Абонемент на Малфоя

Остаток каникул Драко помнил смутно. Кусками. Помнил, как Люциус и Пьер подписывали бумаги, а он кивал и говорил, как будет рад занять место управляющего в лондонской артефакторной мастерской. Помнил, как спокойно рассказывал матери, что зелье потенциальной совместимости показало ему Барбару, о том, что между ними ничего не было — умолчал. Помнил, как от этой новости Нарцисса расцвела и остаток каникул порхала как бабочка по поместью. Помнил, как отправился гулять с Барбарой по саду, рассказывал ей о себе и своем детстве. Она больше не пыталась его поцеловать, держалась вежливо и немного чопорно. Видимо, подумала, что Драко относится к тому типу наследников, которые против каких-то проявлений телесной близости до свадьбы. Это было плюсом, потому что Драко, заключенный в клетке своего сознания, метался, пытаясь выбраться, но не мог. Ему нужна была зацепка, нужны были силы, поддержка. Но с каждым днем заклинание становилось только сильнее, а его воля, наоборот, ослабевала. Какой же ты слабак, Драко Малфой. Возвращался старый-добрый Драко. Послушный папин сын, не имеющий собственных желаний и мнения. С презрением относящийся к грязнокровкам, с почтением — к людям своего круга. Хитрый, надменный, холодный. Драко помнил, как получал письма от Гермионы. Он даже не распечатывал их — сразу отправлял в камин. Сам он не написал ей за все время ни единой строчки. За сутки до окончания каникул Дюпре распрощались с Малфоями и отправились домой во Францию. Драко был безупречно вежлив, попросил у Пьера разрешения писать невесте, Дюпре такой подход понравился. Свадьбу назначили на седьмое июля. Поскольку девушке предстояло стать хозяйкой Малфой-мэнора, торжество решили провести здесь. Мари и Нарцисса договорились как можно скорее начать организацию, сама Барбара, казалось, нисколько не была увлечена мыслью о выборе платья, цветов и салфеток. Так что она спокойно передала всё в руки матерей. К этому времени внутри Драко уже ничего не протестовало против свадьбы. Он был покорен своей судьбе. Хотя и счастливым себя не ощущал. Затем настал день отъезда. Нарцисса так и не заметила изменений в поведении сына. Она была бесконечно счастлива, что все «так удачно сложилось», что ее «мальчики помирились» и что «наконец Драко обретет счастье». — Ох, милый, пиши мне почаще. Нам нужно столько всего успеть, это просто невероятно! — щебетала Нарцисса, обнимая сына напоследок. — Сын, ты молодец. Ты сделал правильный выбор, — кивнул ему на прощание Люциус. Драко шагал в сторону ворот, чтобы трансгрессировать в Хогсмид, его сознание путалось, мысли постоянно сбивались, сквозь приятную негу Империо пробивалось отчаянье. Спокойствие последних дней нарушил новый приказ Люциуса в его голове. Порвать с Гермионой Грейнджер.

***

Пасхальные каникулы Гермиона провела в Норе с Гарри, Роном и Джинни. Это было замечательное время! Они много гуляли, болтали, однажды к ним даже наведались Дафна с Майклом. Дафна сказала родителям, что уехала к Панси, Майкл приехал на автобусе. Они все вместе отправились на прогулку по деревне, Рон и Гарри стащили мотоцикл из какого-то сарая и попытались заколдовать его, как когда-то Сириус и Джеймс. Конечно, у них ничего не вышло. Старик-фермер заметил пропажу довольно быстро, и им пришлось бросать мотоцикл и удирать от разъяренного мужчины, который грозился спустить на них собак и даже достал ружье. — Гарри, твои тетя и дядя были правы. У тебя есть преступные наклонности, — держалась за бока от боли под ребрами Гермиона. Рядом пыталась отдышаться Дафна. — И зачем я на это согласилась, — простонала она. Майкл в ответ рассмеялся: — Потому что в душе ты та еще авантюристка, дорогая. — Гермиона, — насмешливо проговорил Рон. — Спешу тебе напомнить, что ты обворовала Дамблдора… — И заманила в лес Амбридж, — поддакнул Гарри. — А еще ограбила Гринготтс. — Но-но, грабить Гринготтс была не моя идея, — возмутилась Гермиона. Ребята в ответ только рассмеялись. Все было хорошо. Только одно беспокоило Гермиону. Драко. Их последний разговор был донельзя странным. Драко предложил ей стать его невестой, но ей казалось, что спросить он хотел что-то другое. Что-то беспокоило Драко в последнее время. И эта тревожность теперь, когда его не было рядом, передалась и Гермионе. После отъезда она не получила от него ни одного письма, хотя сама писала ему чуть ли не ежедневно. Это было странно, она спросила Дафну, но та сказала, что, вполне возможно, Драко не может отвечать из соображений безопасности, поскольку в доме Малфоев периодически обитали авроры. Гермиона логики в этом не видела, но спорить не стала. Сомнения грызли ее изнутри. Дома я расскажу им о нас. Гермиона никому не сказала, что Драко сделал ей предложение. Почему? Она и сама не могла ответить на этот вопрос. Ночами она лежала в кровати рядом с Джинни и думала о том, как отреагируют родители Драко на новость, что их сын встречается с грязнокровкой. За реакцию Нарциссы она не очень переживала. Она, конечно, не очень хорошо знала эту женщину, но твердо помнила, что для нее счастье сына стоит на первом месте. Ради этого миссис Малфой умоляла Снейпа дать Непреложный обет и убить Дамблдора, ради этого солгала Темному лорду о Гарри. Она не будет рушить все. Люциус — другое дело. По рассказам Драко, он был злым и жестоким. А еще хитрым и изворотливым. И, хотя Драко уверял, что Люциус ничего не может ему сделать, поскольку сейчас находится под домашним арестом, Гермиона видела страх Драко. Она сама боялась за него. Люциус был опасным противником. Единственное, в чем Гермиона была уверена — Малфой-старший не убьет Драко. Хотя, как многозначительно намекал Забини, он мог заняться ей самой. Но Гермиона не боялась Люциуса Малфоя. Пусть попробует. И вот этот день настал. Она трансгрессировала в Хогсмид и побежала по сырой дорожке, прибывшие секундами позже Гарри, Рон и Джинни не поспевали за ней. — Эй, Гермиона, давай хоть поможем донести чемодан, — прокричал вслед Гарри, но девушка только отмахнулась. Сейчас она могла думать только об одном. Нужно найти Драко. По дороге из деревни он ей не встретился. Может он еще не приехал? Уже у Главных ворот мальчишки и Джин все-таки догнали ее. — Гермиона, не торопись, скоро завтрак, вы увидитесь, — насмешливо сказала Джинни. Рон и Гарри скривили рожицы, поняв, наконец, куда так стремилась их подруга. — Может он утонул в пруду своего мэнора? — с надеждой отозвался Рон, но замолк под разъяренным взглядом подруги. Гермиона добралась до Башни старост, левитируя чемодан: в комнате Драко не оказалось, однако его вещи уже были разложены. Значит, уже приехал! Сердце зашлось от волнения. Гермиона отправилась в Большой зал на завтрак. Чем меньше шагов оставалось, тем неувереннее становилась Гермиона. На смену адреналину пришел страх, она не понимала, что с ней творилось, но ноги были как ватные. Теперь отсутствие писем от Малфоя казалось прямо-таки зловещим знаком. Оттягивать неизбежное было уже нельзя, дубовые двери открылись, она медленно двинулась к гриффиндорскому столу. Гермиона оглядела зал, но белобрысой макушки нигде видно не было. Весь завтрак она сидела как на иголках. Она не могла определиться, чего хочет больше — чтобы Драко появился или нет. — Гермиона, да сиди ты спокойно. Из-за тебя дождь пошел, — прошипела Джинни. И действительно с потолка пролилось несколько капель — волнение Гермионы достигло апогея. И тут двери Большого зала распахнулись, и вошел он. Ни на кого не глядя, он стремительно направился к своему столу. Гермиона подскочила, Джинни насильно усадила ее. — Так, поешь, и дай поесть ему. Никуда он не денется. Видишь, живой-здоровый, в пруду, как мечтал Рон, не утонул. Но что-то было не так. Гермиона чувствовала это. Конечно, они никогда не появлялись вместе на приемах пищи, но еще не было такого, чтобы Драко не искал ее взглядом на завтраке. Он говорил ей, что это его успокаивает и придает сил на весь будущий день. — Но ведь мы же живем вместе, — рассмеялась тогда Гермиона. — Я сразу же после твоего ухода начинаю по тебе тосковать, — прошептал в ответ Драко, вовлекая ее в поцелуй. Сейчас же — ни одного взгляда, а ведь они не виделись целую неделю. Сегодня у них не было совместных занятий. Первую половину дня девушка провела в беспокойстве и смутных подозрениях. Она послала Драко записку, предложила встретиться, но не получила ответа. — Что происходит?! — внутри нарастала истерика. Не получив ни одного знака от Драко и во время обеда, а потом и на ужине, Гермиона была уже в реальной панике. Она не понимала, что случилось, но знала, что Драко не сможет избегать ее в Башне. Когда он поднялся из-за стола, она вскочила и отправилась за ним. Его шаги были гораздо шире, так что, пока она выбралась в коридор, он уже скрылся за поворотом. — Драко! — позвала она его, но в ответ — тишина. Она летела к Башне, снедаемая страхом и кричала его имя. Нагнала Гермиона его уже в гостиной Башни старост. — Драко, стой! Наконец он застыл, но не повернулся. — Драко, что происходит? В ответ ей была тишина. — Драко, повернись. Малфой медленно развернулся. На лице его была холодная маска, такая непривычная, Гермиона не её видела уже тысячу лет. Девушка поежилась, но все равно продолжила. — Драко, скажи мне, что случилось? Ты рассказал родителям о нас? — осторожно спросила она. — О нас? — внезапно произнес Малфой насмешливо. — О каких-таких нас, Грейнджер? — О н-нас, — Гермиона сглотнула ком в горле. Тон Драко ей не понравился. — О наших отношениях. — Отношениях? — хохотнул Малфой. — Ты о том, как мы трахались? Зачем это знать моим родителям? — Н-но, мы же… Ты же… Ты сам сказал… — Гермиона не могла связно закончить предложение. — Грейнджер, — пустым равнодушным голосом произнес Малфой. — Ты не поняла. Ничего не было. Поигрались и хватит. — Но… — голос Гермионы ослабел. Нет может быть, я не верю, не верю… — Ты действительно решила, что у нас будет какое-то продолжение? Покувыркались и довольно, — все в той же насмешливой манере продолжал Малфой. — Драко, что ты такое говоришь, — всхлипнула Гермиона. — Ты же говорил, что это навсегда… Что мы… — Поженимся? — закончил за нее предложение Малфой. Он закатил глаза и грубо рассмеялся. — Салазар, я не думал, что ты такая идиотка. Серьезно, Грейнджер. Взрослые мальчики говорят это девочкам, к которым хотят залезть под юбку. Вот и все. Сердце Гермионы замедлило свой ход. Она вся замерла в ожидании, когда Драко улыбнется и скажет, что разыграл ее. Но он все еще надменно смотрел и ухмылялся. Так по-малфоевски, так презрительно. Она не могла вымолвить ни слова, слезы катились по ее щекам. — Что же ты молчишь, грязнокровка? — ехидно спросил Малфой. Сердце Гермионы разбилось на тысячу осколков. Она согнулась пополам от невыносимой боли и нехватки дыхания. Гермиона упала на колени, из последних сил подавляя рвущийся наружу крик. — О, избавь меня от этой драмы, — презрительно заявил Малфой, обошел корчащуюся на полу девушку и начал подниматься в спальню. Она лежала на полу, слушая его шаги, и пыталась сосредоточиться на них, потому что миллионы иголок больно воткнулись ей глубоко под кожу до черных кругов перед глазами. Она смежила веки и ухватилась руками за голову в попытке унять эту пульсацию. — Грязнокровка… довольно… каких-таких нас… — злые слова эхом отдавались в ее голове. Боль в теле нарастала вместе с болью предательства. Они дуэтом играли внутри девушки ужасную мелодию, которая, казалось, прямо сейчас могла лишить ее жизни. Что-то треснуло внутри. Может это ее раскололась ее душа? — Грязнокровка… Фригидная… лохматая заучка… — ещё одна порция злобы, по венам начало разливаться что-то горячее, это что-то невыносимо жгло, оно пробиралось вверх, прямо в ее сознание. Она закричала от новой порции боли. Перед закрытыми глазами начали мелькать картинки, которые она когда-то видела, но давно забыла: она и Драко заключают сделку, она учит его создавать планетарную систему, он бежит за ней в Слизеринскую гостиную, она приходит к нему, пьяному вдрызг, и узнает о его галлюцинациях, он приходит к ней в Больничное крыло, он защищает ее от Дафны, она наблюдает за ним, пытается его забыть, и поцелуи, сны о нем, ее глупые теперь уже никому не нужные чувства. Которые она вспомнила… Которые она и не забывала. Мерлин, как глупо. Глупо было влюбляться в Драко Малфоя. Дважды. Глупо вспомнить все, когда все потеряла. Но она не могла промолчать. Он должен узнать правду. — Драко… Я вспомнила… — прошептала Гермиона. Фигура на лестнице замерла. Малфой повернулся, нахмурившись. — Что ты опять там несешь? — презрительно выплюнул он. — Тебя не было три дня. Я думала, ты ушел. Процедура восстановления была болезненной, и я… Я просто испугалась… К тому же, если бы память вернулась, а ты нет… Я не хотела тешить себя надеждой, поэтому отказалась. Я боялась, что влюблюсь. Но тогда, уже тогда было поздно этого бояться. Потому что я… Драко, уже тогда я любила тебя, — произнесла Гермиона. На лице Драко мелькнуло что-то странное. Гермиона, поглощенная новыми ощущениями, этого не видела, сейчас важнее было хотя бы сказать это вслух, чтобы затем отправиться зализывать раны. «Он разобьет тебе сердце», — о, Джинни, моя личная пророчица. — Затем что-то пошло не так, и ты исчез из моей памяти. Теперь я понимаю — моя магия пыталась уберечь меня от разбитого сердца. Но выдрать память о тебе оказалось недостаточно. Я нашла тебя. И сделала это снова. Я снова в тебя влюбилась, — Гермиона поднялась на ноги. — А теперь, я, пожалуй, пойду. Она отправилась к портрету Парацельса. За ее спиной Драко внезапно пришел в движение: медленно, будто через силу он поднял руку, затем шумно вздохнул и вскрикнул: — Хватит! Гермиона обернулась, увидев приближающегося Драко, она бросилась из комнаты, но не успела. Драко схватил ее и прижал к себе. Гермиона не собиралась так просто сдаваться, она вырывалась, била его, кусалась и даже начала кричать, когда Драко, наконец, извернулся, зажал ее рот ладонью и проорал: — Гермиона, прекрати, послушай. Дай мне минуту. Гермиона, успокойся! Девушка затихла в его руках, тогда он развернул ее к себе, взял ее лицо в ладони и прошептал: — Я люблю тебя. Девушка смотрела недоуменно. Такое изменение в поведении Драко не на шутку ее напугало. С ним что-то не так. Он болен? Она начала продумывать план отступления. Нужно достать из кармана палочку. — Гермиона, не смотри на меня, как на сумасшедшего. Это был не я. Все, что было сегодня — это был не я. Это было Империо — от Люциуса, — торопливо объяснил Драко и осторожно отпустил ее. Гермиона шумно выдохнула и начала сползать по стенке. Волна невыразимого облегчения затопила ее. По щекам покатились слезы. Драко хотел заключить ее в объятья, но она внезапно вытащила палочку и наставила на него. — Нет, Малфой, не сейчас. Дай мне прийти в себя, ты и так сегодня сделал достаточно, — прохрипела она. Как ни странно, Драко улыбнулся. — Узнаю старую-добрую Грейнджер. — О, ты даже не представляешь, — подняла бровь Гермиона. — Моя память вернулась, и теперь у меня появилось достаточное количество вопросов, чтобы сломать тебе нос еще раз. — И я с удовольствием на все отвечу, милая, — отозвался Драко. — Я же просила, не называть меня милой, — возмутилась Гермиона. — Это было в первой сделке, на второй мы этот пункт вычеркнули. — Кто это мы? — Мы — Драко Люциус Малфой. — Кошмар, у тебя слишком раздутое эго! — А можно мы немного отодвинем наши разборки? У меня тут есть очень важное дело. — Это какое-такое дело? — подозрительно посмотрела на него Гермиона. — Я уже неделю не видел свою невесту без одежды.