Идеальный мир

      Спустя 18 лет после победы над Плутарком.       Окруженное голубым ореолом солнце клонилось к закату, когда Стокер, всем телом потянувшись, убрал газонокосилку в небольшой хозблок, пристроенный к дому. Каждый раз, выгоняя этот аппарат, он трепетал, так трогало его то, что на Марсе снова растет трава. А в клумбах, что он лично поливал и рыхлил, распускали яркие бутоны цветы, саженцы которых были взяты из Сада Надежды.       Планета расцветала, с каждым годом все меньше требуя внимания к своей экосистеме от населявших ее существ. Тонкая, но сочная трава росла почти везде, кроме пустыни и отдельных участков, которые особенно сильно изуродовали плутаркийцы. Но и там ученые обещали лет через десять первые зеленые побеги. Делиться цветами теперь было принято, а пакетик семян марсианских растений считался модным подарком. Вокруг каждого дома, каждого здания разводили цветы и кустарники, и все чаще, идя по городу, можно было увидеть тонкие, но раскидистые деревца. Марсианские белки свободно перелетали от полянки к полянке, от клумбы к клумбе, вдоволь наедаясь семенами розовоцвета и перенося на своем густом меху пыльцу растений.       Марс становился таким же, каким был до вторжения.       И даже, пожалуй, лучше, ведь его дети больше не сражались друг с другом.       Стокер посмотрел на диск солнца, плывущий за горизонт, и улыбнулся, расправив все еще крепкие плечи. Ветер играл с длинными, собранными в небрежный хвост, волосами. Сколько ни билась Карабина, а заставить его сделать «приличную» стрижку так и не смогла, в итоге смирившись, что на всех официальных церемониях их мир представляет лохматая мышь.        Размяв уставшие кисти, Стокер еще раз проверил, аккуратно ли прибран двор. Не стремление сделать дом уютнее руководило им сегодня — просто чувствовал: его посетит важный гость. Тот, про которого они с Тэссен никогда не говорили, но тот, кто уже многие месяцы занимал особое место в ее сердце. И что-то подсказывало Стокеру: она наконец отважится пригласить его к ним… чтобы никогда не отпускать.       Неожиданно чуткое ухо уловило рев мощного двигателя, и мышь развернулся в сторону дороги. Знакомый звук мотора без труда позволил определить того, кто решил навестить Стокера. Не совсем тот, кого он с волнением ожидал, но тоже всегда желанный гость в доме. «Дрэгстер» показался из-за поворота парой секунд спустя, свернул на подъездную дорожку и затормозил в нескольких метрах от крыльца. Его наездник, высокий, широкоплечий, так похожий на дядю, скинул подножку, заглушил двигатель и сдернул с головы шлем, улыбаясь:        — Привет, бать!       У Стокера, как всегда при виде Огонька, потеплело на душе.       — И тебе привет, сынок! Я не ждал тебя, и тут такой сюрприз!       — Накопились документы, решил привезти их тебе и заодно повидаться, — мышь снял мотокуртку и небрежно кинул ее на седло байка. Прихватив толстую папку, двинулся к старшему.       — Я всегда тебе рад, ты же знаешь. На чай останешься? — Стокер кивком пригласил его в дом.       — Останусь. Но давай на крыльце посидим, вечер уж больно хорош… Тэсс дома?       — Нет, я один. Она снова уехала в волонтерский лагерь. Жду ее только к ночи.       — Ясно. А я все утро вместе с нашим новым главным механиком принимал поставку запчастей. Эх, как жаль, что Тэсс переключилась на гуманитарные вопросы! Так не хватает ее на приемках, а то от этих плутов с Кассиопеи можно ждать чего угодно! Помню, они в прошлый раз пытались впарить нам недокомплектные двигатели на крейсеры! В присутствии Тэссен они не рисковали так делать — знали, она их на куски порвет! — Огонек поднялся на крыльцо, и Стокер отечески хлопнул его по плечу.       — Да уж! У моей девочки хватка похлеще, чем у твоей тещи, если дело касается зоны ее ответственности, — Стокер, горделиво приосанившись и блеснув глазами, кивнул гостю на одно из кресел, стоявших у входа в дом, и тот удобно развалился в нем, перекинув ногу через подлокотник. Огонек едва сдержал улыбку, отметив про себя «мою девочку» применительно к Тэсс: хотя и по возрасту, и по характеру на девочку та совсем не походила, Стокер не отказывал себе в удовольствии так ее называть. Друзья в такие моменты улавливали хвастливые нотки в его голосе и искренне радовались, что эти двое наконец обрели друг друга. Впрочем, все, даже сама Тэссен, прощали ему такое обращение: услышав подобное, лишь розовела ушами, смущенно пряталась за непривычно длинными, доходящими до подбородка, волосами, да прижималась к любимому мужчине. — Но справедливости ради надо сказать, что в качестве посла мира она делает не меньше, а, может, в нынешних условиях даже и больше. Если бы не их с Терри поездки, не видать нам взаимопонимания с соседями.       — Согласен. Как бы скептически я изначально не относился к этой… только не говори, как я это называю!.. бабской затее, но оказалось, что она прекрасно работает!       — Не вздумай так выразиться при Карабине, Тэсс или Терри! — рассмеялся Стокер. — Первые две отомстят страшно, а Терри обидится.       — Думаешь, тетушка мягче? Пффф! Ты просто не видел ее, когда она сердится! Нет, она кричать и ругаться не будет. Просто саботирует все, что сможет. Например, внезапно пропадет какая-то мелкая, но значительная деталь от байка. При этом, если тете затея нравится, она может придумать какие-то невероятные хитрости, применить которые я бы никогда сам не сообразил!.. Я давно понял, что с ней спорить не стоит, если она считает, что идея плохая. Лет десять назад, когда Олимп пробуждался в последний раз, я пытался уговорить дядю махнуть туда и прыгнуть через жерло. Ну, помнишь, тогда половина байкеров ездили, пытаясь побить твой рекорд, — Стокер хмыкнул и горделиво расправил плечи — этот старый чемпионский титул у него так никто и не отнял. — И я бы тебя сделал!.. — запальчиво воскликнул Огонек. — Но тетя посчитала, что это опасно. Накануне отъезда она накормила нас невероятно вкусным, но, как я потом сообразил, жирным ужином. Поэтому утром мы с дядей слегли с расстройством желудков и оказались не способны отойти от дома далее, чем на пару метров всю неделю, что длились соревнования! Тетя о нас трепетно заботилась, бульоном отпаивала… Но о рекордах пришлось забыть!       — Значит, вот что спасло мой титул — женская хитрость и умение управлять решениями мужчин через их желудки!.. — расхохотался Стокер. — Пожалуй, нужно запомнить, что не стоит брать из рук Терри еду, если поспорил с нею! Надеюсь, она не научит Тэсс своим методам влияния.       Огонек фыркнул, мысленно пожелав Стокеру удачи. С тех пор, как Карабина, Тэсс и Терри взялись за одно дело, противостоять им стало почти невозможно, и все чаще своими аргументами они вынуждали мужчин соглашаться с их видением ситуации. Хорошо, что его Нагината увлекалась политикой только в качестве темы для серии своих картин! Если бы ему пришлось вечерами слушать не о том, как у нее вышло передать свет да как сложно было добиться нужного оттенка в красках, а, например, о том, как следует перераспределить бюджет следующего года в пользу других рас, он бы свихнулся! Как Сток это выносит?!.. Однако, подумав, Огонек все же решил, что появившаяся в жизни друга женщина прекрасно на того влияет: за последние годы на его лбу будто разгладились морщины, Стокер стал больше смеяться и все чаще позволять себе просто наслаждаться моментом. И хотя Огоньку и Тэсс было поначалу странно от того, что они сталкиваются в таких обстоятельствах, по сути являясь бывшими любовниками, а теперь он приходит в этот дом с женой и детьми, а она — спутница жизни его названого отца. Но прошлое осталось в прошлом, неловкость похоронила легкая дружеская беседа, и каждый раз, приезжая в гости, он радовался, что эта удивительная женщина принесла мир в измученную ответственностью душу. Да и на всю их истощенную войнами планету, если задуматься…       Подтянув к себе пепельницу, специально для него всегда стоящую на низком столике, Огонек расслабленно закурил, прикрыв глаза от удовольствия. В доме хозяйка курить запрещала, но на веранде милостиво позволяла, если Стокер при этом отсаживался на безопасное по ее мнению расстояние.       Старший усмехнулся и ушел в дом делать чай. Он готов был поспорить, что найдет названого сына дремлющим. Военные привычки и недавно родившийся второй ребенок научили того засыпать в любом месте и в любой обстановке за считанные секунды.       Огонек наслаждался тишиной. Нет, он был рад прийти домой и подхватить на руки лохматую девочку с такой же, как у него челкой. Рад был провести с ней вечер, изображая байк и катая на своей спине — эту игру недавно показал ей, хитро щурясь, тесть. Рад был утром в выходной, услышав, что она проснулась, тихо подняться и увести на пикник около дома, чтобы дать жене, вымотанной ночными пробуждениями их полугодовалого сына, еще немного поспать. Но эти минуты тишины, в которые он слушал, как насекомые стрекочут в траве, доставляли неимоверное удовольствие! За то они ему и нравились, что длились не долго, давая отдых ушам, но напоминали, как одинок он был, пока в его жизни не появилась семья.       Послышались шаги и звук чашки, поставленной на стол. Мужчина открыл глаза и, схватив походную кружку, с удовольствием сделал глоток крепкого, на армейский манер заваренного чая. Его наставник знал, как помочь ему взбодриться.       — Ну что, давай документы! А то, небось, нашел предлог и бросил Нагинату на растерзание детям, — дружески поддел его Стокер.       — К нам заехали Карабина с Троттлом — как раз они и завезли документы. Взяли на себя старшую, а меня послали проветриться и заодно поработать курьером. Наги, примотав мелкого в слинг, ушла дописывать картину для выставки на Юпитере. Мне сказала, что могу вечером отдохнуть. Читай: «Свали и не путайся под ногами, пока у меня вдохновение!» — он улыбнулся.       — Ее выставка начнется через две недели? Наги улетит на открытие?       — Да! Ее первая собственная выставка, подумать только! Моя жена — известная художница! — в его голосе слышались горделивые нотки. — Мы с Наги тут подумали, что я и дети тоже можем с ней полететь. Устроим небольшой отпуск, сменим обстановку. Карабина с Троттлом справятся без меня несколько дней. Ты не против?       — Если они отпускают, я точно не возражаю. Да и вообще, кто из вас меня сейчас спрашивает? Все сами, все сами! Твоя теща вообще в прошлом месяце забрала себе очередной кусок моей работы, да так логично все преподнесла, что я сам не понял, как согласился. Ужасная женщина!.. Как с ней бедняга Троттл живет?! Власть ее портит… — проворчал старик. — Езжай! Если что-то случится, я всегда тут.       — Бать, у тебя отпуск, мы же договорились, что ты в политику не лезешь, отдыхаешь и только смотришь тот минимум, который нельзя отложить… Ладно, не «мы договорились», а Тэсс в ультимативной форме приказала во имя твоего здоровья тебя периодически не трогать… Вот документы, — Огонек шлепнул на стол тяжелую папку. — Изучай, подписывай, а в выходные Карабина обещала заехать, забрать и повидаться заодно. А с остальным мы вполне справляемся.       Стокер поморщился. Он терпеть не мог, когда ему напоминали, по какой причине жена настаивала на том, чтобы он периодически уходил в довольно длительные и, признаться, уже порядком наскучившие отпуска. Чувствовал он себя благодаря этому прекрасно, но его деятельная натура требовала новостей и нахождения в эпицентре событий. Хотя наедине с собой он был готов сам себе признаться, что если бы ему предложили вернуться в прошлое и дали возможность избежать тех проблем со здоровьем, которые он успел нажить, он бы отказался, оставив все, как есть. Ведь именно тогда, когда он был на грани жизни и смерти, Тэссен, разогнав всех остальных, ворвалась в его палату и, построив врачей и медсестер, уселась рядом с едва живым мужчиной на стул и всем своим видом показала, что даже взрыв не оторвет ее от этого места. Она долгими часами гладила его руку и просила не оставлять их. Ее не оставлять. На абстрактных «их» Стокеру было как-то плевать, а вот с ней остаться захотелось, поэтому еще вполне крепкий для своих лет мышь пошел на поправку. И Стокер теперь каждый день благодарил судьбу за то, что она почти двадцать лет ждала, пока он закончит создавать их мир и наконец отважится стать в нем счастливым. Вот только он знал, что одного не хватает ей для счастья. А, значит, и ему…       — Как там ситуация с крысами и псами? — поинтересовался все еще действующий глава Марсианской республики.       — Все, как договорились! Переселение псов идет по плану, последние корабли вылетят через пару недель. В гуманитарных лагерях почти никого не осталось. Биологи и агрономы вовсю работают на Фобосе, озеленяя его. Трава и мох разрастаются отлично, а недавно мне прислали фото первых прижившихся плодовых кустарников, я тебе скину посмотреть… Со строительством жилищ и инфраструктуры наши соседи и сами отлично справляются, нам остается только не мешать. Технологии переработки, оставшиеся от плутаркийцев, оказались еще более продвинутыми, чем мы думали. Когда с ними окончательно разобрались наши ученые, все, что понадобилось — старый хлам в достатке. Что из него теперь делают! Стройматериалы, выходящие с конвейера, по свойствам превосходят все, которые когда-либо производились на Марсе!.. — Огонек, возбужденно жестикулируя, едва не снес чашку с остывающим чаем, поймал ее, ругнулся под нос и сделал глоток. — А крысы начали осваивать бывшие территории рейдеров и обустраивать свою автономию. Их Совет общин, кстати, подал прошение на переселение небольшой группы молодежи в наши города — хотят, чтобы те обучались медицине. Карабина лично рассматривала досье кандидатов, всех одобрила и даже уговорила Троттла выделить средства на гранты студентам. Так что в новом учебном году у нас будет целая группа из первокурсников-крыс в медицинском.       — Здорово!.. А как дела с объединением армий?       — Проект наконец полноценно заработал после того, как ты сумел убедить их, что можно начинать интеграцию военных сил. Сам помнишь, как буксовал вопрос последние пол года…       — Они боялись лишиться лучших воинов, это понятно! — перебил Огонька Стокер. — Вот почему Совет общин настаивал на формировании подразделений по видам. Они думали, что так будет сложнее в случае предательства перебить бойцов. Я прямо выдохнул, когда они наконец согласовали дату отправки первых отрядов.       Огонек кивнул и продолжил:       — Получив согласие на обучение своих представителей, Совет, видимо, окончательно убедился в наших честных намерениях и даже рейдеров дожал признать, что это самый верный способ защищать границы. Карабина, кстати, пообещала, что никто не будет обижать новеньких. Приехала лично в каждый отряд и сделала нашим внушение, как она умеет. У меня особо впечатлительные до сих пор при напоминании о ее визите хвосты поджимают, — Огонек хмыкнул. — А крысюков обидишь, как же!.. Видел бы ты новобранцев!!! Как на подбор: с меня ростом, здоровенные, и всем своим видом показывают, что они сюда не развлекаться приехали! Наши ротные первое время просто терялись: еще не рассвело, база лениво просыпается, а эти уже заканчивают первую тренировку! Наши ребята сначала смотрели с недоумением: зачем, мол, напрягаться сильнее, чем командиры требуют? А потом новенькие как начали их мордами в татами на спаррингах кидать! Ууууу! Как это всем не понравилось!!! Особенно сильно задели наших солдат проигрыши их девушкам. Крысы прислали четверых девчонок, представляешь? Я-то помнил, каковы они в бою, а вот мальчишки наши этого не знали и в первые же дни с ухмылочками полезли к девушкам, надеясь на легкую победу и развлечение. Развлечение получилось отличное… для крыс. На их девчонках ни царапины, а у нас трое с переломанными хвостами, выбитыми зубами и в синяках, — он рассмеялся и поправил сползшую на глаза огненную челку. В его голосе слышались нотки восхищения. — Наши все поняли, девчонок зауважали. И, главное, теперь тоже встают пораньше и бегут заниматься… ищут позицию, где женская часть отряда просматривается лучше, — глаза молодого генерала задорно блеснули. — Могу их понять: не был бы женат, сам бы перед такими пошел напоказ отжиматься… И у нас теперь сплошные пари, кто кого уделает в спарринге. Мы с Дрэгом пока единственные, кто достойно держится в турнирной таблице, и то периодически нами подтирают пол.       — Даже девчонки? — не сдержал любопытства Стокер. Взгляд его смеялся.       Огонек недовольно прижал уши и хмуро на него зыркнул:       — И девчонки. Но они у них просто бешеные, бать!.. А кроме того… Ладно с мужиками драться, но как же бить девушек? Меня дядя Модо учил быть вежливым с дамами!..       Стокер рассмеялся, но сделал вид, что поверил в такое оправдание.       — А рейдеры?..       — Пока освобождены от призыва — их молодежь нужна для строительства инфраструктуры на Фобосе. Оказывается, они не хотели отпускать своих на службу именно по этой причине — сейчас нужны все рабочие руки, чтобы обжиться. Когда строительство завершат, мы как раз тоже закончим первый этап адаптации крыс, и введение третьей расы станет вторым этапом проекта. Ожидаю, что если все получится сейчас, то он пройдет проще… Кстати, команде Харлея тоже достался новобранец!       — Как Харлей отреагировал? — Стокер ухмыльнулся, представляя лицо мальчишки.       — Ха! Под предлогом навестить сестру приехал и, пользуясь тем, что я в домашних трениках и с детской отрыжкой на месте генеральских значков, громко возмущался, — Огонек расхохотался. — Пришлось объяснить, что это не наказание за их с ребятами дяди Модо недавнюю самоволку в честь его скоропостижной свадьбы, а важнейшее задание, от которого зависит судьба планеты. Хорошо что мозги ему достались от моих тестя с тещей — быстро сообразил что к чему! Буквально позавчера разговаривал с их полковником: тот жаловался, что наши оболтусы уже втягивают серьезного молодого крыса в свои проделки!.. А я так надеялся, что женитьба моего шурина заставит эту компанию бросить выходки в стиле Винни, Троттла и дяди Модо!.. Нифига! Только оказывают дурное влияние на новенького!.. Но это я так, ворчу! На самом деле, мальчишки так здорово справляются, что я подумываю перевести под командование Харлея одну из новоприбывших девушек. У нее не очень хорошо складываются отношения с бойцами ее нынешнего подразделения.       Мужчины переглянулись, прихлебывая чай. Новая концепция смешанной армии всем давалась нелегко, но если они сейчас смогут заставить марсианские виды перестать делиться на обособленные группы, это сделает их мир сильнее.       — А что с законодательством? — поинтересовался Стокер.       — Тут было сложнее, но Троттл их… ммм… уговорил. Сел на переговорах с каменным лицом, поправил очки и заявил, что он, как министр финансов, не выделит ни копейки на развитие фактически другого государства. А Крысиная автономия им и станет, если откажется подчиняться нашей Конституции.       — Они повелись? — с восторгом блеснул глазами старший: определенно, его ученики прекрасно справляются!       — Ну да! Куда им было деваться?.. И ты знаешь… я вот вообще не уверен, что он блефовал, — Огонек задумался. Его тесть всегда был логичным и расчетливым финансистом, а теперь, проглотив за несколько лет весь курс права и сделавшись к тому же приличным юристом, стал просто невыносим, когда упирался в каком-то вопросе. — Он еще выложил перед ними расчеты, которые очень наглядно показали, как быстро у них закончатся ресурсы без нашей поддержки. Короче, они подчиняются Конституции, основным законам, но имеют право дополнять их своими внутри собственной территории.       — Что ж, тогда я спокоен. — Они помолчали. — Как Винни с Чарли?       — Ооо, с появлением сына Винс стал просто несносным папашей! Парню всего три месяца, а он уже рассказывает всем, кто готов слушать, что его наследник станет чемпионом по мотокроссу и превзойдет отца, — они расхохотались.       — У Харлея пока не планируется пополнение?       — Пока нет, Фил говорит, что не готова оставить даже на время работу в баре. Дела идут в гору: гарнизон расширился и вечерами нет отбоя от посетителей. Ей даже пришлось взять помощника. Да и шурину моему, мне кажется, нужно немного времени, чтобы осознать себя семейным мышем, — он улыбнулся.       — Прямо как кому-то несколько лет назад, — хохотнул Стокер, бросив озорной взгляд на Огонька. — Но все равно, совсем вырос мальчик! — добавил он после паузы. На душе его потеплело.       Стокер посмотрел на горизонт. Почему-то он был уверен, что Огонек не прав, и очень скоро у Нагинаты появятся племянники. Хозяйственная и деятельная супруга ее брата чем-то напоминала Терри, а таким женщинам дети были нужны как воздух. Видимо, именно это и почувствовал в ней Харлей, потому и не стал тянуть, а связал себя узами брака, несмотря на возраст, даже не сказав родным о задуманном — поставил всех перед фактом. И эта решительность разительно отличала Харлея от его отца в молодости.       Все, кого Стокер еще недавно считал детьми, стали совсем взрослыми, уже растили собственных малышей или были на пути к этому. Малышей, звавших его дедом…       — Я удивлен, что Тэсс поехала сегодня в лагерь. Тетя Терри, насколько я знаю, больше не планировала в нем появляться. Переселение идет по плану, вроде бы тех, кому нужно внимание, не осталось. Что Тэсс там понадобилось?       Глаза Стокера внезапно потеплели, но при этом он стал невероятно серьезным:       — Полагаю, отправилась к тому, кто похитил ее сердце.       — Что? — Огонек встрепенулся и уставился непонимающе на названого отца. — К кому?..       — Скажу честно, я не знаю, как он выглядит. Но знаю, что он любит игрушечные машинки и мотоциклы, а еще протирает коленки на штанах за неделю. Судя по размеру штанов и футболок, которые Тэсс с любовью подбирает по цвету, ему года четыре.       — О Фобос… ребенок?..       — А ты думал, моя жена завела любовника? — Стокер задорно блеснул в сторону пораженного Огонька глазами за стеклами очков.       — Ээээ… я даже не знаю, что лучше. Ребенок из лагеря? Значит, не наш?       — Что значит, «не наш», сынок? Он сын Марса. Разве этого недостаточно?       — Просто это… странно, бать. Чтобы мы привязывались к представителям других рас. Такого никогда не было.       — Думаю, это потому, что раньше мы только воевали. Мир изменился.       — Но если он уедет, что будет с привязанностью Тэсс?       — Я верю, что она не позволит ему уехать. Предполагаю, что у ребенка нет родителей, раз она ему так помогает. По всей видимости, сегодняшняя поездка обернется нашим с ним знакомством, — Стокер улыбнулся, глядя в даль.       — Ох… вот как… значит… ты ждешь особого гостя?       — Полагаю, что так.       — Но бать… крысенок… или щенок… в твоем доме…       — Ребенок, Огонек. Ребенок в моем доме. Разве важно, какой он расы? И не ты ли только что мне рассказывал о том интересе, который стали проявлять наши ребята к девушкам крысиной расы?..       — Ой, сравнил! Они же только пялятся на красивые девичьи тела, а не создают с ними семьи!..       — Я думаю, ты удивишься тому, как быстро появится первая межрасовая пара, — усмехнулся Стокер. — Судя по тому, что ты рассказываешь и что я вижу, границы между молодежью стираются очень быстро. Если мы создаем пары с представителями других планет, как Винни с Чарли, почему не появиться союзу между марсианами? Тем более сейчас, когда новые технологии позволили соединять гены, и разные расы супругов больше не являются ограничением для появления детей… Но, возвращаясь к ребенку… Дети ничего не знают о ненависти. И если их любить, никогда о ней не узнают.       — А сможешь? Любить?       — Я бы сам, наверное, никогда не смог. Но его уже любит Тэсс. Как я могу не полюбить того, кто стал ей дорог?..       — Знаешь… я, видимо, не так великодушен как ты. Я бы не смог.       — Просто у тебя и твоей любимой женщины есть собственные дети. Ты моложе и не видел всего того, что видели мы с Тэсс. В былые времена… я бы тоже смотрел на это иначе. Но я изменился. Изменился благодаря Тэсс и тому, что она принесла в мою жизнь.       — Я смотрю на тебя, Сток, и думаю: а каким бы ты стал, если б она не была с тобой?       Стокер кинул на Огонька пронзительный взгляд. Он-то прекрасно знал, каким.       — Спившимся диктатором с поехавшей крышей?       Огонек весело расхохотался:       — Ну ты и шутник! Ну да! И перестрелял бы нас с Карабиной и Троттлом за непрошеные советы!       Он не заметил, как вздрогнул всем телом Стокер при этих словах, но ответил:       — А вдруг так бы и было?       — Ой, не поверю никогда! Но если так, то еще раз повторю: я счастлив, что в твоей жизни есть Тэсс, которая не дает тебе перерабатывать до потекшей крыши и напоминает о том, что ты просто марсианин, а не машина для принятия политических решений. — Он помолчал пару секунд, вернувшись мыслями к вопросу о щенке в доме названого отца. — Что ж, бать… если Тэссен действительно поехала за тем, кем ты думаешь, я всем сердцем желаю вам удачи. Если вы будете счастливы, я только рад. Кроме того, это будет прорывом в отношении наших рас.       — Об этом, если честно, я даже не задумывался. Только о счастье Тэсс.       — А в былые времена первым делом просчитал бы пользу для общества.       — Времена, слава Фобосу, изменились, мой мальчик. И я понял, что не всегда всеобщее благо должно лежать в основе того, что я делаю.       Огонек внимательно на него посмотрел:       — Почему? Ведь вроде бы это очень логично. Благо большинства…       — …принцип меньшего зла, да… — закончил за него Стокер и поморщился. — Эти идеи, может, и хороши для войны, сынок. Когда нет выбора и нужно сохранить жизни. Но для мирного времени их постоянное применение может привести к тому, что ты забудешь о милосердии. Хочу, чтобы ты запомнил это, Огонек: именно милосердие должно лежать в основе всех твоих действий. Ты занимаешь ответственную должность, и тебе ни в коем случае нельзя забыть о нем. Иначе ты рискуешь стать… сумасшедшим спившимся диктатором, — улыбнувшись, закончил Стокер.       — Пффф! Никогда не стремился к власти! Мне нравится заниматься армией. А остальное… слишком сложно и ответственно. Уж лучше вы с Карабиной тяните эту лямку, это ваша стихия! — Огонек, допив чай, поднялся. — Мне надо ехать, бать.       — Конечно, привет передавай дома! Спасибо, что навестил!       — Я всегда рад к тебе заехать, ты же знаешь! И если нужно помочь по хозяйству, ты говори! Отремонтировать там, привезти что-то…       — Внуков мне почаще привози! Тем более, я думаю, скоро тут будет, с кем поиграть. Можете даже оставить обоих и на свидание с Наги сходить, мы с Тэсс повозимся. А остальное я и сам умею, не списывай старика в утиль раньше времени! Но… спасибо, — Стокер с теплотой посмотрел на названого сына. Тот знал, что им ничего не нужно, но каждый раз не забывал интересоваться. И каждый раз на сердце Стокера становилось тепло от этой заботы.       Огонек, оседлав байк, сорвался с места, окрасив асфальт подъездной дорожки черным следом от шин. Даже став отцом двух детей, самый молодой из его генералов не утратил мальчишеского задора. Стокер знал, что, встретив девушку, которая приняла его таким, какой он есть, которая смогла накормить с ладони его демонов и приручить их, Огонек стал абсолютно счастлив. Стокер с замиранием сердца следил, как осторожно и медленно развиваются их чувства, как его горячий, необузданный мальчик становится рассудительнее и взрослее, взяв на себя ответственность за любимую женщину. Он помнил, как буквально ворвался в его кабинет несколько лет назад Огонек, и, обнимая, проорал, что Стокер теперь — дед! Фотография новорожденной мышки с тех пор стояла на его рабочем столе рядом с фотографией Тэсс, напоминая, ради кого был пройден весь тот сложный, полный испытаний путь, что они преодолели. А недавно к ней присоединилась фотография еще одного пухлощекого карапуза.       В тот момент Стокер окончательно понял, пришло время дать дорогу молодым. Он еще сохранял свой пост, но практически все дела распределил между командой. Троттл успешно занимался финансами. Карабина — внешней и внутренней политикой, а Огонек — армией. И они справлялись значительно лучше, чем справлялся сам Стокер. Марс недавно вошел в десятку самых развитых галактических экономик, даже несмотря на то, что совсем недавно планету почти разрушила война. Марсианские виды впервые в истории пришли к согласию и пытались не воевать меж собой, а, напротив, искали точки соприкосновения. Их армия была самой мощной на миллионы световых лет вокруг. Больше ни один захватчик не попытается к ним сунуться!       Стокер провожал глазами последние лучи солнца и улыбался своим мыслям.       Старый учитель с гордостью наблюдал, как его воспитанники, его дети вместе строят идеальный мир, полный равных возможностей для каждого живущего на Марсе существа.       А у него наконец появилось время на то, чтобы сделать счастливой женщину, которая столько для него сделала. И — он знал это уже сейчас — не позволить сделать из искреннего порыва ее души политический козырь.

***

      Было уже темно, когда тяжелый бронированный внедорожник остановился около подъездной дорожки. Стокер поднялся с подвесного диванчика, с волнением глядя на то, как открывается задняя дверца машины. Тэсс замешкалась, выбираясь, а потом повернулась и потянулась вглубь салона, осторожно взяв на руки того, кто приехал вместе с нею. Капитан Дрэгстер, последний год выполнявший роль водителя и телохранителя в этих поездках, выскочил, чтобы придержать дверь, и нервно оглянулся на замершего на веранде Стокера.       К Тэсс, обвив ее руками и ногами, прижимался сонный ребенок, которого она, взволнованно поглядывая на мужа, обнимала так крепко, будто боясь, что отпустит — и тут же потеряет. Из багажника Дрэг достал потрепанную сумку, из кармана которой торчало колесо игрушечного мотоцикла.       Стокер, будто сбросив оцепенение, кинулся к машине, зачем-то приглаживая растрепавшиеся за день волосы. Видимо, чтобы выглядеть не так страшно в глазах вцепившегося в Тэсс щенка, следящего за ним все более осмысленным, но в тоже время подозрительным взглядом. Светлый лохматый мальчишка, почти той же масти, что и Тэсс, прижал острые уши и будто даже приподнял верхнюю губу, пробуя зарычать. Тэссен поцеловала его в лоб и что-то прошептала, от чего на Стокера устремился взгляд внимательных глаз-бусинок, а пушистый хвост мотнулся из стороны в сторону.       Заметив эту попытку защитить, Стокер не мог не умилиться на пацана: очевидно, что не испугался и был готов кинуться на взрослого. Мышь замедлил шаг, кивком отпустил Дрэга, поблагодарив без слов за верную службу, и стал подходить осторожнее, давая ребенку возможность себя рассмотреть. Тот настороженно приподнял уши и снова пару раз вильнул хвостом, выражая симпатию.       Осознавая деликатность ситуации, Дрэг поспешил их оставить.       Тэсс сделала короткий шаг навстречу Стокеру, и поймала его взгляд. В глазах ее стояли слезы, но она гордо вскинула голову, бросая ему вызов и умоляя одновременно. Стокер улыбнулся уголками губ, тепло ответил на ее взгляд и едва заметно кивнул. Она наклонилась, спуская мальчика на землю, и прижала руку ко рту, пытаясь сдержать рыдания. Догадалась: муж все понял и принял.       Пошарив в кармане штанов, Стокер вытащил что-то оттуда, присел на корточки, чтобы стать с мальчишкой одного роста, и протянул подарок на раскрытой ладони. Ребенок, шумно принюхавшись, чихнул, вытер черный блестящий нос о плечо и решительно двинулся к взрослому, на широкой ладони которого лежала небольшая яркая машинка. Почти белый, лишь на ухе и правой кисти два бурых пятна. Короткая жесткая шерсть, пушистый длинный хвост. И смышленые, живые карие глаза, полные любопытства.       Маленькие пальчики сомкнулись на красном корпусе машинки и щекотно покатили колесики по протянутой к нему руке, словно по дороге. Щенок рыкнул, имитируя звук мотора и замахал хвостом, все сильнее стуча им по бедрам:       — Спасибо!       — Пожалуйста. А теперь давай знакомиться? Я — Стокер! — и мышь широко улыбнулся.       — Я знаю. Мне Тэсс про тебя говоррила, — парень деловито шлепнул ладошку ему на запястье и сжал, как было принято у его народа. Стокер вежливо ответил, слегка тряхнув ручку, пальцам которой было не под силу обхватить его запястье. — Крролерр!       Он говорил на обычном марсианском, но некоторые буквы будто не произносил, а рычал, отчего его речь приобретала непривычный акцент.       Тэсс, глядя на то, как знакомятся дорогие ей мужчины, все-таки не сдержалась и всхлипнула. Ребенок тут же отреагировала на этот звук: сунул Стокеру обратно игрушку, подбежал, обнял ее колени и уткнулся лбом, успокаивая. Тэссен разрыдалась сильнее, подхватив его на руки.       — Ну не плачь, а? Чего плачешь? Ты хоррошая и кррасивая, самая лучшая, — забубнил мальчик, аккуратно вытирая ей слезы ладошками.       Сердце Стокера сжалось от счастья и уже к его горлу подкатил комок. Не одному ему теперь дорога его Тэсс. Очевидно, что пока он не вмешивался, эти двое успели прочно обосноваться в сердцах друг друга. А раз дороги друг другу они, то может ли он не полюбить мальчишку, который готов защищать ее, который готов, бросив игрушку, шептать ей добрый слова?..       Поднявшись, Стокер одной рукой подхватил легкую сумку, а второй обнял Тэссен за плечи, поцеловал в висок.       — И правда, чего плачешь? Успокаивайся давай. Прекращай сырость разводить, а то в доме плесень заведется. А нам теперь нельзя жить с плесенью — у нас ребенок!.. Ну-ка, парень, прыгай ко мне! Пошли выбирать тебе комнату и ужинать! Я мясо приготовил. Любишь мясо?       Тэсс рассмеялась сквозь слезы и прижалась виском к плечу Стокера, благодаря за поддержку. Благодаря за то, что согласился на ее безмолвную просьбу. Благодаря за то, что все понял без слов.       Крролерр закивал на предложение поужинать и ловко перебрался на руки к Стокеру, а Тэсс теснее прижалась к боку мужа. Он нашел ее хвост своим и сплел их, стараясь дать понять, что он совсем не против, что он всем сердцем поддерживает…       Обнявшись, они медленно побрели к дому. И каждый из них был счастливее, чем когда-либо прежде.       Сегодня у каждого сбылась мечта. Общая на троих.