***
Хорошими приятелями Сынмин и Чанук стали примерно через недели две, когда после очередной тусовки в итэвонском клубе подвыпившие и уставшие завалились в полупустующую комнату Чанука, которая находилась на втором этаже. Сил преодолевать восемь лестничных пролетов у впервые напившегося Юна не было, поэтому хозяин комнаты любезно предложил ему остаться у него до утра и даже нашел силы для того, чтобы застелить пустующую постель. Наверное, именно с этого дня Сынмин решил, что забота о Чануке – его вторая главная цель в этой жизни. Ему нравилось покупать ему еду по вторникам и отвозить на ранние лекции на своем велосипеде даже в те дни, когда у него еще была целая куча времени перед занятиями. Ему нравилось делиться конспектами в обмен на хмурые объятья, которыми с ними делился не сильно тактильный Чанук, а также в ответ получать завистливые взгляды девчонок с потока. Ему нравилось слушать, как он своими ловкими пальцами перебирает струны гитары и что-то напевает себе тихо под нос, а потом обрабатывать огрубевшие кончики пальцев и заклеивать сочащиеся кровью ранки пластырями. Ему нравилась сама мысль о том, что Чанук позволяет ему проявлять эту заботу и почти не ворчит, когда Сынмин касается его слишком долго. Раньше, когда Сынмин пытался его обнять и невзначай касался его руки, он вздрагивал и отходил в сторону, словно стесняясь любой близости, но со временем их отношения, казалось, больше не могли существовать без каких-либо прикосновений. У Сынмина был свой распорядок дня: проснуться, принять душ, позавтракать, собраться на учёбу и при встрече с Чануком обязательно с разбегу броситься к нему в объятья: прижаться щекой к покрасневшему уху, крепко сцепить руки за чужой спиной, но не слишком сильно, чтобы младший мог спокойно дышать, и, конечно, вдохнуть тот самый запах утренних выкуренных сигарет, из-за которых Сынмин в очередной раз прочитает Чануку уже выученную ими обоими лекцию о вреде курения, которую с успехом пропагандировал Юнтэ за пределами своего медицинского университета. Честно говоря, на этом распорядок дня, больше похожий на утренний ритуал, с успехом заканчивался, ведь подстроиться под происходящее дальше было практически невозможно. В будние дни он почти не зависел от Чанука и полностью посвящал себя университету и не учебным проектам, в каждом из которых принимал активное участие, даже если работа не касалась напрямую его специальности. Внутри него медленно рос страх о выгорании, которым страдала большая часть его друзей, но, найдя свой спасательный круг в лице Чанука, он велел себе не бояться и заряжался энергией от одного взгляда на его улыбку. - Если честно, я делаю то же самое. В один из особо пасмурных дней, когда все прятались в своих комнатах в общежитии, а Чанук вновь разрешил уже своему другу-третьекурснику остаться у него с ночевой, Сынмин услышал эти глухо брошенные слова и обернулся: они сидели на полу, прижавшись друг к другу спинами, и лениво выполняли задание по композиции. Из колонок играл любимый lo-fi плейлист Чанука для учебы, и атмосфера была особенно мягкой и спокойной. - Ты о чем? – подобрав ноги под себя, Сынмин проскользил по полу и теперь сидел прямо перед хозяином комнаты, усердно корректировавшим что-то клячкой в своей работе. Поднимать взгляд на друга Чанук точно не хотел, но и молчать в такой ситуации не было смысла – Сынмин всегда мог вывести его на разговор. - О твоем выгорании. Которое так и не пришло за три года учебы здесь, - Чанук вздохнул и грустно усмехнулся, оценив усталым взглядом свое почти законченное задание, - со мной так же. Думаю, если бы не ты, я бы уже давно отчислился. Через несколько секунд он поднял голову, и их взгляды встретились. Последняя песня из плейлиста закончилась именно в этот самый момент, и комнату заполнила удушающая тишина, не позволяющая даже начавшемуся дождю за окном разрушить этот неловкий момент. Они так и смотрели друг на друга в течении нескольких минут, больше похожих на часы, пока вдруг Сынмин, вскочив на ноги, не начал бездумно скакать по комнате и пытаться заставить Чанука забыть о том, что сказал, не подумав, пару секунд назад: «Это было очень похоже на признание в любви».1
6 декабря 2021 г. в 18:11
У них были странные отношения с самого их зарождения – знакомства. Сынмин тогда опаздывал на встречу первокурсников со своими кураторами и, проспавший все свои будильники, с горя пополам пытался натянуть на себя потертый свитер, не выронить из правой руки надкушенное яблоко и в то же время хорошенько захлопнуть дверь, ведущую в комнату общежития. Его на самом деле не шибко интересовал свой внешний вид, но в глубине души он тогда был несказанно рад большому зеркалу, висевшему в кабине лифта. Сынмину потребовалось еще примерно 5 минут, чтобы добежать до своего любимого велика, отдышаться и наткнуться на еще ранее не встречавшийся ему взволнованный взгляд. Незнакомец вцепился пальцами в сиденье и выпалил:
- Ты же из Хонгика, да? Подвезешь?
В любой другой ситуации не слишком общительный Сынмин бы отказал, даже не подняв на собеседника взгляд, как это делал в школе, но именно в этот злосчастный день он, не контролируя сам себя, просто кивнул и позволил парню прислониться спиной к своей спине. Этот старый велик не был предназначен для езды вдвоем, но кое как смог выдержать обоих. Слезая, незнакомец поправил кожанку и дружески похлопал Сынмина по плечу.
- Крутые носки, кстати.
Сынмин бы в тот момент с радостью взглянул на свои щиколотки, облаченные в абсолютно разные разноцветные ткани, но глаза его были прикованы к озорной улыбке, обнажавшей белые зубы с маленьким неровным клыком.
Но, как только Сынмин пришел в себя, от парня и след простыл – рядом витал только остаточный аромат чужого дешевого одеколона. И, казалось бы, ему стоило расстроиться, но внутри он чувствовал – они увидятся еще много раз.
И, как всегда, он оказался в итоге прав.
Они не просто поступили в однин университет, так еще и оказались учениками одного и того же факультета, просто были распределены в разные группы. И в тот день опаздывали на одно и то же мероприятие. Во второй раз они увиделись уже на паре по введению в традиционное искусство Кореи: это была первая лекция, где преподаватель знакомился со студентами, и Сынмин был невероятно счастлив, когда понял, что ему придется пропустить тот самый неловкий этап знакомства, когда вы пытаетесь узнать имена и возраст друг друга.
- Так, значит, тебя зовут Чанук, верно? – собрав всю имеющуюся у себя храбрость в кулак, уточнил Сынмин, когда во время перерыва подошел вплотную к парте, стоявшей в самом конце аудитории. Он неловко улыбнулся, надеясь получить в ответ ту самую улыбку, о которой не мог забыть уже несколько дней.
- О, ты же тот странный парень с разными носками! – Чанук оторвал сосредоточенный взгляд от тетради и, прикрыв руками свое творчество, неловко поджал губы, - прости, я не шибко вникал во всю эту тему с приветствиями, даже имя препода прослушал, если честно. Так как тебя зовут?
Легкое разочарование укололо сердце.
- Сынмин. Юн Сынмин, - парень напротив одними губами повторил имя, словно стараясь запомнить его как можно быстрее, - кстати, я старше тебя. Можешь звать меня хёном.
Чанук закатил глаза, пытаясь показать собственное недовольство, но Сынмин успел уловить взглядом легкую улыбку, в которой не было ни капли раздражения.
- Еще чего. Я младше тебя всего на пару месяцев, поэтому даже не надейся, Сынмин-а.
Юн в ответ тихо рассмеялся, надеясь, что никто на него не обратил внимания, и, наконец, оказался удостоен той самой улыбки, за которой охотился весь этот день. Чануку он не стал говорить, что его знания насчет сынмининого дня рождения довольно подозрительны, такой факт было просто приятно хранить в глубине сердца и изредка, в неясные дни доставать для напоминания о том, что с самого их знакомства, пусть и скрывая все за пеленой безразличия, Чанук относился к Сынмину с особым вниманием.