Сборник моих шизанутых мыслей

... В кабинете было ужасно душно. - может открыть окно? Закревский насмешливо сверкнул глазами. Его руки с новой силой сжали бёдра Германа. Тот лишь промычал что то не членораздельное, судорожно пытаясь подавит вскрик. На это Марат усмехнулся, сделав ещё одно резкое движения. Герман всё не как не мог понять, как всё это случилось? Вот каким образом он оказался на его столе? А главное добровольно... Размышления были прерваны волной жгучей боли. Стоило бы отстранится, но тело подалось назад в след за старшим журналистом. - а ты мазохист, малой? Неожиданно. Хотя, чего ещё ожидать от нынешнего поколения? Движения стали более лояльными, хватка на бёдрах ослабла. Стоило бы радоваться, но с уст Подольского сорвался стон со скользящим разочерованием. Его только что пронзила мысль, что ему нравилось та всеподчиняющаяя власть с которой журналист брал то, что ему нужно. Чужие руки приподняли его бедра, заставляя поднять таз выше и выгнуться в спине. И снова резкий толчок. Боль стала нестерпимой, казалось следующий тело не выдержит этой агонии. Ноги онемели, голос окончательно сорвется через минуту другую, но Герман никогда не испытывал большего экстаза чем сейчас. Как гром среди ясного неба простучали шаги по коридору к двери Закревского. Видимо это Пивоваров. У них есть не больше десяти секунд, но этого хватило что бы Подолский забрался под стол, а Марат привёл себя в божеский вид. Насколько это было возможно. Но потоптавшись у двери Влад так и не вошёл. Оба вздохнули с облегченьем. Закревский немного отодвинулся от стола, помогая стажёру сесть на колени. Но ноги на столько онемели, что не в состоянии были держать тело, он рухнул на мужчину. Тот снова усмехнулся, увлекая парня в поцелуй. Жар начал разгораться, дыхание сбилось к чертям. Молодую кожу стали покрывать фиолетово-багровые отметины, оставленные чужими губами. Руки вцепились под коленями. Пара резких движений и Герман снова на столе, только уже на спине. Руки сами вцепляются в широкие плечи, ноги невольно хватывают бедра Закревского. Волны удовольствия, плавно переходящие в агонию, а из неё в экстаз накрывают с головой. Марат снова затыкает ему рот, грубо целуя. Они слишком увлеклись, слишком далеко зашли... - КАКОГО ХРЕНА?!. Послышалась в дверном проёме кабинета... Game Over