Держать рядом

      После случая с карточным долгом, карты не появлялись в четвёртой. Так же, как и вожак. Уже неделю его не было ни слышно, ни видно.       Роль главного на себя взял Волк, хотя обычно ее занимал Сфинкс. Волк словно с каждым часом чувствовал себя все более всевластным: он начинал влезать в дела других стай, где этого даже не требовалось, строил четвёртую, в которой каждый сам себе на уме. Вскоре всем надоело подобное поведение, и на заскоки парня никто не обращал внимания. По всем вопросам обращались к Сфинксу, что било по самолюбию Волка железной кувалдой. Сам Сфинкс верно ждал возвращения Слепого.       Дни тянулись. В четвёртой обстановка накалялась все сильнее. Каждый по отдельности не переносил Волка, а вместе так и вовсе были готовы забить его до смерти. Останавливал всеобщее негодование Сфинкс, которому не меньше остальных хотелось приструнить парня.       В один из вечеров терпению обоих пришёл конец. Неаккуратное выражение Волка в сторону отношений Сфинкса и вожака зажгло огонь в душе Большой Кошки.       Началась драка. Ситуация напоминала ту, с которой все началось. Сфинкса кидало по всей комнате, Волк получат пинки во все места, которые только мог, как вдруг парень с седой челкой пропал. Никто не понял, что и как произошло, но Волк исчез прямо со Сфинкса, которого лупил. Только зеленоглазый точно знал, что случилось. В момент, когда рука Волка летела к его носу, бледные тонкие руки на секунду промелькнули в воздухе, цепляя за шкирку парня и утяги дозволение собой.       На секунду повеяло свежестью, травой. От этого по спине Сфинкса пробежал табун мурашек. Ещё долго он лежал на полу, пялясь на воздушного змея на потолке. Возле него вопил Табаки, но что именно, он не слышал. В это время Волк упал куда-то на траву, ударившись головой о землю.       Он с трудом открыл глаза и когда мир вокруг перестал кружиться, увидел подле себя настоящего волка. Хотя эта тварь была больше похожа на смесь паука и оборотня. Шесть мощных лап топтали землю, вытянутая морда с обнаженными желтыми зубами принюхивалась к нему, а глаза сияли зелёным светом.       У парня чуть было сердце не остановилось. Он резко подскочил и заметил, что сам он не совсем человек. Ногти стали длиннее, прочнее. Все вокруг ощущалось иначе, более чутко. Вдруг волк перед ним начал меняться и путём мерзких метаморфоз из неведомой твари превратился в Слепого. Но что-то с ним было не то. Он сидел ровнее, как-то увереннее. И глаза. Его глаза не были скрыты бельмами, а как у волка минуту назад, были зелёными. Он пальцами зачесал патлы назад и уставился на Волка.       Сейчас Слепой как никогда походил на человека. Звериные замашки и ломанные движения покинули его. А вот Волк их приобрёл и не до конца понимал, что ему делать.       — Волк, — начал вожак, — ты почему решил, что тебе можно все?       Парень слегка отступил назад, но не ответил.       — Почему посчитал, что можешь заменить меня в мое отсутствие?       Ещё шаг назад.       — Почему полез в мои отношения со Сфинском?       Ещё.       — Почему позволил себе распоряжаться мной?       Волк сорвался с места и побежал в неизвестном направлении. Впервые он почувствовал себя таким слабым. Но бежал он не долго. Через несколько метров на него навалилась собакопобобная восьмилапая тварь. Он упал на землю, и на нем уже сидел человек.       — Как я должен, по-твоему, на это реагировать?       Слепой сорвал футболку с парня, оцарапав спину до крови.       — Отвечай! — не сказал, приказал.       — Ты не должен был мне такого позволить.       Очередные царапины резко прорезали спину по позвоночнику. Боль, тупая и пульсирующая, пробила Волка. Он закричал, но его уткнули лицом в землю.       — Наоборот. Это ты не должен был себе такого позволять.       Слепой наклонился к самому уху Волка.       — Я подпустил тебя близко, но это не значит, что дал на все дозволение. У всего есть границы, — холодные пальцы обожгли кожу на крестьце, цепляясь за штаны. — и ты перешёл границы моего терпения.       Слепой сдернул штаны с парня и ремнём завязал руки за спиной.       Волку было страшно. Он не любил боль. Но сейчас он ее предвкушал, ощущая лишь ее зачатки в своих суставах.       Бледный развернул Волка к себе лицом и процарапал полосу от кадыка до блядской дорожки. После холодные руки ухватили мягкий член, вызывая дрожь в чужом теле. Грубые ласки очень скоро заставили Волка испытывать возбуждение. Даже боль не так уже волновала его. Вскоре Слепец облизал пальцы и быстро проник в парня. Волк закричал, завился в чужих руках, но все было без толку. Когда пальцы чувствовали себя свободно, вожак без замедления вошёл в парня, вызывая новый крик боли. Волк плакал. Скраб под собой землю пытался достучаться до Слепого, но ничего не выходило. Только грубые толчки отзывались резкой болью.       Долго это не продлилось, и когда Бледный кончил, Волк, весь бледный, заплаканный, бился в болезненных судорогах. Слепой развязал тому руки и дал одеться, а после обоих выкинул обратно в Дом.       Они оказались в ванной, где был Македонский. Вожак распорядился привести во порядок Волка и ушёл, бросив в дверях «не зазнавайся». Волк тогда затаил большую обиду, чем до этого. Он долго думал, как выкинут Слепого из Дома, и придумал, глядя на рыжую макушку. Вот только даже безобидный Македонский оказался серым кардиналом, что сделал последний ход. Волк умер, полный ненависти и привязался к своему губителю. Слепой тогда ничего не знал, но облегчение от смерти Волка глубоко в душе испытал.       Больше он так близко не подпускал никого, кроме Сфинкса.