Deadly contract

      Идти на день рождения к человеку, от которого втайне мечтаешь избавиться, ну, довольно странно, да? Вот и Айзек придерживался такого мнения до того самого момента, пока самолично не позвонил Рейчел в последний момент и не сообщил, что пойдёт туда. Тогда они ещё не знали, чем всё это могло закончиться.       Путь предстоял в двухэтажный дом, где проживал Эдвард со своим дедушкой. Последний, оставив жилище на любимого внука, в ближайшие дни и вовсе не планировал возвращаться — уехал гостить к сестре. Недолго думая, парень решил закатить вечеринку, громко заявив о своём дне рождения всем, чьих сердец и ушей касались басы.       Явившись в самый разгар вечеринки, Зак тут же хотел слиться, но мысль о том, что в его отсутствие рыжему гаду ничего не помешает весь вечер крутиться вокруг Рэйчел, не на шутку будоражила юношескую кровь. Здесь было шумно из-за большого количества людей. Пахло чем-то неприятным. Много разных запахов смешались, образуя непонятную кашу. — Зак! — звала Рэйчел, протискиваясь между танцующими, — Вон Эдди, пойдём!       Из-за громкой и безвкусной музыки парень не слышал слов девушки, и поэтому так и застыл на месте, провожая её потерянным взглядом. Заметив, что друг не последовал за ней, Грей вернулась и взяла его за руку: — Пошли.       Фостер хотел бы, чтобы чёртов Мейсон был ужасно далеко от них, чтобы момент, когда Рэйчел вот так, без лишних раздумий, крепко держала руку в бинтах, никогда не заканчивался. — Ура! — радостно воскликнул именинник, — Рэюшка пришла! — Привет, Эдди, — она качнулась, ведь Мейсон чуть не снёс её, налетая с объятиями, — С днём рождения!       Айзек уже, было, подумал, что его появление проигнорировали, но Эдвард великодушно мазнул по нему взглядом, крепче сжимая девушку. «Какая честь.» — саркастически подумал Фостер, кусая губы, — «Клешни убрал.»       Он решил, что глаз вот-вот задёргается, если рыжий не отойдёт от девушки в ближайшую секунду. Зак вздохнул с невероятным облегчением, когда злополучное объятие наконец разомкнулось. — Ого! Это мне? — широко улыбаясь, спросил парень на протянутый девушкой цветастый пакет. — Ещё раз: С днём рождения. — Я чуть позже открою, хорошо? — получив кивок, он добавил: — Сейчас вернусь.       Убрав подарок на балкон, Мейсон тут же вернулся. Рейчел заметила, что от него пахнет алкоголем, ещё в момент объятия. Праздник здесь начался не так давно, но, видимо, именинник уже успел его отметить. Он взял один из бокалов со столика рядом и протянул Заку. Тот отказался, неодобрительно взглянув на странный напиток. Рэй на удивление выпила, хотя здесь её подначивал как раз Эдди, уверяя, что напиток безалкогольный. Эдвард улыбнулся и вдруг «в край обнаглел», как это назвал про себя Айзек. — Потанцуем, Рэюшка? — сказал он, допив содержимое своего стакана и протягивая ей руку. — Не танцую, извини. — Да ладно тебе. Музыка весёлая, людей полно. Даже если ты что-то сделаешь не так, никто не заметит. «Она сказала, что не танцует», — раздражённо подумал Фостер и хотел, было, возмутиться, но… — Хорошо, — вдруг согласилась Рэйчел, — У тебя ведь праздник. — Айзек, ты с нами? — спросила она, когда Мейсон отвлёкся на очередные поздравления в свою сторону, всё же беспокоясь, ведь привела его в незнакомый дом и уходит танцевать с другим, — Может, мне остаться? «Останься» — говорит он сердцем и глазами, но губами отвечает: «Веселись. Он ведь твой лучший друг.»       Сидя на мягком диванчике в одиночестве, Фостер откровенно не понимает, зачем припёрся сюда. Ах, да. Рэй ведь просила. Он пошёл лишь ради неё.       Сменяется музыка, люди кружатся в танце, но гетерохромные глаза выжигают дыры лишь в одной паре. Как же бесит.       Когда именинник собственнически обхватывает талию девушки в порыве, Айзек готов рвать обивку дивана ногтями. Да и не только обивку. Весь диван сломать к чертям, разбить все бокалы с напитками, добавить скучному виду Мейсона яркости — превратить лицо в кровавую кашу, но с места парень так и не двигается. Видя довольное лицо Эдварда и какое-то одухотворённое Рэйчел, у которой отлично получается танцевать, он плюёт на всё и берёт один из бакалов со столика. Морщится и шипит, понимая, что выпил алкоголь. Ну, это и планировалось, но вкус странный, к тому же — рот пылает.        Спустя три бокала, Фостер чувствует себя так легко и прекрасно, как никогда раньше. Все ненужные мысли уходят на второй план. Но картинка перед глазами всё ещё раздражает. Устав от шума и тошнотворной смеси разных запахов, парень не очень ровно, но уверенно шагает к балкону — всё-таки третий бокал был лишним. Он пытается проникнуть на балкон, но ручка никак не поддаётся.       Юноша качается на месте, когда его берут под локти с обеих сторон. — Я смотрю, тебе уже хорошо, — с весёлой интонацией замечает Эдвард.       Такой весёлой и приторной, что хочется завязать его связки в бантик. Своими действиями он вызвал дикое возмущение, и Зак сдерживался, чтобы не вырвать руку. С другой стороны мягко придерживала Рэйчел, с опаской поглядывая, чтобы друг не упал.       Эдвард вывел ребят на балкон. Здесь нет надоедливых людей, а свежий вечерний воздух приятно наполняет лёгкие. С балкона можно заметить яркие огоньки — окна домов, коих было так много, будто ты находишься на поляне светлячков. Когда Фостер решает отстраниться и садится на небольшой диван, он замечает, что Мейсон закатил глаза. Видно, ему тоже это не по душе? Так зачем же это лживое дружелюбие? Рыжий лицемер. — Айзек, ты что, пил? — спросила Рэйчел, хотя ответ здесь был, как говорится, на лицо.       Она удручённо вздохнула, опускаясь на диван рядом с ним. От девушки приятно пахнет духами с ванилью. И как запах не выветрился и не был загашен другими в этом доме? В любом случае — он успокаивал. Пока её холодные голубые глаза были устремлены на разноцветные огоньки, Айзек касался светлых прядей. Мягких и приятных. — О, Рэюшка! Может, я открою твой подарок?       Не дождавшись ответа, он заглянул в пакет и засиял. Но даже это сияние казалось Фостеру наигранным. Эдвард достал из пакета плюшевого жирафа. На игрушке чётко были показаны швы ярко-красной нитки. Жираф выглядел причудливо, имея ленточный бант на шее. — Спасибо большое! Очень мило! — он тепло обнял девушку, а Зак подумал, что Рыжий достаточно большой для таких подарков. Это просто смешно.       Увидев тяжёлый вдох Зака, Мейсон лишь довольно улыбнулся. Его. Рэюшка только его. Поймав взгляд аникорозных глаз, он решил побесить их обладателя, но был загнан врасплох. — Айзек, а ты… — он натянуто улыбнулся, отстраняясь и интересуясь. — Подарок имениннику-то приготовил?       Хах. Уголок губ Айзека дергается — как же раздражает этот тип. — Ну, есть такое, — он полез в карман толстовки под удивлённый взгляд парня, — Держи.       Увидев изменение в поведении рыжего, Фостер внутренне ликовал. Именно такое выражение лица он и желал увидеть. Распахнутые бегающие глаза, немного сбитое дыхание и шок, полностью парализовавший тело. Ух. А это поджигает его аппетит убийцы.       Мейсон нахмурился, когда парень протянул ему сомнительный футляр. Что там может быть? Какая-нибудь подлянка? Розыгрыш? Он бросил взгляд на Зака, а тот лишь выжидающе смотрел в ответ, мол, давай уже, открывай. Ну, он и открыл.        — Ого. — Мейсон достал содержимое футляра, будучи явно довольным, — Красивый нож. Спасибо.       Парень кивнул имениннику, переглядываясь с удивлённой Рэйчел. Нож? Серьёзно? И все? Ничего из рода вон выходящего не будет? Но Айзек был бы не Айзеком в таком случае. Когда Мейсон устремил на него строгий взгляд, парень довольно хмыкнул. — Рэюшка, — рыжий чуть наклонился к девушке, убирая одну из её прядей за аккуратное ушко, — Не могла бы ты сходить за напитками, если не затруднит? Они стоят…       Он не договорил — Рэйчел перебила. — Я знаю, — она вернула недавно убранную прядь на прежнее место, — Сейчас принесу.       Как только дверь балкона хлопнула, Фостер, закинув одну ногу на другую, с наслаждением наблюдал за тем, как меняются эмоции на лице Мейсона. — Скажи, чего ты добиваешься? — спросил Мейсон, облокотившись на балкон.

«Держи нож, именинничек. А теперь будь добр, вспори себе живот. Такому лицемеру, как ты, не место рядом с Рэй»

      Это гласила маленькая записка, лежавшая на дне футляра. — Не хочу, чтоб вы общались. — А это не тебе решать. — Узнав правду о тебе, Рэйчел перестанет общаться с тобой, и дело сделано.       Фостер заметил, как юноша взбесился. В его руках всё ещё был нож, но это не пугало, скорее наоборот, заводило. — Что ты чувствуешь к ней? — прямо задал вопрос Фостер, — Давай только без: «Я её лучший друг, между нами ничего нет» — Не. Твоё. Дело, — пословно отчеканил он, скалясь. — Ты — лицемер и собственник. Правда веришь, что у вас что-то выйдет? Как наивно.       Оказанное давление имело большой вес. Эдвард сильно разозлился. Когда он, потеряв контроль, замахнулся ножом, Зак, лыбясь, продолжил подначивать: — Давай-давай. Пусть Рэй узнает какой добрый и чуткий её лучший друг.       Спусковой крючок сработал, как надо. Нож всё-таки воткнулся. — Что ты наделал, Эдди? — подражая голосу Рэйчел, спросил Зак.       На лице Мейсона шок. Пеленой на глазах застыла злость. — Ненавижу мягкие игрушки, — сказал он, понимая, что воткнул нож в недавно подаренного плюшевого жирафа.       Он тут же выбросил его за диван, спасая себя от ненужных вопросов: «Эдди, что ты делаешь?» «Эдди, зачем?» «Что ты наделал, Эдди?» — А что ты можешь ей дать? Думаешь, выберет такого, как ты? — Мейсон смотрел на лезвие ножа, там отражались его зелёные глаза. — Я люблю её. Я готов дать ей всё, чего она только пожелает, если это будет в моих силах, — признался Фостер, не сводя взгляда с парня, — А выберет, не выберет… Это уже другое.       Эдвард хотел, было, ответить, но отвлёкся за шум за дверью. Что там происходит? — Прости пожалуйста! Я не специально! — извинялся его пьяный друг, стоя около блондинки. — Ничего, сама виновата.       Её светлая кофта, так же, как и штаны была залита красно-розовой жидкостью. На полу валялись осколки разбитых бокалов в такой же жидкости. В опущенных руках девушки был небольшой овальный поднос. — Реюшка, что стряслось? — обеспокоенно спросил Эдвард, приблизившись. — Этот юноша врезался в меня, и я пролила напитки, разбила бокалы. Прости. — Ну и чёрт с ними! Не порезалась хоть?       Получив отрицательное мотание головой, Эдвард взял подругу за руку и прошептал на ухо: — Пойдем на второй этаж, сходишь в душ, и я тебе одежду сменную дам. — Но… — хотела возразить она, а парень не дал: — Никаких «но». Пошли.       Рэйчел было важно знать, чем занимается Зак, а тот успел преспокойненько задремать на балконном диванчике за это время.