Абонемент на Малфоя

— Я хочу сейчас. И первая потянулась к его губам. Малфой ухмыльнулся: — Это будет нашей кодовой фразой, как я понимаю? — Да, будет. Их губы встретились в тягучем влажном сладком поцелуе. Его язык властно проник ей в рот и начал с невероятным напором изучать её. Гермиона прикусила Малфою нижнюю губу, и он зашипел, то ли от боли, то ли от накатывающего возбуждения. Его руки почти до хруста сжали тонкую талию, когда он перехватил её, чтобы переместить к ближайшей опоре — деревянному столу со свитками и треклятой чернильницей, ой, простите, уже планетарной моделью. Малфой усадил её глубже на столешницу, не замечая, как книги и конспекты обрушились на пол, устроился поудобнее меж её разведенных ног. Теперь его руки блуждали по ней, задевая чувствительные ключицы, бока и напряженные соски через блузку, но он, увлеченный глубоким поцелуем, казалось, этого вообще не замечал. В голове Гермионы пульсировала только одна мысль: Ещё, ещё… Оторвавшись от исследования её губ, слизеринец переместился к шее, его горячее дыхание было настолько явно ощутимым, что девушка не смогла сдержать стон. В ответ Малфой нежно прикусил пульсирующую венку и начал покрывать белую кожу мокрыми поцелуями. — М-м-м, такая сладкая… Знаешь, от этого нужно избавиться, — прошептал он на ухо Гермионе таким соблазнительным тоном, что она даже не поняла, о чем он толкует. Но была полностью согласна. — Да-а-а… — простонала гриффиндорка. Малфой усмехнулся и дернул школьную блузку, которая треснула под сильными руками, осыпавшись на пол десятком жемчужных пуговиц. — Не беспокойся, дорогая, «Репаро» я знаю на «Превосходно», — прошептал он девушке, посасывая мочку её уха. Его руки ослабили красно-желтый форменный галстук и выбросили куда-то в дальний угол класса. «Мерлин, за этот год он успеет свести меня с ума», — промелькнуло в голове Гермионы. Внезапно ей показалось, что она безвольная тряпочка в руках этого хитреца. И внутри неё поднялась волна негодования. В эту игру можно играть вдвоем, Малфой, и я покажу тебе, кто главный в этой сделке. Она провела ладонями по его плечам, затянула слизеринский галстук и откинула кончик ему за спину, а затем начала медленно расстегивать рубашку. Конечно, тем самым она жутко мешала Малфою кружить ей голову поцелуями, но сейчас Гермионе просто необходимо было перехватить инициативу. Когда он решил помочь раздеть себя, она ударила его по рукам и обхватила ногами, сковывая в сладкий плен. Малфой застыл, с интересом разглядывая хогвартскую скромницу, ожидая, что же она будет делать дальше. Девушка мучительно медленно расправлялась с пуговицами, параллельно прижимаясь промежностью к его паху. Через некоторое время Малфой не выдержал и попытался снова ускорить процесс, но чертовка вновь не дала ему это сделать. Когда же с пуговицами было покончено, она просунула под рубашку свои ещё холодные руки и уткнулась ему в грудь, её влажные губы начали выводить на нем невообразимые узоры, смешивая горячее дыхание и лед её рук. Кажется, Малфой на некоторое время забыл, как дышать, но больше такой пытки он вытерпеть точно не мог бы. — Черт, Грейнджер, мне нужно срочно увидеть, насколько ты мокрая, — прохрипел он и, оторвав от себя, резким движением снял с неё джинсы вместе с трусиками. Его длинные пальцы проникли в её дырочку. — М-м-м, дорогая, ты просто божественно течешь. И как ты могла сказать, что не хотела этого всю неделю? Признайся, что хотела, Грейнджер. — Нет, — помотала головой Гермиона, выгибаясь спиной ему навстречу. Пальцы в её влагалище ускорились, загибаясь. — Ну-ну, врать нехорошо, моя сладкая, — прошептал Малфой. — Просто признайся… Поверь, тебе самой станет легче. Он слегка надавил второй рукой на клитор девушки, от чего она ощутимо дернулась. — Не может такая мокрая девочка так долго не хотеть того, что я с ней сейчас делаю. Ты лгунья, Грейндже-е-ер, — его тон был точно как у змея-искусителя, он смотрел на раскрывшуюся для него девушку и хитро улыбался. —Не-ет, — из последних сил стонала Гермиона. — Ну что ж, упрямые дерзкие девчонки должны быть наказаны, — усмехнулся слизеринец, вытаскивая из нее пальцы. — Сейчас я хорошенько тебе вставлю и выбью из тебя признание. Он расстегнул брюки, вытащил из боксеров уже давно каменный член и насадил Гермиону на себя до упора. Девушка вскрикнула, хотела отстраниться, но Малфой держал её крепкой хваткой, вбивая в деревянную поверхность стола. — Нет-нет, дорогуша, ты никуда не пойдешь. Мне нужно твое признание, — заявил он ей, набирая все более высокий темп. Рывки становились быстрее и с каждым разом все жестче. На смену страху и скованности к Гермионе неожиданно пришли удовольствие и желание продолжать и продолжать… «Мерлин, почему так хорошо. Что он делает со мной», — снова гриффиндорка стала только безвольной тряпочкой для одного блондинистого слизеринца, который прямо сейчас вколачивался в нее в неимоверном темпе. Внезапно она почувствовала его пальцы на своем клиторе. — Как ты?.. А-а-ах-х-х… — вопрос утонул в волне блаженства, которая накрыла ее с ошеломляющей полнотой. Снова. Как тогда. Как будто сквозь вату она услышала Малфоя:  — Признайся, что хотела этого, Грейнджер, — и каждое его слово сопровождалось толчком. — Да-а-а-а, — наконец простонала она, болтаясь где-то на грани своего сознания. Это маленькое признание, казалось, помогло её мучителю самому перейти черту удовольствия. С низким стоном он кончил, прижимая её к себе так, что на руках девушки на завтра должны появиться синяки. Затем он все же выпустил её из капкана своего тела, нашарил на полу палочку и очистил их обоих заклинанием. Гермиона выхватила палочку из его руки и трансфигурировала из ближайшей стопки книг диван в красной обивке. — Эй, Грейнджер, вообще-то хватать без разрешения чужие палочки неприлично, — возмутился Малфой. Он на удивление быстро пришел в себя. Девушка лениво на него посмотрела и с облегченным вздохом переместилась на мягкую поверхность. — Ну, что поделать, если со мной в комнате находится человек с проблемами по Трансфигурации, а моя палочка черт знает где. Мне нужно что-то получше деревянного стола, от него, знаешь ли, жутко болит зад. И вообще, ты мне должен спасибо сказать — всегда пожалуйста, можешь тоже сесть, Малфой, — она язвительно улыбнулась и похлопала по месту рядом с собой, как дают команды собакам. Слизеринец подошел к ней, выдернул из ее рук палочку: — Обойдусь, спасибо. Не трогать мои вещи, Грейнджер, это будет третье правило, поняла? — Малфой быстро привел себя в порядок несколькими заклинаниями. — Ой, да ладно. Все я поняла, хорек, — едко ответила Гермиона. И тут она вспомнила. — Погоди, ты сказал мне, что ждал, когда я попрошу. Как ты себе это представлял? Не могла же я просто подойти к тебе в Большом зале и потребовать пойти со мной? Или заявиться к тебе в гостиную. Малфой удивленно поднял брови: — И это говорит мне умнейшая ведьма нашего столетия? Грейнджер, я ждал от тебя СОВУ с местом и временем встречи. «Твою мать, я реально идиотка», — обреченно констатировала про себя Гермиона. — Но на будущее — пароль от Башни старост — «Гениальная идея». Не стесняйся, мы же выяснили, что тебе всё-таки хотелось, — промурлыкал Малфой и выскользнул из заброшенного класса. Чёрт, чёрт, чёрт. Он опять меня переиграл.