black eyes, bad guys

Маджиро и его команда с интересом наблюдают, как Чифую, приобняв своего охмелевшего друга, медленно выползает из бара. Щенок выглядывает из рюкзака за его спиной, звонко лает на лёд, будто предостерегая от падения мамочку Ханагаки. Умиление на лицах у всех, кроме Манджиро и Кейске. Особое отношение к происходящему у них настолько заметно, что старший Сано не старается больше удержать язык за зубами: — Вау, Такемичи – просто нечто! Он выдыхает с преувеличенным, по мнению брата, восхищением. — Уже и няню нашел. Преклоняюсь! — Нихрена подобного, — палится Баджи, — У Мацуно есть, за кем ухаживать. Вместе со мной! — Ревнуешь, что ли? — посмеивается Дракен. — По морде хочешь? Майки ничего не говорит, но смотрит так люто на отряд по спасению молодой матери от алкогольной зависимости, что все невольно прозревают – сейчас лучше помолчать. Он сверлит взглядом Чифую, ведь тот слишком близко наклоняется к его Такемитчи, что-то пиздит ему на ушко, но с этого расстояния – не разобрать, как ни старайся. Хочется с разбегу ударить Мацуно с ноги, со всей дури поцеловать начинающего пьяницу и увезти с собой подальше ото всех. Только сейчас Майки остро чувствует свою вину – не выслушал, не попытался понять, наговорил дерьма и ушёл. Этот парень делает его уязвимым, заставляет не понимать самого себя и желать разобраться. Лёд разношерстных эмоций пригвождает его ботинки к заснеженному асфальту. Звонкое тявканье отвлекает от пристального наблюдения за парочкой – он переводит мрачный от беспокойства, пристальный взгляд на щенка, и тот отвечает ему тем же. Склоняет маленькую пушистую голову набок, высовывает язык, будто бы улыбается. Либо Манджиро сходит с ума, либо да. — Не будь размазнёй, — слышит Ханагаки шёпот Чифую, — Запомни, ты не ссору затевал, а серьёзный разговор. — Сам знаю. Не маленький! — Лучше разобраться со всем дерьмом сразу, нечего страдать по чём зря в одиночку! Ханагаки поднимает чугунную голову и морщится: — Заместители… и командиры… всё понятно, — мямлит еле слышно, — Конечно, он здесь с ним. — Чего? — хмурится Мацуно, но вместо ответа ноги у собутыльника подкашиваются. Шиничиро бросает недовольный взгляд на Майки, молниеносно оказывается рядом и подхватывает парня до того, как он плашмя свалился бы на тротуар. Благодарный кивок заставляет Чифую отступить к командиру, который тут же укладывает руку на его плечо, но шипит через мгновение. Его легонько цапнули. — О, у тебя характер папаши, да? — посмеивается Баджи, помогая другу снять рюкзак, — Чифую, спасибо! Ты спас от сердечного приступа главу. — Я ничего такого не сделал. Хорошо, что ты… вы здесь. — Я тоже рад тебя видеть! — широко улыбается Кейске, заставляя сердце зеленоглазого пропустить удар. Ханагаки пошатывает, но он крепко вцепляется в рукава своей новой опоры и задирает подбородок, с вызовом смотря перед собой. Пару раз моргает, считывая образ, и абсолютно раскованно улыбается: — Привет, красавчик! — Ого! Шиничиро давится воздухом. — И тебе привет, восхитительная пьянь! — Ты знаешь, что ты дядя? Но можешь стать папочкой, — Ханагаки громко хохочет, чуть ли не заваливаясь на снег, но Сано держит крепко. — Не предлагай таких вещей на пьяную голову. Я ведь могу и согласиться, ты в курсе? — Отвечаешь? У Шиничиро дёргается глаз. — Я-то отвечу, но вот ты… — Отойди от него, — он слышит ледяной голос позади себя и оборачивается, — Нахер. — Манджиро, ему сейчас поддержка нужна! — Нахер, — невозмутимо повторяет он. И смотрит так, словно готов разорвать на мелкие кусочки. Всех в радиусе пяти километров. Но только Шиничиро страх неведом. Он никуда не исчезает и держит его Такемитчи крепче, однако юноша сам вырывается с гортанным рычанием. Насилу держится на своих двух, сверкающими от алкоголя глазами таранит Майки и хмурится, чтобы картинка в голове не плыла. — Зачем ты так надрался? — с хриплым выдохом спрашивает Сано. Шиничиро отступил, теперь они наедине друг перед другом, и Ханагаки не сможет уйти от ответа. Да ему вообще не уйти, в таком-то состоянии! Манджиро хочет помочь удержаться дураку на ногах, но его помощь отталкивают. — Такемитчи, хорош выебываться. — А хули ты припёрся?! — храбрости у него, хоть отбавляй. Все слёзы уже выплаканы, а невысказанная обида настолько выскребла горло, что давить эмоции уже невозможно. Каждый глоток воздуха даётся с огромным трудом. Ему хочется орать, брыкаться и не подпускать к себе. — Дружище, тебе не кажется, что ты немного опоздал?! Руки Майки сжимаются в кулаки. Былая ярость возвращается с новой силой. Но он всё ещё может сдерживать себя. В отличие от Ханагаки. — Я сделал, как ты сказал! Оставил тебя в покое! Когда мне был нужен ты… я выполнил, блять, твою просьбу! Чего теперь ты от меня хочешь? Снова наговоришь гадостей и пошлёшь? Нет уж! В этот раз я опережу тебя! И поступлю правильно! Мацуно едва сдерживается, чтобы не выкрикнуть одобрительное: "йуху!". Замечая довольное выражение на его лице, Кейске хмыкает: — Твоя badass-школа? — Такемичи клёвый, правда? — Не-а, он ебанутый смертник. Моё мнение не поменялось! Щенок громко тявкает, вытянувшись в рюкзаке. Парням пришлось развернуться к трассе. "Детскую психику портить ссорами родителей не надо", – шепнул Баджи. Дракен и Шиничиро тоже стоят на безопасном расстоянии. От Манджиро исходит такая смертоносная аура, что они не очень-то понимают, как Ханагаки может так выделываться. Внезапно он вскрикивает: — Чего ты, блять, вылупился и молчишь? Раз тебе нечего говорить, то отстань! Иди вон, оседлай своего заместителя, у вас в Тосве – это ебучая традиция! Я оставил тебя, как ты и просил! Дракен роняет челюсть, но Шиничиро легким движением руки возвращает её на место. Чифую краснеет, понимая, что Кейске смотрит на него. — Так что иди ты…! — Ханагаки замолкает после глухого стука. Парни оборачиваются, испугавшись, что Такемичи всё-таки убили, но видят нечто невероятное. Два идиота упали на колени друг перед другом. Ханагаки рухнул, потому что не удержался, а Майки просто так – за ним. От слёз Такемичи ничего не видит. Его прижимают к себе, и он расслабляется в крепких объятиях. В воздухе вокруг витало ощущение, словно весь мир принадлежит им двоим, а остальные просто снимают здесь аренду. Что-то тёплое и пушистое пролезло меж их телами. Они обняли щенка, который лизал пальцы, тыкался влажным носом и повизгивал. — Счастливое воссоединение семьи состоялось, — широко улыбается Дракен, подавая Сано платок, — Я им обычно стекло фар на байке протираю, но сейчас он чистый. — Да похуй, — сипит Шиничиро, сморкаясь. — А что там у нас в Тосве за традиция? — спрашивает Баджи, склоняясь к покрасневшему Чифую. Парень, всё же, роняет рюкзак. — Э… даже не знаю, Баджи-сан.