Предрождественские будни придворных

— Почему-то вы акцентируете внимание совсем не на тех, кого следует вытаскивать на эти бесполезные пьянки, где только и делают, что глотают горькую мешанину, — неразборчиво ворчали под нос Вальдемар, когда Вульгора с тяжеленной кружкой в руке с силой вели их по коридору дворца напрямик к полураспахнутой двери, откуда, на удивление, не доносилось ни одного звука. Понтифик Вульгора без колебаний швырнули посудину в сторону, да так, что та с треском развалилась на десятки осколков, опрокинутыми поверх разлитого напитка. Мгновенно повеяло токсичным запахом спритовки — неужто они потребляют чистейший спирт без примесей? По крайней мере, так сначала подумалось Квестору, однако они в любом случае бы не успели задать вопрос, поскольку оказались грубо одернутыми за руку. — Скоро вместо того, чтобы наслаждаться праздничными закусками, ты начнёшь жрать своих трупов, — громогласно возмутились Вульгора, выпучив на доктора свои огромные медовые глаза с донельзя суженным зрачком, что наглядно подсказывало: с ними лучше сейчас в перепалки не вступать, — я верно понимаю?! — они встряхнули безвольное тело Квестора, которое лениво плелось за ними подобно тряпичной кукле. — Не удивлюсь, если так оно и будет, но знаешь что? Пока я здесь, ты у меня не пропустишь ни одного важного торжества, — последнее предложение Понтифик отчеканили особенно старательно, приблизившись к Вальдемару, — и точка. Ишь, чего захотели! Провести канун Рождества, вдыхая трупное амбре в любимом подвале, дудки, во, видали?! Перед лицом Квестора Вальдемара показался вполне увесистый аргумент — фига, как называют данный жест простым языком, если хотят отказать кому бы то ни было. А эта самая фига выглядела очень даже устрашающе, будучи затянутой в острый доспех для подкрепления угрожающего вида, а потому протестов против данного знака попросту не существовало. По крайней мере, сейчас уж точно, если нет желания получить прямо в нос. — Да, мы бы действительно провели время в этом подвале вдыхая запах мертвечины, — абсолютно спокойно подтвердили замечание Вульгоры доктор, глядя на них из-под выставленного кулака. — Во всяком случае полезнее, нежели просиживать за пустыми разговорами, причём не на трезвую голову, — только подумав о том, как в основном проходят подобного рода мероприятия, Вальдемар скривили губы в подобии отвращения, даже не опасаясь того факта, что Понтифик могут без проблем пустить боевую перчатку в ход. Но вместо того, чтобы нанести удар за такие слова, Вульгора совершенно неожиданно и неприлично шумно расхохотались, да так, что Вальдемар в их хватке невольно вздрогнули. Нельзя сказать, что Понтифик успели окончательно опьянеть, по крайней мере, с большей долей вероятности те не поддаются действию алкоголя вообще, но вели себя так, будто успели надраться ещё до того, как отправиться в подвалы с великой миссией: вытащить оттуда доктора и заставить их присоединиться. Есть только два варианта, кому могла принадлежать данная идея: в край напившихся других придворных, либо бесстрашным Вульгоре, и совершенно неважно, пили они до этого или нет. Если они и могли бы пьянеть, то наверняка их поведение ничем не отличалось бы от обычного. Ладно, буянили бы гораздо больше. — ДА Я ЖЕ ГОВОРЮ, СОВСЕМ СКОРО НАЧНЁШЬ В СВОЁМ РОДНОМ ПОДВАЛЕ ОТМЕЧАТЬ ВСЕ ПРАЗДНИКИ С ДОХЛЯКАМИ! — разрывались от смеха Понтифик, небрежно отпустив доктора. — А про друзей-то своих и вовсе позабудешь, м?! — внезапно прекратив покатываться, Вульгора стали говорить гораздо тише, но саркастичная ухмылка даже не думала сходить с румяного лица. — Отпустите меня, — Квестор Вальдемар строго нахмурились и отступили назад, стоило только этим любителям торжеств выпустить уже занывшую от долгого сжатия руку. — У меня, в отличие от вас, имеется работа, а праздники — не оправдание для того, чтобы бросить все и идти гулять, — доктор изо всех сил старались придать безразличному тону щепотку убедительности, вот только на эту красную бестию, как они заметили, не действуют даже уговоры. — Не волнуйся ты так, мертвецы возражать не будут, — язвительная усмешка эхом разнеслась по пустому коридору. — А если это попытка отвертеться, ТО ОНА ОФИЦИАЛЬНО ТЕРПИТ КРАХ! — Вульгора вновь сходу поймали запястье Квестора, и не оставляя им никакого выбора, потащили за собой вперёд. Стоило двери широко распахнуться, как перед глазами предстал богато украшенный симпатичными безделушками зал. Само собой, на Вальдемара убранство не произвело впечатления. Обыкновенное помещение с дорогой мебелью и декором, только теперь впридачу с дополнительными рождественскими и такими безвкусными украшениями, бросающимися в глаза своим несочетанием с утонченным дизайном комнаты и режущей взгляд яркостью. Любой архитектор или художник при виде сего зрелища определённо грохнулся бы без чувств. — Я самостоятельно украшали, руководствуясь своим безупречным вкусом! — с подчёркнутой гордостью выпалили Понтифик Вульгора, когда заметили, как Вальдемар с полным отсутствием интереса изучают обстановку. — Мы заметили, — Квестор поджали тонкую полоску губ и закатили глаза. — Сами себя не похвалите, никто не похвалит, — вялой походкой они таки в сопровождении Вульгоры добрались до стола с мягкими креслами. Удивительно, но состояние вещей в комнате по прежнему оставалось на редкость хорошим. Ещё никто не успел разлить напитки на дорогую обивку или ковёр, сломать хрустальный кувшин, стоящий во главе стола, и самое любопытное — не снести к чертям помещение в целом. Это крайне удивительно, поскольку здесь все это время явно находились Понтифик. На одном из кресел, вальяжно закинув ногу на ногу, расположился ещё в трезвом рассудке чопорный Консул Валериус с блестящим бокалом, наполненным бордовой бархатистой жидкостью. Пожалуй, он единственный, кто более, чем просто хорошо вписывался в праздничную обстановку. Вечно нарядный по последней моде и причесанный, по его внешнему виду и превосходному умению держаться даже после нескольких стаканов алкоголя, нельзя даже хотя бы примерно предположить, сколько тот по времени сидит здесь. При виде нежданного гостя Консул прищурил умные бледно-золотые глаза, и подперев свободной ладонью щеку, переместил ленивый взгляд на удовлетворенных Вульгору, которые удобно устраивались на одном из мест. — Какая встреча, — Валериус обратился к доктору, оставаясь абсолютно сухим и невозмутимым, — сами Квестор Вальдемар изволили почтить нас своим присутствием, — он впервые за вечер позволил себе лёгкое пренебрежение манерами: оставив почти пустой сосуд в сторону, он ссутулился, опираясь локтем об гладкую поверхность стола. — Неужто достопочтенные Вульгора все же сумели выволочь вас на белый свет? — тонкая бровь иронично выгнулась, когда Квестор изящно присели на край своего сидения с самым скучающим видом на свете. — Всё так, — доктор состроили мрачную улыбку, даже не встречаясь взглядом с молодым Консулом. — У кого-то здесь, просим прощения, шило в пятой точке, — недовольный алый взор укоризненно обвел как ни в чем не бывало отдыхающих Понтифика, — и эти «кто-то» нагло вырвали меня с работы, — последние слова Квестор практически прошипели. Вульгора внезапно повернули голову в сторону ворчащих Вальдемара и расплылись в расслабленной улыбке. — Ну, надо же когда-нибудь тебе отдыхать, — оправдали свой поступок они, взмахнув рукой в воздухе. — Особенно перед Рождеством! — Мы уже устали повторять, что не нуждаемся в отдыхе, — холодно отрезали Квестор, невольно повторив позу Валериуса, только вместо того, чтобы подпереть щёку, они рукой накрыли часть лица, потирая веки. — Поэтому сей «отдых» для нас как капля воды в море, — всем своим видом они показывали, что меньше всего на свете желали находиться здесь и делали огромное одолжение своим присутствием. — Ваше Рождество — это всего лишь очередной повод убить время. Валериус под нос усмехнулся и продолжил увлечённо опустошать бокал. В конце концов, вино само себя за вечер не выпьет, но эту ситуацию он решил взять под собственный контроль. Прикончив содержимое, аристократ потянулся за графином в очередной раз. Судя по всему, он явно не нуждается в уютных беседах, когда рядом есть хороший алкоголь. Милее любого собеседника. — Оставь мне, не балдей, — с упреком рыкнули на любителя спиртного Вульгора, взяв свой бокал. — А то выжрешь все опять в одну харю, — Понтифик, постукивая пальцами по столу, прищурились, пристально наблюдая за тем, сколько Консул себе наливает, несмотря на то, что кувшинчик не был пока пуст даже наполовину. Валериус напущенно прифыркнул, изобразив негодование. — У нас целый погреб, если вы забыли, — процедил он, наполняя стакан чуть ли не до краёв. — А это вино отнюдь не редкое, — аристократ осторожно подвинул графин ближе к Вальдемару и Вульгоре. Вторые явно были в ожидании гораздо большем, нежели доктор. — Ну да, так и попремся мы в этот твой погреб лишь потому, что один сударь изволил в одну рожу стрескать все, что у нас есть, — Понтифик Вульгора с нажимом схватили посудину за хрупкую ручку и налили, причём ничуть не меньше, чем сам Валериус. — Когда на улице, стоит только выйти, застынешь на месте, — небрежным взмахом они толкнули кувшин Вальдемару. — Если вам лень, я могу сходить и без вашего сопровождения, — Консул с некоторым осуждением и ядовитой усмешкой смотрел на также наполненный кубок собеседника. — Да и вы, знаете ли, не с гулькин нос решили сегодня выпить, — победно подняв голову, аристократ со вздохом мягко откинулся на спинку кресла и развалился как у себя дома, ничуть не стесняясь чужих глаз поблизости. Квестор Вальдемар равнодушно наблюдали за происходящим, слушая диалог, но своего слова так и не вставили. Всё, о чем они могли думать — это желание того, чтобы праздничная посиделка как можно скорее завершилась и можно было вернуться в привычную обстановку вновь. На крайний случай, если вдруг маленькое торжество затянется, незаметно слинять. Конечно, когда рядом Вульгора, сделать это практически невозможно, но доктор слишком уверены в собственной ловкости. Надежды они не теряли. — Почему именно мы, Вульгора? — наконец подали голос Квестор, таки решившись немного «побаловать» себя этой излюбленной всеми красной жижей со странным привкусом. — А как же Властомил? Вольта? — неожиданно им пришли в голову эти двое, которых здесь не оказалось. Вальдемару подумалось странным, что собрались они всего лишь втроём, когда их, придворных, в общей сложности, пятеро. Вульгора одним глотком осушили добрую половину бокала, многозначительно махнув рукой, да так, что перчатка звякнула. — Их не было в замке, — непринуждённо ответили они на вопрос, — поэтому смысл идти искать этих двоих, когда можно притащить тех, кто остался? — Понтифик как ни в чем не бывало пожали плечами, ловя на себе хладнокровный и утомлённый взор Валериуса и возмущенный Вальдемара. — Не вижу смысла бежать по холоду до их домов. — Ясно, вам просто стало скучно, — Консул Валериус разочарованно надул губы, приподнимаясь с места. — И зачем вы вообще уговорили меня прийти сюда? — негодовал он, но оставался сдержанным. — Чтобы просто сидеть и молчать? Нет уж, благодарю, но этим я могу заняться и в одиночестве, — бокал аристократ не вернул, намериваясь забрать с собой как самое ценное. — Большое спасибо, хорошего вечера, — процедил он, уже собираясь оставить компанию наедине друг с другом. — Нет, у меня есть идея, по которой я собрали вас здесь, ведь мы будем ВЕСЕЛИТЬСЯ! — остановили Валериуса Вульгора со скалящейся улыбкой, будто задумали что-то действительно крайне замечательное по собственному мнению. Вальдемар едва не подавились и хотели сорваться, дабы сбежать прочь. Что бы Вульгора не задумали, это необходимо остановить. Немедленно. Лишь бы заводные Понтифик не загорелись желанием воплотить идею в реальность. Тогда точно стоит покидать помещение как можно скорее, если есть желание остаться целыми. Но уйти так просто сегодня не выйдет, поэтому выход имелся единственный: даже не слушая задуманное, пресечь на корню, лишь бы не случилось нечто неприятное. — Вульгора, НЕТ! — Квестор отчаянно закачали головой в стороны, чуть не выронив стакан. — Вульгора, ДА! — по прежнему демонстрировали зубастую ухмылку они, медленно поднимаясь с сидения кресла. В горящих глазах Понтифика заплясали предвкушающие огоньки. — Бога ради, нет… — Валериус запрокинул голову вверх, обречённо глядя в потолок. Там, где воплощаются в план мечты Вульгоры, никогда не остаётся целого места. Либо все сожжено, либо разгромлено без надежды на восстановление, либо растоптано к чертям. Ни один из вариантов аристократа не устраивал, учитывая то, что влетит им всем по очереди. Зачинщики предстоящего развлечения успели встать с нагретого места и пройтись по периметру залы, деловито сложив руки за спину. Судя по действиям и размеренной ходьбе, громить все вокруг они не собирались. Пока что. Стоит ли догадываться, что будет немного позже, когда Понтифик почувствуют себя ещё раскрепощеннее? — Я предлагаю вам сыграть в «Правду или Действие»! — торжественно заключили Вульгора, подняв указательный палец вверх и подмигнули сидящим за столом. По комнате разнесся облегчённый вздох. Перспектива провести вечер, развлекаясь на первый взгляд с помощью невинной игры звучала от Вульгоры как бальзам на душу. Кажется, сегодня все останется в сохранности и никто не пострадает. Но это не точно. Но, как говорится: «Надежда умирает последней».