дал тебе время, думая, что ты сама придёшь в себя, однако прошла уже целая неделя и ничего не поменялось! ТАК больше продолжаться не может! Я спускаюсь вниз, готовлю тебе ванну в соседней комнате! Ты покупаешься, приведешь себя в порядок! Оденешься! И спустишься в зал, поесть, как все нормальные люди! И это не обсуждается! Я вылетел из комнаты и грюкнул дверями. Спиной прислонившись к деревянной раме, выдохнул и попытался услышать хоть какие-то признаки жизни. Их не последовало… Делать было нечего. Раз я обещал приготовить ванну — я её и приготовлю! Я ОБЯЗАТЕЛЬНО поставлю её на ноги. ОБЯЗАТЕЛЬНО!