Если вселенная бесконечна действительно, значит есть куча копий нашей планеты. Где-то сейчас происходят те же события, копия меня пишет копию песни этой. Если вселенная бесконечна и в правду, то прямо следует из этого факта, Что ты точно так же ждешь когда я вернусь обратно, где-то там в глуби далеких галактик. То есть не ты конечно, а твоя копия и не меня, а мою копию, конечно, Если, конечно, все это не утопия и вселенная действительно бесконечная.
Из родного Нижнего Новгорода Павел Очередько прибыл в Москву с сумкой маминых бутербродов и сердцем, полным надежд. Паша - без пяти минут студент элитной юридической академии имени Дзержинского, ещё чуть-чуть - и он уже уважаемый коллегами полицеский, капитан отдела. На его плечах лежит ответственность за жизни граждан России. Он каждый месяц раскрывает все самые сложные дела, спасает котят с деревьев, отправляет маме домой деньги, его отец гордо хлопает по плечу и тепло улыбается. Но это всё лет этак через пять. Очередько поправляет лямку сумки, норовящую упасть с плеча, и двигается в сторону метро. Ещё раз проверяет сообщение на телефоне: «привет! станция электротеатр, ул часовых 34, кв 6. не ошибёшься: дом красный, пятиэтажка. он один там такой. буду дома с 12. ключи если что в почтовом ящике оставила» Невероятная удача: Паше удалось снять комнату в квартире в получасе езды от академии. Ещё и за малые, по меркам столицы, деньги. По меркам самого Паши, правда, это была половина его зарплаты в Нижнем. Сдавала комнату девушка, объявление которой Очередько нашёл совершенно случайно: будто бы никто и не хотел, на самом деле, находить соседей. Буквально за пару часов парень и Яна договорились о взаимовыгодных условиях: оплата коммуналки пополам, и целая комната в его распоряжении. Удивляло правда, что хозяйка не захотела себе в соседки девушку своего же возраста, но не то чтобы это касалось Паши. За себя, по крайней мере, он мог поручиться - с его стороны Яне не угрожало ровным счётом ничего. Он мальчик хороший, мама всегда учила его уважать женщин, пожилых и вообще всех людей на свете. Кроме гопников и мудаков. Сорок минут на метро от аэропорта - и Паша уже почти у своей цели. Найти дом оказалось уже задачей посложнее, хотя позже Очередько не раз удивлялся тому, что впервые заметил его не сразу. Красная неказистая хрущёвка гордо располагалась на углу между двумя высоченными панельками. Благослови Господь современные принципы инфраструктуры больших городов: в этих же панельках оказались размещены и продуктовый, и аптека, и даже парочка круглосуточных пивных. Чем ближе Очередько подходил к подъезду, тем сильнее он чувствовал приятное волнительное возбуждение. У входной двери парень поднял голову, прикрывая ладонью глаза от солнца, и тепло улыбнулся. Чистое-чистое голубое августовское небо без единого облачка. Кроны ещё зелёных берёз тихо перешёптывались меж собой ветвями, и Павел мог уверенно сказать, что они обсуждают его. Ключей в ящике не оказалось, и Паша пришёл к выводу, что хозяйка уже дома. Он легко, практически в припрыжку, поднялся по лестнице на четвёртый этаж, где его окрылённое настроение чуточку подпортил шум чьей-то ссоры. — Да ты охренела! Вот так ты поступаешь с лучшим другом? — у заветной двери, всем своим видом источая возмущение, парень лет двадцати с копной кудрявых волос пытался прошмыгнуть внутрь. Пройти ему не давала девушка-ровесница, облокотившаяся о дверной косяк и перекрывшая ногой вход. — У нас был уговор: или ты платишь половину коммуналки, или я ищу кого-то, кто платит. Я нашла. И предупредила тебя заранее, между прочим. О, привет! Девушка устало помахала несколько охуевшему Паше. Он неуверенно поднял руку в ответ и шагнул в сторону двери, стараясь случайно не задеть комок из ярости и возмущения мужского (мужского же? а почему волосы такие длинные и роскошные?) пола. Тот перевёл взгляд на Пашу и злобно прищурился. — Привет. Я Павел. Верно же понимаю, что это с тобой мы переписывались? — Очередько протянул руку предположительно своей будущей соседке. — Да-да, всё правильно, — девушка чуть улыбнулась и подала левую руку для рукопожатия. Заминка всего в секунду, и она, тихонько ойкнув, сменила ту на правую. — Я всё понял, Яна. Я не обижаюсь, просто сделал кое-какие выводы о тебе и нашей дружбе, — произнёс парень траурным голосом, тяжко вздыхая каждые две секунды. — Надеюсь, мы ещё увидимся когда-нибудь. Удачи в твоей новой жизни. Будь счастлива. Паша, всё ещё пребывавший в откровенном ахуе, проводил по лестнице взглядом фигуру сгорбившегося парня. Лицо Яны же не выражало ничего, кроме смертельной усталости. — Пошли, нечего стоять на пороге, — девушка отошла от прохода, пропуская Очередько в квартиру. — Ты прости за этот спектакль. Чай будешь? Теперь некоторый шок Павел испытывал от Яны. Косвенно по его вине только что она довольно серьёзно поссорилась с близким человеком, и теперь просто... предлагает чай? — Буду, — тупо произнёс Паша, опуская сумку на пол. — У меня это... бутерброды есть ещё.***
— Прямо по коридору - ванная и туалет. Только там кран сломан немножко. В целом, работает, но ты его не двигай, а то отвалится. Яна суетилась уже добрых минут пять, пока искала на полках чай, печенье и чистые кружки. Параллельно она рассказывала устроившему за столом Паше о квартире, в которой тот планировал провести ближайшие года три-четыре. Две спальные комнаты, одна из которых принадлежала собственно хозяйке, а вторая отдавалась полностью в распоряжение Очередько. Выловив пару случайно брошенных фраз, парень пришёл к выводу, что ранее в той комнате проживал друг Яны, которого та выгнала, не желая терпеть «паразитизм и нахлебничество, даже от близкого человека». Общая гостиная, небольшая кухня и санузел - вот и все радости жизни. Невольно закрадывались вопросы о том, откуда у двадцатилетней студентки двушка практически в центре Москвы и деньги на то, чтобы содержать в ней двух людей. С другой стороны, это как-то касается Паши? Очевидно, нет. Главное, что ему есть где жить и учиться. — Лимон закончился, что ли... — теперь девушка рассеянно вертела в руках пустую банку. Паша не был уверен, что Яна вообще разговаривает с ним, пока та наконец не посмотрела на парня в упор. — Ну, ты же пьёшь чай без лимона? — Только разведи на половину, пожалуйста. И без сахара, — кашлянул Очередько. — Слушай, у тебя точно проблем из-за меня не будет? — Это ты мне скажи, Павел, будут ли у меня из-за тебя проблемы, — фыркнула в ответ Яна, оставляя в покое банку. Придя к выводу, что вопрос был скорее риторическим, Паша принял решение загадочно промолчать. Пока хозяйка квартиры продолжала колдовать над чаем, Очередько решил наконец осмотреть кухню. Его самого расположили за круглым деревянным столом, покрытом скатертью в какой-то скандинавский узор, и украшенным вазой с засохшими ромашками. Слева располагалось окно с широким подоконником, на котором теснились баночки и мешочки разной величины: Паша заключил, что в них находились специи и прочие сыпучие штуки. У стены напротив - кухонные тумбы (также заставленные миллионом необходимых для жизни мелочей), плита и газовый котёл. Холодильник тихонько урчал прямо над ухом у Очередько, и парню приходилось убирать ноги каждый раз, когда Яне надо было взять что-то оттуда. «Привет из советского союза», подытожил про себя Паша, в очередной раз отодвигая ноги с прохода. Через минуту перед ним стояла кружка с чаем и примерно десять тарелок с бутербродами, печеньем, пряниками, сахаром и прочими атрибутами любого уважающего себя чаепития. — Ну, рассказывай, — Яна села рядом, отпивая из кружки с рисунками котиков в шляпах. — Ты писал, что поступил куда-то тут рядом. Но если честно, выглядишь чуточку старше, чем среднестатистический абитуриент. Не обижайся, — девушка неловко улыбнулась. Разговор пошёл довольно легко. Паша, наверное, в сотый раз принялся объяснять, что сначала поступил на бухгалтера, а потом понял свою ошибку. Что теперь он поступил в академию и мечтает стать полицейским. Яна оказалась отличной слушательницей: хихикала на неловкие шутки, понимающе кивала и абсолютно не перебивала. Оказалось, что девушка на деле чуть старше, чем выглядела: в этом году ей исполнился двадцать один год, она учится в художественном на педагога и старается избегать разговоров о семье. Когда Яна разговаривала, то постоянно опускала глаза и перебирала многочисленные кольца на пальцах или поправляла короткие пряди волос. А ещё она невероятно тепло улыбалась в ответ на глупые шутки Очередько. Кажется, мы знакомы уже целую вечность. — А так у меня бабушка в Украине, но я её не видел уже лет... — они пили уже по второй кружке чая, когда их болтовню прервал звук открывающейся двери. Паша умолк на полуслове и непонимающе уставился на спокойную Яну. Через минуту на кухню вплыл парень, что часом ранее горестно утверждал о своём окончательном уходе у лестничной площадки. Он водрузил прямо на стол (умудрившись не уронить ничего на пол) пакет из продуктового, из которого посыпались упаковки пакетного чая. — У нас закончился лимон. И картошка. И вообще теперь еды нужно раза в два больше, — заявил парень тоном, характерным скорее для бабушки Паши, чем для пацана лет двадцати. Яна пробубнила что-то в ответ и закатила глаза, но Очередько заметил на её лице явное облегчение. У Паши в голове - бардак и сотня неотвеченных вопросов. Она же его выселила и его комнату отдала новому соседу? Он же чуть ли не сцену расставания устроил? Что вообще у них за отношения? А его точно сейчас не прогонят искать жильё где-нибудь в другом месте? — Я тут вспомнил. Диван же в гостиной раскладывается? Меня устраивает. Нет, ты подумай! — парень вскинул руки, когда девушка попыталась открыть рот. — Подумай. Я купил твои любимые эклеры. И фисташки. — Даю тебе месяц, чтобы ты нашёл деньги на коммуналку, — вздохнула Яна, запуская руки в пакет. — И три месяца, чтобы выплатил долг. — Всегда знал это, но теперь точно уверен, что никогда в этой жизни не полюблю кого-то сильнее, чем тебя, — парень метнулся к остывшему чайнику, попутно приобнимая за плечи подругу. — Паша, знакомься: это Егор. Он мой друг и иногда может казаться... дурным. — Будем знакомы, — Павел кивнул ещё одному соседу. Он всё ещё нихуя не понимал. Егор скрестил руки на груди и лениво облокотился о тумбу. Очередько не мог не признать, что выглядел он в тот момент эффектно - если бы только не щеголял в спортивках и футболке с каким-то мемным котом. С секунду Егор обежал снисходительным взглядом соседа и в итоге лишь пожал плечами. Паша переглянулся с Яной: та картинно закатила глаза и попыталась скрыть смешок в чашке. — Эклеры будешь, Паш? «В какой дурдом я попал?» — промелькнула обречённая мысль в голове у Очередько, пока он принимал из рук новой знакомой десерт. Всё равно их очевидно ожидает очередной круг распития чая и очень долгий разговор-знакомство.