Сказание о кумихо, болезненном прошлом и шоколадных мишках

Его укусы вызывали невыносимую боль, несравнимую ни с чем. Зубы его, с виду обычные, человеческие, оставляли на коже глубокие кровавые отметины и заставляли вопить так, что закладывало уши. Она пыталась оттолкнуть его или хотя бы отодвинуться дальше, но тело не слушалось. Силы ее подводили. Левый лисий глаз вызывал дикий ужас. В его взгляде не было ни капли сознательности, лишь хищнические инстинкты и голод. Однако укусы на плечах, руках, на боку были цветочками по сравнению с тем, что ждало ее дальше. Этот монстр собирался съесть ее печень. В какой-то момент человеческая рука начала превращаться в крепкую лапу с острыми когтями, и через секунду живот пронзила острая боль. Когти сжимали внутренности, рвали их на кусочки. Девушка завизжала. Последним, что она видела, была кровожадная улыбка лиса. — Су Мин, что случилось? — брат сидел на кровати и обеспокоенно глядел на девушку. — Я… нет, ничего не случилось. Сон плохой приснился. — А мне однажды приснился дяденька-супергерой. Мне снилось, что он меня спасает. Девушка нервно улыбнулась и поднялась с постели. — Отец дома? — Нет. — Ну и замечательно. Пойдем завтракать. Они завтракали молча. Мальчик жевал сэндвич и читал комикс, а девушка была поглощена недавним сном. Ужасные мысли не покидали. Су Мин жалела, что не позволила ему стереть свою память. Не будь она такой упрямой, проснулась бы спокойной и умиротворенной. Сейчас же в сердце поселилась тревога, не дающая жить настоящим. Девушка посмотрела на Су О. Она боялась за брата как никогда. Если сейчас она скажет ему никогда больше не общаться с тем дядечкой, чьи суперспособности мальчик принимал за чистую монету, он начнет спрашивать, почему. Недавнее обещание сковывало Су Мин по рукам и ногам, да и без него правда звучала бы как бред сумасшедшего. Девушка на секунду открыла рот, чтобы сказать что-то брату, но тут же его закрыла и уставилась в тарелку. Сегодня у нее был выходной — на этот раз точно — а через два дня ей снова нужно было на работу. От мыслей о том, что он вновь придет в бар, девушку пробирала неприятная дрожь. Теперь присутствие парня вызывало не просто дискомфорт, а страх. Страх сказать что-то не то или просто попасться под горячую руку. — Хочу вот сюда, — Су О указал на яркий плакат. Они стояли в кинотеатре напротив кучи афиш и искали, что бы посмотреть. Разумеется, мальчик выбрал блокбастер про супергероев. Су Мин легко согласилась, хотя от всего этого супергеройства ее уже порядком тошнило. Мальчик ел попкорн и восхищенно ахал от каждого движения актеров. — Хочу быть таким же, — сказал он, повернувшись к сестре. — Обязательно будешь. — Как дядя? — Даже лучше. Фильм мальчику понравился, карамельный попкорн — тоже. А еще Су О понравилось везти тележку в супермаркете и класть туда всякие продукты, большую часть из которых Су Мин почему-то клала обратно на полки. Они накупили кучу сладостей, среди которых были любимые шоколадки Су О, несколько коробок сока, много овощей и фруктов. Мальчика из всего этого разнообразия в тележке интересовали лишь сладости. На кассе, пока девушка перед Су Мин расплачивалась, Су О искал шоколадные батончики, которые можно было бы незаметно положить на кассу. Мальчик был слишком увлечен и слишком мал, чтобы заметить, как странно его сестра оглядывалась по сторонам каждые две минуты. Су Мин целый день была как на иголках. Она думала о своем будущем, когда убиралась дома, думала о благополучии брата, когда готовила обед, думала о Ли Ране, который мог перечеркнуть и их будущее, и благополучие. Су Мин невольно искала его везде: в кино, в магазине, в парке, которым она с Су О шла домой. Су Мин казалось, что за ней следили. Ей казалось, что вот-вот из-за кустов выпрыгнет лис и нападет на них. Они пришли домой вечером. Су О был доволен сегодняшним днем, а Су Мин — морально выжата. Полностью ушедшая в свои мысли, она пошла на кухню готовить есть и не сразу обратила внимание на подозрительные звуки в соседней комнате. За этот день, погрязшая в своей тревоге и страхе перед сверхъестественными существами, Су Мин забыла, что монстры есть и среди людей. — Несносный мальчишка! — раздается хлопок и почти сразу плач мальчика. — Тебя не учили, что игнорировать невежливо? Обычно пьяный в стельку отец либо тут же ложился спать, либо пытался заговорить с детьми, но спустя несколько безуспешных попыток, понимая, что ему не ответят, уходил восвояси. Сегодняшний день не включал в себя ни первый, ни второй исход событий. Отец был зол и срывался на мальчике. Такое в их семье было впервые. Су Мин вбежала в комнату. Су О хныкал, крепко держась за щеку, а отец продолжал что-то ему доказывать. Взяв брата за руку, девушка спрятала мальчика за собой. — Отец, иди спать. Не пугай Су О. — И ты меня учить решила? Раскрасневшийся мужчина тяжело дышал. Он недовольно свел брови на переносице и сжал руки в кулаки. — Давай мы поговорим завтра утром. — А давай ты не будешь строить из себя хорошую сестру? — язык его порой заплетался. — Когда-нибудь ты уйдешь, как твоя мать. Бросишь Су О, меня. Уйдешь и никогда не вернешься. Ты вся в нее, я вижу это. — Не смей! — слова сорвались с языка мгновенно. Впервые Су Мин в порыве гнева подняла голос на отца. Впервые Су Мин почувствовала жжение на своей щеке. Впервые отец поднял на нее руку. Шок, обида и унижение шли в комплекте с затуманенным взглядом мужских глаз напротив и новым ударом, от которого в последний момент девушке удалось увернуться. С последующим ударом не повезло: он пришелся как раз на скулу, заставив Су Мин взвыть от боли. Над ухом слышался пьяный неразборчивый лепет. Отец был снова пьян. Пьян. Пьян до такой степени, что не мог рассуждать здраво и не мог остановиться. Слишком пьян, чтобы бить со всей силы и в цель, но достаточно силен, чтобы каждый удар вызывал тупую боль. Снова. Это продолжалось не год и не два. Это длилось дольше, гораздо дольше. В годы, когда отец еще работал, трезвым его застать было гораздо проще. Взгляд его глаз, взгляд сознательный, можно было лицезреть месяцами. А потом запой, но не такой длительный, как сейчас. Но все же запой. Отец. Это был ее отец. Не отчим, не злобный сосед из дома напротив. Тот, кто ходил когда-то в больницу, когда она только родилась. Тот, кто дал ей это имя — у матери не было идей. Тот, кто ни разу в жизни не поднимал на нее руку, сейчас лупил ее и отчитывал за то, что она мешает ему воспитывать сына. Тот, кто пророчил ей хорошее будущее, когда ей было пять, был уверен, что когда-нибудь она их бросит. Бить отца в ответ девушка не могла: хотя в таком состоянии он явно не относился к ней как дочери, она не могла забыть о том, что он все еще ее отец. Единственным выходом было бежать. К облегчению Су Мин, Су О рядом уже не было. Должно быть, мальчик испугался и спрятался в своей комнате. По крайней мере, хотя бы он был в безопасности. Собрав последние силы в кулак, девушка рванула к выходу из дома и тут же взвыла от боли: отец схватил ее за волосы и потянул на себя. В нос ударил запах перегара, глаза заслезились. В один момент Су Мин резко забыла, как дышать: удар, не сильный, но сбивающий с толку, пришелся под дых. Девушка открывала рот, но не могла ни сделать вдох, ни закричать. Слезы сами текли из глаз, силуэт отца стал размытым. Однако различить мужской кулак было несложно. Су Мин уже хотела зажмуриться в ожидании очередного удара, когда кто-то грубо потянул отца назад. Послышался грохот мебели и пьяное кряхтение. Су Мин моргнула, отчего слезы каплями потекли по щекам, и застыла на месте. Щипать себя и пытаться проморгаться не было смысла. В их доме стоял Ли Ран, и взгляд у него был далеко не дружелюбный.