Осторожней с даром!

«Поспи сегодня со мной». Бруно несколько раз перечитал написанное. Посмотрел на Камило, потом на надпись. Снова на Камило, снова на надпись… — Но… — Без «но», — шикнул парень, затыкая рот дяди пальцем, и на цыпочках потащил того к своей комнате. Он старался быть предельно тихим, прекрасно зная, что его старшая сестрица всё подслушивает. Нужно было лишь дойти до комнаты и покрепче закрыть дверь, чтобы оказаться вне зоны её досягаемости. Сегодня парень был чересчур напористым. С самого утра до ночи. Никогда Бруно ещё не видел в нём столько упрямства. Уже через несколько минут они лежали в постели мальчика, а в голове проносились отрывки с прошлой ночёвки. Тогда они могли спать спокойно, ни о чём не беспокоясь, как обычные дядя и племянник. Теперь же оба не могли сомкнуть глаз. Они пялились друг на друга, не в состоянии заснуть. — Как ты? — решился начать Камило. Его голос был настолько тих, что Бруно, даже находясь нос к носу, едва его слышал. — Странно, — признался он, — А ты? — Тоже… И снова повисла тишина. Бруно начинал жалеть, что без сопротивления дал отвести себя в эту ловушку. Раньше, когда между ними ничего не было, он, вопреки логике, чувствовал себя более раскрепощенно. — Думаю, будет лучше, если мы будем скрывать это, да? — вздохнул Камило, получив ожидаемый кивок. Это немного расстраивало, но парень понимал, что иначе не выйдет. Они либо раскроют себя и будут жить, зная, что семья их ненавидит. Либо будут скрывать свои отношения до самого гроба. — Кажется, Долорес начала что-то замечать, — признался в своих опасениях Бруно, вырывая Камило из невесёлых рассуждений. Тот запустил руку в ещё влажные мужские волосы. — Ничего. Завтра я поговорю с ней, и попрошу молчать. Она меня послушает, — пообещал парень. Он знал свою старшую сестру, как пять пальцев, и, даже если она знает, то не выдаст его. Ему просто нужно напомнить, что он, по их негласному уговору, тоже хранит её маленькую хрупкую тайну. Дневные хлопоты, от которых Камило только-только убежал, снова забирались в его голову. Не желая думать о них, он уткнулся в теплую шею дяди, заплетая его в крепкие объятья. Приятный запах шампуня наполнил лёгкие. — Э-эй, ты чего? — по спине Бруно пробежала дрожь. Сердце забилось чуть быстрее. Было непривычно ощущать на себе такие бесстрашные близкие прикосновения. Ещё непривычнее было не противиться им. — Раз при людях мы скрываемся, то наедине хочу ощутить всё запретное, — пробурчал в чужую шею Камило, и прикусил тонкую нежную кожу, попробовав её языком на вкус. Бруно сглотнул. Его тело слегка подрагивало, а к лицу повалил жар. Чужие руки забрались под его рубашку, оглаживая горячую спину. — П-постой, Камило, — вдруг пролепетал он, — Тебе не кажется, что это, ну… с-слишком резко? — Не хочешь?.. — парень посмотрел на дядю жалостливыми грустными глазками, какие обычно строил маме в детстве, выпрашивая добавку к десерту. И этот трюк всё ещё продолжал работать. Сердце Бруно плавилось от вида милого личика напротив. Жар распространялся между их телами всё больше. — Хочу… — признался Бруно. Лёгкий страх всё ещё бегал в жилах, но мужчина всё равно решил испытать то, о чём грезил, и в чём категорично отказывал себе с того самого момента, как встретил Кассандру. Камило довольно ухмыльнулся. Он оттянул воротник пижамы и предоставил дяде свою оголённую шею. — Попробуй меня, — попросил парень. Бруно сглотнул. Кое-как собравшись с силами, он приблизился к юной шее, касаясь её губами… И вдруг почувствовал, как его сильнее прижали к ней. — Ну же, смелее, — фыркнул Камило, выводя дядю из себя своим нетерпением. Парень вдруг почувствовал лёгкое давление на коже. Бруно прикусил его, оставляя багровый засос. Сердце застучало втрое быстрее. — Достаточно смело? — фыркнул мужчина, и снова прильнул к шее, оставляя ещё один. И ещё. И ещё… Камило казался вкуснее любой сладости. Хотелось укусить его, лизнуть, втянуть в себя дурманящий аромат чистого тела. Кое-как заставив себя остановиться, Бруно посмотрел смущённому племяннику в глаза и хриплым голосом прошептал: — Так сильно торопишься, Камило? Что ж, не жалуйся теперь, когда я сделаю… Это! И, задрав чужую рубашку, принялся активно щекотать живот. Камило вдруг подскочил, истерично смеясь. — Ха-ха-хах! Эй, нет, ха-ха, стой! С-стой! Ладно, извини, ха-ха, я не буду торопить тебя больше! — Так-то, — на лице Бруно нарисовалась довольная улыбка. Он нависал над запыхавшимся мальчиком, удобно устроившись у него между ног… До него вдруг дошло, но было поздно: хитрый взгляд Камило говорил сам за себя. Стоило его дяде попытаться отскочить, как его уже оплели, не давая подняться. Мужчины смотрели друг на друга нос к носу, едва не задыхаясь от бушующего пожара в теле. — Обманул, — хитро улыбнулся Камило, притянув дядю ближе, впиваясь в его приоткрытые от удивления губы. Уже знакомый вкус дурманил разум. Впервые Бруно решил перенять на себя инициативу. Он осторожно протолкнул свой язык меж чужих тонких губ, и погладил им по нёбу, потом по верхним зубам, по чужому языку… Чавкающие звуки заполнили пространство, отдаваясь тихим эхом. Вдоволь насладившись друг другом, они довольные развалились на кровати. — Завтра я дам тебе свою одежду, — вдруг сказал Камило едва отошедшему дяде. — Что? — Твоё пончо совсем рваное, — пояснил он, — пока что я дам тебе своё, а твоё подлатаю. Очень повезло, что у нас примерно одинаковый размер одежды. — Даже не знаю, я так привык к нему… — вздохнул Бруно. В голове мигом пронеслись все прожитые им года. Он не снимал своё пончо, кажется, лет с двадцати… — Всё хорошо, иногда нужно впускать в жизнь новизну, — усмехнулся парень. И Бруно не оставалось ничего, кроме как согласиться. Камило вновь поворачивается боком, прижимаясь к дядиной груди, и вдыхает сладкий аромат. Бруно этого не замечает. Его сердце замирает на миг, когда он чувствует… Он чувствует своим бедром… — Камило, ты… — Да? — мурлычет тот, сверкая хитростью в глазах. Он берёт руку Бруно, опуская её всё ниже, пока тот не чувствует, как натянулась ткань на чужом пахе. В один миг Бруно вспомнил всю брань, которую знал, и едва не выплеснул наружу. — К-камило, д-д-давай не сегодня, — заикаясь, просил он, сгорая от жгучего смущения. Странное чувство наполнило его прежде, чем он понял — у него самого в штанах было не так уж и свободно. — Почему? — наивно спросил Камило, скрывая своё желание поиграть в змея-искусителя, — Мы просто немного поможем друг другу, а? Вот так… И, договорив, толкнулся вперёд, потираясь о чужую ладонь. Из горла вырвался тихий хриплый стон. Бруно из последних сил старался держать себя под контролем, но этот мальчишка… Он слишком сильно пытается свести бедного мужчину с ума. Трясущейся рукой Бруно начал гладить ткань чужих штанов, даже так ощущая лёгкую пульсацию. Камило не отставал, и даже перегонял дядю: он без толики смущения резко засунул руку в чужие трусы, нащупав горячую плоть. У Бруно перехватило дыхание. Ладонь племянника была мягкой и теплой, своими поглаживаниями унося его сознание под облака. Дыхание обоих потихоньку сбивалось, невольно они прислонились друг к другу лбами, ускоряя темп. Движения стали синхронными, ритмичными. — Я хочу… Сейчас… — шептал Камило, чувствуя приближающуюся эйфорию, но Бруно вдруг остановился и трясущейся рукой схватил чужую. Его зрачки заволокли почти всё пространство глаза, а губы неистово дрожали. И, тем не менее, он остановился. — Если мы кончим сейчас, придётся отмывать… — кое-как выдавил он, пытаясь перевести дыхание, успокоить разбушевавшейся сердце. Камило поник. — Но мне так хочется… — пробурчал он, едва выдерживая жар внизу живота. Бруно чмокнул его губы, и прижал к груди, зарываясь в кудрявые волосы. — Мы сделаем это в следующий раз, обещаю. Только потерпи немного, mi sol… Тишина заполнила комнату. Камило прижимался к телу дяди, стараясь успокоить бушующее тело. Постепенно у него получилось, и на сердце осталась только лёгкая сладость от осознания, что теперь он может спокойно целовать Бруно, обнимать его, делать такие вещи каждую ночь и не бояться, что его оттолкнут. — Я люблю тебя больше, чем бунуэлос тёти Джульетты, — пробурчал Камило, закрывая глаза. Его любимый дядя вдруг фыркнул от смеха. Лишь почувствовав умиротворённое сопение племянника, Бруно решился добавить тихое и ласковое «Я тоже»…