«Умник»
«Умник»
Дети жестоки к тем, кто отличается от них, и чем сильнее эти отличия, тем больше достается белым воронам. К несчастью для Сонхва, он был развит не по годам. — Ты что, еще и глухой? — тот же голос и снова удар в спину чем-то, что подозрительно напоминало мелкий камень. — Проваливай отсюда, кому говорю. Выдался на редкость теплый день. Солнце пробивалось сквозь листья деревьев мелкими зайчиками, скользя по разноцветным качелям. Хорошая погода стала главной причиной того, что на детской площадке было, пожалуй, уж слишком людно. Скамейка, на которой сидел Сонхва, стояла в самом дальнем углу территории. Он занял ее в надежде, что не привлечет лишнего внимания, но, похоже, одно его присутствие поблизости заставляло детей косо смотреть ему в спину. — Я вам не мешаю, — спокойно ответил ребенок, не оборачиваясь. — И вы мне не мешайте. — Кто ты такой, чтобы так со мной разговаривать? — разозлившись хулиган топнул ногой и зашуршал камнями в поисках самого большого. — А ты кем себя возомнил? — незнакомый голос заставил Сонхва обернуться. Очередного удара в спину не последовало. Дети замерли, почти с ужасом глядя, как с другого края площадки к ним несется маленький рыжий ураган. Не останавливаясь, он на полной скорости врезался в нахала, который минуту назад без причины задирал другого ребенка. — Это я могу решать, кто уйдет, а кто останется. И ты мне не нравишься. Уходи, или я тебя побью так, что побежишь к мамочке жаловаться. Удивительно, но практически те же самые слова, сказанные другим человеком, внезапно обрели невероятную силу. Через секунду на скамейке сидели лишь двое. Темноволосый мальчик исподлобья посмотрел на своего внезапного спасителя. — Спасибо, — пробормотал он из вежливости и вздернул подбородок, — но я бы и сам с ними справился. — Не принимай на свой счет, я просто хотел немного повеселиться, — пожал тот плечами. — Видел это лицо, когда он чуть не сел задницей в песочницу? Рыжеволосый заливисто захохотал, вспоминая свой недавний триумф, и хотя в его смехе звучал странный отголосок, а в темных глазах плясали чертики, Сонхва ничего не мог с собой поделать. Он почувствовал, как поддавшись заразительному смеху, уголки его губ растянулись сами собой. — Меня кстати Джун зовут, — внезапно остановившись, вспомнил мальчик. — И вот ты мне нравишься. Будем друзьями? — Пак Сонхва, — в ответ на это новый знакомый насмешливо поднял брови. — Ты всегда такой воспитанный? — Джун снова усмехнулся, когда получил в ответ утвердительный кивок головой. — Обойдемся без формальностей, хочу называть тебя просто Хва. — Ладно. С того дня Сонхва больше не сидел на скамейке в одиночестве. И другие дети к нему не подходили. Сначала он просто радовался тому, что его, наконец, оставили в покое, но потом понял. Они боялись. И хотя боялись не его самого, а Джуна, их дружба внезапно стала для мальчика бункером, в котором он мог спрятаться от неприветливого окружающего мира. Но так ли безопасно находиться внутри? В те редкие моменты, когда лучшего друга не было рядом, а окружающие все равно держались от него подальше, Сонхва чувствовал, как в его груди снова начинает ворочаться чудовище по имени «одиночество». Раньше оно было таким сильным и пугающим, но теперь одной мысли о рыжих волосах и широкой улыбке оно, втянув голову в плечи, спешно забивалось в самый дальний угол. Личность Джуна заставляла дрожать даже внутренних демонов. В один из таких дней, оставшись наедине с собой, мальчик по старой привычке со скукой наблюдал за детьми, рассыпавшимися по площадке. Все они только и делали, что делили игрушки, крикливо спорили в какую игру будут играть дальше и совершенно не обращали внимания на того, кто сидел вдалеке. Со своего излюбленного места Сонхва видел каждого, но интересовал его только тот, кого по-прежнему не было. — Привет? — незнакомый детский голос заставил его вздрогнуть от неожиданности. — Ты же Пак Сонхва? — Да, — обернулся он, пряча глаза за темными волосами. Собственная слишком бурная реакция заставила кончики ушей покраснеть. Справившись с собой, мальчик вспомнил, что обычно к нему подходили, чтобы посмеяться или обидеть. Он быстро нацепил на лицо отчужденное выражение, служившее защитой. — Ты что-то хотел? — Нет, я… Просто я увидел, как ты сидишь тут один и подумал, что… Может быть… — Нерешительность не делала его милым или забавным, она только раздражала собеседника. — Приходи, когда определишься, что тебе от меня надо, — перебил Сонхва слишком резко. Бедный ребенок опустил глаза. — Так и знал, что найду тебя здесь, Хва, — рыжий ураган закружился поблизости. — Кто это был? Мальчишка мигом растворился, оставив от себя только следы ботинок на земле. Вот и все, на что ему хватило смелости. Джун задумчиво окинул пространство взглядом. — Надо бы им еще раз объяснить, чтобы тебя не трогали, — протянул он. — Не хочу, чтобы ты попал в неприятности, пока меня нет рядом. Мальчик загадочно улыбнулся своему притихшему другу и протянул ладонь, приглашая. Сонхва без слов последовал за ним. Он успел понять, что каждое такое предложение обещает либо неприятности, либо веселье. Зная, какой взбалмошный характер у Джуна и как сильно тот не любит думать, прежде чем что-то сделать, он твердо решил приглядывать за ним. Защищать с таким же рвением, с каким друг защищает его самого. Свернув в узкий переулок и пройдя несколько кварталов, они оказались на крыше невысокого здания. Для четырех этажей расстояние до земли казалось неожиданно бесконечным, а может, все дело было в невысоком росте самих смотрящих. Без деревьев, бросающих свою широкую тень, солнце падало прямо на рыжую макушку. Создавалось впечатление, что у небесного светила внезапно появился конкурент посреди одного из спальных районов Сеула. — Как тебе это место? — довольно ухмыльнулся Джун. — Нашел его, когда прятался от двух неповоротливых идиотов. Будет теперь нашим штабом, что скажешь? — Ты удивительный… придурок, — беззлобно поддел брюнет, оглядываясь по сторонам. — Собственный штаб, звучит неплохо. — Мы с тобой вдвоем когда-нибудь завоюем мир. А начнем отсюда.