***
Они сталкиваются зубами, не контролируя рассудок дозволенности. Даша лихорадочно проходится пальцами по чужой одежде — в надежде стянуть неприятную ткань, чтобы как можно точнее прощупать участки тёплой кожи под напором возбуждения. Девушка мощно впивается в губы напротив, образуя небольшую капельку крови. Ощущает знакомый металический привкус на языке и не думает отрываться — вновь прикасается губами, однако теперь нежнее, чтобы зализать мелкую рану. Нина же покорно поддаётся, не выпуская языка. Преданно ждёт сигнала, запуская пальцы в длинные волосы, и играет с прядями, образуя нелепое гнездо. А Дарья и не затягивает. На секунду-другую отстраняется, чтобы поймать как можно побольше холодного воздуха в легкие, и впечатывается с особой пламенностью в посторонние губы, которые с каждым новым прикосновением казались безумно родными и тёплыми. Она бессознательно целует ее в уголки губ и позже задевает шею, чтобы оставить яркую отметину на коже. Нина запрокидывает голову, издав первый стон, чтобы дать разыграться и выпустить весь гнев, что злобно скопился на губах Даши. девушка вновь победно улыбается и мгновенно впивается в шею, вырисовывая новые больные засосы, что на долго осядут на коже. Она бы взглянула, как Нина стала их прятать. Будет весело наблюдать за этим актом. Поэтому она кусает как можно выше, моментами улавливая довольное мычание над самым ухом, и все ещё чувствует крепкие пальцы на пояснице, олицетворяющие безопасность. Она толкает Нину к окну, побуждая спиной прислониться к прочному стеклу. Слышит недовольное шипение, однако сразу же заглушает звук раздражения новым поцелуем. Чужие пальцы касаются края футболки, чуть приподнимая ткань, и оседают на холодной коже. Даша бессильно вздыхает, когда чувствует тепло в области живота, и невольно отстраняется. — Не сейчас, — она улыбается одними уголками губ — вяло, но искренне, что забавляет старшую. — Боже, — смеётся Алексеевна, не контролируя слёзы. — Ты это чего? — удивлённо интересуется младшая. — Почему же я раньше не замечала на сколько ты великолепна. Не только в плане интимности, а просто… как человек. Девушка ненадолго заостряет внимание на ее глазах, в которых теплится искренность. — Дура, — усмехается ученица и проводит большим пальцем по его щеке, аккуратно стирая солёный ручей. Нина накрывает пальцы младшей своими и поддаётся вперёд. Мягко целует в губы, на что Дарья так же невесомо касается мокрого рта, небрежно запуская другую руку в смоляную макушку. Переходить границы нет смысла, делать больно никто не желает. Поцелуй получается катастрофически нежным. Нина стискивает ее в объятиях, а Даша охотно прижимается, пряча нос где-то в изгибе шеи женщины. Она невесомо проводит кончиком вдоль этого участка и задевает подбородок, осторожно касаясь губами. Оставляет след туманности и забытья на коже, ибо под чужими руками хочется провалиться в сон и больше не чувствовать страха и боли.***
И вот наконец девушка докурила сигарету, которая улетела в пропасть, бездны, чей пепел развеялся по ветру. Всматриваясь в даль, она ни когда не сможет осуществить то что написала, в своем блокноте. Она последний раз перечитывает все историю, с ее щеки бежит маленькая капелька, росы что безжалостно обжигает кожу и душу раненой и убитой девушки. Она вырвала последнюю главу своих записей и скамкала в руках, выбросив из окна. Она смотрит в даль в руках держа тот самый заветный блокнот. Отходит от окна, и разбивает его вдребезги, его стекла разлетаются по всюду и по ее нежной ещё совсем молодой коже, бегут маленькие струйки крови. Но это совершенно не больно. Душевную боль нельзя с чем то сравнить возможно лишь почувствовать. Открыла глаза, сжала в руках книжку, и ловким движением второй руки достала из кормана джинс зажигалку. — Гори моя история, гори — произносит она и поджигает книгу — гори, и зажигай всем свет как в море корабли, — она смотри на то что никогда не сможет вернуть, но это останется в ее памяти. Она написала свою историю, она вылила туда все свои эмоции, душу и все чувства. Которые никогда не будут сказаны этому человеку в лицо. Когда огонь подходит уже к самой руке, девушка не спешит выкинуть почти что пепел из рук. Она терпит боль, точнее она ее не чувствует. Да будут ожоги и раны, ну и пусть. Она залечит их и забудет, все то что произошло на это балконе. Ведь каждую свою новую часть она писала сидя именно на этом стуле. Рука ослабевает, и лёгкий огонек «доедает» остатки истории. Книга летит вниз.***
И наконец до нее все дошло, ведь, у нее все это время были эти "розовые очки" Да не она не перестанет ей восхищаться, не перестанет кричать какая она ахуенная. Но уже будет мыслить по другому, да ей будут сниться сны с ней, но хотя бы так она буду счастлива с ней. Через эти сны. Они никогда не будем вместе, возможно за эти годы, она так и не сможет ее вновь обнять. Но хотя контакт глаз и слов будет. Она с ней играет, и она это понимает , она войдет в ее игру ,уже вошла в нее. Пусть играет, хоть как то, хоть чуть чуть ее внимания на себе поймать, будет для нее счастье.***
Она обязательно придет на следующий год на учебу. А после чего с уже пустой душой, будет смотреть на уже не обладательницу ее хрупкого сердца.