black eyes, bad guys

— Поздравь меня, Такемичи! Мой брат ебанулся в край! — Шиничиро объявляет эту новость сходу, как только переступает порог квартиры. Несмотря на печальные известия, Сано улыбается, а затем суёт в руки хозяина пакет с мандаринами. Есть вещи, которые никогда не меняются. — Эй! Можешь быть чуточку повежливее? — Да я не про тебя, Изана! — А, — Курокава моргает пару раз, стягивая шарф с тонкой шеи, — Так это давно было ясно, разве нет? Незнакомец, вошедший следом, вальяжно умещается на тумбочке с обувью, широко расставив ноги: — Я бы на твоём месте не зазнавался. Ты далеко не пример адекватности, судя по твоим трюкам на байке. Приметив заинтересованное разглядывание, Шиничиро с ухмылкой произносит: — Такемичи, рекомендую тебе булочку с пиздюлями! Уверен, что вы подружитесь. Этот красавчик въебал сегодня Кенчину, — он произносит имя Рюгуджи на манер брата и сам смеётся от мастерского копирования. Как здорово ему, наверное, жить. Сам пошутил — сам посмеялся. Идиллия. Ханагаки отчего-то вешается Вакасе на шею. Видимо, в знак солидарности. Терпеть семейство Сано на ролях командира — непосильная ноша. Для всех. Шиничиро крякает от смеха, наблюдая, как вечно надменное выражение сменяется растерянным. Глаза европейской звезды — любимой певицы Шиничиро, — распахиваются шире, тонкие губы приоткрываются, а брови норовят улететь к потолку. Сано невольно засматривается на своего друга и нервно хмыкает. Блять. Когда он в последний видел его эмоции, такие живые и настоящие? Шиничиро признаётся себе, что скучал по нему. Разговоры по телефону не могут заменить встреч. Вот, за что можно ненавидеть свою болезнь: рак заставляет отдаляться, чтобы не причинять так много боли. Это уже не жизнь. Возможно, продолжая планировать и мечтать, он лишь создаёт иллюзию своего существования. Да. Он не до конца осознал, что умирает. — Я Вакаса, — тихо произносит парень, смотря Шиничиро в глаза через плечо Ханагаки, — Приятно познакомиться, Такемичи. — О, Боже! Так ты… тот самый?! Какой же ты крутой! — он задыхается от восхищения. Чуть ли не разглядывает свои ладони, чтобы убедиться в том, что ему хватило смелости прикоснутся к легенде. — О, теперь руки не мой, Ханагаки, — у Сано почему-то дёргается глаз. — Шиничиро, — лениво бормочет парень, оглядывая Такемичи с ног до головы, — Я думаю, ты принял лучшее решение. — Правда? — он игриво ухмыляется. Одобрительный кивок служит ответом. Чёрт подери, о чём это они? Такемичи нервно жуёт губы, стараясь не думать, что какое бы то ни было решение может относиться к нему. Он не переживёт. — Ты говорил про компромат на Кисаки. Что там? Сано так внезапно становится серьёзным, что по коже бежит холодок. — Чифую пытается разархивировать это дерьмо… Пойдёмте, чё мы в прихожей топчемся? — Ханагаки кланяется, как швейцар в сторону гостиной. — Мы знаем о покушении. По данным Вакасы, оно было нацелено на тебя. Такемичи едва заметно вздрагивает. Парни усаживаются на диване, здороваясь с Мацуно, зарывшемся в ноутбуке. — Я создал папку хуй для Тетты, — бормочет он, пытаясь хоть как-то развеселить Ханагаки, — Можно было что-то менее пафосное, да? — Сойдёт, — он вымученно улыбается, — Вам известно что-нибудь ещё о произошедшем? — Отморозки с парковки появились в Драконах достаточно давно, но по причине «мой брат Майки классный», были посланы Шиничиро по известному адресу, — вяло вздыхает Вака. — Моей ошибкой было принимать изгнанников из Тосвы. Я думал, что подобным образом облегчу работу своим ребятам в слежке за их действиями, но… — С приходом Ханмы ситуация только усугубилась. Он тщательно заметал следы Кисаки и не был пойман, потому что его прикрытием было ранение… — Слышал об этом. — Так вот. Кто же знал, что всё это время они поддерживали связь? — Пиздец, — припечатал Чифую. — Мы думаем, что Кисаки запаниковал, когда от его отряда не осталось никого способного на нормальную жизнедеятельность. И обратился к Ханме, — Шиничиро щурится, — Выблядок. — А Ханма, в свою очередь, начал распускать лживые слухи. Например, о выборе Шиничиро нового главы, — Вакаса с недоверием косится в сторону Изаны. Сано похлопывает друга по колену и крепко сжимает, заставляя сбавить обороты. — Когда я распустил Драконов, то о возрождении группировки вне ведома старой верхушки речи не было. Выбор главы должен был осуществляться непосредственно с моим участием. Думаю, этим Ханма и воспользовался, когда решил засрать Манджиро мозг. — Майки решил, что это мы выбрали Изану, — раздражённо фыркает Вакаса. — А почему нет?! — он закидывает ногу на ногу, — Я такой плохой вариант? — Ты хороший вариант только в том случае, если я захочу стать кровным врагом родному брату, — тяжко вздыхает Шиничиро, — Я уже принял решение. Для начала, нам нужно перехватить Ханму и предателей из ЧД. Поэтому мы искренне надеемся, что тебе удалось добыть что-то важное… Сано спускается на пол, садясь рядом с совсем оцепеневшим Ханагаки: осторожно вытаскивает пакет с мандаринами из его холодных рук и откладывает на кофейный столик. Его взгляд немного теплеет. Вина смешивается с каплей надежды. — Такемичи, я проебался. Не в первый раз, — язык аж чешется, но Ханагаки сдерживается. — Состояние Манджиро сейчас, это… Ужаснее, чем биполярка. Я не знаю, насколько непроходим этот тупик, — он проводит рукой сквозь волосы, шумно выдыхая, — Мой брат обвинил во всём меня. В страшном сне, сука, не приснится. Что? На лице Ханагаки такое замешательство, что озвучивать вопрос надобности нет. — Манджиро решил, что я собираюсь выдвинуть в лидеры ЧД Изану. Не знаю, как связано это и покушение на тебя… Бред. Но так и есть. — А что ты? — Поддался эмоциям. И пообещал Тосве битву с новым главой. Майки назначил эту поебень на завтра. Такемичи не может пошевелиться от шока. Сердце в его груди покалывает острой и резкой болью. Какого хрена? — Ты что, правда этого хочешь? — Нет! Конечно же нет! Я никогда этого не хотел. Манджиро больше хотел с нами тягаться, а я никогда… — Шиничиро последние годы держал банду только ради того, чтобы быть курицей-наседкой для свастонов, — вздыхает Вакаса, — Нянечка ахуела от обвинений и, не думая о последствиях, ответила младшенькому братишке, а теперь рвёт волосы на голове! Он гениален, верно? — Хватит надо мной издеваться! — шикает Шиничиро, показательно закатывая глаза, — Признаю, моя гордость была растоптана! К тому же, я не хотел, чтобы Манджиро избил Вакасу, — бормочет он еле слышно. — Чего-чего? От возмущения леопард становится сам не свой. — Блять, а что? Думаешь, я не слышал, как у тебя кости хрустели? — Шин, ты нарываешься? — Да нихрена подобного, любимчик женщин и детей, — Сано нехорошо ухмыльнулся. — Про детей лучше б помалкивал! А насчёт дамочек завидно, да? Может, рассказать, как ты тренировал на мне свои дешёвые подкаты? Шиничиро открывает и закрывает рот. — Да не было такого, придурок! — Интересно, что у тебя короче — память или член? — Хочешь проверить? — Го! Повисает неловкое молчание. Слышно только щёлканье пальчиков Чифую по клавиатуре. — Всё, упустил ты свой шанс, Ханагаки! — Изана тяжело вздыхает. Такемичи чуть ли воздухом не давится от возмущения. — Мне нужен только… Отвали! — Эм, фу, да и чёрт с тобой, — фыркает Курокава, — Куда я, блять, попал? Чифую, скажи… ты же не… — Ну, мне сегодня Баджи-сан встречаться предложил! — Чего блять? Кейске? - Шиничиро разражается нездоровым хохотом. Все замечают, как напряжённо он старается больше не смотреть в сторону Вакасы. Такемичи сидит неподвижно. Он усиленно пытается понять, почему статус пиздец-сложно-невозможно только у него? — Я хочу убить Кисаки, — рубит он, — И заодно прошлого гетеро-себя. — Это, конечно, гениально и позитивно, — хмыкает Шиничиро, — Но не проще ли тебе стать главой Драконов? Ханагаки передёргивает. Он подрывается с места, едва ли не спотыкаясь через колени Сано. — Ты куда? — этот чёрт хватает его за ногу. — На другой континент. Со мной нельзя!