Я думал, что ненавижу тебя

      Кайгаку, заметив, как его собственное сердце колотится в груди, понимал, что чем дольше он тянет, тем хуже. Каждая секунда на счету. С одной стороны, ему ничего не стоит пройтись лезвием по коже и позволить Зеницу утолить голод хотя бы небольшим количеством крови, а с другой — это ведь полностью противоречит работе истребителя! Кормить демона, потакать его природе, щадить его и позволять ему быть таким кровожадным… Парень и так нарушил всевозможные правила, сохранив бывшему товарищу жизнь. Охотникам должно быть плевать, кем был демон при жизни — этот человек теперь опасен для общества, он не контролирует себя и…       Контроль. Как раз в нем-то и дело — Зеницу старается контролировать себя. Может быть, это… Ради этого можно сделать исключение? Пойти навстречу… «Немного крови, еще и взятой с добровольца — это все еще не преступление. Ведь так?..» — все еще метался в сомнениях Кайгаку. — «Я же не собираюсь прощать ему убийство, в конце концов.» — К-кайгаку! — просипел Зеницу, выдергивая его из размышлений. По напряженному лицу демона бежали капли пота. Или же это была всего лишь вода с мокрых золотистых волос. Зеницу не давал себе дышать, чтобы не вдыхать дурманящий солоноватый запах, но это было сравнимо пытке.       «Да гори оно все синим пламенем!» — больше не колеблясь, Кайгаку поднял катану и прочертил ею по коже. Лезвие разворотило еще свежую рану, так как парень прошелся им по следу укуса. Оно оставило за собой маленькую тропинку, из которой алыми полосами начала сочиться кровь. Болезненное ощущение вернуло парню осознание, на что он пошел, поддавшись эмоциям. Он уловил нотки удивления и одновременно бурного желания в диких глазах Зеницу, но тот все еще удерживал себя. — Когда я скажу «хватит», значит, хватит, — предупредил Кайгаку, намекая на одобрение. Он медленно опустил кровоточащую руку, протянув ее навстречу Зеницу.       Ладонь автоматически сжала меч крепче, когда демон начал подбираться ближе, передвигаясь по-звериному осторожно и капая слюной. Кайгаку знобило от того, что он согласился подпустить монстра настолько близко. Если в голове Зеницу резко перемкнет, он может сделать что-угодно, а зная его скорость, вероятнее всего, Кайгаку просто не успеет отреагировать. «Готовься к худшему, не опускай клинок,» — повторял самому себе парень.       Шелест травы прекратился, и демон уже оказался вплотную к охотнику. Кайгаку ощутил горячий язык на своей руке, и странные мурашки побежали по его спине. Оставалось только с содроганием наблюдать за тем, как Зеницу жадно ловил ртом готовые капнуть на землю драгоценные багряные капли, сидя перед парнем на коленях. Положение сейчас волновало демона меньше всего. Пьянящий вкус заставлял его чувствовать себя по-особенному сильным и здоровым… Словно живым. Слизав всю кровь, что успела вытечь, он ненасытно присосался к порезу.       Кайгаку поморщился. Из него вытягивали кровь и на удивление быстро это делали. Крайне неприятное чувство, руку жгло и щекотало в том измерении, до которого нельзя было дотянуться, чтобы почесать. «Да уж… Хреновый из меня истребитель,» — неспокойно выдохнул парень. — «А чего я хотел?.. Он уже попробовал меня на вкус, потому что тогда я не успел отбиться от его клыков. Теперь нужно только терпеть». Демон тяжело и шумно дышал, закрыв глаза и наслаждаясь процессом. Его лицо расслабилось, и Кайгаку больше не видел напряженных вен на висках и лбу хищника, но переживал, как бы полубезумное состояние не возвратилось к нему, когда придет время прерывать кормежку.       Когтистые ладони Зеницу медленно потянулись к нему, и охотник уже был готов замахнуться клинком, однако потеплевшие пальцы демона мягко коснулись запястья, которое его кормило. Было неясно, контролировал ли себя сейчас юноша или нет, но он плотнее прижал ко рту рану, увлеченно исследуя ее языком и глотая небольшие, но такие ценные порции крови. Кайгаку поджал губы, а потом поежился от шокирующего и невероятно противного осознания — чужой язык протиснулся вглубь пореза. — Хватит! — он отстранил руку, и, к удивлению, демон отпустил его. С большой неохотой, но отпустил.       Кайгаку отшатнулся на несколько шагов, опустив ладонь. Черный рукав хаори скользнул вниз, спрятав рану, и Зеницу уткнул взгляд в напарника, продолжая сидеть в траве. Его губы были красными от крови, и он, не двигаясь, глядел на Кайгаку лимонными глазами, в которых читалось удивление, смешанное с любопытством. «Мне и правда… Стало легче…» — пытался понять свое самочувствие демон, слизав изумительно солоноватые капли с губ. — Ну? — негромко выдал Кайгаку, тоже пытаясь прочитать по лицу бывшего товарища, о чем тот думал. В воздухе четко висело ожидание, надежда на какие-либо положительные последствия этого не самого приятного процесса. — С… Спасибо, — Зеницу окончательно взял себя в руки, и его взгляд прояснился. Может быть, Кайгаку просто показалось, что глаза зверя стали менее хищными. — Чувствуешь себя как? — хмыкнул он, не убирая катаны в ножны. — Крышу больше не сносит?       Демон оглядел себя и окружение тоже, на всякий случай. Бешеный голод отступал на задний план, будто капризный ребенок, который получил долгожданную игрушку. — Вроде нет. Да, мне уже лучше, — неловко улыбнулся Зеницу, успокаивая спутника.       Тот недоверчиво задержал на нем взгляд и изучил парня с ног до головы, а потом выдохнул спокойнее. «Приехали,» — мрачно подумал Кайгаку и опустился возле ручья, начав отмывать рану. Порез гадко защипало, а холодная вода показалась просто ледяной после горячей пасти демона. Физическое неудобство мешало не так, как моральное. И все же Кайгаку утешал себя тем, что Зеницу теперь сыт и, вероятно, не нападет ни на кого хотя бы этой ночью. — Хотел бы я больше не испытывать такого… Я едва рассудок не потерял, — проговорил печально демон, усевшись на траве удобнее, и следя за охотником. — Страшное чувство… — Думаешь, тебе хватило одной дегустации? — проворчал Кайгаку, оставив раненную руку в воде на несколько секунд. — Спустя время ты опять проголодаешься. — Ох… — нервно сглотнул Зеницу, вскинув брови. — И… Что тогда делать? — Что-что? А у нас выбор есть? Хочешь, чтоб я тебе голову снес? — парень опустился на берег, не беспокоясь о чистоте черной одежды.       Убедившись, что демона напугали его слова, Кайгаку понял, как его достала эта неопределенность их плана. «Если демон не будет есть, он слетит с катушек и начнет убивать людей. Мирным способом я его уже никак не остановлю, придется убить. Поэтому проще не допустить того, чтобы он слетел с катушек.» Он резко распорядился: — У меня к тебе предложение.       Зеницу поднял растерянный взгляд. Моменты тишины заглушало журчание ручья. Бывший товарищ неторопливо обмотал вокруг раненной руки лоскут ткани и затянул потуже. Только после этого он продолжил: — Я буду давать тебе мою кровь, если ты поклянешься, что будешь паинькой и никого не убьешь. Иначе сделке конец. Да и тебе тоже, — хмуро взглянул на людоеда парень. — Ты… Серьезно хочешь этого? Будешь… Кормить меня всегда, когда я захочу? — опешил Зеницу, не веря своим ушам. От кого он уж точно не ожидал услышать это, так от Кайгаку. Он не думал, что такой забияка станет помогать ему хоть в чем-то, чего уж и говорить о демонических заморочках.       «У меня еще есть возможность взять слова назад,» — прикусил язык Кайгаку, не в силах определиться, с кем он имеет дело — с демоном или с бывшим товарищем.

— Но я же не умею готовить… — запрокинув голову назад, заныл парень. Шихан попросил учеников приготовить ужин,

так как соседка, обычно приходившая

помогать с готовкой, заболела и лежала дома

с тяжелой простудой. — Тогда помрешь с голоду, —

слащаво улыбнулся Кайгаку, доставая нож и изучая, где что лежит. — Это слишком жестоко!

Никто ведь даже не учил нас этому! —

Зеницу со страдальческим выражением

смотрел на сырой рис,

а рис смотрел на него в ответ

с не менее грустным видом. — Эй, король драмы, — как только Зеницу

повернулся к товарищу, он чуть не нарвался

грудью на лезвие, что ему протягивали. — А-А-А! Смерти моей хочешь?! —

шарахнулся от Кайгаку парень, задев задницей корзину с овощами

и опрокинув ее. — С каждой секундой все больше и больше, — вздохнул охотник, просто отдав плаксе нож.

— Режь овощи, а я займусь рыбой.

Только помой их еще раз. — У-у… — Зеницу неохотно взялся собирать

с пола все, что уронил. — Какой кошмар… — Воспринимай это как часть тренировки. Та морковь очень похожа на демона,

только она тебя не укусит, — Кайгаку не сдержал ухмылки.

— Пока что.

      «…Да что ж такое-то…» — зажмурил глаза охотник, вновь отметая сомнения. — «Эти воспоминания меня доконают.» — Да, — согласился он. — Речь идет о крови, не более, — поспешил оговорить абсолютно все детали их договора Кайгаку, чтобы потом внезапно не обнаружить себя без руки. — Только не наглей сильно. Не хочу, чтобы мое дохлое тело нашли обескровленным. — Хорошо! — заверил его демон, принимая все условия. В конце концов, немного крови действительно вернули ему адекватность, так почему этому не сработать в следующий раз?       Кайгаку вздохнул. Они услышали где-то недалеко старательное стрекотание одинокого сверчка, начавшего свой полуночный сольный концерт. Внимательно изучив повязку, истребитель пощупал ее и убедился, что рука в рабочем состоянии и что порез не помешает ему в бою, если таковой предстоит в ближайшее время. — Мда… Если б Джигоро узнал, чем мы тут занимаемся, грохнул бы обоих на месте, — ухмыльнулся вдруг парень, поделившись горькой шуткой с бывшим товарищем. — Да… — проронил Зеницу. — Я скучаю по дедуле…       Кайгаку встретился взглядом с собственным отражением в блестящем лезвии клинка. Вспомнив строгое лицо учителя во время тренировок, он задумался о том, что делает Шихан сейчас. Два ученика пропали без следа, не оставив никаких следов и подсказок. Может, он счел, что они погибли? Или решили сбежать? Хотя нет, старик может подумать так о Зеницу, но вряд ли будет такого же мнения о Кайгаку. Решит ли он искать их? Или погрустит и смирится?       Зеницу тоже не проронил больше ни слова, погрузившись в свои мысли. Кайгаку краем глаза наблюдал за полуголым демоном и думал. Что он мог сделать тогда под персиковым деревом? Убить монстра, как и положено… И Шихан мог бы допустить такой вариант, что Кайгаку избавился от конкурента и свалил все на то, что плакса был демоном. Их никто не видел, чтобы подтвердить это. А вырубить людоеда и показать Джигоро… Было бы слишком бесчеловечно. Не то, чтобы парень всем сердцем любил наставника, но он уважал его. Он счел жестоким просто оставить все так — если бы старик узнал, что его любимчика обратили в демона, это разбило бы ему сердце. И уж тем более Кайгаку не мог заставить Шихана самостоятельно убивать Зеницу — это верх садизма. Даже у него — того, кто не ладил с нытиком — не поднялась рука лишить его жизни. Чего уж говорить о наставнике.       Вот Кайгаку и выбрал последний вариант, который был в его голове. — Что мы будем делать дальше? — тоже задаваясь этим вопросом, Зеницу подал голос. Он был убит горем из-за воспоминаний о Джигоро и расстроенно разглядывал свое отражение в воде. Нежная кожа нижних век стала бледно-вишневого цвета, придавая парню нездоровый вид. — Если ты хочешь вернуться в ученики Шихана, демоном оставаться нельзя, — сказал очевидную мысль Кайгаку, бросив в ручей маленький камень. — Это я знаю, блин! Как мне это исправить?! — Понятия не имею, — последовал невозмутимый ответ.       Раздраженно и одновременно раздосадованно посмотрев на бывшего товарища, Зеницу обнял себя за плечи. Он не бросался в панику только потому, что еще не до конца осознал свое безвыходное положение. Хотя он и чувствовал себя беспомощным и потерянным, боясь зверя, который был в нем заключен. — Нужно искать способ вернуть твоей заднице человеческий вид, — Кайгаку, почему-то приклеившись глазами к ключицам собеседника, снова высказал примерный план, потому что он уже понял — без него Зеницу бы просто сдался. — Но если убьешь хоть одного человека, дороги назад не будет. — И как вернуть моей заднице человеческий вид? — усмехнулся печально парень, подумав о том, что его зад не сильно отличается сейчас от того, каким он был до превращения в демона. — Вряд ли мы найдем человека, который сможет нам помочь, — задумчиво протянул Кайгаку, а потом его же слова подтолкнули его к внезапному осознанию. — Поэтому… Нам нужен демон, который может это знать. — Чего? — улыбка сползла с лица Зеницу, а внутри все замерло от испуга. Такого решения юноша не ожидал услышать, он не сразил еще ни одного демона и невыносимо боялся их. — Ты… Собираешься искать чудовищ, чтобы с ними поговорить?! — В отличие от тебя, у меня еще при себе моя катана, — охотник говорил на полном серьезе. — Она сделает любого демона сговорчивее.       Кайгаку не показывал сомнений, но и он не был уверен до конца. Все-таки если бы хоть один человек знал о том, как сделать демона нормальным, людоедов бы было гораздо меньше. Возможно, эти монстры и сами не знают, как перестать быть монстрами, поэтому истребители сошлись на том, что их надо убивать, а демоны сошлись на том, что от истребителей надо скрываться. Так или иначе, Кайгаку не мог придумать другого решения, поэтому сделал вывод, что если он хочет еще вернуться к Джигоро в ученики, то ему нужно вложить все силы в помощь недотепе Зеницу и вернуться домой вместе с ним. — Задача предстоит непростая, так что подумай хорошенько, насколько ты хочешь стать прежним. Будем выслеживать демонов, допрашивать их и убивать, — внимательно поглядел на собеседника парень, ожидая реакции. В его голове уже не возникало варианта оставить Зеницу наедине с его бедой, но он пока еще не до конца это понял.       Он предвидел что-угодно, начиная с нытья и попытки отвертеться от этого занятия и заканчивая паникой и побегом с поля боя, который еще даже не начался, однако Зеницу неожиданно вскинул брови и выдал: — Как напарники?       Кайгаку приоткрыл рот и не сразу нашелся с ответом, потому что ожидал услышать совершенно другое. «Что творится у тебя в голове, плакса?» — …Наверное, — только и сказал охотник, отведя взгляд.

***

      Солнце зашло уже несколько часов назад. Когда око луны скрывалось за частыми полосами облаков, казалось, что весь мир становился черно-белым. По большей части черным. Две фигуры шли по полю, не сворачивая с тропы, разрезавшей это поле пополам и ведущей в гору. Они вслушивались в звуки ночи, однако слышали лишь собственные шаги и стрекотание сверчков. — …Днем ты прячешься, поэтому вряд ли тебя кто-то увидит, а ночью все спят, поэтому тебе опять везет, но есть одно «но», — сказал Кайгаку, возвращаясь к старой теме, от которой они совсем недавно ушли, чтобы прислушаться. Тишина вокруг позволила им продолжить разговор. — М? — отозвался идущий рядом демон, видя, как темные силуэты домов приближаются к ним. Два юноши скитаются уже вторую ночь, переждав день в очередной темной пещере, и пока что не встретили ни одного людоеда. Сейчас впереди на холме виднелась небольшая деревня, где они планировали покараулить какого-нибудь демона и, возможно, украсть немного еды для голодного Кайгаку. — Проблема в том, что по тебе видно, что ты не человек, — хмыкнул парень в черном хаори. Пускай Зеницу оделся в черную форму истребителя, которую Кайгаку стащил и для него у наставника, во мгле ночи яркая накидка его бывшего товарища больше бросалась в глаза, чем полностью темная одежда Кайгаку. — У тебя слишком демонический взгляд, острые зубы, да еще и эти красные круги под глазами… — Ну извини, — Зеницу потрогал пальцем кожу век. Ощущалась как обычно, при касании не болела и выглядела так, будто какой-то шутник нарисовал прямо под глазами две полосы ярко-красной краской. — Я могу не улыбаться, чтоб никто не видел мои клыки. Учитывая мое настроение в последнее время, это совсем не сложно. Но глаза… — Я слышал, что демоны запросто принимают более человеческий вид, и люди не могут раскусить их до последнего, — отметил Кайгаку, глянув на него. Глаза парня привыкли к темноте, и он очень хорошо видел все эмоции напарника. — Я не демон, поэтому не знаю, что можно сделать, так что разбирайся с этой проблемой сам. Но чтобы при встрече с человеком или, боже упаси, другим охотником, ты был похож на милую розовощекую девочку, понял? — Не до такой же степени притворяться!       Зеницу сложил руки на груди и задумался, как демоны способны на такую маскировку, а потом замер. Какой-то тихий неприятный звук резанул по ушам так, словно его источник был совсем рядом. Звучало опасно и страшно. Парень остановился и бегло огляделся, изучая все концы поля. — Ты чего? — Кайгаку встал на месте, тоже настороженно осмотревшись по сторонам.       Демон нервно дышал. Звук… Что это за звук… Напоминает скулеж, тихий, но ощутимый болезненный скулеж, будто кого-то бесчеловечно мучают. Но рядом ни души. «Это… Что это… Г-где…» — паника подступала к Зеницу все ближе и ближе, но звук резко прервался с мерзким хрустом. Парень широко открыл глаза, перестав дышать. Этот звук ни с чем не перепутать — кому-то сломали кости. Зеницу вжал голову в плечи, поджав губы. Его взгляд бешено носился по полю, а потом замер на домах деревни, к которым они уже совсем близко подошли. — Что случилось? — Кайгаку ничего не понимал, и поведение бывшего товарища его напрягало. — Ты… Ты не слышишь? — на лице Зеницу застыл ужас, и его зрачки снова стали такими крошечными, словно вот-вот и вовсе пропадут. По спине градом катился холодный пот. Кайгаку снова прислушался, но только убедился — он решительно не слышит ничего необычного. — Нет, — коротко ответил он.       После небольшого затишья демон уже было решил, что ему показалось, однако неприятный шум снова вернулся, и в этот раз он был настолько отвратительным, что от него тошнило. Мерзкое чавканье гулко отдавалось в голове, раздваиваясь, словно жевало несколько ртов одновременно, а в купе с тем, что юноша услышал до этого, мозг четко представлял себе, как кто-то жадно пожирает человека. И совсем близко.       «Он стал слишком хорошо слышать…» — эта мысль Кайгаку не позволила ему одернуть Зеницу просто из вредности, как он обычно делал. Парень уже два дня как не человек, а значит, его способности очевидно отличаются. В этом случае это только им на руку, поэтому Кайгаку ждал следующих действий от бывшего товарища. — Г… Где-то здесь… Я слышу… Монстра… — пролепетал Зеницу, прервав молчание. Он весь трясся, бешено дыша, и было заметно, что он напуган до смерти. — Где? — с готовностью вынув катану из ножен, Кайгаку тоже устремил взгляд на черные стены домов, выглядящие совершенно заурядно.       Охотник тоже переживал перед грядущей встречей с противниками, которые не будут щадить его так, как щадил учитель во время тренировок, но в то же время хотел посмотреть на результат своих усердных трудов на практике. Его уши все еще ничего не слышали, но Кайгаку надеялся, что напарник не обманывает его — если поблизости действительно есть людоед, они могут вытрясти из него нужную информацию.       Зеницу растерянно водил взглядом по деревянным домам деревни и оробело задержал взгляд на одном из них. Его дрожащая рука указала на маленькую хижину, к которой Кайгаку сразу же направился быстрым шагом. Однако он не успел пройти и пары метров, как ладонь с розоватыми когтями схватила его за руку. — С-стой… Ты… Ты правда хочешь проверить? — прошипел охваченный страхом Зеницу, чьи ноги буквально приросли к земле. По его ладони охотник почувствовал, какая крупная дрожь бьет парня. — Кто еще этим займется, как не истребитель демонов? — изогнул густые брови Кайгаку, и в нем снова проснулся забияка. — Если ты забыл, ты тоже учился у Джигоро. — Д-да… Н-н-но я… — заикаясь пуще прежнего, юноша в желтом хаори не отпускал бывшего товарища. — Я б-боюсь дем-монов… — Придурок, ты — демон! — вырвав свою руку, Кайгаку перешел на бег и оставил плаксу позади.       В мгновение ока он оказался у нужного здания и теперь сам услышал внутри подозрительное шевеление. Шорох прекратился, словно тот, кто был в доме, тоже почувствовал приближение чужака, и сделался тише. Кайгаку крепче сжал клинок и резко вошел в дом. С порога в нос ударил насыщенный запах крови, пропитавшей и пол под ногами, и стены. Первой мыслью, возникшей в голове парня, было: «Хорошо, что плакса не пошел со мной».       Однако в следующую секунду Кайгаку увидел в темноте неподвижное тело. С отвращением отметив, что на коже бедной жертвы не просто укусы, а мерзкие следы оторванных клыками кусков, охотник понял — воняло даже не кровью, а плотью, изорванной звериной пастью. Кайгаку поймал на себе взгляд двух горящих глаз и увидел сидящего недалеко от трупа незнакомца, густо перепачканного алым. Демон, который при жизни был еще молодым парнем, но теперь вообще мало походил на человека, замер в полусидячей позе и хищно оскалился. На его острых зубах виднелась чужая кровь, и Кайгаку занял устойчивое положение, готовый к атаке, а потом с ужасом понял — людоед не скалится, а злорадно улыбается. — Этот пахнет вкуснее… — он услышал второй голос.       У себя за спиной.