Осторожней с даром!

Прошло уже, кажется, больше двух месяцев с тех пор, как Долорес вышла замуж. И всё равно, словно по традиции, всё самое интересное творилось глубокой ночью. Как и сейчас, когда Камило на цыпочках пробирался в столовую с коробкой краски. На лице играла хитрая ухмылка. Добравшись до стены, он распаковал всё, намочил кисточку, и, размяв руки, принялся перекрашивать. — Эй, ты что делаешь? — вдруг послышался голос из темноты. Бруно проснулся от холода, пробежавшего по спине, который сообщил ему две важные вещи: первая — он сейчас в кровати один, вторая — Камило снова что-то задумал. Ведомый своим предчувствием, он увидел племянника в столовой с кисточкой в руке. Тусклый свет фитиля в лампе едва помогал различить очертания силуэта. — Тсс! — Камило подставил к губам палец и зашептал, — Я переделываю древо. — Ч… Что? — Бруно хотел было вскрикнуть, но, едва сдержавшись, тоже перешёл на шёпот, приблизившись к готовой для переделки стене. Камило пожал плечами. — Ну, раз Мариано теперь часть нашей семьи, а мы с тобой вместе, было бы неправильно оставить всё как есть, да? Толика логики была в его словах, но страх Бруно перед реакцией матери, пусть ничего страшнее, чем создать свою семью с племянником, он уже не мог сделать, оставался неимоверно велик. — Ч-что скажет твоя бабушка, когда увидит это?.. — дрожащим голосом пролепетал мужчина. От одной мысли становилось не по себе. Однако, Камило его страха не разделял. — Узнаем завтра, — беззаботно ответил он, протягивая дяде кисточку, — Хочешь помочь? Помешкав минуту-другую, Бруно кивнул и неуверенно забрал инструмент, готовый к работе. А потом в ужасе подпрыгнул на месте. Чья-то рука легла ему на плечо. Долорес прикрыла уши от резкого вскрика. Мариано приобнял её за плечи. Оклемавшись, девушка с улыбкой сказала: — Мы тоже хотим! Камило моргнул. Он огляделся по сторонам, ожидая, пока выйдет всё семейство, но в комнате по-прежнему стояли только четверо. Парень вздохнул. — Вы как нас поймали? — спросил Бруно. — Вышла попить воды, услышала вас. Вот и пришла помогать. — А я просто следом увязался, — закончил за жену Мариано, с нежной улыбкой глядя в её глаза, а после — на живот. Кажется, через несколько месяцев в семье Мадригаль вновь будет пополнение. — В общем, давайте краску, — скомандовала девушка, принимаясь за работу. Камило с Бруно тоже не отставали. Касита тихо, но довольно зашевелила стульями и дверцами шкафов. Идея с лёгкой сменой интерьера пришлась вилле по вкусу. Когда солнце едва взошло над горизонтом, работа была закончена. Четверо довольных горе-художников, измазанные в краске, с гордостью смотрели на проделанную работу. — Ну как? — спросила Долорес мужа, и тот довольно фыркнул. — Совсем на меня не похоже. — Да брось, точная копия, — засмеялась девушка, — Особенно волосы! — Эй, я правда так выгляжу? — спросил Мариано у шурина и дяди, но те только загадочно улыбнулись, переключая внимание друг на друга. — А тебе как? — спросил Камило. Бруно ещё раз посмотрел на получившийся результат. Глядя на это древо раньше, он всегда чувствовал себя одиноким. У него единственного не было своего ответвления: ни жены, ни детей. Теперь… Их, вообще-то, по прежнему нет, но, по крайней мере, больше не чувствуется того одиночества, что раньше. Теперь на этой картине он держит свою любовь за руки. И в таком положении, как бы сильно не разрасталось их семейное древо, сколько бы новых людей не появилось на ветвях, они простоят бок о бок до конца своей жизни. Бруно вдруг заплакал, ввергая Камило в шок. Тот сразу же поспешил вытирать набежавшие слёзы. — Э-эй, ты чего? Не понравилось? — Извини, ха-ха, расчувствовался… — счастливая улыбка украшала лицо человека, который чувствовал себя самым счастливым на свете. Голос приближающейся Абуэлы послышался вдалеке. Только заслышав её шаги, двое парней мигом собрали все краски и вылетели со столовой прочь скрываясь на втором этаже. Долорес фыркнула от смеха. — Поставим за них свечку? — предложила она своему мужу.