Ниоткуда с любовью, надцатого мартобря, дорогой, уважаемый, милая, но не важно даже кто, ибо черт лица, говоря откровенно, не вспомнить уже, не ваш, но и ничей верный друг вас приветствует с одного из пяти континентов, держащегося на ковбоях. Я любил тебя больше, чем ангелов и самого, и поэтому дальше теперь от тебя, чем от них обоих. -Бродский.
Русую девушку бросило в жар от слов Дарьи, щёки предательски вспыхнули, словно она была юной школьницей и испытывала первую в своей жизни любовь. Удивительно, что влюблённость делает с людьми! Она кардинально меняет человека, толкает его на подвиги, лишь бы получить эту желанную, подобную наркотику, вызывающую зависимость, долю внимания и почувствовать себя самым счастливым человеком на свете. Именно это сейчас испытывала Ася, окружённая вниманием Шаминой, которого она так долго и томно желала, воображая, что будет, если они останутся наедине. Но вот беда, когда всё происходило в собственных мыслях, где есть возможность менять исход, предугадывать последствия и полностью контролировать происходящее, Ася уверенно держалась и разговаривала с Дашей на всевозможные темы. А теперь, когда желание исполнилось, юная актриса смущалась и толком не знала, что сказать, чтобы начать разговор и утолить жажду общения с режиссёром. А сама Даша, напротив, от адреналина в крови сразу сообразила, на какие темы лучше начать разговор, поскольку часто её голова была переполнена самыми разнообразными вопросами о личности девушки. — Так ты не против? — спросила Дарья, посмотрев на Асю, стоящую в невероятной неловкости и нервно сжимающую руки на груди. Хотелось обнять её, прижать, погладить по спине и успокоить. Дать понять, что Даша — последний человек, который хотел бы причинить ей вред. Ася словно опомнилась ото сна, на её губах появилась лёгкая улыбка, наполненная теплотой по отношению к Даше. -Только за. Но давай куда-нибудь присядем, если это возможно, а то я очень устала, — пожаловалась девушка и оглянулась, в попытке найти подходящее место. — Да, конечно, давай. Идём за мной, — Шамина легонько прикоснулась к плечу девушки, утягивая за собой и тела обоих словно прошиб электрический заряд от, казалось бы, такого незначительного мимолётного касания. Дарья даже мысленно усмехнулась такому феномену, ей уже есть тридцать, но на касания к девушке, которая её небезразлична она реагирует также, как и в семнадцать. Хотя, может, в этом и заключается счастье? Уметь чувствовать всё в полной мере, как в первый раз, несмотря на прожитое количество лет. Даша уверенно вела её по заводу, поворачивая, когда это требовалось. Ася шла рядом, между ними было мизерное расстояние и если бы кто-нибудь потянулся рукой, то обязательно бы соприкоснулся с ладонью второго. От этой близости даже голова шла кругом, искушение отчаянно хотело взять верх. Актриса шла, поглядывая на Шамину, на уже досконально изученный профиль её лица. Меду ними висела тишина, но она не была неприятной, неловкой. Им было комфортно даже молчать в присутствии друг друга, но Ася всё же нарушила её. — Как же я вам всем завидую, вы умеете ориентироваться на заводе. Я постоянно теряюсь, -шутя, пожаловалась девушка. Дарья посмеялась своим привычным звонким смехом и взглянула на Асю, встречаясь с её смеющимся взглядом. В голове резко всплыл случайный факт о том, что когда люди в компании смеются, то смотрят на того, кто им симпатичен. Шаминой очень хотелось верить, что происходящее между ними сейчас — то, о чем говорится в факте. Но Даша, как бы ей не хотелось, старалась не витать в облаках и держать в голове то, что они здесь вдвоём и, если они взглянули друг на друга, то это не обязательно что-то значит. Хотя от последней мысли стало как-то больно в грудной клетке. — Ещё привыкнешь, не переживай, — ободряюще произнесла темноволосая девушка, — Кстати, мы пришли, — констатировала она, садясь на чёрный пластиковый стул и хлопнула по сидению рядом стоящего, приглашая Асю разделить личное пространство. Девушка с большим удовольствием приняла приглашения, одновременно оглядывая одно из довольно больших помещений завода с большими светлыми окнами и привычными, даже немного надоевшими красно-рыжими кирпичными стенами. Ася всё ещё пребывала в напряжении, сердце, как будто назло билось со скоростью света, и девушка очень переживала, не заметит ли её недружеское поведение Шамина. Всё же, до тех пор, пока она не убедится, что Дарья бисексуальна, не хотелось активно действовать в её сторону. А поскольку они не общались так часто, как того хотелось бы, это становилось чем-то вроде бесконечной пыткой. — Я знаю ребят с их первого курса, уже изучила каждого, но с тобой, увы, мы до сих пор не так близки. Давай попробуем это исправить и узнать о друг друге больше? — Шамина взяла на себя роль интервьюера. Увидев, что это благоприятно влияет на собеседницу, Даша ещё шире улыбнулась. — Конечно, конечно! Я очень рада, что, наконец могу знать о тебе что-то больше, чем то, что ты режиссёр и тебя зовут Даша, — хихикнула Ася и наступила очередь режиссёра смутиться от того, на какой манер девушка произнесла её имя. Она как бы незаметно его выделила, произнесла с осбой теплотой, как говорят о ком-то очень родном и это не могло не радовать, не заставить дыхание сбиться и рассеять путаницу в голове. — Отлично. Ты извини, что я так сходу начну задавать вопросы, словно у нас тут блиц-опрос, но это самый простой способ, — темноволосая поправила очки и увидев понимающий кивок Аси, спросила: — Что заставляет тебя чувствовать себя счастливой? — Ух ты! Вот это впечатляющее начало, мне нравится! — Ася довольно улыбнулась и задумалась, формулируя развёрнутый ответ, -Я нахожу счастье в людях, искусстве, театре…в хорошем кофе и отличных стихах, — проговорила девушка и подняла свои тёмно-злёные глаза на Дашу, ожидая её реакции. — Ну-ка, какие стихи тебе нравятся? — Даша не заметила, как подалась чуть вперёд. — Бродского люблю, — пожала плечами Ася и увидев, как изумлённо Шамина вскинула брови, заволновалась и быстро спросила: — Что-то не так? — Нет, нет, нет, всё так! Я просто тоже люблю и Бродского, и искусство… Ты озвучила ответ, который готовила я, это нечестно! — Правда? — ахнула Ася, не веря происходящему. Значит, у них уже есть миллион тем для обсуждений, есть общие интересы и как много это меняет! Русая обрадовалась, совершенно расслабилась, предвкушая долгий разговор о чём-то, что им обоим знакомо и близко душе. — Правда, — довольно улыбнулась Шамина и задумалась, — Я знаю, у Иосифа Александровича большое количество стихов, но, может, у тебя есть те, которые особенно зацепили? — Стихов и правда огромное количество, у меня есть целый сборник его, могу тебе принести. Я там делала пометки, что-то выделяла, — Ася увидела, как при этих словах у режиссёра загорелись глаза и оставалось только гадать, является причиной то, что она принесёт ей сборник, или то, что это сборник Бродского, — Мне нравятся «Конец прекрасной эпохи», «Ниоткуда с любовью, надцатого мартобря», и другие. Не буду тут тебе весь список перечислять, сама увидишь, какие я отмечала. — Ты умеешь интриговать, мне это нравится. Я очень буду ждать. Принесешь завтра? — утвердительный кивок, — А мне нравятся… И разговоры полились длинным реками, без остановки, со взаимным вниманием к собеседнику. Девушки болтали обо всём, о чём только можно, делились мнениями, тем, что принесло огромную боль в прошлом, рассказывали о забавных ситуациях из жизни, городах, в которых им когда-то удалось побывать. И с каждой новой темой Ася понимала, что безнадёжно влюбляется всё сильнее, в искреннюю и настоящую Дашу, которая не боится показаться Асе слабой или глупой. И становилось одновременно хорошо и плохо от осознания новой степени чувств, такое сочетание несочетаемого, которое сильно гложило. Асе было хорошо рядом с режиссёром, во многом у них совпадали взгляды на жизнь, интересы были схожими. Но всё по-прежнему занозой в сердце был тот факт, что она влюбляется не в того, кого надо. В режиссёра, в маму «Фулкро», в девушку, которая была на пять лет старше её самой. Разве это хорошо? Ася отвечала «нет». Да и плюсом ко всему был тот факт, что об ориентации девушки приходилось лишь догадываться, за всё время они так и не коснулись даже близко этой темы. То ли Даша сама её обходила, то ли обстоятельства сейчас так складывались.***
— Я так рада, что нам нравится одно и то же, — улыбнулась Шамина, крепко прижимая Асю к себе перед тем, как попрощаться и разойтись по разным сторонам, переваривать сегодняшние впечатления. — Я тоже, Даш, я тоже, — Ася гладит её по спине, не спешит отпускать, пытается продлить миг счастья, и брюнетка отлично её понимает. А ещё кожа покрывается россыпью мурашек от её " Даш», которая она произносит совсем не так, как остальные. — До завтра? — с неохотой произнесла режиссёр, не желая после стольких откровений расставаться с девушкой. Хотелось продолжать бесконечные разговоры всю ночь напролёт и встретить рассвет вместе, стоя на одном балконе и приобнимая друг друга, чтобы было не так зябко, когда нахлынет утренняя прохлада. — До завтра, — ответила Ася, тяжело вздыхая. Успокаивало то, что завтра они встретятся вновь и теперь всё будет немного иначе. Немного лучше. Теперь они близки, а значит, дальше-больше. Уже сидя ночью в своей постели, обдумывая каждое слово, сказанное девушкой, в которую так некстати угораздило влюбиться, листая страницы того самого сборника Бродского, переполненного собственными примечаниями и закладками, Ася получила уведомление. И в этот раз она уже не сомневалась в том, кто является отправителем. » Я даже не думала, что моя случайная фраза приведёт к такому… Эффект бабочки, получается)» — написала Дарья. » Спасибо тебе, я так рада, что теперь в моей жизни есть человек, который разделяет мои убеждения. Это был по-настоящему чудесный вечер))!» Ася с улыбкой на губах ответила, так быстро набирая сообщение, насколько это только было возможно. » сама судьба свела нас! всё взаимно, это был невероятный опыт <3»