Глава 3
27 декабря 2021 г. в 00:57
Каждое утро Су Мин начиналось одинаково: она просыпалась по первому будильнику, собирала бутылки от алкоголя, которые постоянно оставлял отец, готовила завтрак и будила Су О.
Су О было восемь лет. У него были каникулы, но каникулы эти были не такими веселыми, как у других детей: гулять ему было не с кем. Каждый день Су О завтракал с сестрой и либо ходил с ней гулять, либо сидел дома, либо слонялся по улицам один, когда сестру в очередной раз вызывали на работу раньше обычного.
Су Мин работала в баре. Су О этим гордился и не понимал, почему сестра об этом старалась не говорить. Бар находился в центре Сеула, напротив его любимого парка, там всегда играла красивая музыка, а на стенах висели красивые огоньки. А еще там можно было бесплатно попить сок и поесть чипсов — Су О всегда так делал, когда сестра ненадолго брала его с собой.
У Су О постоянно текли сопли, и Су Мин всегда стирала и гладила ему носовые платки, которые мальчик вечно забывал брать с собой. Почти каждый вечер сестра журила его за пятна на рукавах кофты. После этого она шла готовить ужин — обычно это были любимые токпокки Су О — мыла посуду, укладывала мальчика спать и уходила на работу.
Су Мин работала ночью, с девяти вечера до пяти утра. В это время приходило больше народу, и сидеть без дела не приходилось. Надо было улыбаться каждому посетителю, с каждым из них уметь поддержать диалог, ну и, конечно, правильно выходить из ситуаций, когда гости после пары лишних шотов начинали распускать руки. Су Мин частенько думала о том, что этому месту не повредил бы охранник: отделаться от назойливых мужчин труда не составляло, но разнимать их во время драк она не рисковала. Почти что каждая смена заканчивалась уборкой разбитых стаканов и возмещением убытков из своих средств на кассе.
Су Мин не любила свою работу. Су Мин хотела рисовать. Ей было двадцать три, и если бы в прошлом все не пошло наперекосяк, она бы уже окончила художественный институт и нашла бы себя в какой-нибудь редакции комиксов. Однако после ухода матери приходилось думать лишь о деньгах: о том, чтобы отец не потратил лишние средства на алкоголь и чтобы за месяц посетители не набили посуды больше, чем на половину ее зарплаты.
Су Мин старалась мыслить позитивно. Всегда улыбалась брату, гостям, себе в зеркале. Су Мин искала плюсы работы в баре: красивый вид из окна, замечательная музыка и приятные знакомства. Однако барная стойка располагалась далеко от окна, за столиком у которого постоянно сидела огромная компания мужчин, а ее любимая музыка в какой-то момент сменялась той, что хотели послушать гости. И знакомства считались приятными по принципу “не нахамил”, “не перебрал” и “оставил на чай”.
Сегодняшнее знакомство Су Мин к приятному точно не отнесла, хотя со всеми тремя пунктами все было в порядке.
Он не понравился ей с самого начала. Стоило ему впервые войти в бар, как у нее внутри что-то болезненно сжалось. Он быстро огляделся по сторонам, презрительно усмехнулся и подошёл к барной стойке. Было около девяти вечера, и народу было на удивление немного.
— Двойной джин.
— Сейчас будет, — Су Джи лучезарно улыбнулась и повернулась за бутылкой.
Парень даже не поморщился, выпивая залпом весь стакан. Чаще после выпивки посетители бара тут же добрели, этот же, казалось, стал лишь суровее. И взгляд его стал более высокомерным. Ему здесь было не место. Одет с иголочки — красный пиджак был как бельмо на глазах остальных посетителей — прическа идеальная, улыбка голливудская. Такие как он большую часть своей жизни проводят в лучших корпорациях или на красных ковровых дорожках, но не в баре, где завсегдатай Бо Ён снова пытается всем доказать, что когда-то он работал на самого губернатора.
— Красивая подвеска, — голос незнакомца вывел ее из размышлений.
Су Джи проследила за его взглядом и удивленно вскинула брови. Старая, немного потрёпанная и потускневшая — какая угодно, но давно уже не красивая. Су Джи сжала кулон, и губы ее дрогнули в легкой улыбке.
— Мама подарила.
Незнакомец улыбнулся. Его холодная пугающая улыбка вызывала дискомфорт, высокомерный взгляд заставил девушку внутренне поежиться. А молодой человек достал из кармана пиджака блестящее алмазное ожерелье.
— Предлагаю обмен. Ты мне свою подвеску, я тебе ожерелье.
— В кармане такие носите. Каждый день кому-то предлагаете?
— Нет, ты первая, — он взял ожерелье в обе руки, показывая его девушке получше.
— Вы сейчас серьезно? Уберите это немедленно, если не хотите, чтобы вас ограбили прямо здесь.
— Я более чем серьезно.
Ожерелье блестело на свету кучей бликов. Оно выглядело дорого. Ее подвеска не стоила и одной десятой этого ожерелья, и Су Мин это понимала. Если согласиться на сделку с этим странным незнакомцем, ожерелье можно будет продать и даже снять квартиру на первое время, где можно будет жить с младшим братом. Она накупила бы Су О кучу игрушек, показала бы ему другие города Кореи, а еще они ходили бы в парк аттракционов каждые выходные. Мать их бросила, показала, что они ей не нужны. Зачем оставлять что-то на память от человека, причинившего такую боль?
Но подвеска все еще была слишком дорога, а незнакомец не внушал никакого доверия.
— Нет.
— Нет? — он был удивлен.
— Моя подвеска вам ни к чему. Уверена, вы выбросите ее как только выйдете из бара.
— Зато у тебя будет очень много денег. Тебе не нужно будет работать в этой помойке до конца своих дней.
Ее реплику он оставил без ответа, не отрицая предположений девушки.
В голове пронеслось, как он выходит из бара, бросает на тротуар единственное, что осталось от матери, топчет подвеску ногами и уходит. В груди поднялась волна негодования.
— Господин, советую вам уйти. Я не собираюсь потакать капризам избалованной молодежи.
— К твоему сведению, я давно уже не отношусь к молодежи. Я всего лишь хорошо сохранился.
— Наверное, потому что не утруждали себя работой.
Если этот посетитель пожалуется ее начальнику на грубое поведение, ее уволят. Однако в тот момент Су Мин об этом не думала, возмущенная наглостью нового посетителя.
— Верно, — он рассмеялся. — Живу для себя, в отличие от вас. То есть, ты не согласна?
— Нет. Людей не купить за ожерелья.
— Людей можно купить гораздо дешевле.
Парень покачал головой, достал несколько сотен из кармана и положил их на барную стойку.
— Это слишком много, заберите, — она пододвинула ему две лишние купюры.
— Это чаевые, — равнодушно откликнулся он.
Когда незнакомец вышел из бара, дышать стало легче, однако неприятный осадок после общения с ним все же остался. Радовало одно: едва ли такой аристократ когда-либо вернется в эту "помойку". С этими мыслями девушка продолжила протирать бокалы.